Алые языки пламени

Принц сидел на самом краю крыши, вглядываясь в заветные тёмные окна. В небе уже тускло поблёскивал серп убывающей луны, а звёзды совсем померкли. Рваные облака начали медленно собираться на небосводе, оповещая о хмурости и серости нового дня. Лёгкая предрассветная дымка тумана застилала город, не давая разглядеть дальние дома. Холодные осенние порывы ветра развевали и путали белые волосы принца, заставляя его то и дело откидывать их назад. Ни на секунду не отрывая взора от уже ставших родными окон, Нуада ожидал вот-вот увидеть свою Эвлин. Это недлинное имя растекалось сладкой тягучей, словно карамель, пеленой в сердце, накрывая медленно затем и сознание. Сейчас, под спадающим покровом ночи, улетучилась былая непроницаемость опального принца, унесённая вдаль промозглым ветром. Пока Нуада был один, он мог не бояться проявления своих чувств. Его успевшее зачерстветь сердце, которое можно было бы сравнить с гранитом, вновь дало трещину, выпуская наружу самое светлое, что покоилось столько тысячелетий в его глубинах. Наверное, даже взгляд не мог передать всю ту колоритность чувств, испытываемых Нуада. Увы, но его Эвлин не помнила и толику их проявления. Судьбой был вынесен жестокий приговор, заставивший девушку позабыть все те минуты и часы радости, которые принц бескорыстно даровал ей. Тяжёлый вздох, полный горечи и сожалений, унёсся куда-то далеко и растворился в привычном ночном шуме города. Нуада покачал головой, опуская взгляд на свои руки. Она сама пожелала коснуться его! И пусть этот жест означал лишь договорённость, но принц расценивал его как нечто большее. Надо же, он до сих пор ощущал тепло её маленькой ладошки. Забрезживший в тёмных квадратиках окон свет заставил Нуада отвлечься от своих невесёлых дум. Подавшись чуть вперёд, принц пытался рассмотреть любимый сердцу силуэт. Девушка лениво стянула с себя верхнюю одежду, оставшись в одном нижнем белье. Накинув на себя лёгкий золотистый халат, она присела возле столика, на котором стояла музыкальная шкатулка. Нуада не мог сказать, о чём сейчас думает девушка, но мысли эти были глубоки, втянув в свой своеобразный танец и заставив тем самым Эвлин просидеть в задумчивости очень долго. Принц не ждал каких-либо действий со стороны девушки, он просто смотрел на неё. Целая вечность пролетела, и вот у него есть шанс снова обрести давно утерянное. Нуада думал об этом часто, даже слишком часто, чем следовало бы. Один неверный шаг может всё сломать, и следовало действовать предельно осторожно. Он подумает об этом, но позже, сейчас просто насладится мгновениями созерцания самого прекрасного. Принцу далеко не впервой доводилось наблюдать за девушкой. Раньше он тоже баловал себя краткими взглядами в сторону юной принцессы, так застенчиво прятавшей свои глаза и заливавшейся краской после неприлично смелых речей. Столь невинные моменты, когда его взгляд быстро скользил по миниатюрному стану девушки, сильно будоражили кровь. Она была ещё ребёнком, и касаться её Нуада считал невозможным, даже более того, грязным и порочащим его честь как мужчины, и всё же, принц находил в этом некую запретную прелесть. Нет, он никогда не представлял Эвлин в своей постели. Ни о какой интимной близости не могло идти и речи. Это было табу, которое установил сам же принц и старался больше не возвращаться к этому. Но изредка смотреть – никто не мог запретить. Продолжая рассматривать девушку, Нуада не без наслаждения припомнил, как впервые раздел её. Нет, не по-настоящему – лишь в своих мыслях. Тот случай надолго запал принцу в память, а ведь вечер ничем не отличался от множества предыдущих. Он сидел за столом, мастеря вполне дельную вещицу, способную очень пригодиться потом. Гоблины всегда славились, как отменные мастера и изобретатели, и никогда не раскрывали своих секретов. А там ведь было что скрывать! Побывав у них в «гостях», Нуада решил разгадать пару тайн, для этого требовалось немало сил и усердных стараний. Методом проб и ошибок принц постепенно приближался к поставленной цели. Это уже стало чем-то принципиальным, Нуада не мог ударить лицом в грязь перед самим собой, он всегда преодолевал трудности, какими бы неразрешимыми они не казались. Этот раз не должен был стать исключением. Создавая очередной мини-механизм, Нуада изредка поглядывал на сидящую подле камина Эвлин. Она частенько проводила вечера в мастерской эльфийского принца, готовая чем-либо помочь. Толк, надо заметить, от девушки был, принц даже закрывал глаза на некоторую её нерасторопность, которая порой злила, но не до крайней степени, чтобы прогнать девчонку подальше отсюда. Эвлин всегда находила нужный инструмент или деталь и не отвлекала лишними разговорами, столь нелюбимыми принцем, в свободное же время она читала книгу. Вот и в этот вечер в руках девушки была небольшая книга в красном кожаном переплёте. Надпись на обложке гласила о правилах этикета, которым чётко придерживались подземные эльфы из тысячелетия в тысячелетие. Эвлин не умела читать на чужом столь сложном для неё языке, она лишь рассматривала красочные иллюстрации, иногда проскальзывающие в книге. Поглощённая детальным изучением очередной картинки, девушка не замечала, как принц уже более минуты не сводил с неё глаз. Замерев с крошечной деталью и пинцетом в руках, Нуада ловил каждое движение Эвлин. Он подмечал любую мелочь! Как подрагивали ресницы девушки, как на губах появлялась лёгкая улыбка, и как она торопливо поправляла всё время выбивающийся локон, чуть заметный шрамик над верхней губой. Нуада сурово наказал бесчестного обидчика, но напоминание о том дне осталось. До чего же ничтожны люди, нападающие на своих же, и что уж говорить о тех, кто без зазрения совести поднимает руку на слабых. Принцу не суждено было понять мышления человеческой расы, и он был бы рад не вспоминать о людях, вот только Эвлин не позволяла. Как не крути, но она являлась человеком и в её жилах текла испорченная опошленная кровь. Эвлин даже мыслила, как её соплеменники, и не могла понять Фейри, так же и принц не мог понять её. Между ними простиралась бездна, через которую невозможно было бы перекинуть мост, послуживший хлипким оплотом для чего-то большего, чем немые переглядывания за ужином. Он знал это. И всё же ничто не могло помешать принцу опускать глаза ниже и глядеть на откровенный вырез платья с красивыми оборками и рюшами. Недопустимо! Но он смотрел. А Эвлин перелистнула страницу и, чуть облизнув пересохшие губы, тяжело вздохнула. Рядом с камином девушке было жарко, и она с радостью скинула бы тесное платье. Принц мысленно уже принялся стягивать красиво расшитый кусок атласной материи с её плеч. Соскользнувшие широкие бретели оголили смугловатую кожу. Она, должно быть, бархатистая, во всяком случае, так полагал Нуада. Все эти рассуждения проходили неосознанно, нечётко, и принц даже не мог себя одёрнуть. И вот уже его пальцы осторожно тянули за шнуровку, ослабляя тугой корсаж, которому негоже скрывать прелестное тело. Он хотел только посмотреть, не более, глупо желать чего-то другого. Обнажённая спина чуть прогибалась от его почти невесомых прикосновений, заставляя дыхание замереть. Вдохнув приятный аромат кожи Эвлин, принц прижал девушку к себе. Руки провели линию по плоскому животу, опускаясь ниже и натыкаясь на не до конца снятый наряд. Внутри всё задрожало от непонятной сладкой истомы, прежде не ведомой. Он лишь посмотрит на плавные изгибы девичьего тела. Подобная мысль ярко вспыхнула и тут же угасла, не оставив даже тлеющих угольков. Развернув Эвлин к себе лицом, Нуада притянул её за шею, пристально всматриваясь в глаза девушки. Следовало соблюдать осторожность и нежнее прикасаться к Эвлин, дабы не оставить следов своей внезапной резкости. Отпустив девушку, Нуада продолжил медленно стягивать с неё платье, поддаваясь соблазну взглянуть на обнажённую грудь. В конце концов, он имеет на это право! Толкнув Эвлин на ковёр, Нуада навис сверху. Он никогда не признавал человеческой красоты, считая её далёкой от совершенства, но в этот момент сие суждение пошатнулось на своём, казалось, нерушимом пьедестале. Прекрасна. В камине плясали алые языки пламени, отбрасывая свои блики и отражаясь в глазах эльфийского принца. Тепло огня расползалось по всей мастерской, или, быть может, это его собственная кровь уже раскалилась в венах подобно лаве? За окном бушевала непогода, превращаясь в настоящую бурю, так чётко передававшую душевное состояние принца. Дождь хлестал по закрытому окну, издавая гулкие мерные звуки. Дворец в такие моменты недовольства природы затихал, словно лишился всех своих обитателей. Мрачная обитель-призрак, как однажды сказала Эвлин. Доля правды в её суждении присутствовала. Пусть. Приблизившись к губам девушки, Нуада ощутил её дыхание. Спокойное, ровное, будто она совсем не осознавала происходящего и не боялась его. Громкий дверной щелчок разрушил столь реалистичное видение, не оставив от него и следа. В дверях стояла Нуала, виновато улыбаясь, будто понимая, что разрушила нечто необычное, возможно, даже важное. Сестра наверняка почувствовала то странное, что чувствовал сам он. Как мог принц допустить столь досадный промах. Маленькая округлая деталька на пару с пинцетом выпали из рук, виной тому стало порывистое движение принца, попытавшегося скрыть своё замешательство. С дребезжащим звуком они ударились о пол, разлетевшись в разные стороны. Он никогда не ронял своих инструментов, всегда был предельно аккуратен и точен. После такого неприятного казуса продолжать работу не осталось желания, лучше вернуться к ней завтра с новыми силами и ясными мыслями, не окутанными колдовским мороком. Поднявшись со своего места, Нуада решительно отодвинул в сторону незавершённый механизм. На сегодня всё. Не удосужив Эвлин взглядом, принц молчаливо миновал Нуалу, после чего покинул свою мастерскую. Наверное, сейчас тоже пришло время уходить и не терзать ничего не подозревающую девушку своими взглядами. Всему следует знать меру. Такому незыблемому правилу ещё в далёком юношестве принца учил его отец. Без соблюдения строгого баланса всё рухнет. Встав и бросив прощальный взгляд на приятно светящееся окошко, Нуада сделал шаг в ещё не рассеявшийся сумрак ночи, скрывший его недавнее присутствие. *** Время до момента встречи пронеслось как в тумане. Занятый неотложными делами, сопряжёнными с долей риска, Нуада не выпускал из своих мыслей образ Эвлин. Она незримо всегда находилась рядом, придавая сил и уверенности. Нуада непоколебимо шёл к своей цели. Путь этот был скрупулёзным, требующим большой самоотдачи, но игра стоила свеч. С самого начала принц знал, как нелегко ему придётся и что многим придётся жертвовать. Он готов к подобному, особенно теперь, только существовала одна помеха в лице старых врагов. Принцу требовалось выйти на след Аингуса, притаившегося где-то совсем рядом и выжидающего подходящего момента для нанесения удара. Этот удар, несомненно, придётся в спину, на другое когда-то бравый воин уже не был способен. Сердце его и разум заволокла липкая тьма, подогреваемая страхами и алчностью. Нуада презирал Аингуса и ненавидел всем существом, но личные чувства зачастую мешали делу. От них следовало отречься и продолжать поиски с чистым разумом, не запятнанным обидами и гордыней. Каким же самообладанием требовалось обладать, чтобы закрыть глаза на все свершённые преступления?! Наступая самому себе на горло, Нуада старался изо всех сил. Попытки не желали увенчиваться успехом – не просто найти того, кто отменно умел заметать следы. Аингус сам учил принца выслеживать, попутно заметая следы, чтобы ни один из Фейри не смог отыскать нужную ниточку. Сей факт сильно коробил душу Нуада. Увы, пока что приходилось больше соблюдать бдительность и готовность к любому повороту событий, нежели идти по следам изменника. Осведомители принца не приносили никаких новостей, а Моргун занимался иными поисками, и отвлекать его принц не намеревался. Вот и пробил час. Красиво завязав красный атласный пояс, Нуада провёл пальцами по золотистому гербу – неотъемлемой атрибутики своего одеяния. Дом Бетмора. Принц всегда гордился, что носит этот отличительный знак королевской семьи, чью честь он всегда оберегал подобно зенице ока и будет оберегать до последнего вздоха. И ОНА тоже часть Бетмора, несмотря на своё человеческое происхождение. Она приняла это, пусть даже не по собственной воле. Заткнув за пояс кинжал, Нуада, недолго думая, взял копьё. Он не вправе подвергать Эвлин опасности, он дал слово, что ей ничего не грозит. Лес всегда таит в себе неведомое, как бы хорошо его не изучили; в его потаённых глубинах происходит нечто, недоступное разуму Фейри, которые, казалось, так близки с природой. Доброжелательность зелёных правителей, чьи кроны величественно расправляются над землёй и даруют приятную прохладу, может смениться невообразимой безжалостностью и коварной жестокостью. Но то место, куда он намеревался отвести девушку, оно свободно от всех злых чар и несёт успокоение. Принц верил, что Эвлин оно сумеет исцелить, быть может тогда она перестанет звать себя чуждым именем? Оглядев каменный зал, пропитанный привычной сыростью, Нуада возвёл глаза к потолку. Совсем скоро землю озарит первый луч солнца, если вчерашняя пасмурность успела рассеяться. Люди вновь засуетятся подобно обезумевшим муравьям. Для чего они придумали странный выходной день, когда полагается отдыхать от всех мирских забот? Это правило не соблюдается, и проблемы с новой силой грызут людей, но они твердолобо продолжают ждать выходной. Отмахнувшись от ненужных дум, принц глянул в сторону ваз и глиняных горшков, насчитывающих около двадцати штук. Немало времени потребовалось, чтобы собрать их. Казалось бы, какую ценность представляет собой старая надколотая ваза или поблекший горшок из цветной глины, весь испещрённый трещинами? А эти самые предметы ведь когда-то украшали эльфийский дворец. Наполняя свою нынешнюю обитель подобными вещами, принц пытался воссоздать жалкое подобие родного дома, от которого остались одни руины. - Ure hilya ana othronn. Hir. Vanya se ava nai.* - Голос принца прозвучал тихо, но не потерял своей твёрдости. В ту же секунду из-за ваз, постукивая множеством чешуйчатых лапок, выскользнуло нечто юркое и продолговатое, напоминающее сороконожку. Сверкнув несколькими парами глаз, существо что-то прострекотало и юркнуло в небольшую щель, оставив принца в одиночестве. Великое количество существ оказывали ему помощь, и Нуада ценил подобное. Кивнув пустоте, он сделал шаг назад, попутно разворачиваясь и следуя к потайному ходу. До встречи оставалось около часа, а принц не приемлил опозданий. *** Эмма проснулась задолго до звонка будильника, поставленного на четыре часа утра. Девушка посчитала, что два часа ей вполне хватит, чтобы собраться и добраться до назначенного места. Рассвет, как сообщал интернет, должен был произойти в шесть тридцать две, поэтому времени было хоть отбавляй. Пролежав около получаса и бездумно смотря в потолок, Эмма, наконец, нашла в себе силы подняться. Часть ночи она металась в постели, мучаясь какими-то кошмарами, но стоило распахнуть глаза, как все страшные моменты улетучились в никуда. Вытерев со лба испарину, девушка, чуть пошатываясь, поплелась в ванную. Открыв кран, Эмма глядела на воду, поблёскивающую и преломляющуюся в свете неяркой лампы. Надо же, девушка прежде не замечала необыкновенной пугающей красоты. Вроде бы обычная вода из-под крана, которую видишь по несколько раз на дню, но сегодня что-то изменилось. Присев, Эмма пристально наблюдала, как бесцветная жидкость заполняет ванную. Что-то девушка чувствовала, что-то необъяснимое. Вода играла некую роль в её жизни, вот только какую? Словно зачарованная, девушка забралась в ванную, не позаботившись снять ночную сорочку. Пребывая в каком-то непонятном оцепенении, Эмма зажала нос пальцами и погрузилась с головой под воду. Все звуки вмиг сделались приглушёнными и неясными. Неведомое чувство безмятежности окутало с ног до головы. Исчезло сомнение, стоит ли идти на встречу с принцем. Эмма, конечно, собиралась увидеться с тем загадочным мужчиной, только страх, накатывающий волнами, заставлял сомнение поселиться в сердце девушки. Они будут с ним вдвоём, и ни единой души вокруг. Дрожь пробегала по телу при одной лишь мысли, что принц превратится в злодея. И вдруг такое освобождение от былых предрассудков. Сладость и спокойствие разлилось по телу. Нехватка кислорода не могла заставить девушку вынырнуть и вдохнуть полной грудью, она оставалась под водой. Нежное прикосновение к губам, заставило мысли чуточку проясниться. Тёплые пальцы прочертили неровную линию по лицу, медленно опустившись ниже. Затрепетав всем телом, Эмма подалась навстречу мужским ласкам. Она уже прежде чувствовала этого мужчину: его руки, губы, дыхание у себя на коже, его самого. Девушка не могла ошибиться, ведь он был… особенным. Его плохо контролируемая страсть и желание ощущались в каждом движении, в каждом вздохе, так приятно ласкавшим слух. Подавшись навстречу его рукам, Эмма выгнулась всем телом, спеша ощутить его в себе. Прежняя скованность исчезла, оставив лёгкий налёт неуверенности, смываемый громким выдохом мужчины. Вцепившись ногтями в его плечи, девушка громко простонала, ощущая, как по телу пробегает небывалый импульс блаженства. А после всё сменилось неприятной прохладой и сыростью. Неудивительно, ведь Эмма уже стояла по пояс в мутной воде, отдающей затхлостью. Под ногами простиралось что-то скользкое и, кажется, движущееся. Издав протяжный визг, девушка рванула вперёд, цепляясь ногой за подводный корень. Вынырнув из-под воды, Эмма схватилась за край ванны. Судорожно втягивая воздух, она пыталась прийти в себя. Такими темпами она скоро побоится закрывать глаза. Девушка подозрительно подняла взгляд на мигающую лампу, прежде не отличающуюся такими сбоями. С детства Эмма недолюбливала подобные «насмешки» техники; сразу возникали мысли о призраках и всякой нечисти. Поскорее поднявшись и накинув на себя полотенце, она выскочила из ванной. Девушке срочно требовалась доза успокоительного, дабы угомонить свой маразм и явиться на встречу в адекватном состоянии. К счастью, свет в остальной квартире не барахлил, сбив часть панического напряжения. Предпочитая больше не заходить в злосчастную комнатку, Эмма начала сборы. Чашка ароматного зелёного чая в совокупности с несколькими таблетками, йогурт и бутерброд с добротным кусочком колбасы, попутно прослушанные новости. Оставалось одеться. Тут Эмма не стала изощряться, они ведь идут в лес, а там вряд ли уместны юбки и каблуки. Надев чёрные бриджи с выглаженными стрелками, девушка подобрала строгую тёмно-синюю блузку с белым воротничком, потрудившись застегнуть все пуговицы по самое горло. Какое-то яркое разнообразие внесли оранжевая кожаная куртка да золотистые заклёпки на сапогах. Уже на выходе собрав волосы в высокий хвост, Эмма покинула квартиру. Она опаздывала, сей факт неприятно скрёб по душе. Первая официальная встреча, и девушка ненамеренно решила блеснуть своей не пунктуальностью. С другой стороны, чего так волноваться? Она направляется не на свидание, лишь на обыкновенную прогулку, и совсем не важно, что спутник странный фрик, непревзойдённо размахивающий холодным оружием. Непроснувшийся город хмуро встретил девушку, выбежавшую из подъезда. Небо в предрассветных разводах не выглядело приветливо, напротив, отличалось своей холодностью. Облетающие с деревьев листья покружились у ног Эммы, продолжив свой сумбурный полёт. Ни о каком пение пташек не было речи, все они явно покинули город, переместившись поближе к природе. Воткнув в уши наушники, Эмма побрела в сторону парка, не забывая озираться по сторонам. Предрассветный Нью-Йорк нравился девушке меньше её подозрительной ванной комнаты. Миновав квартал, Эмма взглянула на большие круглые часы, красовавшиеся на углу одного из домов. - О, нет, - прошептала девушка, ускоряя темп. Должно быть, принц уже ожидал её без малого десять минут. Запахнув куртку, Эмма перешла на бег, стараясь заняться придумыванием правдоподобной отговорки, но принц наверняка различит фальшь. Возможно, оправдываться будет не перед кем, если она задержится ещё на лишние минут двадцать. Пробираясь сквозь деревья, как назло топорщащие свои крючковатые ветки, норовившие ухватить за волосы, Эмма старалась определить, верно ли она выбрала маршрут. Дубы давно миновали, сменившись старыми клёнами. Только аллея это ли и где ручей? Крутя головой во все стороны, девушка пыталась уловить намёк на прохладный источник. Невдалеке что-то плескалось. Довольно улыбнувшись, девушка помчалась дальше, едва успевая уклоняться от веток. Где же принц? Неужели не дождался её? Обида начала уже вонзать остренькие коготки, вызывая на глазах слёзы. Стиснув зубы, Эмма с силой отстранила от себя мешающую пройти ветку. Та хрустнула, беспомощно повиснув на своих собратьях. Порча природы, пусть незначительная, сейчас некоим образом не коробила девушку, она была слишком раздосадована своим опозданием, сорвавшим встречу. Жалобный всхлип Эммы застрял посреди горла, так и не вырвавшись наружу… * Тенью следуйте в подземельях. Ищите. Исчезнуть он не мог.