Вопросы и ответы

      Это было невыносимо. Боль пожирала изнутри, тёмными, холодными, склизкими щупальцами двигаясь вверх, оплетая внутренности, сжимая их спазмами, что, казалось, могли раздавить, превратив в кровавую кашу. Пустота всходила кровью, и Инною хотелось выть и рыдать, кричать, срывая голос. Ощущений было так много, и они распирали изнутри, ломая всё на своём пути, и это было невыносимо. Однажды он уже потерял того, кого любил всем сердцем, и вот теперь Судьба снова проводила его через агонию.       Чиен, конечно, никогда не любил его. Инной жил в сладкой иллюзии, наивно веря, что «коллега» рано или поздно притрётся и всё-таки полюбит его. Он пытался убедить себя в этом, снова и снова отдаваясь эгоистичной страсти Чиена, который ответил на чужие излияния, лишь чтобы удовлетворить собственные физиологические потребности, не более. Да и сам Инной достал его настолько, что легче было дать ему желаемое, потому что слова «нет» он не понимал даже с точки зрения силы.       Это были абсолютно дисфункциональные отношения. Инной слепо следовал своим желаниям, пытался убедить себя в том, чего не было, проглатывая всю боль и обиды от чужого эгоизма, слепоты и равнодушия. Чиен же лишь брал, ничего не отдавая взамен, бессовестно пользовался, не считаясь с чужими чувствами. Ученик наследовал своего мастера — неудивительно, что в конце концов он пошёл тем же путём, что и Фин. Пошёл за ним, и учитель пустил его в расход, разменивая без малейшего сожаления. И Инной…       Его сердце было разбито. Да, он знал, что Чиен никогда не любил его. Но он верил, что смог бы хоть немного изменить его. Наполнить собой холодную отрешённость и вытащить из бездны. Однако ничего из этого так и не случилось, и Чиен предал всех, и погиб так глупо, расплачиваясь за свою ошибку. А внутри Инноя разверзлась бездна вины, отчаяния и скорби. Горя утраты, что не способно залечить ни время, ни что-либо ещё.       Мир теряет краски и какой-либо смысл. Инной движется по течению, и пустота внутри него кристаллизируется с каждым днём всё сильнее и сильнее. Совет в конце концов трещит по швам и распадается, и из восьми магов остаётся лишь трое: он сам, да Ока с Амальгамой. Мир неумолимо рушится, и Инной рушится вместе с ним. От этого удара ему уже не оправиться никогда.       Мысли о смерти приходят не сразу, но выглядят и звучат так естественно. Наполняют нездоровой эйфорией и искажённым смыслом, и в них Инной находит утешение. Мысли о смерти… вот только как же он может этой смерти достичь? Уйти в самоубийственный бой? Так сейчас не проходит никаких крупных войн и сражений. Самостоятельно оборвать свою жизнь? А сможет ли сделать это он, маг, избранник Судьбы и хранитель мира?..       Вопрос совершенно неважен. Существование превращается в мучительную пытку, и Инной не хочет изо дня в день снова и снова переживать её. Он хочет умереть, он стремится к смерти, надеясь хотя бы по ту сторону обрести покой и счастье, которое у него так нагло отбирали. Он так устал…       Вариантов самоубийства множество, но сработают лишь немногие. Повеситься не получилось, как не получилось сброситься со скалы в бушующее штормами море. Магия защищает своего хранителя, но у Инноя фантазия богатая. И он плачет в отчаянии, и взывает к Судьбе, умоляя её о милосердии, ведь если ничто не может наполнить его, он больше не хочет существовать. И Судьба… в конце концов внемлет его молитвам, перерезая нить.       Кровь течёт медленно и тихо, и Инной с безразличием рассматривает свои запястья. Яркая алая жидкость так прекрасно контрастировала с бледной, почти белой кожей, и чувствительная натура Инноя не могла напоследок не восхититься этим. Он наблюдал за бесшумным течением, и мысли его утекали куда-то далеко, рассеиваясь и не складываясь в цельное полотно. Веки постепенно становились тяжёлыми, и голова медленно клонилась вниз.       Последним усилием воли Инной откинул её назад, ударившись затылком о стену. Он не почувствовал удара и не почувствовал боли; взгляд остекленел, устремившись в вечность. Возможно теперь Судьба будет к нему более благосклонной, и там, за гранью загробного мира, он встретит вновь тех, кого любил. И будет наконец-то счастлив с ними — до самого скончания веков.