Мурлыка. Холод самых теплых дней

Разумеется, поиск класса занял достаточно времени. Ещё и сонная летяга врезалась в стены — нужно было еë вовремя останавливать. Сонный и замерзший Венти то и дело замирал у каждой статуи, пытаясь понять куда ему идти. Замок казался абсолютно пустым и, чтоб его черти взяли, холодным. Про отопление тут явно не слышали: даже от факелов на стенах не было никакого толку — они больше коптили и мешали, чем освещали и грели. Первый рыцарь Улару. Рыцарей было много, известных — предостаточно, но кто был первым? Альбедо рассказывал про некоего безымянного с прозвищем Рассвет. Потом, вроде бы, никого столь же известного не было. — Ты случайно не знаешь как звали рыцаря с прозвищем Рассвет? — О, этот, — Паймон мотнула головой. — Он дружил с бродяжкой. У них там целая история, из-за которой, между прочим, меня здесь заперли! — Имя, ну имя помнишь? — Венти было всё равно на истории — он и без того уже опаздывал. — Натаниэль, кажется. О, да мы прошли его статую на втором этаже. Пошли! Все подписаны, там внизу в любом случае понятно будет. Его точно звали Натаниэль! Паймон с задором помчалась вперёд, совершенно позабыв что она летает в отличии от бегущего за ней Венти. Несколько минут беготни, и вот она — огромная статуя с двуручным мечом, втоплëнным в пол. Внизу действительно было написано «Натаниэль Рагнивиндр». — Фамилия как у Дилюка. — Это предок всех Рагнивиндров, первый рыцарь Улару, — с явной гордостью за свои «широкие» познания пояснила Паймон. — Странно, конечно. Паймон упёрла руки в боки. — Ничего и не странно! В Улару никогда не было королей, это свободная страна — даже её Архонт бродяжничает и не правит. Венти вздохнул. Паймон несла чушь. — Там были короли, взять того же Декарабиана. И сейчас есть правящая семья, частью которой я, по несчастью, оказался. А Рагнивиндры — потомки Пиро Архонта, они правят Мондштадтом. Это другой регион. — Пиро Архонта?.. Вот как. Наверное, спала я долго. Надо будет почитать в библиотеке о том, что нового в мире. Как же всё переменилось… — Паймон опять затрясла головой, словно пытаясь избавиться от головной боли. Мурлыка вздохнул. Порой Паймон несла откровенную чушь… Действительно, «испытание» — ещё с вечера стало ясно, что в голове у неё полный сумбур. Венти постучал. Дверь приоткрылась. Паймон сразу же спряталась за плечом юноши. — Почти успели. На первый раз прощу. Проходи, присаживайся, — невысокий мужчина в тëмно-синей мантии лёгким взмахом руки заставил чайник закипеть, а чашки — возникнуть прямо из воздуха. — Меня зовут профессор Стежулс. Я твой наставник. Вижу, твоя компаньонка уже ищет, что бы такого уронить. — Профессор Стежулс? Я… Я про вас знаю. — Разумеется, я человек науки и многие мои труды знамениты, — спокойно ответил немолодой мужчина. — Вы друг леди Минчи. Лизы! Она вспоминала о вас, когда отчитывала меня и Альбедо за всякие взрывы и прочее. Учёный замер, глядя на сияющего, радостного юношу. Мда, действительно потомок Архонта ветра — положительный, непосредственный. От Декарабиана ничего не взял… Хотя, в тихом омуте черти водятся. — Альбедо был и моим учеником. Великая утрата. Он решил вернуться в Мондштадт, несмотря на такие возможности здесь. — Он мой самый лучший друг. — Может поможешь убедить его вернуться? У него тут будет всё, — прищурившись, пообещал учитель. — Он — моя правая рука, я тоже готов сделать всё, чтобы он мог заниматься наукой сколько угодно. Профессор сел за стол, указав на место напротив. Мужчина внимательно рассматривал принца. — Я так понимаю, в случае успеха ты собираешься взять его к себе на службу? — Нет, просто… Если у меня что-то получится, то я смогу сделать для близких очень многое. Для Альбедо в том числе. Если он захочет быть самым главным учёным, то пожалуйста, я буду очень рад. А если захочет просто проводить свои исследования дальше, то пусть так и будет. Он же свободный человек. Профессор замялся, глядя в бесхитростные глаза напротив. Давно таких наивных сюда не посылали. Действительно, в чем-то он был похож на Архонта ветра, хоть тот и умел быть очень коварным и продуманным. Но тут, разумеется, не последнюю роль играл возраст и опыт — в мальчишке перед ним ничего из этого нет. — Ты омега, всё от мужа зависит. Сейчас, конечно, на тебе розовые очки, но потом ты многое поймёшь. — Дилюк адекватный. Но даже если он будет пытаться со мной спорить, я останусь при своем… — И что ты ему в противовес-то скажешь? — хмыкнул мужчина. — Он не выйдет замуж. Вот, — Паймон показала учёному язык. — Детский сад. И что же дальше? Женитесь на удобных партиях? — Нет. Никто мне другой не нужен. Будем встречаться. — Внебрачная связь это… — профессор хмыкнул, — вполне в стиле региона свободы. Хотя кто знает, что там в современном мире… Теперь обсудим ваш план занятий. В силу многих известных причин, обычного экзамена не будет. Мы дадим вам неделю на подготовку. Оставим только клетку скверны. Венти почти выдохнул с облегчением. Именно насчет иллюзий, проверки психики и прочего его предупреждали Минчи и Альбедо, — они делали упор именно на этот экзамен, считая его самым опасным. Хотя, проще сказать что в этом замке безопасного: из-за собачьего холода в коридорах можно было ждать, как минимум, бронхит через недельку. — Потому что нужно понять, нет ли у меня проблем с психикой? — Именно так. Нечто большее никому и не нужно. Теперь, вот, список литературы. Завтра первый письменный тест, на рассвете отправитесь к лучникам. Удачи. Венти удивлённо заморгал, глядя на учёного. И это весь урок? Создавалось впечатление что если бы не разговор про Альбедо, то они говорили бы в два раза меньше! Сам список литературы был невелик: всего пара книг по истории Улару, общая химия, которую они ещё в школе проходили, и на закуску «100 великих лучников всех времён». — Допьëте чай, чашку помоете и вернёте. Основная библиотека внизу, а перечень правил, принятых в нашей академии, на обратной странице списка литературы. — Но если важно понять нормальный я или нет, почему бы просто не отправить меня к врачам? Есть же психотерапевты, психиатры в конце концов! Учёный закатил глаза, оперевшись локтем о стол. — Да, и многие из них достойные учёные, чьи знания могут определить состояние обычного человека. Но вы — не просто человек. В ваших венах течёт кровь Архонта, и это куда важнее, чем может показаться на первый взгляд. В любой момент стрессовая ситуация может разбудить в вас нечто древнее и опасное. В вашей крови — ключ от целой стихии, и нам нужно понимать на что вы способны в ситуации, которую невозможно предугадать. Вы с легкостью можете пройти любой психологический тест, но разбудить в вас остатки древней магии вашего рода сможет только самая настоящая опасность. Тогда мы и поймем, опасны вы сами или нет. Хватит пустых вопросов. Я ответил на них лишь из уважения к моей лучшей ученице и её замечательному воспитаннику. За всем остальным ступайте в библиотеку. Венти вздохнул. Действительно, та ещё любезность — всё как и говорил Альбедо. Учёный хоть и говорил терпеливо, спокойно, но смотрел так высокомерно, что становилось не по себе. Неужели так сложно что-то кому-то объяснить? Такая снисходительность только отталкивала. — Большое спасибо за такой точный ответ и совет. Пойдем, Паймон… Осторожнее, не врежься ни во что. Летяга направилась вслед за принцем, дверь кабинета аккуратно закрылась за ними. Учёный некоторое время продолжал что-то писать, но вдруг остановился. Затем он вздохнул и снял очки. — Я не могу работать в такой обстановке. Вы довольны? Я могу остаться наедине со своей работой? Из-за высоких стопок книг вышел никем до этого не замеченный юноша в забавных очках. Он явно пытался подражать учёным, делая серьёзный вид, — но в глазах за стёклами очков было заметно лишь озорное веселье. — Я вам и не мешаю. Более того, я вам благодарен. Он такой забавный, действительно совсем не готов. Надеюсь, всё пройдет удачно. — Удача — самая ненадежная подруга, — протянул учёный, надевая свои очки обратно. — Ветер все также считают ненадёжным и слабым… Да вот только он и горы может снести, и реки вспять повернуть. Я в удачу верю, — пожал плечами юноша, — Мешать вам не буду. *********** Известие о том, что Венти всë-таки отправили в Сумеру в дом маркизов принёс Альбедо. Оба брата переглянулись — и Нолан даже горестно покачал головой, словно уже попрощался со школьным другом. А вот Эллеон хоть и вздохнул тяжело, но всё же сказал что Мурлыка полон сюрпризов, и вполне может чудом сдать экзамен. — Как Том? Не следят за ним? — Та ещё заноза, но кажется работа ему нравится. Из поместья он ни ногой, но всё что нужно ему и так доставляют. Хочешь, пойди побеседуй с ним сам — он в саду где-то, со слугами, — отмахнулся маркиз. Альбедо хмыкнул, слегка склонил голову перед маркизом и вышел из гостиной вместе с дворецким. — Что же вы месье алхимику не сказали, мой любезный брат, что ваши препирания с ещё одной «занозой» уже стали ежедневной традицией. Лео, ты опять ведëшь себя как ребёнок, хоть крыс в этот раз не суй в сумку. Эллеон лишь покачал головой. Да, Том был приятным собеседником — вот только порой чересчур опасливо он относился к нему, к их дому и к аристократам, заглядывающим в гости. Было видно что парень очень боится чересчур пристального внимания богатых людей, а судя по информации, собранной службой безопасности, натерпелся Лис сальных гадостей в том ювелирном предостаточно. Его хамство — всего лишь щит, и Эллеон прекрасно понимал парня, потому что сам был похож на него. И всё же, сейчас у них всех появился огромный повод для беспокойства: справиться ли Венти с экзаменом? Или выживет ли там, хотя бы?.. ******** Том выглядел вполне довольным жизнью. Увидев Альбедо, он чуть не завилял хвостом — настолько был рад увидеть кого-то из друзей. Алхимик выдохнул с облегчением. Он беспокоился, что грубоватый Эллеон может потрепать парнишке нервы. — А Венти?.. Ой, простите, Его Величество где? Всё в порядке? — Уехал в академию. Ему предстоит серьёзный экзамен, и я верю, что он справится. Ты сам как? Можешь рассказывать всё честно, ничего не скрывай. Том вздохнул. Шевельнулся лисий пушистый хвост, дёрнулось ухо, — и парнишка облокотился о плетёный садовый стол. — Всё хорошо. Здесь не так уж и плохо. Работы мне дают мало, но я пытаюсь на месте не сидеть. Откровенно говоря, даже неловко что я полу-гость и недо-слуга. Меня если и заставляют что-то делать, то крайне редко, и чаще всего моя главная задача — просто не выводить из себя Его Светлость перед всеми, — последнее лис произнес с таким сарказмом, что становилось очевидно — это задание для него ничего не значило. Судя по всему, у Тома всё и правда было хорошо. Альбедо также беспокоился из-за того, что юноша попал в подобный переплёт абсолютно случайно. Плохим человеком он не был, более того, Альбедо казалось что у него добрая натура. Алхимик даже представить не мог, насколько трудно тому пришлось в жизни. Наведя справки о том приюте, в котором воспитывались и Венти, и Том становилось очевидно: даже с учётом государственной поддержки далеко не каждому выпускнику приюта везло в жизни. Опять-таки, многие относились крайне критично к людям с особенностями, и поэтому пробиться было тяжело. Многие заканчивали свои судьбы в борделях или на тяжёлой работе, которая почти не оплачивалась. Положение таких людей в мире было крайне шатко — будь прокляты стереотипы, — вдобавок к этому у правителей были более серьёзные проблемы, требующие решения, чем отстаивание чьего-либо равенства, — даже Вольф, справедливый король и защитник Мондштадта, тот, кто очень хорошо относился к нему и Мурлыке, не лез в эти дрязги — что уж говорить о других… Была крохотная надежда, что Венти сможет что-то исправить. Да и Дилюк определённо попытается действовать более справедливо, чем его отец. А Альбедо и сам сделает всё ради того, чтобы помочь своему лучшему другу. Ну и, разумеется, новоявленная магистр рыцарского ордена из Улару в стороне не останется. Джинн оказалась ярой защитницей людей с особенностями — и более того, в Улару она помогла не одной такой семье с поиском работы. Её семья, по сути, обеспечила рабочими местами сотни человек: клан Джинн владел огромными угодьями, которые спасали жуткое состояние страны хотя бы частично. — Уж вас-то и не обидеть. Палец в рот не клади — по локоть откусите, — хмыкнул садовник, чем вывел Альбедо из размышлений о политике. Лис терпеливо ожидал пока друг Венти отвлечëтся от своих мыслей. Ещё в последнюю их встречу он заметил: ученик колдуньи часто уходит в себя, из-за чего может выглядеть неприступно и даже высокомерно — но на самом деле он просто думает о чём-то своём. — Я случайно посадил не те хризантемы, — проворчал Лис в ответ садовнику, — но тебе же сказали, красиво, ну пусть будут! — Тебя никто не тревожил? Будь со мной откровенен. Пока Венти нет, полагаю, я могу помочь тебе в любой ситуации. Возьми мой номер. Ты помнишь мой адрес? В любую минуту знай, что ты не один, что бы не случилось. Том слегка пожал плечами, виновато глядя на стол. Эх, а ему ведь Альбедо при знакомстве показался тем ещё фруктом, — а он вон как, беспокоится… Лис опять шевельнул хвостом. Он явно не хотел обо всём говорить, но и молчать будто бы не мог. — Пытались. Совершенно случайно, и это не связано с рыжим лжецом. Так, случайная стычка. Но я здесь не один — Эллеон присматривает за мной, — выдохнул лис, и тут же виновато улыбнулся, — Знаешь, это приятно. Пусть длиться недолго, но можно же пользоваться моментом когда о тебе заботятся, беспокоятся. Даже если я знаю, что это очередной самообман, всё равно немного проще живётся. Спасибо вам всем, за всё. Нигред задумался. Всё очевидно. Мурлыка со своей кошачьей интуицией правильно предугадал, что Эллеон Томаса в беде не оставит. И также верно подметил, что такое банальное хамство может стать началом чего-то серьёзного. — Томас, вы бы фруктов побольше ели. Красота неземная — полу-хищная, конечно, но от пары яблок хуже не станет. Здравствуйте, господин Нигред, — старшая горничная поместья склонилась перед алхимиком, а затем поставила корзину с яблоками перед лисом. Садовник заметил, как на него покосилась женщина и быстро ушёл разбираться с цветами на другом краю участка. — Мисисс Ларсон, хватит, а? Я же не маленький! — слегка недовольно пробубнил лис, но было заметно что ему приятно. — Господин Нолан и господин Эллеон тоже взрослые, но и они меня слушаются, и едят что я говорю. Правильное питание — залог хорошего здоровья, — женщина протянула спелое яблоко лису и, улыбаясь, помахала кому-то рукой. — О, а вот и Кларисса пришла, — подытожила горничная. — Мне пора идти, прости пожалуйста… Я рад тебя видеть, но я дал слово помочь с одним важным делом, — ещё более виновато пробормотал Том, глядя на Нигреда. — Да у меня и у самого времени маловато. Я рад, что у тебя всё в порядке. Я хотел тебе кое-что сказать. Не сочти это вмешательством в личную жизнь, просто запомни: не всё аристократы и богатые люди одинаковые. Томас замер, глядя прямо в глаза барса. Стало очевидно что он в курсе ситуаций в ювелирном, и намёк на то, что есть и «хорошие» был также понятен. — Все люди абсолютно разные, — улыбнулся напоследок Томас. Нигред проводил парня взглядом. Старшая горничная дождалась пока парень не скроется из виду и, глядя на яблоки, вновь улыбнулась. — Я знаю, социальная пропасть — вещь ужасная. И родители господина Эллеона с трудом терпят присутствие Томаса в этом доме, но они же неосознанно толкают их ещё ближе друг к другу. Господин Эллеон ясно дал понять что Томас будет здесь столько, сколько потребуется — и по праву наследника титула и фамилии его слово последнее. Но даже если они будут просто дружить, я очень рада. — Если ситуация будет критической, то передайте вашим хозяевам что это приказ Его Величества, и что господин Эллеон всего лишь его выполняет. Берегите Тома, он очень важен Его Величеству. Это очень близкий для него друг. Горничная опять склонила голову с абсолютно довольным видом. Её всё устраивало. *********** Эллеон покосился в сторону горничной. Сегодня спокойная Лора была сама не своя и чуть ли не бегала по поместью. И ещё, Томаса нигде не было видно: обычно он был или в саду, или на кухне — кажется, ему нравилось помогать Лоре. Мать маркиза спустилась вниз и села напротив сына. Женщина очевидно была не в духе. Она позвонила в серебрянный колокольчик и тут же пришла молоденькая помощница, — но женщина нахмурилась ещё сильнее. — Мне нужна моя Лора! Вызовите этому мальчишке, я не знаю, ветеринара там! Эллеон поднял глаза на мать. Женщина фыркнула, мол, «какие мы нежные». — Что случилось, мама? — Ничего такого. Этот мальчишка заболел, или что там с ним. И почему-то должна страдать именно я — мне нужна моя Лора, а она с ним! Уже час пропадает! Эллеон подавил злость. Мать в последнее время была не в духе, но сегодня буквально сама не своя. Да и такое поведение по отношению к Тому просто ни в какие ворота! Пусть он заноза и язва, болтает не к месту, но всё же он человек — и более того, человек хороший, на которого внезапно свалилось слишком многое для его-то лет! — Переживёшь, мама. И если ты ещё раз скажешь про ветеринара, то мы поссоримся! — Как скажешь, дорогой, — отмахнулась женщина. Помощница привела горничную к матери маркиза. Бледная и уставшая Лора склонила голову. — Где тебя носит? — Госпожа, простите. Я не могла оставить Тома одного, мальчик в горячке… — Это не инфекционное? — поморщилась женщина. — Лора, врач был? — перебил мать Эллеон. Женщина кивнула. — Ночью ещё. Ничего такого, просто он омега, и на этот раз всё так обострённо — и горячка, и голова кружится, он даже встать не может. Мать маркиза закатила глаза. Её выводила из себя одна только мысль, что по каким-то неясным причинам это существо находится здесь. — Я навещу его. Лора, иди отдыхай, ты ведь ночь не спала. Только позвони Бесс и Кейтлин, пусть приедут и тебя заменят. Чтобы от Томаса не отходили, врача хоть хорошего позвали? — Навестишь? Сынок, ты конечно взрослый, можешь делать что хочешь, но учти — бастарда я не приму, и приводить в этот дом кого-то, вроде этого Томаса… Эллеон резко встал. Мать сцепила зубы. — Это мой дом. Мой титул. Моя работа и моя жизнь. Ты можешь отправляться к отцу в ваше поместье, но я уверен что там тебе такой райской жизни никто не устроит. Хватит твоих капризов. — Госпожа, вы не понимаете, это приказ… Эллеон оборвал Лору. Мать маркиза удивлённо захлопала ресницами. — Мой приказ. Делай что я сказал. Мама, хватит. Твои страдания утешит Кейтлин, она твоя вторая любимая горничная — а Лору оставь в покое. — Ну и пожалуйста. Хамло, как и твой отец. Сколько пафоса — я будто в Снежную вернулась. Пришлите Кейтлин ко мне — как она появится, мы поедем в магазин, выбирать мне в комнату новое зеркало. Женщина вышла из зала, громко цокая каблуками. Лора всё ещё стояла, склонив голову перед Эллеоном. — Не надо вмешивать Венти и его слова. Спасибо тебе за то, что относишься к Тому как к родному — ему этого не хватает. — Как скажете, господин. Врача я вызвала очень хорошего. Он сказал, что такое состояние возникло из-за перенесённого стресса. К тому же оказалось, что Том однажды попал в очень неприятную ситуацию, — женщина сильно побледнела, — В детстве ему нанесли достаточно травм, и поэтому в горячке он порой сам не свой. Сперва почти что агрессивен, а потом скулит как забитый зверёк. Эллеон покосился на женщину. Лора тяжело вздохнула: лучше уж сразу сказать об этом маркизу, от греха подальше. — Что сделали? — Нечто очень плохое сделали. Очень плохое, господин. Но он скоро придёт в себя и всё наладится. Страшная догадка пришла в голову сама собой. Лора кивнула, словно подтверждая мысли парня, и быстро ушла. Эллеон сел обратно на диван. Понятно. Красивый, молодой и беззащитный омега из приюта, ещё и с лисьей внешностью. Явно поиздевались, а за него и не заступились толком: в полиции вряд ли примут подобное заявление, ещё и посмеются. А даже если и приняли, то вряд ли что-то стали бы делать. Эллеон потянулся к планшету, а потом просто отбросил чёртов девайс. Как же выводило из себя всё: собственная мать, эта ситуация с Томасом… Полнейшее безобразие, которое пусть и творилось по тёмным переулкам, но всё же существовало в такой богатой и вроде бы процветающей стране. Глупым казалось признаваться в этом даже самому себе, но к Томасу он отчасти привязался. Может, Мурлыка и прав, может, было и что-то ещё, — вот только он просто уже привык к их перепалкам и ему до безумия нравилось подтрунивать над лисом, получая в ответ язвительные шпильки. Нравились голубые глаза, пушистый хвост и вот эта его задорная ухмылка, что б его черти драли. И тут такое прошлое. Вот и что с ним делать? Дурдом какой-то, иначе и не скажешь! Эллеон закатил глаза, облокотившись о диван. Пока что очевидно лишь одно: нужно помочь этому чуду в перьях.