Вопросы и ответы

      В коридоре царило немалое оживление. Студенты четвёртого курса толпились около закрытой двери в аудиторию и галдели, так что их голоса смешивались в один бессвязный назойливый шум, вклиниваясь в такой же поток голосов младшекурсников, стоящих чуть дальше по коридору. Сквозь сплошной поток то и дело пытались протиснуться преподаватели и студенты, недовольно ворча, но группы не обращали на них внимания, возбуждённые и взволнованные сакральным действием.       Там, за закрытой дверью, проходил один из экзаменов зимней сессии. — Привет, народ, я не опоздал? — запыхавшись после стремительного марш-броска по замёрзшим улицам, Аэлухель влетел в группку из трёх девушек, стоявшую чуть в стороне. — Не, на экзекуции сейчас только второй человек из списка, — Маинали небрежно махнула рукой, поглядывая на нервно перебирающую в руках конспект Эрувэ. — Что мы вообще сдаём? — Аэлухель взъерошил рыжие волосы на затылке, на что Рина насмешливо вскинула бровь. — Ты даже не знаешь, какой сейчас экзамен? — она впечатлённо присвистнула, но по доброте душевной ответила: — Новейшая история. — А, так это просто, — Аэлухель заметно расслабился, легкомысленно пожав плечами. — Ага, вот только принимают её профессор Лаурез и профессор Керзаир, — Эрувэ вздрогнула, крепче вцепившись в конспект, и друзья скорбно переглянулись друг с другом.       Аэлухель ничего не успел ответить: из аудитории ни живой ни мёртвый вышел Алуаз, и следом за ним раздался низкий раздражённый голос Лауреза, гаркнувший имя Аэлухеля. — Ну что ж, запомните меня молодым и красивым, — он шуточно отдал честь подругам и под их сочувствующие взгляды двинулся в сторону аудитории.       Внутри царило молчание и ощутимо давящая тяжёлая аура, красноречиво возвещающая каждому студенту, что его сейчас тут без прелюдий поимеют во все дыры, а после закатают прямиком в асфальт, прежде чем отпустят обратно на волю. Ведь оба экзаменатора славились своими скверными характерами и особенной любовью докапываться до каждой мелочи в словах студентов. Короче, валили нещадно, и только самым смелым дано было сдать им экзамен с первого раза.       Аэлухель вдохнул полной грудью, мужественно приблизившись к столу экзаменаторов. На подготовку к сессии он забил ещё примерно на первом же курсе, а потому как обычно надеялся лишь на удачу, свою память и умение заговаривать зубы даже мертвецам. Однако чувствуя на себе два рентгеновских, показательно небрежных взгляда, всё-таки малодушно подумал о том, что стоило бы что-то почитать вчера вечером, а не предаваться любовным утехам с профессором Ридраилом.       Однако кого он обманывал: Ридраил был гораздо интереснее и важнее подготовки даже к смертной казни. — Тяните билет, — из мыслей, грозящихся унести его в сладкие воспоминания ночи, Аэлухеля вывел скрипучий голос Лауреза.       Однако юноша не растерялся, и ухмыльнувшись, бодро протянул руку, с мастерством фокусника вытаскивая заветную бумажку. Судя по заинтересованно вскинутой брови Керзаира, действовал он как настоящий самоубийца. Ну ничего, Аэлухель не привык хандрить и пасовать перед вызовами судьбы. — У вас есть десять минут на подготовку, — педантично произнёс Лаурез, записывая напротив имени Аэлухеля номер билета; тот быстро окинул взглядами вопросы, занимая место напротив экзаменаторов.       Все три вопроса в билете оказались более-менее простыми и понятными, так что Аэлухель решил не тянуть кота за причинное место и мужественно вызвался отвечать сразу. Налить воды и заговорить зубы можно было по каждому из трёх пунктов, что он и принялся делать с мастерством заядлого полемиста. Уважаемая профессура по профессиональной привычке попыталась докопаться до мелочей и подловить студента, но у Аэлухеля были лучшие учителя, научившие держать удары.       Да, споры и изощрённое мозголюбство от профессора Ридраила и особенно профессора Фина оставляют неизгладимый след на любой психике.       Первым сдался Лаурез; Керзаир же держался до последнего, из-за чего приём экзамена затянулся минут на сорок, если не больше. Но Аэлухель был не пальцем деланный, и в конце концов впечатлённая профессура вынуждена была признать своё поражение. С видом триумфатора Аэлухель забрал свою зачётку, ловя на себе хмурый взгляд Керзаира и заинтересовано-удовлетворённый — Лауреза. С гордо поднятой головой вышел наружу, запуская внутрь следующую жертву, пока одногруппники застыли в благоговейном молчании, глядя на Аэлухеля как на сошедшего с небес мессию. — В интеллектуальном сексе всё точно так же, как и в физиологическом — побеждает самый выносливый, — с видом мудреца философски изрёк Аэлухель, пуская по кругу зачётку под восхищённое перешёптывание одногруппников. — Ответственно заявляю, что эта гонка осталась за мной, и как минимум Лаурез сошёл с дистанции, так что у нескольких следующих несчастных есть хорошая фора, — он подмигнул Маинали, которая прыснула в кулак, и с абсолютно довольным видом, забрав обратно зачётку, двинулся в столовую.