Вопросы и ответы

      Пространство колеблется, и Дит лениво приподнимает бровь. Подпирает рукой щёку и словно нехотя переводит взгляд в сторону. Усталость и апатия давят на плечи почти физически ощутимой гранитной плитой — кто же, в таком случае, рискнул потревожить покой владыки мёртвых?..       Тёмная фигура ткётся из мрака. Лёгкие чёрные одежды, длинные чёрные волосы, что словно продолжение тьмы — бескровные губы Дита трогает едва заметная улыбка, и он в благосклонности прикрывает глаза. Нечасто желанный гость приходит навестить его... — Здравствуй, господин, — беззвучная походка шелестит могильным ветром-которого-нет; негромкий голос распадается умиротворяющими шепотками. В нём слышится тень беззлобного лукавства, и чёрные безжизненные бездны глаз скользят по фигуре хозяина безрадостного чертога. — Мой друг... — Дит выдыхает приветствие со странным облегчением. — Нечасто ты нарушаешь моё уединение. — Забот у богов Смерти едва ли меньше, чем у наших живых побратимов, — лёгкий смех отзывается мягким шелестом, и Дит не может с ним не согласиться.       Он тяжело поднялся со своего трона, разминая одеревеневшие мышцы. Франхрасьян полностью вышел из мрака, представая перед другом, и Дит снова улыбнулся, на этот раз заметнее.       Его одиночество в безрадостном чертоге нарушали разве что брат да помощница. Серые унылые души, проходящие мимо своего владыки, он не считал, так что бо́льшую часть времени Дит проводил в тоске один на один с самим собой. Весьма сомнительное удовольствие.       Иногда Хольга приглашала их в свой чертог. Но с волевой гномьей владычицей у Дита не сложилось крепких отношений. Они были знакомы, да; были в некотором роде коллегами, однако не более того. Чего совсем нельзя было сказать о Франхрасьяне.       Было что-то общее между Дитом и человеческим богом Смерти. Франхрасьян, правда, был гораздо более чувствительным и чутким, чем любой из богов Смерти, однако в его спокойствии и флегматизме Дит ощущал спокойное родство. Словно спокойное море, Франхрасьян умиротворял и нёс покой — недостижимая роскошь для того, кто был отягощён вечным чувством сожалений и усталости.       Они неплохо поладили друг с другом. Именно Франхрасьян оказал Диту решающую поддержку и научил, каково это быть богом Смерти. На самом деле, он был самым старшим и опытным из них всех, и именно к нему каждый из них приходил за помощью и советом. Франхрасьян никогда и никому не отказывал.       На него можно было положиться. Ему можно было довериться. И даже Дит, душа которого была разбита, ощущал это, казалось, утраченное чувство спокойствия и надежды. Франхрасьян стал ему добрым другом, и хотя они могли встречаться и общаться не так и часто, это лишь укрепляло дружбу, делая её ценнее. — Какие новости тебе рассказывают дэвы? — вздохнув с облегчением и радостью, Дит расслабленно улыбнулся уголками губ. Продолжая подпирать голову ладонью, он заинтересовано устремил взгляд на друга.       Франхрасьян загадочно сверкнул глазами. Плавно опустился на пол напротив хозяина мрачного чертога и небрежно опёрся на заведённую за спину руку. — Дай подумаю, — он прикрыл веки, расслабляясь. — Дэвы много интересных вестей принесли мне в последние дни...       О-о, это будет долгая и неспешная беседа. Но им обоим она определённо будет в радость.