Фантасмагория

Усталость душила Теодора своими липкими щупальцами, не позволяя сделать глубокий вдох. Первая неделя в Хогвартсе прошла невероятно тяжело: то ли от нагрузки на студентов, то ли от моральной измотанности, преследующей Нотта по пятам уже слишком долгое время. Состояние стало привычным — он просыпался и засыпал с ним. И если раньше это напрягало, то теперь — нет. Нотт без аппетита доедал свой завтрак, усердно стараясь вспомнить то, какой должен быть урок… Это напрочь ускользнуло из головы. Вот она проблема кратковременной памяти во всей красе. Со вздохом он вытащил помятый пергамент из внутреннего кармана мантии и пробежался по нему взглядом. Зельеварение. Новый тяжёлый вздох сдержать не получилось. Теодор не обращал внимания на шум и громкие разговоры студентов, пока не ощутил на своей щеке лёгкого поцелуя и не почувствовал аромат ванили, смешанный с чем-то цветочным. Дафна Гринграсс решила посетить завтрак собственной персоной. — Доброе утро, — пролепетала Дафна, аккуратно сложив руки перед собой на столе, а после подняла на Теодора свои большие серые глаза, смотря на жениха с обожанием. Нотт сдержался, чтобы не усмехнуться. «Какая скромница. Интересно, как бы отреагировали люди, узнай, с каким она удовольствием отсасывала мне в поезде? Или как громко кричала вчера в спальне… Актриса хренова», — едко подумал Нотт. Сначала от подобного контраста сносило голову, но со временем приелось. Тео уже и сладости не чувствовал, будто рассасывал безвкусное подобие сахара, противно хрустящее на зубах. Уже не было никакой загадки и интриги. Всего лишь как бульварное чтиво в красивой обложке на один раз, но виновата Дафна в этом точно не была. Она слишком раскрылась Нотту, вцепившись в него чуть ли не мёртвой хваткой, полностью настроенная на то, что им придётся прожить всю жизнь вместе. Для Теодора это казалось чем-то… Скучным, горьким и безотрадным. — Доброе, — ответил Нотт, наблюдая за тем, как Дафна отодвигает завтрак от себя. Видимо, снова что-то вбила в голову. Стоило кому-то подметить малейший недостаток Гринграсс, как она сразу же бралась за себя с излишней серьёзностью. И в этом Тео искреннее её не понимал. Почему она не могла полностью наплевать на это?.. Комплекс идеальности делал своё дело с самого детства. — Ты напряжён. Дафна смотрела на него обеспокоенным взглядом, наигранно сделав губки бантиком, чтобы выглядеть ещё более расстроенной, чем есть на самом деле. Актриса, что тут сказать. Нет, может, в действительности она и волновалась, но Тео частенько замечал, что она порою переигрывает, как героиня дешёвой драматичной истории. Что тут сказать? Вся жизнь казалась ему третьесортной трагикомедией, где играли актёры-недоучки, а он был в главной роли. — Нет, я в норме, — соврал Теодор, сдерживаясь, чтобы с силой не провести по лицу ладонями, дабы прийти в себя. Состояние, похожее на астению, делало голову невероятно тяжёлой, будто чугунный котёл. Это не давало сосредоточиться ни на чём: ни на учёбе, ни на квиддиче. Вся голова была забита мыслями об отце и его целями, исполнение которых он должен был пресечь всеми возможными способами. Одна из этих «целей» сейчас сидела рядом и грезила мечтами о… К слову, Тео мечты Гринграсс были непонятны. Не раскусил их. Да и не думал об этом. — Надеюсь, ты меня не обманываешь, — Дафна завела выпавшую из причёски прядь за ухо. Нотт промолчал, лишь поправил свой галстук и тут же застыл на месте. «Чёрт, тебя ещё не хватало», — подумал Тео, прожигая взглядом вошедшую в большой зал Артемиду. Сонная, немного взъерошенная, с привычным пучком на голове и опоздавшая на завтрак. Раньше она была не такой: заявляясь, конечно, с опозданием, но с такой жизнерадостностью, что от её запала могли гореть все волшебные факелы Хогвартса. Открытая и смешная, разбивающая любую стену напряжения одним своим видом. Но сегодня всё было не так: на лице Миды читалась усталость, неумело спрятанная за неловкой добродушной улыбкой. Артемида разговаривала с первокурсницей-пуффендуйкой, которую ещё в самом начале недели «заклевали» её сокурсники со Слизерина. Тонкс не смогла стоять в стороне, вступившись и поддержав девочку. Вот же защитница хренова… Теперь первокурсница бегала за ней хвостиком, считая «взрослой подружкой». А Мида, казалось, и против не была. Несмотря на то что малышка-пуффендуйка ей явно пришлась по душе, Тонкс не перестала выглядеть менее замученной. Тео пугало то, что этим она становилась похожей на него. Внутри что-то странно кольнуло, заставляя перевести взгляд на Гринграсс. — Я хотела с тобой поговорить, — спокойно попросила Дафна, но совсем тихо, озираясь вместе с тем по сторонам, будто проверяя, чтобы их никто не слушал. К облегчению Гринграсс, все были заняты собственными делами, не обращая внимания на слизеринскую парочку. — О чём? — равнодушно спросил Теодор, ожидая всего, чего угодно: прогуляться после школы, пойти на выходных в Хогсмид, вместе сходить в библиотеку или тайно пробраться в ванную старост, но… — О помолвке, — Нотт ощутил неприятное удивление, которое отозвалось колючим холодом в кончиках пальцев. Он кое-как проглотил резкое словечко, сдерживая оскал. И всё-таки Теодор смог натянуть на лицо маску спокойствия и еле уловимого равнодушия. Дафна подняла глаза на него из-под опущенных ресниц, с нескрываемым волнением сминая края юбки. — Почему ты решила поговорить об этом? — Тео больше повернулся к девушке, чем воспользовалась Гринграсс и, расплывшись в обольстительной улыбке, взяла его руку в свои. — Ну, знаешь, наши родители очень надеются на этот брак, — Нотт невольно вспомнил фразу Тонкс, когда они разговаривали о свадьбах среди чистокровных волшебников. «Брак… Очень хреновое слово, тебе не кажется? Оно прямо говорит само за себя: не лезь — убьёт. Хотя у чистокровок, в большинстве случаев, семейные узы являются будто бы бракованными…» Именно в этот момент Тео согласился со словами Артемиды. Она была чертовски права. С Дафной как раз-таки он бы затянул себя в не самое лучшее понятие слова «брак». Но этот момент он постарается оттянуть как можно дальше, а сейчас ему нужно взять себя в руки. — Этот вопрос висит дамокловым мечом с самого детства. Нужно что-то решать, наверное, уже сейчас. Близится не самое лучшее время, но его будет легче перенести, если мы будем рядом, — Дафна изящно провела пальчиками по тыльной стороне ладони Тео, делая свою улыбку более нежной, однако в действительности это выглядело совершенно неестественно. И больше напоминало немую мольбу. Мерлин, как Нотта это раздражало! — Укрепили бы положение семей… — Даф, что моя, что твоя семья — держатся. Поэтому помолвка это не то, о чём даже следует думать, ну, пока что точно, — Теодор прервал её, а после задумался: была ли у него семья в самом деле?.. Мать? Мертва. Отец? Уже давно нет. Ощущение пробивающего, как пуля, одиночества поглотило его, неприятно обволакивая. У него никого не было. — Тогда подумай о нас! Будем вместе, будем рядом, вдвоём куда легче справиться со всеми невзгодами, не правда ли? — она, как обычно, ждала его одобрения. Нотт только скривился. Дафна была идеальным вариантом для Тео: покорная, верная, умеющая поддержать, даже в те моменты, когда он не был прав. Не вникала в его дела — лишь молчала, да и всё. Стараясь сделать его «счастливым», она никогда не осмеливалась перечить. Совершенно точно не думала о том, к чему Нотт мог привести себя и её своими необдуманными решениями. А у Тео складывалось ощущение, что эти самые «необдуманные решения» окружают его постоянно, сжимая в замкнутое пространство. Теодор никогда не страдал от клаустрофобии, но в последнее время проникся к страдающим с сочувствием, ощущая схожие симптомы. Для Гринграсс было главным привязать его к себе, беспрекословно следуя за ним по пятам, даже в пекло. От этого было тошно. Не нужно Тео это — ещё один груз и лишняя ответственность за чью-то жизнь. Хотя самому себе он мог не врать — любые его доводы разума — это лишь оправдания своему нежеланию жениться на Дафне по указке отца. В самом деле, Теодор человек или родовитый пёс, которого с розовой ленточкой на шее подарят хорошенькой девочке просто так? — Может быть, но сейчас не время, — отрезал Нотт, прожигающе глядя на Дафну и сдерживая себя, чтобы мельком не поднять глаза на Тонкс. — Если близится война, то… Вдруг я вообще умру? — весело хмыкнул Нотт, ища адекватное объяснение своему упорству, которое устроило бы Дафну. Страшно было лишь то, что где-то в глубине души он подозревал высокую вероятность такого исхода. — Что ты такое говоришь?! — не по-аристократически визгнула Гринграсс, но, опомнившись, моментально постаралась взять себя в руки. Её будто насквозь протыкали мерзкие иголочки ужаса. Откашлявшись, она понизила громкость голоса. — Нет… Не ты, я знаю, если кто и умрёт, то… — Это не я? Теодор сдержался, чтобы не скривиться от этой реплики. Рациональность в Дафне был на нулевом уровне. Откуда была такая уверенность в «бессмертности» Нотта? Сам Тео даже не был уверен, что вообще могло приключиться с ним завтра. Доживёт ли он вообще? Не то чтобы он жил моментом — сейчас жить было нечем — но он не строил глобальных планов для обозримого будущего. Цель у него была лишь одна. И то она жрала его подкорку мозга уже больше двух лет. «Месть до добра не доводит, а только изводит», — подумалось Тео. Он посмотрел на Гринграсс, которая молча слушала его, скрывая недовольство и… Ещё что-то: напряжённое, заставляющее подрагивать её губы. Кажется, это был страх. Но чего она так боялась? Не уж-то его ответа?.. — Глупо так думать, милая, — последнее слово он выдавил из себя с самым что ни на есть пренебрежением к собственной персоне. Переплетая пальцы с ладонью Дафны, он болезненно поджал губы, снова поднимая глаза на Миду. Она смотрела на него, но быстро «очнулась», разворачиваясь на пятках и направляясь к гриффиндорскому столу, где её неизменно ждал лучший друг. В центре солнечного сплетения будто натянули крепкую струну, которую только оттяни, как она противно зазвенит, содрогая всё тело. — Всё может быть, не хочу делать больно ни тебе, ни себе, Даф, — Теодор понимал: единственный раз в своей жизни по-настоящему больно он сделал ещё на Святочном балу четвёртого курса, отталкивая от себя полную надежд Артемиду Тонкс. И то — в первую очередь, далеко не себе. — Ладно, наверное, ты прав, — произнесла Дафна, сильнее сжимая ладонь Тео. Последний же понимал, что держать его за руку сейчас должна точно не Гринграсс.

***

Кабинет Слизнорта был более просторным и приветливым, нежели у Снейпа, чья «дыра» казалась маленьким нуарным мирком, в который он не слишком дружелюбно впускал кого-либо. Это же помещение — полнейшая противоположность. Множество фотографий со студентами разных годов украшали стены и стеллажи, да и зельеварные принадлежности не слишком бросались в глаза, аккуратно заняв свои места за стеклянными дверками шкафчиков. Слизнорт виделся Теодору эстетом и аккуратистом. Тео попал в «Клуб Слизней» не только благодаря своим талантам в сфере зельеварения — основной причиной стала известность Тессеуса Нотта как в чистокровных, так и в деловых кругах. Все студенты сразу поняли, что войти в общество Слизнорта могли только особые таланты, либо студенты, вроде Поттера, чьё имя было на устах многих, и дети известных родителей. Дафна была рядом — лепетала с однокурсницами, всячески избегая взгляда профессора. Теодор нервно хлопал её по руке, когда та начинала смеяться или разговаривать излишне громко. Гринграсс ненадолго могла замолкнуть, но как-то сразу забывала о «предупреждениях». Несмотря на вдолбленный ещё в детстве этикет, блондинка не смогла сейчас устоять от того, чтобы поговорить с подругами спустя долгое лето. Нотт перестал обращать внимание на это, сосредотачиваясь на Горации Слизнорте. — Всем доброго утра, — радушно произнёс мужчина, окидывая взглядом студентов: кто-то был сосредоточен, кто-то болтал, а кто-то практически не слушал, нырнув глубоко в свои мысли. Тео этот профессор не слишком нравился, была в нём какая-то доля подвоха и лицемерия. Тот же «Клуб Слизней» — самое настоящее отделение любимчиков, в лице «полезного материала» в будущем. — Кто сможет сказать мне… — Слизнорт не успел договорить: его короткую фразу прервал стук в дверь и громыхание. На входе стояла Тонкс: запыхавшаяся, с выпавшими прядями из пучка. Нотт едва заметно улыбнулся, вспоминая, что примерно так она и появилась в его жизни. Если быть точнее — так в неё и ворвалась. Без всех этих красивых историй, а жёстко, радикально, с долей смеха и неожиданности. Мида стояла на пороге рядом с Артурсом. Их разница в росте была колоссальной. Бенни был выше Тонкс больше чем на голову, а последняя, в свою очередь, только дотягивала ему до плеча. Артемида на его фоне казалось Дюймовочкой. В кабинете сразу все смолкли. Слизнорт развернулся лицом к выходу, глядя на парочку друзей, явно удивляясь, видя гриффиндорца и слизеринку вместе. Даже Дафна затихла, презрительным взглядом окинув Тонкс. Миде же эта тишина не понравилась. Шагнув вперёд, Тонкс сцепила руки в замок, практически не выдавая нервозности и делая жадный вдох полной грудью. — Прошу прощения, профессор Слизнорт, — натянув на лицо самую обаятельную улыбку, на которую была способна, сказала Артемида. Однако она не смогла скрыть заметную невооружённым глазом усталость своей напускной жизнерадостностью. Артурс тоже не промолчал, шагнув вслед за подружкой, чуть ли не спотыкаясь о порожек, но удерживаясь за хрупкое плечо, от чего Тонкс отшатнулась, благо, устояв на месте. — Мы перепутали кабинеты и случайно пришли на ЗОТИ к профессору Снейпу, — объяснил гриффиндорец, не представляя, куда деть руки, поэтому напряжённо сунул их в карманы джинс. — Ну что ж… — профессор опять не успевает закончить: в класс следом за Мидой и Бенни заскочили Уизли и Поттер, практически сбивая первых с ног. Это вызвало тихие смешки студентов и неоднозначную реакцию Слизнорта. На лице прослеживалось выражение удовлетворения, когда ему в глаза бросился «мальчик-который-выжил». — Конечно! Проходите, но впредь не опаздывайте на уроки зельеварения. За первый раз не буду вычитать очки, — спокойно произнёс мужчина, кивая на шкаф. — Возьмите всё, что нужно с нижней полки. Четвёрка опоздавших молча направились к шкафчику. Тонкс, благодаря своей шустрости, оказалась рядом с ним самой первой, ухватив верхнюю книгу со стопки, а после двинулась к толпе студентов. Нотт заставлял всеми силами себя не глазеть на зелёно-каштановую макушку, но удавалось хреново… А если быть честным — не удавалось совсем. Артемида нахмурились, рассматривая учебник и вытаскивая магловский карандаш из-за уха, и написала на форзаце свои инициалы, моментально захлопывая его. Где-то внутри разлилось приятное тепло, когда Теодор вспомнил, как Тонкс теряла эту «штуку», а затем искала её полдня. В итоге карандаш всегда оказывался за ухом. Нотт качнул головой своим мыслям, устремляя взор на Слизнорта, который начал говорить, как только студенты встали на свои места. — Я хочу показать вам несколько зелий, которые приготовил накануне утром. Кто может мне сказать: что это за зелья? — руку, неизменно, подняла Грейнджер. Кажется, уже все давно перестали удивляться подобному. Профессор позволил начать ей свой ответ, но сразу же остановил, после того как гриффиндорка назвала первое зелье. Кажется, это была сыворотка правды. Тео слушал её лишь вполуха, раздражаясь от того, что Дафна пыталась переплести свои пальцы с его. Нотт всем видом показывал «Не сейчас», но она будто не видела этого. Хотя в действительности сейчас было не время для этого. Мида Тонкс стояла на расстоянии чёртовой вытянутой руки. Делая максимально серьёзное лицо, вслушиваясь в слова профессора, она даже не смотрела на них с Дафной. С одной стороны, Теодора это бесило, с другой — складывалось впечатление, что Артемида просто старалась их не замечать. Сцепив руки за спиной, Нотт попытался вернуться мыслями в тему урока. — А вот это зелье, — Слизнорт указал рукой на второй котелок, вцепившись взором за Артемиду, — Мисс, мне кажется, вам оно больше всего знакомо. Ведь вы из тех волшебников, которые в нём не нуждаются, не правда ли? — хихикнул профессор, давая явную подсказку. Тонкс улыбнулась, сощурив голубые глаза, прижимая учебник к животу и слегка подрагивающими пальцами удерживая его. Ранее зелёные пряди в пучке стали синеватыми, но уже спустя мгновение вернулись к исходному цвету. — Это оборотное зелье. Оно помогает принять облик другого человека, — Мида пожала плечами, не убирая с лица дружелюбной улыбки. — Оборотное зелье готовится довольно долго — около месяца, вероятно, из-за сложности добычи и подготовки ингредиентов. Естественно, вы можете сделать его за один вечер, если под рукой будут все готовые материалы, — Слизнорт кивнул то ли ответу ученицы, то ли своим мыслям. — Хорошо, мисс.? — Тонкс. — Мисс Тонкс? — услышав знакомую фамилию, профессор заметно удивился. Гораций заинтересованно разглядывал лицо Артемиды, будто увидел в ней нечто знакомое, пытаясь что-то или кого-то вспомнить. Взглянув на старые фотографии на одном из своих стеллажей, зельевар немного нахмурил брови, снова окидывая взором всех студентов. — Хорошо, замечательно, десять очков Слизерину… Ну, и кто же мне ответит, чем является третье зелье? Тео уже не обращал внимания на второй ответ Грейнджер, будто бы отключая свой слух от «лишней» информации. Смотря в одну точку кабинета, Нотт гордо задрал подбородок, сохраняя на лице выражение спокойствия, смешанного с холодным равнодушием. Пока он не почувствовал чертовски головокружительный запах. Шоколадные сигареты. Чай с чабрецом. Сушёные полевые травы… и жасмин. Вдоль позвонков пронёсся табун мурашек, сравнимых с ордой солдат, бегущих по сухой земле. Грудная клетка предательски заныла. «Чёртова амортенция», — думал Нотт, пропуская все объяснения мимо ушей. Всё вокруг было пропитано только Мидой. Только этой девчонкой. Тонкс стояла на расстоянии пары шагов, но её уже хотелось скомкать, словно неудавшийся черновик, лишь бы она исчезла из его головы. Вылетела, как пробка, из воспоминаний. Мерлин, как она его этим раздражала! Хоть наотмашь бей. А ещё больше раздражало то, что она мастерски делала вид, будто ничего между ними не было, молча нося его кольцо… Тео это выворачивало наизнанку, хотя сам он поступал далеко не лучше. — …оно вызывает одержимость. Поэтому, смею предположить, что это самое опасное зелье в этой комнате, — профессор закрыл котелок крышкой, перекрывая запах свежесваренной амортенции. Нотт жадно вдохнул чистый воздух, чувствуя, как запах шоколадных сигарет медленно исчезает, покидая его лёгкие. «Нужно сосредоточиться… Что с тобой сегодня, пик усталости?» — спрашивает Теодор сам себя, безразлично разглядывая флакончик с четвёртым зельем. Слизнорт что-то говорил, но Нотт не слушал его. Видел картинку, но не слышал и слова, заглушая учительский рассказ излишне громкими мыслями. Разум был в подобии странной отключки, которая испарилась дымкой, как только профессор перевернул кислотно-зелёные песочные часы со словами: «Желаю удачи… Начали!» Что? Что он пропустил? Тео сдержался, чтобы не чертыхнуться. И какого Мерлина он не слушал? Почему именно сегодня он оказался настолько невнимательным? Нотту нужна была помощь, но он искренне не хотел этого понимать, а уж тем более принимать. Следя за действиями других, Теодор двинулся к одному из свободных столов, занимая его в компании Малфоя, излишне серьёзного с самого начала года. Причину этого он прекрасно знал, но… было множество своих проблем и нырять в чужие намерен он не был. Дафна расположилась рядом, сверля взглядом нужную страницу учебника. Ей сразу удалось сосредоточиться на нужном задании. Тео старался запомнить абсолютно всё, вылетавшее из уст Гринграсс, что касалось урока, но она довольно быстро замолкла, остановившись на рецепте напитка «Живой смерти». Нотт нахмурился. «Верх гениальности — давать школьникам варить зелье, одна капля которого может выкосить целый курс, — думал Теодор, стараясь погрузиться в написанное на страницах книги. — И правда: Хогвартс — место гениев и сумасшедших с суицидальными наклонностями». Работа, к несчастью, идти спокойно не хотела. К своему разочарованию, он завис над способом получения сока дремоносных бобов. По крайней мере, метод из учебника явно не подходил для этого. Первые пять минут Тео разбирался с тем, что шло не так. Ещё пять минут он перепроверял написанное, ища какую-то нелогичность. И ещё мучительные пять минут злился, теряя приобретённые нотки самообладания. К слову, не у него одного не ладилась работа над зельем. Краем глаза наблюдая за сокурсниками, он заметил, что у Дафны, у Малфоя, да что там — даже у Грейнджер не получалось ничего сделать. Все закипали от злости, но терпеливо сдерживались, стараясь не смотреть на расслабленного Слизнорта, который отвлёкся на какие-то записи в своей тетради. Спустя пятнадцать минут урока Нотт был готов собственными руками задушить профессора. В голове зародилось отчаяние вперемешку с растерянностью, заставившее взять минутный перерыв. Голове требовалась разрядка. Ну или хотя бы какая-то помощь. Хоть какая-то подсказка. Гордые мыслишки унеслись из головы, зажигая огромное табло с надписью «НУЖНА ПОМОЩЬ!». Нотт неосознанно подумал о Тонкс, стоявшей за столом прямо позади него. Почему бы и у неё не спросить? Теодор развернулся в пол-оборота, хватаясь краем глаза за девичий силуэт, который стал ещё более маленьким и хрупким без форменной мантии — вероятно, сняла из-за жары от кипящих зелий. Одной рукой вцепившись в галстук, ослабляя его, а другой придерживая странички, чтобы не закрылись, Артемида внимательно вчитывалась в написанное. Кажется, она тоже ничего не понимала. Бенни стоял над ней «коршуном», явно паникуя, параллельно поглядывая на ускользающие песчинки на часах. — Ты в десятый раз перечитываешь, может, мы что-то делаем неправильно? — тараторил Артурс на ухо. Тонкс лишь взглянула на него из-под опущенных бровей, резво призывая его умолкнуть жестом сомкнувшейся ладони. — Слушай, капитан Паника, может, ты не будешь разбрасывать свои нервные флюиды по всему кабинету? — это заставило улыбнуться. Нотт сразу же себя одёрнул, отворачиваясь, скрывая напряжённую гримасу, которая наползла на его лицо. «Какого черта ты вообще о ней подумал? Идиот…» — сделав глубокий вдох, Теодор неосознанно прислушался к их разговору вновь. — Время! Время поджимает, Мидди! — ворчал гриффиндорец. Этой фразой он заставил Артемиду изобразить рвотный позыв, а сам громко хмыкнул, прекрасно зная, как Тонкс терпеть не может подобную вариацию своего имени. — Мерзость… Никогда меня так не называй! И прекрати визжать, как мандрагора, сейчас разберёмся… — отчеканила Мида с громким вздохом, напряжённо постукивая пальцами по деревянной поверхности. — Ничего не понимаю. Как цедить эти бобы, если они не режутся? — казалось, на риторический вопрос последовал ответ. — Попробуй его раздавить лезвием, — Нотт ничего не понял, резко оборачиваясь, не обращая внимания на бубнёж Дафны и жалкие попытки что-то сделать с корнем валерианы. Поттер? Какого Мерлина он ей помогает? Артурс удивлённо вскинул брови, устремляя взгляд в открытый учебник. Кажется, он ничего не понимал в ещё более нездоровой степени. Мида загадочно прищурилась, указывая пальцем на строчки рецепта. — Здесь же написано «разрезать», — Тонкс смотрела на Поттера, который будто бы прекрасно знал, о чём он говорил. Словно он не впервые готовил зелье, заставляющее смертельно уснуть. — Ну ты же видишь, что они просто отскакивают, — Гарри пожал плечами, помешивая зелье в котелке. Артемида вытянула губы трубочкой в привычной задумчивости, беря нож и лезвием плашмя раздавливая боб. Нотт заметно удивился, стараясь несколько раз прокрутить это у себя в голове, чтобы не забыть и хотя бы записать. Тонкс удивилась, и широкая улыбка расцвела на уставшем лице. Бенджамин с нескрываемым шоком опустился в три погибели над досточкой подруги, разглядывая то, как она расправилась с ингредиентом. — Работает… — облегчённо выдохнула Мида. — Спасибо, что сказал, Гарри, — выдавливая сок в отдельную ёмкость, Тонкс поглядывала на Поттера, который смущённо улыбнулся. Нотт немного напрягся. «И какого чёрта?.. Когда спеться успели?» — недоумевал Теодор, записывая на листке пергамента небольшую заметку. — И ещё — когда будешь перемешивать, то против часовой стрелки мешай семь раз, а по часовой стрелке — один, — утыкаясь в учебник, предупредил Гарри. Артемида угукнула, делая карандашом пометки. — И вместо десяти корешков положи тринадцать, — как под диктовку твердил Поттер. — Спасибо, спасибо и ещё раз спасибо, — радостно усмехнулась Тонкс. — Считай и долг отработал, — не без улыбки вырвалось у Поттера, чем он заставил Нотта чуть ли не в открытую наблюдать за сокурсниками, недоверчиво поглядывая. — Долг? — удивился Артурс, на что Мида махнула рукой, окидывая его взглядом, якобы значащим «потом», на что гриффиндорец понимающе кивнул, начиная заниматься приготовлением зелья. Нотт окончательно растерялся. Долг? Поттер должен был Тонкс? Реакция была примерно такая же, как у лучшего друга последней, однако скрытая за задумчивым выражением лица. Всё было дико странно. — Перестань, — хохотнула Артемида, снова отмахиваясь. — Это не столь важно. Забей на должок, — Тонкс начала усердно отвлекать себя тем, что читала свои написанные заметки. — Всё же ты помогла мне — я помог тебе. Мы квиты, — убедительно произнёс Гарри, уже вызывая подозрительные взгляды собственных друзей, видно, тоже недоумевающих, почему он вёл такую заинтересованную беседу с Артемидой. — Хорошо, — со вздохом согласилась Тонкс, легко улыбнувшись одним уголком рта. Поттер кивнул, продолжая заниматься своим, почти сваренным зельем. Мида подозрительно, даже напряжённо, прищурилась, кидая взор в сторону Теодора, но смотря уж точно не на него. Нотт же не смог сдержать удивления, сверля Тонкс взглядом. Она будто почувствовала это на себе, отшатнулась, как только удостоверилась в этом, пересекаясь взглядом с Тео. С лица сползла напряжённость, сменяясь холодным спокойствием. Это создало внутри Нотта тугой и мерзкий узел, заставляющий отвернуться от бывшей подруги. Уткнувшись в свои записи, он постарался успокоить разбушевавшееся сердцебиение. Бесила его Мида своим мнимым равнодушием. Бесила одним взглядом, который так усердно старалась сделать хоть на градус холоднее. Бесила тем, что существовала. Теодор чертыхнулся: не девочка, а наркотик, право слово! — Тео? — Дафна привычным тоном одёрнула его, ревностно смотря через плечо. Мида ей не нравилась, и Теодор прекрасно это знал. Нотт поднял глаза на недоумевающее лицо Дафны. Брови Гринграсс сошлись к переносице, а губы она поджала, из-за чего на лице появилась привычная недовольная гримаса. — Что с тобой? Что ты там, — блондинка кивнула в сторону, куда Теодор буквально минуту назад смотрел, — увидел? — Там у кого-то получается с зельем. Подслушал кое-что, — покрутив перед всё ещё недовольным личиком Гринграсс пергаментом с записями, излишне спокойно ответил Тео. Та пробежалась по нему глазами, но настороженность так и не исчезла из её взгляда. Она снова метнула взор в сторону Тонкс и её дружка, после чего максимально шумно выдохнула, натягивая странную улыбку. — Понятно, может, давай приступим? Вдруг получится, — неуверенно пронесла Гринграсс, скрывая свою ревность от Нотта. Чувствовалось одной кожей, как она была напряжена. «Неужели что-то подозревает?» — подумалось Теодору, отчего он, переступая через себя, незаметно для чужих глаз, коснулся руки Дафны, переплетая пальцы. Она из-под опущенных ресниц слегка недоверчиво взглянула на него, но всё же сжала аккуратными пальчиками его ладонь, немного расслабившись. Нотт улыбнулся, отпуская её и приступая к приготовлению зелья. Сзади послышался тяжёлый вздох, что-то оглушительно разбивающий в грудной клетке Тео. Несмотря на то что приготовить зелье «живой смерти» ежегодно удавалось лишь единицам, и то тем, которые в будущем станут великими зельеварами, в этому году к ним на пьедестал неожиданно для всех забрался «претендент», которого там быть явно было не должно. Поттер стоял рядом со Слизнортом с максимально довольным лицом, принимая из его рук «Феликс Фелицис». Нотт был удивлён: попав на уроки зельеварения с оценкой «выше ожидаемого», очкарик даже обскакал Грейнджер, которая хоть и, казалось, радовалась за друга, но всё равно была недовольна — Тео прекрасно улавливает подобное. Тонкс же не уложилась во время, однако почти добилась нужного качества отвара. Расстроенной от этого она не была, наоборот — единственная со змеиного факультета, кто аплодировал Гарри с самой искренней улыбкой. На победу ей было глубоко плевать. — Можете быть свободны, но напишите мне эссе о побочных эффектах сегодняшних зелий на выбор. Даю срок до пятницы, — бросил профессор, моментально уводя Поттера за собой, говоря ему что-то. Студенты постепенно начали расходиться из кабинета. Дафна поспешила на следующий урок в её недельном плане. Теодор даже не знал, на какой конкретно — ему бы собственное расписание запомнить… Медленно укладывая вещи в сумку, Нотт усердно пытался вспомнить, какое следующее занятие его ждало. Снова вытаскивая драгоценный пергамент из внутреннего кармана, он посмотрел на написанное, но начавшийся диалог излишне привлёк его внимание. — Мисс Тонкс, будьте добры, задержитесь, — попросил Слизнорт, как только Поттер скрылся за дверью. — Я тебя подожду в коридоре, — бросил Артурс Миде, прежде чем выйти в коридор. Тонкс на это только согласно угукнула. Артемида подошла к профессору, выжидающе глядя на него. Просьба остаться была ей непонятна. Слизнорт приблизился к стеллажу с фотографиями, беря одну из них в руки, задумчиво рассматривая и улыбаясь. — Мисс Тонкс, слышал, что вы преуспели в ЗОТИ, — правду не утаишь: в этой дисциплине Артемида была хороша. Владела защитной и атакующей магией, ловко использовала разные сглазы и порчи. — И на недавней дуэли, устроенной профессором Снейпом, вы отличились. Не поверите, но он даже вас похвалил, — последнюю фразу Слизнорт произнёс шёпотом, загадочно усмехаясь. — В своей манере, конечно. — Что вы хотите сказать этим, профессор? — Мида нахмурились, заводя руки за спину, тем самым стараясь выглядеть увереннее. — Ваша мать, Андромеда Блэк, неплохо владела некоторыми сглазами: больно хорошо они у неё получались, даже лучше, чем у её старшей сестры — Беллатрисы… К слову, практически все Блэки входили в «Клуб Слизней» и выделялись умением вести дуэли! — горделиво вырвалось у профессора, указавшего на стеллаж. — Разве что Сириус не попал в мою… коллекцию, — хихикнув, мужчина поставил деревянную рамку на место. «Тонкс в «Клубе Слизней»? Ещё лучше», — Нотт кое-как сдержался, чтобы не фыркнуть. И так глаза ему мозолила, маячила то тут, то там, так ещё, казалось, сама судьба решила над ним очень хреново пошутить. — Вероятно, вы унаследовали родовое умение, а знаете ли — нам такие таланты нужны, так что… — Слизнорт неловко обошёл ученицу, заставляя повернуться её вслед за ним. На лице Артемиды было лёгкое замешательство, смешанное с удивлением от одного. «Коллекционирование Блэков», — звучало, как минимум, неприлично. — Приглашаю вас на ужин в «Клуб Слизней», буду безмерно рад, если вы придёте, — протянув Тонкс аккуратное приглашение, мужчина продолжал улыбаться. Мида приняла его, заинтересованно разглядывая. — Благодарю за приглашение, профессор Слизнорт, — сунув пригласительную бумажку в карман брюк, Артемида выдохнула. Нотт тешил себя надеждой на то, что она не согласится. Не захочет быть в обществе «чистокровных снобов». С таким решением Теодору было бы в разы легче держаться от неё подальше… — Я обязательно приду, — Тонкс по-доброму улыбнулась, на что Слизнорт любезно её отпустил, и девчонка поспешно ретировалась из класса. Тео скрипнул зубами, раздражённо сминая клок пергамента. Абсурдность ситуации удивляла. Легче было ничего о Миде не знать и не слышать, чем лицезреть её чуть ли не каждый пятничный вечер. Приводить себя к нулевой точке по достижению собственной цели он не собирался. Но в голове закралось нечто: что было бы на её финальной прямой и стоит ли всё это того, что с ним происходило?.. Нотт даже не бросил «До свидания», когда покидал кабинет зельеварения. По расписанию было «окно», это заставило хотя бы немного обрадоваться. Полупустая пачка сигарет жгла его карман, от недостатка дозы табака так и свербило в лёгких, так что это вынудило отправиться на улицу. И плевать, что погода была на грани ливня — Тео это совершенно не останавливало. Заставило застопориться лишь одно — знакомая на вид сова летела прямо навстречу с привязанным свёртком к лапе. Теодор прищурился, оглядываясь и удостоверяясь, что большинство студентов были в замке; выставил руку, чтобы чёрно-серая птица остановилась на его предплечье. — Давно не виделись, — слегка улыбнулся Нотт, погладив ласковую сову по светлой грудке. Осторожно дёрнув верёвку на лапке, Тео перехватил записку, поджимая губы, настраиваясь на чтение, но отчего-то никак не получалось. Взгляд снова прицепился к птице. Она соскочила с его предплечья, усаживаясь на каменный выступ. Юноша вздохнул. — Мне нужно сразу ответить? — пернатая ничего, естественно, не ответила, любопытно склонив голову набок. «Дожили, Нотт, с совой разговариваешь», — промелькнувшая мысль натолкнула на то, чтобы смелым рывком развернуть свёрток, начиная читать уже ставший знакомым за эти пару лет почерк.

Доброе утро, Тео.

Надеюсь, ты не слишком удивлён тому, что я послал тебе сову, ведь, вероятно, ты ожидал её, как минимум, на неделю раньше. Приношу свои извинения — слишком много дел в Министерстве. Тебе хочу выразить похвалу. Ты большой молодец — смог приблизиться к Тессеусу как никогда. Об остальном поговорим в конце недели.

Буду ждать тебя в Хогсмиде, на том же месте, как и всегда, в пять часов вечера.

До встречи.

Д. Л. Элмерс

P.S. Сразу отправь ответ этой же запиской. Странное ощущение расцвело прямо в самом центре грудной клетки. Письмо было самым ожидаемым, но в то же время не самым желанным, что могло быть на этой неделе. «Успокойся, ты ждал этого, так что, без сомнений, нужно встретиться с ним», — Теодор постарался успокоить себя, глубоко выдыхая. Отступать от намеченного было поздно. Отказаться от этого было сродни тому, что смиренно принять грехи Тессеуса, отказавшись от праведной мести. Но Нотт не примет. Не смирится. Поворот в обратную сторону он заложил бетонной стеной с бронированным покрытием, пробить которую было практически невозможно. Чтобы такое понятие как «сдаться» было наравне с тем, что стена бы развалилась, задавливая Тео своей тяжестью, а понятие «повернуть назад» было самой невозможной перспективой из всех возможных.