Шервуд vs Ноттингем

Старший помощник капитана королевского линкора «Ноттингем» Гай Гизборн требовал от своих бойцов, а также от представителей разного пойманного им сброда, чтобы его титуловали «ма-лорд». Всякий, кто этого не делал, рисковал огрести по роже и лишиться пары зубов, потому что рука у Гая была тяжелая. Вообще-то титул этот принадлежал ему по праву — Гай был весьма знатного происхождения и окончил королевскую Космоакадемию одним из лучших на курсе. Так что он не считал себя ни дураком, ни выскочкой, и зуботычины за неуважение к своей благородной персоне отвешивал с полным на то основанием. Вот только... Во только существовал его командир, будь он трижды неладен, пресветлый сиятельный капитан «Ноттингема» Роберт Дерено, обласканный властями, заносчивый и высокомерный гад, считавший, что ему позволено унижать не только низших чинов из экипажа — хрен с ним, с экипажем, матросня неотёсанная, — но и своего старшего помощника. Правую, можно сказать, руку. То есть Гая Гизборна. Чего стоили одни оглушительные вопли по внутрикорабельной связи, словно личные коммуникаторы отменили. Не говоря уже о мелочных придирках, на которые Дерено был горазд. А ведь Гай подходил к службе обстоятельно и серьёзно, стараясь учесть все детали. Нет же, Дерено в любой ситуации находил повод для публичного разноса. Отвратительно. Всякая мыслящая личность, имеющая руки — да хоть щупальца вместо оных, как у вессианцев из системы Персея, — сообразила бы, что негоже с собственной конечностью так по-хамски обращаться, ведь пригодится же! Но капитану Дерено явно нравилось дразнить, оскорблять и дёргать по пустякам свою злосчастную правую руку, будто недоделанного прыщавого юнгу! А какой, спрашивается, у Гая тогда создавался авторитет в команде? Правильно, никакой. Вот и приходилось давать в зубы каждому встречному и поперечному, раз уж невозможно хорошенько отделать самого Дерено. Но с некоторых пор заносчивый капитан уступил место главной головной боли Гая кое-кому другому. На его беду, в контролируемом «Ноттингемом» новоанглийском секторе Галактики появился некий мерзавец, именовавший себя Робином Гудом (по примеру легендарного разбойника давно минувших времён). Он якобы был выходцем из уничтоженного по приказу короля жалкого поселения Локсли, жители которого сплошь являлись отъявленными мятежниками. Вместо того чтобы усвоить полученный урок и покориться короне, этот негодяй собрал шайку таких же отщепенцев, беглых каторжников и прочего сброда. Они угнали боевой эсминец королевского космофлота, назвали его «Шервуд» в честь леса, где творил свои тёмные делишки знаменитый древний разбойник, и принялись досаждать властям, грабя богатые круизные лайнеры и королевские транспортники. А украденные припасы, оборудование и лекарства доставляли на отсталые терраформированные планеты. Там их буквально боготворили. Капитан Дерено, ответственный за поимку Робина из Локсли, бесился чуть ли не до апоплексического удара, но поймать неуловимый «Шервуд» и покарать мятежников не мог, как ни старался. Гай был совсем не против того, чтобы Дерено хватил апоплексический удар, но Робин из Локсли по нескольким причинам стал и его личным врагом. Первую причину звали ма-леди Марион из Лифорда. Рыжекудрая остроязыкая девушка, волею судьбы ставшая на несколько недель пассажиркой «Ноттингема», запала Гаю в сердце. Прежде всего, потому, что не давала спуску напыщенному ослу Дерено, который в ответ на её выпады краснел, бледнел и даже зеленел, но поделать со злоречивой ма-леди ничего не мог. Ну как не влюбиться в такую! Да еще и красотка, каких поискать. И тут до Гая дошли слухи, что, мол, ма-леди Марион якшается с отщепенцами с «Шервуда». Он, конечно, ни на йоту такому навету не поверил, но призадумался. Тем более бандита Робина видели на той палубе «Ноттингема», где во время путешествия находилась каюта Марион. Тогда Робин из Локсли угодил в руки космодесантников Дерено совершенно случайно. Гай и понятия не имел, кого они загребли во время облавы, но негодяю удалось удрать вместе с пятёркой таких же проходимцев, угнав корабельную спасательную шлюпку. Неужто здесь замешана ма-леди Марион? Гай в не в силах был этому поверить. Вторая причина, по которой Гаю хотелось схватить неуловимого Робина из Локсли, — это обеспечило бы ему продвижение по службе, и он смог бы наконец отвязаться от настырного Дерено, может даже, чем чёрт не шутит, стать офицером королевского генштаба. Ну и то, что все его ходы, ловушки и облавы не приносили результата, изрядно задевало самолюбие, жалким неудачником он сроду не был. Третья же причина являлась самой болезненной. Робину из Локсли, дьявол его раздери, удалось заманить в ловушку самого Гая и унизить его похлеще, чем унижал Дерено. Случилось это так. Катер с «Ноттингема» приземлился на одной из захудалых планет, чтобы корабельный баталер мог приобрести там закончившиеся припасы. На картах планета обозначалась как как X-21435554-0, но первооткрыватели назвали её Галатеей. Городок Шепард близ космопорта предоставлял высаживавшимся путешественникам не только товары, но и целый комплекс развлекательных, фигурально выражаясь, услуг. Благодаря этим услугам Шепард процветал. Остальные же поселения Галатеи, разбросанные там и сям, были просто нищими деревушками. «Ноттингем» оказался тут не случайно. Близ Галатеи заметили чёртов «Шервуд», которому тоже, по всей видимости, требовалось пополнить запасы. Но глубокое сканирование результатов не дало. Десантники под предводительством Гая высадились в паре поселений, с пристрастием допросили бургомистров, сожгли для острастки несколько общественных строений, в том числе церковь, но это не помогло. Разбойники как в воду канули, точнее, в космос. Так думал Гай, но, к своему несчастью, ошибался. Он отправился с командой баталера, чтобы тот не увлёкся и не накупил лишнего за казённый счёт, как уже случалось раньше. А ещё он лелеял надежду найти в базе предлагаемых развлечений умелую и не вульгарную красотку, с которой можно будет не только жарко перепихнуться, но и поболтать. Вдруг ему повезёт настолько, что красотка окажется кудрявой и рыженькой? Ему не повезло вообще. Вот то есть абсолютно. Рыжекудрая прелестница, вызванная им по коммуникатору в номер космопортовской гостиницы, мало того, что оказалась шустрым мальчишкой-сопляком в парике, так ещё и принадлежала, то есть принадлежал, к шайке Робина из Локсли. Гай понял это, очнувшись с гудящей головой на полу шлюза некоего боевого корабля, пока женский голос по внутренней связи сообщал со всей невозмутимостью механизма: — До выхода «Шервуда» из атмосферы X-21435554-0 осталось пять минут пятнадцать секунд. Тут Гай с ужасом обнаружил, что створки шлюза медленно, но неумолимо открываются. А он был без скафандра! Более того, в одних трусах — таким его, одурманенного, выкрали из гостиницы! — Эй! — хрипло заорал он, прильнув к смотровому окну шлюзовой камеры. — Эй! За стеклом появилось лицо. Смуглое, хмурое, с яркими тёмными глазами. Разбойничья рожа, в общем. Гай лихорадочно огляделся и схватил валявшийся на палубе коммуникатор. — Вы Гай Гизборн, старший помощник на «Ноттингеме»? — властно спросила рожа. Дождалась утвердительного кивка и продолжала: — Я Робин Гуд. Гай это уже понял. — Чего вы хотите? — процедил он, стараясь не оборачиваться на зияющую позади смертоносную щель, из которой тянуло морозом. Он уже весь, с головы до пят, покрылся гусиной кожей. — Чтобы вас не было, — откровенно ответил Робин. — Вы изувечили старост в двух поселениях и сожгли четыре общинных дома. — И что с того? — вызывающе осведомился Гай. И тут же стиснул зубы, чтобы не лязгали. — С того, что ты сейчас отправишься в космос без скафандра, Гизборн, — равнодушно проронил Робин. — Капитан Дерено спалит за меня все поселения на этой поганой планетке, — высокопарно заявил Гай, леденея. — Сомневаюсь, — с ехидной ухмылкой ответил Робин. Гай тоже сомневался. — До выхода «Шервуда» из атмосферы X-21435554-0 осталось пятьдесят девять секунд, — возвестил механический голос. Дерьмо! Робин помедлил. — Поклянись, что не тронешь больше поселенцев ни на этой планете, ни на любых других, гоняясь за нами, — сказал он наконец. — Клянусь, — выдавил Гай сквозь стиснутые зубы. — В чём клянёшься? — уточнил Робин. — Что ни я, ни мои люди не тронут ни одной суки в ваших сучьих поселениях, пусть они даже будут укрывать тебя, сволочуга, но я не успокоюсь, пока сам не отправлю тебя в космос без скафандра! — Гай поразился, как это он выговорил такую длинную фразу. У него замёрз даже язык. — Слово чести? — Робин сощурил насмешливые глаза. — Слово чести, паскуда! Спустя несколько томительных секунд, показавшихся Гаю вечностью, створки шлюза медленно, мучительно медленно начали закрываться. А ещё через несколько минут «Шервуд» вновь спланировал к поверхности планеты и завис так низко, чтобы Гай мог спрыгнуть, не разбившись насмерть. Потом ему в одних трусах и босиком пришлось пробираться сквозь заросли, так что в ближайший городишко он добрёл весь исцарапанный, с обгоревшими на солнце плечами и израненными ногами. Гай знал, что слово своё сдержит. И насчёт поселян, и насчёт Робина из Локсли. Он его поймает. Всенепременнейше. И очень, очень скоро.