Системная ошибка

      Дима сразу после сдачи дежурства двинулся в университет.       Распечатанный диплом, флешка с презентацией — все это, конечно, грело душу, но сильнее всего, почти обжигая грудь, было осознание того, что Гром признал его.       Дима вошёл через главный вход. Встретив пару товарищей, махнул им рукой. Несколько позже потянулись его одногруппники.       Уже возросшим составом они дошли до стендов, где были указаны аудитории и комиссии.        Дима в своей комиссии был во второй пятерке. А если сказать точно, то по плану он был седьмым. Это очень даже неплохо.       Он протянул компьютерщику флешку с работой — их всегда сдавали заранее.       Оценки будут объявлены в конце, спустя полчаса от последнего защитившегося. Ну, это тоже привычно.       И тогда, уже с завтрашнего дня, у него, в качестве головной боли, останутся только ГОСы.       Защищающие проходили быстро. Почти пролетали. Возможно потому, что Дима ни за кого не болел — его группа разошлась по другим кафедрам, и тут никого близкого не было.       Плохих выступлений не было. Были недочёты, но ничего сильно плохого не было. Дима после ночного дежурства даже немного задремал. Как вдруг его вызвали на сцену: — Кафедра следственного производства, Дубин Дмитрий Евгеньевич, «Состав и квалификация преступления как основа оперативно-следственных мероприятий».       Диме ничего не оставалось, кроме как поправить форму и выйти из-за кулис, где были остальные дипломники.       Он предстал перед четырьмя членами комиссии, позади которых, в качестве секретаря, сидело единственное знакомое лицо лаборанта кафедры — Санька.       Ему передали микрофон, и выступление началось.       Дима рассказывал сущность своей работы быстро и складно. Правда пару раз компьютерщик, переключавший слайды, отставал от рассказа, но это не смертельно.       Приближалось завершение его защиты. И тут уже произошла странность: комиссия, до того не задававшая больше пары вопросов, просто завалила Диму. Первым был полковник МВД, глава кафедры Сергей Петрович: — На чем основана ваша работа? — Я проводил исследование 50 уголовных и 52 административных дел, хранящихся в архиве университета.       Тут включился в обсуждение Пётр Павлович, майор с той же кафедры. — Такая длинная и сложная тема. Что натолкнуло вас выбрать её? — То, что состав преступления определяет, как оно будет квалифицированно, а квалификация преступления, в свою очередь, нередко определяет, как будут проводиться розыскные мероприятия, и даже как будет построена сторона обвинения в суде. — Вы рассказали это лишь общими фразами. Можете привести пример из просмотренных вами архивных дел? — Да, и не только по архивным делам. Одно и то же дело можно квалифицировать по-разному, в зависимости от состава преступления. Так, например, громкое дело об угоне на заправке в январе этого года: угон автомобиля, в котором находились дети хозяев, изначально было квалифицировано как угон, хотя могло быть квалифированно как похищение и угон. Тем более, что угонщики потом, всё же выставили свои требования по похищенным детям. — И что бы это изменило? — спросила доселе молчавшая преподавательница комиссии, она не была знакома Диме, а на её плечах блестели капитанские погоны. Должно быть, она только стала старшим преподавателем, — Дело и без того уголовное.       Она улыбалась. Ей хотелось услышать, что он думает. — Их требование о выкупе переводит дело об угоне в раздел похищения. И тогда группа угонщиков должна была пройти по статье 126 УК РФ, с утяжеляющими обстоятельствами в виде того, что жертвы: заведомо несовершеннолетние, жертв двое и то, что они попросили выкуп — пункт «з» — из корыстных побуждений. И несмотря на то, что похищение вернули в состав преступления, при передаче в суд отягчающие обстоятельства учтены не были.       Женщина улыбнулась шире: — Вы исследовали уголовные и административные дела. В чем в них была разница? — В тяжести причинённого вреда здоровью или экономического ущерба, возможной тяжести наказания и того, как дело было квалифицированно. А… ну ещё в обращении к судье, согласно протоколу заседания.       Дима не знал, зачем он добавил это вчерашнее пояснение Грома. Но он его добавил. И преподавательница была готова захлопать в ладоши: — Блестящая работа, Дмитрий Евгеньевич. У меня нет к вам вопросов.       Но тут в обсуждение его работы включилась Инна Викторовна, зам. директора университета по внеучебной работе: — Ваш внешний вид не соответствует уставу. Почему вы давно не стриглись?       Дима не ожидал этого вопроса. Естественно, уставом разрешали лишь некоторые виды причёсок, но с другой стороны, его волосы не то чтобы сильно отличались от указанных образцов. Не будут же они миллиметрами измерять его волосы, чтобы вставить выговор, как на первом курсе? Поэтому он просто развел плечами: — Я несколько не успевал с работой и учёбой. И не думал, что это сильно заметно. Но я обязательно исправлюсь… — Внешний вид — основа чести мундира. — ответила она, — Если отращивать волосы, тогда надели бы банты…       Она хотела продолжить говорить что-то столь же разгромное, как вмешался глава кафедры: — Скорость роста волос у каждого разная. И я уверен, что лейтенант Дубин впредь будет соблюдать устав. Поэтому предлагаю вернуться к обсуждению его работы, а не причёски.       Инна Викторовна зло скривила губы на то, что её перебили, но ответила: — В таком случае, вопросов нет.       Глава кафедры и комиссии кивнул своим мыслям и объявил: — Лейтенант Дубин, можете быть свободны.       Дима встрепенулся и двинулся на выход. Хотя он снова действовал не по уставу: лейтенантом он станет лишь после госэкзамена, сейчас он рядовой. Но не исправлять же полковника прилюдно.       Дима вышел в столовую, позавтракал и отправился в рекреацию на первом этаже. Там стояли диванчики, где он мог немного вздремнуть в ожидании оглашения оценки.       Он хотел просто вздремнуть, но тревоги предшествующих дней выбили его из сил, и он просто уснул.       Проснулся он оттого, что его трясли за плечо: — Димка, подъем. Просыпайся. — А? Что?       Еле разлепив глаза и поправив очки, Дима увидел перед собой Сашку. Того самого лаборанта. — Саня? А ты чего тут делаешь? Почему ты не с комиссией? — Так результаты уже давно огласили. Тебя и Дашу не нашли, поэтому и ждать не стали, решили, что вы по домам свинтили.       Дима расстроился. Он проспал оглашение результатов, как вдруг Саша сказал ему: — Поздравляю с пятеркой. Кстати, не знал, что ты у нас такой дамский угодник. — Стоп… Что? — Ну, тебе пять поставили. Хотя Инна требовала снизить балл, но за тебя вступилась Ольга Николаевна. Та самая, что только перешла из совместителей. Так вот, глядя на неё, Сергей Петрович сказал, что раз тому, за кого Инна просила, ставят пять, то и тебе должны. Потому что там выступление было совсем позорное. — Это кто же так? — удивился Дима, — Ведь все наши выступали нормально… — Это в третьей пятёрке было. Ты к этому моменту уже дрых где-то здесь. А, у вас вообще три пятёрки, одиннадцать четвёрок и одна тройка на комиссию. Посмотрим, что будет завтра. — А… ну ладно. — Ты это. После выпуска не забудь с цветами к Ольге Николаевне. Святая для тебя должна быть женщина. И на свою флешку. — Спасибо. А то уж я… — Собирался идти искать, я понял. Всё, езжай домой и отсыпайся.       Дима ещё раз поблагодарил старого друга, с которым когда-то часто пил чай в его лаборантской.       Уже на полпути домой, в метро, Дима вдруг осознал, что процент пятерок очень невысокий в их комиссии.       А дополнительный вопрос Ольги Николаевны полностью совпал со вчерашними словами Грома.       Может ли быть такое, что Игорь Константинович.?       Да не, бред какой-то. Быть такого не может.

***

      Игорь, выйдя с дежурства, двинулся домой пешком.       Спать ему пока ещё не сильно хотелось, поэтому он решил, что может осилить эту дорогу пешком. «Ходьба иногда помогает вернуть мысли на место» — рассудил он.       Выныривая из одного колодезного двора, стоящего на пути, Игоря чуть не сшибла красная ламборгини, честно сказать, низко летевшая по питерским дворам, за которой на гораздо более низкой скорости неслась патрульная машина ДПС.       Так как Гром вырос в этих дворах, он решил помочь товарищам по ведомству и пешком бросился в погоню.       В его родном микрорайоне было много тупиковых ответвлений. И загнать туда машину, впервые здесь оказавшуюся, не составило бы труда. Нужно просто ограничить те ответвления дороги, из которых можно выехать.       И Игорь кинулся несколько раз наперез машине, перекрывая путь отступления. Они загнали свою цель в тупик прямо перед баками. Один из парней бригады ДПС вышел из патрульной машины и постучал в окно спорткара.       Стекло медленно опустилось, явив перед ними крашеного малолетку. Тот, жуя жвачку, хмыкнул и спросил: — Че надо? — Предъявите документы. — А зачем? Че ты сделаешь? — Предъявите свои документы. — Не, ну а чё? Задержание моё вы должны как-то обосновать, иначе не имеете право. Пройти освидетельствования я могу только со своего согласия. И подписывать ничего не буду. — Час назад этой машиной был сбит человек, на перекрёстке улиц… — Чем докажете, что это я? — А вы покажите свои документы и документы на машину, и мы уже решим: вы, не вы. — А я не хочу.       Игорю подобное поведение юного водителя очень сильно не понравилось. Настолько, что он, поняв, что машина не заблокирована, просто подскочил и открыл дверь. Далее, за плечо вытянув парня из салона, заложил ему руку и положил грудью на капот. — Им для задержания нужно обоснование, а мне — нет, — и прежде чем левой рукой прижать лицо парня к машине, он кинул удостоверение стоящему рядом лейтенанту, — свои, парни, спокойно.       Задержанным оказался Кирилл Гречкин, сын известного бизнесмена. И пройти освидетельствование его всё же заставили в ГЛАВКе:       Так как на одной из камер, расположенных в черте города, было зафиксировано превышение скорости красной ламбогини. За рулём находился именно юный представитель золотой молодёжи, а время фиксации этого нарушения — 9:45 — спустя две минуты от смертельного наезда на пешеходном переходе.       А на самом орудии непредумышленного убийства были следы, которые легко можно было сопоставить с наездом на пешехода.       Все эти аспекты превращались в очень неприятные для юного наследника улики.       Данные маленькие доказательства вины позволяли предъявить Гречкину обвинение по 264 статье уголовного кодекса с отягчающим обстоятельством в виде оставление в опасности пострадавшего и скрытие с места происшествия. А предъявленное обвинение позволяет отправить запрос на принудительное освидетельствование на состояние алкогольного или наркотического опьянения.        Через час пришло сообщение от врачей — Гречкин был мертвецки пьян. Итого: плюс ещё одно отягчающее обстоятельство.       Гречкина ждёт лишение прав и срок от 6-ти месяцев до 7-ми лет колонии-поселения или колонии общего режима. Тут уж как повезёт с адвокатом и прокурором.       Игорь хмыкнул: «Кого бы Гречкины не наняли, у них ничего не получится, и хоть полгода, но этот засранец будет сидеть».       Потому что в нашей стране уголовный кодекс построен так, что водитель, являясь автором возможных ситуаций повышенной опасности, — именно водитель будет признан виновным, кроме редких случаев в виде неадекватности пешехода.       Но даже пешеход, идущий на красный свет, или вообще без перехода, в состоянии алкогольного опьянения — все это лишь облегчит вину водителя. Но не снимет её.