Can’t figure out the ending of my dramarama

Хомячок ластился к его рукам, и Минхёку от этого было только больнее - ему отчаянно не хватало прикосновений и объятий, настоящего тепла, но он понимал, что теперь он может только гладить этого пушистика, и другой ласки в его жизни не будет. Очень хорошо, что была хотя бы такая, но... Иногда ведь становилось просто невыносимо. - Знаешь, мы живем в волшебном мире, но все-таки, видимо, в недостаточно волшебном, потому что... Потому что ты просто хомячок, а не как в сказке, - Минхёк смеялся сквозь слезы и кусал губы. - Ты не превратишься в человека. Ты, наверное, все-таки сбежишь, когда тебе станет скучно, потому что ты нормальный хомячок, и у тебя есть дела поинтереснее, чем сидеть со мной. Это нормально, людям я тоже не нравлюсь... Это, конечно, не то слово. От меня шарахаются как от прокаженного. Знаешь, я хотел бы переспать с кем-нибудь. Нет, я не говорю о чувствах, я никому не нужен, это понятно, но... Чтобы было хоть что-то. Хоть какое-то тепло. Хотя бы несколько минут. Но я и для этого никому не нужен. Я красивый, но меня все равно никто не хочет. Будет смешно, если от меня все-таки избавятся, и я так и умру девственником. Смешно... Смеяться у него уже не получалось, зато слезы так и текли, и нечего было даже думать о том, что давно пора возвращаться в факультетскую гостиную и делать домашние задания. Куда там! Если он придет в таком виде, его же просто сожрут. Но успокоиться, как-то взять себя в руки... - Прости, что рассказываю тебе это, - Минхёк всхлипнул и ткнулся в хомячка мокрым носом, закрыв глаза. - Мне больше не с кем поговорить. Это тяжело. Иногда мне кажется, что я просто не выдержу. Прости. У тебя полно своих дел и проблем, и они не менее важные, даже если ты очень маленький. Ну... Беги? Я, наверное, тебе уже до смерти надоел? Он опустил хомячка на раскрытой ладони, чтобы он мог спуститься на пол и убежать. Отпускать его не хотелось, но лучше так, чем и правда надоесть... Но, наверное, с этим он уже опоздал. *** Кихён чуть не превратился, услышав, как этого хочет Минхёк. Но все-таки… Нет, они живут в очень волшебном мире – и он теперь знает, что очень печальному Минхёку хочется, чтобы хомячок оказался не простой зверушкой. Значит, он откроется, просто не сейчас. Не сразу, тогда, когда будет не так страшно. И когда он будет уверен в том, что слова о том, что слизеринец хочет с кем-то переспать, могут относиться к нему хоть немного. Но вот видеть его с какой-то девушкой он все равно не хочет! Может, так для Минхёка и было бы лучше, он был бы не таким одиноким, но все-таки не надо. И вообще… А он точно не воспринимает его хомячихой?! Кихён фыркнул и легонько прикусил Минхёка за палец. Для профилактики. И вообще… Но он действительно красивый, хотя сейчас, в слезах, выглядит совсем не так привлекательно. Но Ки уже готов был с ним спорить – в смысле это никому не нужен, это вообще его слова были, так что нет, не надо такого, все еще у них будет! Просто Ки наберется смелости сначала для того, чтобы бросить Минхёка хомячком, потом для того, чтобы заговорить человеком… А еще он и правда полезет снова в запретную секцию, чтобы выяснить все о Выручай-комнате. Она очень нужна, очень! Большая красивая комната только для них, большая кровать… И пусть Минхёк не сомневается в том, что он очень красивый и желанный! Парень плакал, уткнувшись в хомячка, а Ки шевелил носом, пытаясь спрятать и не замочить усики, но сам тыкался в лицо Минхёка, и даже несколько раз «поцеловал» его, лизнув щеку своим маленьким язычком. Вряд ли парень мог это почувствовать, но все-таки для самого Ки это было важно. И, конечно, он никуда не убежал, когда Минхёк предложил его отпустить. Еще чего! Он уже вернулся! И собирается исследовать слизеринские владения, когда еще появится такая возможность… Главное – или не попасться на глаза Чимину, или предупредить его, чтобы не сдавал. Но если и он не любит Минхёка, может быть только хуже… Кихён очень надеялся, что Минхёк его поймет правильно – он сел на раскрытой ладони и стал привычно умываться, чистить шерстку от слез, всем своим видом показывая, что никуда он не уйдет, так просто от него не избавишься.