Вопросы и ответы

      С племянником Ридраилу, к его радости, доводилось взаимодействовать не так часто. Младший принц даже в кругу собственной семьи был нежеланной и одиозной фигурой, а оттого старался проводить как можно больше времени подальше от неё, лишний раз не пересекаясь ни с братом, ни с его женой, ни с их сыном. Он решал собственные дела и, насколько это было возможно, жил в своё удовольствие. Которое временами всё же портило венценосное семейство.       С Эйладаром их отношения не задались с самых ранних лет кронпринца. Избалованный, ни в чём не знающий отказа мальчишка рост жестоким капризным эгоистом, всем прихотям которого старались потакать, вокруг которого охали да ахали, да восхищались им, чтобы не ранить обидчивую натуру. Но Ридраил смотрел глубже и видел ясно как в самый погожий день: Эйладар был лишь игрушкой, которой его мать пыталась компенсировать собственные комплексы. Он не представлял из себя ничего, и всё, что он имел, — лишь происхождение, фамильное имя, под которым ему повезло (или нет, кто знает) родиться. Невелика заслуга, на самом-то деле.       Губы Ридраила оттого кривятся в презрении, и холодным взглядом он смотрит на мальчишку. Видит его подгнивающую с ранних лет суть и становится единственным, кто не хочет потакать ей. Племянник на это злится, пытается как-то задеть и унизить, но жалкие потуги его лишь разбиваются о невозмутимую скалу. Сопляк… ты понятия не имеешь, через что мне довелось пройти, чтобы стать тем, кем я стал!       Иногда им всё-таки приходилось взаимодействовать друг с другом. Как, например, сейчас. Эйладар был ещё мал для дальних путешествий, так что его родители отправились вдвоём на далёкий север в вампирскую столицу в ответ на приглашение короля Керзаира и королевы Айлисин. Сын их остался в Абролаури, и как-то так получилось, что кроме многочисленной прислуги, присматривать за ним пришлось ещё и дяде. Не то чтобы, впрочем, Ридраил действительно собирался это делать: племянничек не был несмышлёным младенцем, у него было множество учителей, с которыми он плодотворно проводил время. У Ридраила же были свои заботы, и наглый сопляк в них был где-то на самом последнем месте.       Эйладара такое непочтение раздражало. Привыкнув, что перед ним все расшаркивались и раскланивались, срываясь с места по малейшему капризу, он требовал такого же отношения и от дяди. И злился бессильной смешной детской злостью, когда не получал желаемого. Впрочем, надо было отдать ему должное, мальчишка оказался упрям и настойчив в своём желании сломить противника и в триумфе получить от него то, что он хотел. Но ведь и Ридраил был не так прост, и терпению его можно было лишь позавидовать.       Мальчишка нашёл его в библиотеке. Младший принц пролистывал политический трактат, когда Эйладар приблизился к нему. Замер рядом со столом, за которым сидел дядя, и Ридраил незаметно скосил на него глаза, окинув быстрым ленивым взглядом. Не обратил на него никакого внимания, продолжая чтение, на что мальчишка недовольно нахмурился и засопел. — Мне скучно, развлеки меня, — звонко и требовательно произнёс Эйладар, но Ридраил невозмутимо проигнорировал его. — Эй! Ты слышишь меня?! Я хочу, чтобы ты развлекал меня! — Я тебе не шут, — отрезал дядя. — Иди к слугам, если хочешь развлечений. — Ты родич, — с претензией оскорбился Эйладар. — Тебя оставили смотреть за мной! Ты должен делать то, что я тебе говорю! — Да неужели? — не отрывая глаз от книги, перевернув страницу, всё также невозмутимо откликнулся Ридраил. — Ты обязан смотреть на меня, когда я с тобой разговариваю! — распаляясь всё больше, в бессильной злобе вскрикнул кронпринц. — А ты обязан оставить меня в покое, когда я занят, — не поведя и бровью, парировал Ридраил.       Краем глаза он видел, как побагровел племянник. Сжимая и разжимая кулаки, он сузил глаза и едва ли не заскрипел зубами. Сам Ридраил не оказался впечатлён его попыткой запугать. Маленький эгоист скорее утомлял, чем раздражал. От него хотелось отмахнуться как от назойливой мухи, и младший принц едва сдержал этот порыв.       Эйладар тем временем не собирался сдаваться так просто. Он прищурился ещё сильнее и резко подался вперёд, выхватив книгу у Ридраила прямо из-под носа. Тот хладнокровно вскинул бровь, наконец-то повернув к Эйладару голову и окинув его непроницаемым взглядом. — Отдай, — спокойно потребовал он, и на лице мальчишки отразилась жёсткая торжествующая ухмылка. Синие глаза сверкнули, и он почти по слогах протянул: — Отбери.       Однако прежде чем Ридраил что-либо предпринял, Эйладар потянулся к книге, и не сводя с дяди тот же торжествующий взгляд, с садистским удовольствием выдернул из книги несколько страниц, скомкав их и бросив себе под ноги. Наглость и самоуверенность сопляка подняли в груди Ридраила волну холодного раздражения. Кто-то должен был поставить зарвавшегося молокососа на место — что ж, младшему принцу было не привыкать.       На мгновение прикрыв глаза, он неспешно поднялся с места, выпрямляясь во весь рост и расправляя плечи. А после в упор посмотрел на племянника, пригвождая его к месту тяжёлым холодным взглядом. Ухмылка медленно сползла с бледных губ, и Ридраил с удовлетворением заметил, как на его лице отразился страх, и взгляд беспомощно забегал по сторонам. — Что ж ты не радуешься, дорогой племянничек, что привлёк-таки моё внимание? — вкрадчиво начал Ридраил, словно хищник, наступая на мальчишку. — Или твоей храбрости хватает только чтобы портить имущество твоего папаши? Впрочем, ему-то, конечно, всё равно, раз он не предпринимает ничего, чтобы вырастить из своего сына достойного альва. Так и получается, что у книги, которую ты порвал, мозгов больше, чем у тебя, — губы скривились в презрительной усмешке, и младший принц окинул племянника таким же презрительным взглядом сверху-вниз.       Он подошёл к нему вплотную, и Эйладар побелел от ужаса, выпустив книгу и глядя на родича широко распахнутыми глазами, кажется, даже не дыша. Дяде не надо было ни кричать, ни поднимать руку, чтобы заставить искренне бояться своего тихого гнева, давящей аурой опускающегося на плечи и придавливающего к земле, словно могильная плита. — А теперь слушай меня, маленький уродец, — понизив голос, не подбирая слов, процедил Ридраил. — Ещё раз ты посмеешь отвлечь меня, когда я занят, и поверь мне, ты не захочешь узнать, какими для тебя будут последствия. А теперь пошёл вон, и я надеюсь, ты забьёшься в свою нору так глубоко, что мои глаза не увидят тебя до возвращения твоих венценосных родителей, — холодные синие глаза блеснули металлическим блеском, и Эйладар сорвался с места, стрелой вылетев из библиотеки.       Ридраил провёл его брезгливым взглядом, а после опустил его на испорченную книгу и вырванные страницы. Медленно выдохнул, наклонившись и подняв их. Вернулся за стол, рассматривая повреждения и размышляя, что с ними можно сделать, попутно пытаясь отвлечься от мыслей о племяннике.       Каждое взаимодействие с ним проверяло границы терпения Ридраила и его выдержку. Эйладар словно намеренно нарывался, и он не удивился бы, если бы так оно и было. Впрочем… это была не его забота, и в большинстве случаев младший принц просто благополучно игнорировал раздражающий элемент. Иногда же он всё-таки напоминал о себе, и ну что ж, Ридраил готов был преподать Эйладару ещё один урок терпения и уважения.