* * *
Наступили темные дни для Эндрю. Впереди команду «Лисов» ждал финальный матч с «Воронами», но Миньярда волновал совсем не он. Би предложила, связи с тяжелой подготовкой к матчам, пройти другую терапию со снятия таблеток, поэтому дни стали еще ужаснее, но это было лучше, чем быть запертым в сраной больнице Истхейвен и не видеть белого света. Другие члены команды видели его помятый вид, видели, как угасала его активность, а наркотическая улыбка с каждым днем все реже появлялась на его лице. Ники уник со своей постоянной радостью и подколами, смотря на вид Эндрю, ничего не говорил и не пытался навязать Миньярду эту свою «поддержку кузена». Нил не звонил после их ссоры, в которой Эндрю сказал ему проваливать. Эндрю старался не думать о нем. Он попробовал эту хрень под названием «отношения» и больше не хотел. Эндрю назвал это неудачным опытом, потому что так оно и было. Он ненавидел Нила, его тупость и трусость, потому что тот посчитал лучшим решением просто оттолкнуть Эндрю. Трус, придурок, ненавижу, думал про него Миньярд. Пусть это и выглядело как психоз ребенка, Эндрю не мог ничего поделать с тем, что Нил не хотел продолжать их общение из-за страха перед Рико. И как бы Эндрю не говорил ему, что ему плевать на выходки Рико и что Нилу надо думать о себе, а не о безопасности Эндрю, тому было все равно. Эндрю знал, что нет смысла тянуть это общение между ними, так как Нил в конечном счете просто оборвал бы все, считая, что для Эндрю так будет лучше. И теперь Эндрю был один, он оттолкнул единственного человека, который понимал его так, как не понимал никто другой, который был близок с ним, как никто другой. Если говорить прямо, то самого дорогого человека, что, вероятнее всего, у Эндрю хоть когда-то был и будет. Ну и пусть. Ему плевать на это. Он прожил до своих лет, не думая об этом, и в будущем будет так же. Наверное… В любом случае в период лечения ему было не до этого. Мысли о Ниле посещали его сознание, граничащее между истерикой и агонией, но он смог убедить себя, что Нил — мираж. Будто бы существует только Натаниэль Веснински и нет никакого Нила, а все события между ними были лишь побочкой от таблеток Миньярда. Эндрю не знал, но была гипотеза, что он сделал это специально для того, чтобы ему не было так ужасно больно. Он постарался не думать об этом, давил в себе любые воспоминания о Ниле и заменял его имя на Натаниэля. За все это время он почти научился называть его так у себя в голове. Где-то внутри себя Эндрю кричал, что это неправильно, но после окончания терапии ему стало все равно. По крайней мере он так думал. Так было до игры. Матчи шли, «Лисы» добились нереальных для себя результатов, чего мало кто ожидал от них в этом сезоне. Команда не верила, что у них получится победить «Воронов», но в какой-то момент это стало не так важно. Большая часть радовалась тому, что они вообще подошли к финалу, и обещались отпраздновать по-крупному, даже если в итоге они все равно не выйдут победителями. Ваймак и Эбби радовались за команду, подбадривали их. Элисон и Сет на какой-то промежуток времени оставили в стороне свои постоянные ссоры и выглядели как любящая друг друга пара. Казалось, все хоть немного подобрели друг к другу, кроме Эндрю и Кевина. Эндрю продолжал держать отстраненность, а Кевин был тем, кто подначивал всех. Трус-Дэй впервые решил осквернить истину о себе и проявить смелость. Пусть Эндрю и было все равно, особенно после снятия с препаратов, он так или иначе слегка удивился смелостью второго номера. Когда тот вернулся с новой татуировкой, взамен старой, когда открыто заявил о себе по телевиденью, Эндрю был приятно удивлен. Хоть кто-то меняется в лучшую сторону, думал он про это зрелище. Возможно, что как-то случай с Натаниэлем поменял Кевина. Или выходка Рико с Дрейком. Возможно, что что-то из этого заставило его поставить себя выше Рико. Кевин узнал, что в появлении Дрейка в доме Хеммиков оказался виноват не только Лютер, но и Рико, от Аарона. Тот не успел спросить об этом у Натаниэля, потому что тот после разговора с Эндрю резко уехал, но (да, конечно же) был еще и Эндрю. — Он знал? — зло спросил Аарон, когда Эндрю пришел после разговора с Натаниэлем на кухню. Ники закрылся в комнате и сейчас, скорее всего, беседовал с Эриком, а Кевин уехал вместе со взрослыми в магазин. Эндрю вопросительно промычал, будто не понимал, о ком говорит его брат. — Нат. Он знал об этом? — Да, — не стал скрывать Эндрю. — Рико проинформировал его за несколько часов до начала ужина. — Почему он не позвонил тебе или кому-то другому, чтобы предупредить? — Я потерял телефон после последнего матча. Может, Нат и звонил, но я этого уже так или иначе не узнаю, — пожал плечами Эндрю. — Почему не купил? — Думал, заеду после ужина за ним, — что звучало горько и смешно для Эндрю одновременно. Он попросил Ваймака купить ему и Нилу телефон. Чуть позже Эндрю спросил тренера принял ли его Нил. После разговора Аарон разболтал об этом Ники и Кевину, и Дэй с того случая сильно поменялся. Он был весь на нервах перед финальной игрой, из-за чего доставалось каждому в команде, просто Эндрю единственному не хватало сил и эмоций, чтобы хоть как-то на это реагировать. И вот настал тот самый день X.* * *
Это был обычный день. Натаниэль провел его в университете, слушая Аманду и ее идеи к весенним каникулам. Она говорила, что будет работать все две недели, но хотела бы сходить куда-то. — Может, это мог бы быть клуб? — задумчиво спрашивает она. В такие моменты она задавала вопрос будто у самой судьбы, ожидая от нее распорядка. Аманда никогда не говорила, что верует в Бога, но Натаниэль подумывал, что такое вполне может быть. Наверное, на нее повлияло как-то общение с Рене. — Чтобы я опять вытаскивал тебя из неприятностей? — хмыкает Нат, недовольный такой идеей. Он знает, что Аманда не может без приключений. — Было бы здорово попробовать сходить хотя бы с подругой, — улыбается и говорит девушка, игнорируя реплику Веснински. — Мама учила меня быть тихой и незаметной, говорила, что покорные девушки очень нравятся парням, — в ее голосе звучало нескрываемое отвращение. Натаниэль слегка удивился неожиданному откровению с ее стороны, но не стал это как-то комментировать. Они стояли около шкафчиков на перерыве. У Натаниэля числилась последняя пара, которую он очень сильно хотел прогулять, но количество отгулов у него было достаточно много, поэтому это было на грани опасно. Скажем так: не стоит этого делать, если не хочется получить очередной удар от Хозяина. У Натаниэля много синяков, и пополнять свою коллекцию в планах у него пока не было. — Поэтому я никогда одна не ходила в такие места, — продолжает Аманда. Ее любопытный взгляд прилипает к безэмоциональному лицу Натаниэля. — А ты, Нейл? — задает вопрос она. — Что, я? — спрашивает Нат, не отрываясь от гаджета в его руках. Пока Аманда вела свой крайне интересный рассказ, он достал телефон. Она слегка огорченно вздохнула, и от этого звука Натаниэль отвлекся от своего занятия, поднимая взгляд на девушку. Та все еще улыбалась, и ее улыбка не была натянутой. Нат тупо моргнул, не понимая, чему она улыбалась. — Как ты проведешь свои каникулы? — объяснила она свой вопрос. — У «Воронов» их не будет. У нас впереди финальный матч. Тетсуи хочет, чтобы во время каникул мы хорошо подготовились. Глаза Аманды широко открылись при этом заявлении, и она выглядит почти нелепой. Почему-то это все равно не вызвало у Натаниэля смешка, хотя раньше (месяца три или четыре назад) он бы посмеялся над этим. — Он не имеет на это права! — восклицает горячо Флоренс. — И что? Вы все ничего по этому поводу не говорите? А если кто-то хочет наведаться к семье? Нат пожимает плечами. На самом деле это лишь звучит так. Со временем к этому привыкаешь и становится все равно. Ты проживаешь эти дни без красок, а любые приказы Хозяина превращаются в заданный алгоритм в голове. И твои клетки мозга соображают примерно так: Проснуться от будильника, умыться и почистить зубы, завтрак, тренировка, слушаться Хозяина, еще одна тренировка, тихий час, тренировка, слушаться Хозяина, слушаться Хозяина, не перечить Хозяину, слушать Рико, слушаться, слушаться, слушаться… На словах не перечить и слушаться происходит заедание, и они повторяются у тебя каждый день, а тяжелые и грубые удары тростью становятся достаточным напоминаем для их выполнения. — Нейл. Голос Аманды вывел Натаниэля из этих раздумий. Он посмотрел на девушку и увидел ее обеспокоенное выражение. — Что-то случилось? — Нет, с чего бы? Аманда молча читала его лицо какое-то время, и последующие ее слова звучали хрипло. — Ты не являешься сильно эмоциональным человеком, Нейл, но в тебе есть это — радость, грусть. А сейчас этого нет. — Нат не ответил. Аманда посмотрела на него совсем печально. — Я понимаю, ты не настолько сильно доверяешь мне, но знай: я всегда могу выслушать тебя, если тебе надо или ты хочешь. Натаниэль отвел взгляд от лица девушки и сказал совсем тихо: — Мне уже ничего не хочется. Больше Аманда не говорила в тот день с ним. Она молча сопровождала его до аудитории и так же молча распрощалась с ним после окончания его последней пары. Натаниэль вышел на улицу и направился в сторону общежития, не обращая внимания на весеннюю природу, которая еще когда-то зачаровывала его и которую он ждал. Но не успел он дойти, как его окликнули: — Натаниэль Веснински? — послышался голос слева от самого Натаниэля. Парень обернулся на свое имя. Это был японец, облачённый во все черное. По сравнению с другими учениками он выглядел старше возрастом. — Пройдемте со мной, — продолжил это человек и обернулся, чтобы пойти в сторону парковки. Натаниэль пошел за ним. Он уже догадался куда, а точнее к кому его ведут. Мужчина привел его к машине и сел за переднее пассажирское, а Натаниэль — сзади, без ненужных мыслей в голове разглядывая улицу за окном. Его привезли на стройку здания, которое Натаниэль уже видел. Оно значилось чем-то вроде запланированного ток центра, его строительство начали в начале сезона и пока все еще не могли закончить. Машина остановилась рядом с дверью в него. Натаниэль вышел из автомобиля, заметив, что сейчас здесь ни души. Дверь перед ним легко поддалась нажатию и открылась, показывая собой вид человека, которого Нат и ожидал увидеть. Ичиро Морияма. Черный строгий костюм, вид которого так и кричал о деньгах, холодный взгляд. На его лице держалась улыбка превосходства. Натаниэль закрыл за собой дверь, и Ичиро холодно произнес: — Знаешь, кто я? — Помимо него, рядом с ним стояли еще двое мужчин в черном. — Да, — без сомнения ответил Нат. — Вы — господин Морияма. Он смотрел в глаза господину без страха, в его теле присутствовал легкий нервоз от мысли, что жизнь Жана и Кевина зависит от этого разговора, но это чувство все равно не было схоже со страхом. Натаниэль знает, что такое страх, и не спутает его ни с чем другим. — Да, — подтвердил Ичиро с тщательно отрепетированным спокойствием, в которое Натаниэль не верил. — Тебе известно о смерти моего отца? Я пока не услышал от тебя соболезнований. — Выражать их было бы дерзостью, — ответил Натаниэль. — Это подразумевало бы, что мои слова имеют для вас значение, но я всего лишь небольшая часть ваших доходов. — И все же твой дядя посчитал важным, чтобы я навестил тебя. Стюарт рассказал мне ситуацию твоего друга и сказал, что у тебя есть весомые доказательства, почему я должен убрать Рико. — Да. Помимо урона, который нанес Рико моему сокоманднику, многие другие проблемы, которые нарушали вашу репутацию, были вызваны из его самолюбия. Главная цель Рико, которой он посвятил всю свою жизнь, — это стать лучшим игроком экси. — Натаниэль говорил это, зная лучше всех, кто бы то ни был. В его голове вспоминались побои, кровавое месиво на руке Кевина, злость Рико, направленная на каждого, кто осмеливался быть лучше, чем он. — Взять в пример случай, произошедший с Кевином Дэем, ценной инвестицией вашей семьи. Кевин был великим спортсменом, он мог приносить вам больше пятнадцати миллионов после выпуска из национальной сборной, но сейчас вынужден начинать все с нуля. Когда Кевин перешел в другую команду, пытаясь привести себя к прежнему уровню мастерства, Рико старался помешать ему и его команде. В начале марта этого года он добыл нужную информацию в полиции Окленда и подкупил человека, в результате чего был покалечен ценный вратарь команды «Лисов». Натаниэль увидел, как при его словах улыбка с лица Ичиро пропала. И все же он продолжал, желая выдать всю правду о дикости Рико и его поступков. — В добавок ко всему этому Рико устроил жестокие правила и насилие в команде «Воронов», покрываемое Тетсуи, при которых пострадало много игроков. Люди узнают и замечают это, совсем скоро от них не укроются и другие случаи, помимо Жана Моро. А что если в ходе расследования всплывут доказательства причастности Рико к другим вещам? Я не хочу сказать, что ваш брат неуправляем, — солгал Нат, — но он ведет себя неосмотрительно из-за ощущения угрозы. И я говорю это вам, как человек, который испытал его злость на себе и знает его лучше, чем кто бы то ни был из моей команды. — Почему я должен верить тебе, а не посчитать, что ты просто жертва его гнева, которая хочет лишь избавиться от очередных побоев? — спросил Ичиро, выглядя все еще уверенным, но Натаниэль почувствовал, как доля этого холоднокровия, присутствующая в начале разговора, ушла. — Мне все равно на себя, господин, но мне не все равно на других, — честно признался Натаниэль, все еще не отводя равнодушного взгляда от черноты глаз Ичиро. Он знает, что не сможет дать доказательства на все вещи, сказанные им, но ему нужно дать хоть что-то, подтверждающее какую-то часть. И он был готов пойти на любые вещи сейчас, когда от этого зависела жизнь дорогих ему людей. — Я не могу дать вам доказательств, они бы и не убедили вас, но я могу показать вам то, что сможет подтвердить часть из моих слов сейчас. Брови Ичиро взлетели вверх, и легкое удивление промелькнуло на его лице. — И что же это? — спросил он. Натаниэль пытался уровнять дыхание, его руки потянулись к подолу своей кофты. — Я могу показать вам результаты насилия Рико. Могу показать вам, что случалось с каждым игроком «Воронов», кто осмеливался стать лучше его на корте. Ичиро жестом показал Натаниэлю действовать, и Веснински без сомнений снял с себя кофту, показывая свой израненный торс. Теперь ему было страшно. Страшно, что Ичиро станет плевать на это и на многое другое, сказанное Натаниэлем ранее. Страшно, что он не сможет спасти единственное дорогое, оставшееся в его жизни. Ичиро разглядывал горстку шрамов на торсе Натаниэля нечитаемым взглядом, он щелкнул пальцами рядом стоящему с ним мужчине и дал какой-то приказ ему по-японски, тот подошел к Натаниэлю и изучил его шрамы, проверяя их на фальшивость. Натаниэль не шевельнулся. Несмотря на его отвращение к чужим прикосновениям, он терпел, повторяя себе причину своего присутствия. В конце концов мужчина в черном вернулся на свое прежнее место и на ответном языке сказал что-то Ичиро, тогда черные глаза господина вернулись к Натаниэлю и смотрели на него уже по-другому, словно что-то, что не видел в нем раньше, открылось Морияме теперь. Ичиро в последний раз оглядел его, а после махнул рукой, будто ему стало не интересно, и сказал: — Одевайся. После он шепнул что-то по-японски двум мужчинам, и один из них достал телефон, разговаривая с кем-то какое-то время. Разговор длился не долго, и Натаниэль к тому моменту надел на себя обратно кофту. Что бы не доложили Ичиро, его взгляд не изменился. Он пробарабанил пальцами по щиколотке, молча о чем-то думая. Прошло какое-то бесконечно долгое время, пока Ичиро не сказал задумчивым тоном: — Пожалуй, Стюарт все же не зря убедил меня на встречу с тобой. Твои слова имеют значимость. С этого момента Дэй и Моро обязаны будут отдавать восемьдесят процентов от своих доходов. Если они не попадут в Национальную сборную, контракт аннулируется и их казнят. Передай им. — Хорошо, я обязательно им доложу, — кивнул Натаниэль. Ичиро оценивающе оглядел его. — Я пока не решил, что делать с тобой. Ты ведь сказал, что тебе все равно на свою судьбу, так? — Да, — подтвердил Натаниэль. Ичиро без сомнений сказал: — Твой отец является сильной помехой и не входит в мои планы, так что я планировал убрать его в ближайшее время. Тем более ты выглядишь как парень, намеревающейся закончить свою жизнь. Это можно увидеть в твоем пустом взгляде, в твоем бесстрашие предо мной, хотя ты точно знаешь, что я могу закончить это все сейчас. Я не могу быть уверенным в тебе. Поэтому я перенесу решение твоей судьбы до того момента, когда я разберусь с твоим отцом. А сейчас ты свободен. — Благодарю, господин, — говорит Натаниэль. Он покидает это место с полным удовлетворением в груди. Наконец, дорогие ему люди смогут жить вне Гнезда и Рико, а он может спать без мысли о постоянных выходках первого номера. Он знал, что впереди еще ждет игра, в которой «Лисы» были обязаны выиграть, но у него был план, как помочь им в этом.