«…преступник, именующий себя Загадочником, он же Эдвард Нигма, находится в розыске после череды терактов. А теперь к выступлению Обри Джейма, недавно вернувшегося на пост мэра…»
Фриц увеличила громкость, но эфир оборвался помехами, и необъяснимое чувство тревоги начало обрастать осязаемыми формами. Ещё неделю назад мэром называли человека с совсем другим именем, а городской советник отпускал невинные загадки за завтраком — пока она не уехала. Возвращение Обри означало неудачу Пингвина, а такая перемена в поведении — что Нигма или просто тронулся, или как-то узнал об истинной причине смерти Изабеллы и пытался публично добраться до тех, кто за этим стоял. Кроме Кэтрин и Фриц о произошедшем знал только умеющий хранить секреты Кобблпот, частично в историю ввязалась и Филиппа со своими людьми, но женщина со стопроцентной вероятностью послала бы главу администрации или юмора ради покалечила. Оставался последний вариант, единственный информационный след — диктофонная запись. Кобблпот звучал убедительно, говоря об уничтожении, но с его нездоровым фетишизмом к оставленным ею вещам, Освальд вполне мог трепетно хранить и слушать запись по десять раз на дню. — Blyat’, — выдавила Фриц, кратко разжав и сжав обратно пальцы на руле, от чего секундно пикап повело в сторону. На её кистях темнели тряпичные подростковые перчатки, купленные в небольшом пригородном маркете в начале их путешествия — всяко лучше безразмерных тактических, таких же неудобных, как берцы на два размера больше, плотно затянутые на лодыжках. — Маршрут меняется. Киллер свернула с магистрали, проходящей насквозь через Готэм вплоть до Балтимора, в сторону Бладхейвена. Она предпочла бы узнать новости от Филиппы, а ещё включить намеренно оставленный мобильный и связаться с Освальдом — если тот, конечно, был жив и не сидел снова в Аркхэме или не загремел уже в окружную тюрьму штата за свои махинации. При въезде в коммуникации и по всему периметру побережья появилась вооруженная охрана — кажется, Филиппа тоже переживала не лучшие времена. Женщина была немногословна, только кинула перед Фриц пачку газет с кричащими заголовками: «Готэм во тьме», «Империя Крахопота рухнула», «Загадочник наносит удар». — Что это за херня? — дожевывая купленный на заправке поблизости бургер с пережаренной рыбной котлетой и майонезным соусом — прямо как любила в прежние времена — спросила Фриц. Безликий остался в машине, отогреваясь крепким чаем — неадекватную тягу дочери к кофе он не разделял. — Думала, ты знаешь, — Филиппа передала Фриц запакованный свёрток с мобильным и наличными, оставленными на хранение. — Он же лучший друг твоего любовничка. — Я не общался с Освальдом неделю, — киллер включила телефон, и вскоре папку со входящими сообщениями засыпало непрочтенными письмами. — И куда тебя занесло? — Далеко, — небрежно ответила Фриц, вспоминая спектр услуг Сети, и бегло просмотрела входящие письма. — Думаю, Нигма как-то узнал об Изабелле и весь этот фарс устроил, чтобы добраться до тех, кто её подослал. — Я ему ничего не говорила, если ты клонишь к этому. А вот дружок твой мог. — Не мог. Освальд так бы меня не подставил, — Фриц не стала сообщать о своих опасениях относительно записи и подливать масла в огонь ненависти мастерицы к мафиози. Женщина смачно ругнулась, с трудом удержавшись, чтобы не обвинить Пингвина во всех проблемах убийцы в противогазе — та, что раньше яростно отрицала их возможную связь, кроме сугубо деловой, теперь бы просто заехала за любую критику их отношений. На автоответчике собрался с десяток голосовых сообщений — с особенно настойчивыми предложениями работы или личных переговоров и странной записью, что Фриц почти отключила, восприняв, как ошибку, но, помедлив, решила прослушать до конца. На ней Айви — в беззаботной, очаровательной детской манере и с длинным вступлением — посоветовала найти Селину Кайл и через неё выйти на убежище, где прячется Пингви. Подобное издевательское уменьшительно-ласкательное доводило Освальда до белого каления. В иной ситуации Фриц распознала бы услышанное, как крайне жирный подвох, но, не дозвонившись до Освальда, решила связаться с Кошкой. Их не связывала тёплая дружба или красочное общее прошлое, но воровка очень любила деньги, а у Фриц они водились в достаточном для покупки информации количестве. — А кто сейчас управляет криминальной семьёй? — запоздало осознав факт образовавшейся во власти над мафией бреши, спросила Фриц. — Какая-то богатая сучка. Приезжала, пыталась выдвинуть новые условия. Я прострелила её шестёркам колени. — С ней был здоровяк с протезом и мулатка в латексе? Судя по плотоядной ухмылке Филиппы при упоминании Табиты, злополучная троица с подмогой завалилась на переговоры. Фриц предупреждала, не раз, но этого всегда оказывалось мало — Освальд так близко держал к себе врагов, что счёл их друзьями. — Потом начались проблемы с Десмондами. Хотят вернуть себе побережье. Без поддержки Готэма приходится сложно. Так что, если планируешь вытащить Пингвина из задницы, делай это побыстрее. Фриц секундно сощурилась, оценивая степень охреневшести Филиппы — вероятно, власть и влияние развращали всякого, — но промолчала. В конце концов, он ничем не был обязан ни женщине, ни её коммуне, и отношение к его поддержке, как к должному, впервые столь сильно резануло по киллеру. Вернувшись в машину, Фриц поглубже вдохнула, предвкушая неприятный разговор, и пристально посмотрела на отца. — Ты сам слышал: в Готэме неспокойно. Пока меня не было, всё изменилось. Сейчас должна кое-кого вытащить, кое-кого наказать, и не хочу тебя в это ввязывать. Мне, — подобные слова дались Фриц с трудом и прозвучали ни к месту, — очень жаль, но тебе будет безопасней остаться в Бладхейвене. Мои знакомые помогут тебе снять хорошее жильё… Киллер достала из кармана бумажный конверт, полный связок наличных, и протянула отцу. Он окинул их непонимающим, даже осуждающим взглядом, не шелохнувшись. — …Здесь хватит на квартал в хорошей квартире, одежду, еду и любые другие расходы, — продолжила Фриц. Она понимала, что должна сказать нечто другое, но вместо этого суетилась, пытаясь сделать хоть что-то в компенсацию неловкой ситуации. — И тебе передадут хороший легальный карабин и пару ящиков патронов. Для самообороны. — Поедем вместе, — помедлив, ответил Безликий, отодвигая морщинистыми пальцами пакет. — Если ты, конечно, не постесняешься взять старика. Мужчина был в прекрасной физической форме и для своих лет, и на контрасте с Освальдом — каждый день в тюрьме все двадцать лет Безликий делал комплекс упражнений, не давая телу закостенеть и сгорбиться, — потому возраст был таким себе аргументом. — Исключено. Ты останешься в Бладхейвене. — Мне здесь нечего делать. — Ты не понимаешь. Дело в… — Фриц с трудом сформулировала мысль. — Целях. Ты похож на того, кто презирает негодяев, а мне нужно вытащить самого худшего негодяя в Готэме. Это не твой бой. За это не стоит подставляться. Безликий не сдвинулся с места, и Фриц поняла, что не переубедит его в обратном. Вышедшие из тюремных стен спустя столько лет неохотно возвращались в стены квартирные. Было и кое-что ещё — не притупленная, все эти годы копящаяся жажда смысла, действия и крови. Киллер устало прикрыла глаза, сунула конверт обратно в нагрудный карман, завела двигатель пикапа и, помедлив, всё же достала из брюк уже не легальный глок и несколько сменных магазинов, протягивая отцу. — Надеюсь, ты хорошо стреляешь. — Когда-то, кажется, умел. Мужчина забрал оружие, зарядив новую обойму отточенным движением, и взвесил пистолет на ладони, после показательно прицелившись за лобовое стекло. Фриц была готова бесконечно спрашивать вселенную, почему окружающим её людям тяжело хоть раз поступить в точности так, как она им говорит. О том, что за её голову назначили цену, киллер догадалась спустя четверть часа после въезда в Готэм, когда в соседнем машинном ряду на переднем пассажирском сидении мелькнуло знакомое лицо, боковое стекло опустилось, а затем от стали двери её пикапа отрикошетило три пули. Неуклюже маневрируя — приспущенный от времени кузов пикапа заносило — на красный свет под истошные гудки клаксонов, киллер оторвалась в пяти кварталах от погони и припарковала машину в узком переулке с перекрытым с противоположной стороны выездом. Перекинув через плечо и плотно затянув по диагонали ремень на сумке отца с вещами, киллер, подталкивая мужчину за локоть, добежала до ворот, где запрыгнула на мусорный бак и перемахнула через стальной забор. За воротами в закрытом узком внутреннем дворике, где пожарные лестницы стоящих рядом трёхэтажек почти прилегали друг ко другу перекладинами, Фриц подтащила со своей стороны вплотную к воротам мусорный бак и помогла Безликому спуститься. Она ожидала, что для старика подобная акробатика будет опасна, но он даже не запыхался, отрусив зимние перчатки от частиц ржавчины и грязи с забора. Кратко кивнув, Фриц сбила в прыжке пожарную лестницу, придержала её в движении за перекладину, чтобы не поднимать лишнего шума, пропустила Безликого вперёд и забралась следом, поднимая обратно подвижную часть лестницы. Первая лестница далась Безликому неплохо, следующие — с лёгкими передышками в десять-двадцать секунд. С мужчиной действительно было в разы проще, чем с Пингвином — он был проворен, точен и молчалив, и вскоре киллер перестала постоянно проверять его состояние. Перебираясь со здания на здание по лестницам и крышам, пересекая по диагонали старые кварталы, спустя треть часа спутники спрыгнули на асфальт подворотни и слились с человекопотоком. Фриц остановила случайное такси, подбросившее их по утроенному тарифу к северному Ист-Энду — ей по-прежнему было бы проще угнать чью-то машину, чем зависеть от водителя, но киллер так и не решилась выдавать свой истинный род деятельности. Опыт Освальда с Элайджей показал, что нормальные родительско-детские отношения возможны только при частично озвученной правде, и полное принятие невозможно. Быть может, она бы тоже после всего отправила Безликого далеко за пределы города грехов, купила ферму в Техасе и навещала каждый месяц и по праздникам, что отмечали обычные люди. К счастью, на дороге за тонированными стёклами убийцу в противогазе и её отца больше никто не видел. Сотня баксов развязала языки тусующимся близ ист-эндских сквотов подросткам, и спустя половину часа отец с дочерью пересекли пешком мост, ведущий на остров Нэрроуз, где в одной из полузаброшенных квартирок по типу той, что Фриц заняла во времена бегов с Кобблпотом, осела Селина. Любое её постоянное жилище легко узнавалось по стойкому кошачьему запаху, мискам с кормом и водой, и нескольким пушистым бродягам, спящим на мягких диванных подушках и креслах. Айви компенсировала одиночество болезненной одержимостью растениями, Кайл же отогревала и откармливала всякого кошачьего на своём пути. Каждый рано или поздно находил, чем прокормить свою бездну, и Фриц не представляла, что способно удовлетворить голод Безликого. По возвращении домой Кошка сразу почувствовала присутствие посторонних и вышла с заряженным обрезом в залу, где её поджидали незваные гости. — Ты здесь что забыл? И кто этот старикан? — Кошка навела оружие на Фриц и не заметила, как параллельно согнутой в колене ноге Безликого, сидящего в кресле, на неё смотрело дуло заряженного глока. — Имя Айви Пеппер тебе о чем-то говорит? — Ну. — Она сказала, что ты можешь провести меня к ней. — Допустим, могу, но зачем мне это? — Селина чуть расслабила плечи, всё ещё не опуская ружья. — Предлагаю десять кусков. — Барбара за твою голову предлагает побольше. Что мне мешает сейчас убить тебя и получить свои пятьсот тысяч? Киллер мгновенно поняла, что ставка Барбары намеренно низкая — восходящая гангстерша намеревалась не поймать, а унизить и заставить Фриц самостоятельно к ней прийти. Кин полагала, что гордость ублюдочного дружка Пингвина — его величайшая слабость, — и не представляла, что единственной слабостью убийцы в противогазе был сам Пингвин. — Мёртвым деньги не нужны, — равнодушно ответила Фриц, доставая из внутреннего кармана пачку бенджаминов, перетянутую канцелярской резинкой, и демонстративно трухнула ей один раз в воздухе. — А тебе помогут, например, найти квартиру получше. Здесь воняет хуже, чем на помойке. Девушка наклонила голову набок, а затем опустила ружьё, показательно откладывая на тумбу позади. Идея получить несопоставимо крупную со всеми грабежами и подачками сумму без откатов и лишних глаз показалась Селине заманчивой, да и сменить жилище на что-то поприличней — например, с отоплением и целыми стёклами — Кайл давно хотела. Фриц и сама была на её месте до знакомства с напарником, считая каждую копейку до переезда, когда жизнь в заброшенных квартирах стала невыносимой. Вот только планам о переезде не суждено было сбиться — вскоре из окна этой самой квартиры Кошку скинет рассекреченный клон Брюса Уэйна. — Хорошо. — Проводишь нас до Айви Пеппер — получаешь десять тысяч, решишь что-то выкинуть — и я пересмотрю свои принципы об убийстве подростков. Тебе всё ясно? — Да, ясно, — нехотя протянула девушка. Выгода перебивала поджидающую её при нахождении рядом с наёмницей опасность. — Нужна тачка. Это за городом. Фриц беззвучно вздохнула: в закрытом ангаре её ещё дожидался подаренный Освальдом понтиак. — Ничего себе, — протянула Кайл, когда Фриц сняла машину с сигнализации запасным комплектом ключей, спрятанным в тайнике под кодовым замком в самом гараже. — Твоя? — Моя, — киллер осмотрела днище понтиака на наличие взрывчатки. — Неплохо так поднялся. У мелкого Уэйна похожая тачка, — киллер смерила Кошку в ответ слишком тяжелым взглядом, надеясь, что девушка не сболтнёт лишнего — про Пингвина, практику угона машин, прошлую жизнь или характер работы Фриц при отце. — Ладно-ладно, молчу. Занятый Айви Пеппер небольшой двухэтажный особняк — с постепенно облазящей молочно-белой краской на фасаде и застеклённой оранжереей — стоял на отшибе материковой части Готэм-ривер. Когда-то здесь полным ходом шла продажа загородных коттеджей, но после нескольких химических выбросов и близости Индиан Хилл владельцы, страдающие от дикой вони и кожных заболеваний, покинули жилища и зоны отдыха, выставив те на бессрочную продажу. Никем не выкупаемые больше десяти лет дома постепенно разрушались, а некоторые, как в случае с Айви, становились убежищами для бездомных, не планирующих ежедневно мотаться в Готэм, или беглых преступников. Едва услышав рёв двигателя понтиака — в этой дыре за всё время с момента, когда Айви оставила Фриц послание, ни разу не проезжал никакой транспорт, — Освальд, что лежал в полудрёме, ленно свесив с кровати одну ногу, резко подскочил и подбежал к окну, ведущему на дорогу, выглядывая наружу. Увидев знакомый чёрный глянец маслкара и белокурый висок за боковым стеклом на водительском месте, он бодро пересёк весь особняк и засеменил навстречу Фриц по снегу, в чём был одет — потрепанной потной пижаме и тряпичных кедах. Фриц, выходящая из машины, мгновенно поняла по бледности лица и походке без трости, что Кобблпот близок к отключке, и сделала несколько шагов навстречу, успевая вовремя подхватить потерявшее равновесие тело. Стойко запахло кровью — один из наложенных Айви швов из-за резких движений наполовину лопнул, и чистая кровь хлынула через ткань пижамы, капая на снег и пачкая одежду киллера. Но Освальд, кажется, этого не заметил, обнимая Фриц и тяжело дыша ей в ворот тактической куртки с бронежилетом. Следом за Освальдом из особняка вышла Айви, накидывая на плечи пальто, и кивнула громко хлопнувшей задней дверью машины Селине. Безликий остался в машине, наблюдая за происходящим изнутри, и издалека хромой болезненный калека, потративший последние усилия на то, чтобы обнять его дочь, не выглядел негодяем. — У них типа… отношения? — стыдливо спросила Пеппер полушепотом Кошку, покосившись на не отлипающих друг от друга Освальда и Фриц. Селина равнодушно повела плечами. — Откуда мне знать? Они странные. — Вы не представляете… что произошло, — разобрала Фриц судорожную речь Освальда. — Я вам солгал и поплатился. — У тебя разошлись швы, — мягко отстранилась киллер и, придерживая Кобблпота под руку, повела обратно к дому. Остановившись на пороге, она достала из куртки, метнув Кошке в ладони, обещанную пачку купюр. — Где ты его нашла? — отстранённо обратилась киллер к Айви. — В Готэм-ривер. Его выбросило вон туда с неделю назад, — указала девушка пальцем в сторону береговой линии. Фриц, что уже однажды спасалась вплавь тем же маршрутом — а плавать, что получалось у неё на грани с самоутоплением, она искренне ненавидела — оценила скорость течения и расстояние от берега к берегу. Вероятно, Освальда подстрелили и выбросили в воду в доках Диксона — там, где Кобблпот с Гордоном разделались над Галаваном старшим и где наёмница с главой мафии впервые по-настоящему и обоюдному желанию обнимались. — Фриц, я так рад, что вы получили от меня весточку, — не унимался он, пытаясь установить зрительный контакт. — Освальд, швы, — толкнула киллер в дом неугомонного экс-мафиози, бегло ища взглядом любую горизонтальную поверхность. — Приятно иметь с тобой дело! Обращайся! — крикнула вслед на её хамский уход Селина, но Фриц пропустила слова мимо ушей — все её мысли вышибло эффектное появление полуживого Пингвина. Быть может, встреть он киллера с радушной улыбкой, привычной укладкой и в аккуратном фраке, она отнеслась бы к нему уравновешенно. Но ослабший, раненный, в обносках и, судя по запаху, с неделю немытый Освальд хватался за неё, что за последнее спасение, весь долгий путь до оборудованного под кухню помещения, и киллер ощущала связь между ними как никогда остро. — Это б-была Барбара, Таб-бита и Б-бутч, — клацал зубами от отхватившей его лихорадки Кобблпот. Фриц уложила Кобблпота на его кровать посреди оранжереи и бегло обыскала все не оборудованные под сад помещения на предмет хирургического инструмента и аптечки — иглой с ниткой Айви пользовалась на контрасте со знаниям трав отвратительно. Присев на край кровати, киллер заменила тряпичные перчатки на новые резиновые хозяйственные — медицинских у Пеппер не водилось, — подняла край его кофты и приспустила окровавленные бинты. Картина под ними проступала печальная — с подобными ранами такие, как убийца в противогазе, уже вставали на следующий день, но таким, как Освальд, следовало месяц отлеживаться. Кобблпота бил озноб, грудь прерывисто вздымалась, а и так худой живот, несмотря на опухоль у ран, болезненно впал. Он пытался сформулировать ускользающие мысли, не в силах высказать всё его гложущее одновременно и тянул к киллеру руки, иступлено скользя взглядом по рассыпавшимся волосам, безразмерной форме и знакомым острым чертам лица. — Ты сказал про ложь, — промакнув рану ваткой с антисептиком, начала Фриц первой. — Убери руки и не лезь к ране, — Кобблпот покорно завел локти за голову, обхватив решётку кроватной спинки и приготовился к ожидающей его боли. — Это всё из-за кассеты? Лицо Пингвина перекосилось — то ли от горящей от спирта в антисептике раны, то ли от внутренней скорби. — Из-за меня, — с трудом выговорил он. — Я убил Изабель. Я… я знал, что она мертва, мы допросили единственного выжившего со стороны Сергея. Он говорил, что её выносили уже синюю с ножом в глотке. И вас следом. Следующим утром я зашёл в столовую, а эта лживая стерва сидела, улыбалась. Доброе утро, мистер Кобблпот. Как спалось? — нервно перекривил её Освальд. — Я не знал, что и делать-ш-ш, — зашипел он, когда игла прошла через края раны. Шила Фриц быстро, не растягивая мучения. — И Гейб перерезал ей тормоза. Её сбил скоростной экспресс в двух кварталах от дома. — Так вот как подстроили аварию, — спокойно прокомментировала его рассказ наёмница, затягивая края шва. Теперь происходящее выглядело более логичным — без факта о третьей смерти Изабеллы что-то в этой истории никак не вязалось. — И Нигма узнал? — Он никак не мог успокоиться, хотел отомстить. Сначала подумал на Бутча, потом нашёл запись и вынудил меня сказать! И сразу сдал Барбаре! Не знаю, когда они спелись, но он даже не думал дать мне объясниться. Насмехался над нашими с вами отношениями! Он предал меня, они все предали меня, Фриц. Разрушили мою репутацию, моё имя, мою империю. Всадили в меня пять пуль! — Освальд, я тебя предупреждала. — Но у меня есть план. Точнее, у Айви, — с неприятной интонацией выговорил он имя спасительницы. — Она предложила собрать таких, как мистер Фриз, вместе и нанести ответный удар. У неё есть какие-то чудо-травы, говорит, встану на ноги уже через несколько дней. — И ты ей доверяешь? Ты её не знаешь. — Можешь с ней пообщаться, — Кобблпот жестом попросил Фриц придвинуться. Она нависла над ним, упёршись локтём в матрас, и их щеки едва соприкоснулись. — Я думаю, что она… ну, немного со странностями. Но она кажется мне надёжной. Она слишком глупа, чтобы лгать, — в мучительной близости Освальд перешёл на полушёпот. Фриц переборола желание вгрызться в него поцелуем — слишком для подобной ситуации соблазнительно изогнутого и обхватывающего нервно подрагивающими пальцами прутья. По её мнению, они были слишком грязными для любой близости. Ограничившись горячим, пробившим Освальда до мурашек, поцелуем в холодную солёную щёку, она отодвинулась, промакнула свежезашитую рану, сняла защитный слой с крупных квадратных лейкопластырей и осторожно приклеила их поверх швов. — Приподнимись. Осторожно, — Пингвин отпустил прутья и медленно поднялся на локтях. Фриц отмотала край чистого бинта, затягивая вокруг отощавшего туловища, и от её прикосновений, перебивающих боль и истощение, Кобблпота окончательно накрыла волна горячего возбуждения, на бледном вспотевшем лице проступили алые пятна, а слишком мягкие пижамные штаны вздернула эрекция. Тактично проигнорировав его реакцию, Фриц завязала края бинта узлом и помогла стащить мокрую от крови и пота кофту, накинув на плечи плед. Освальд остался в сидячем положении, подбил под спину подушку и кривовато улыбнулся, подумав, что было бы неплохо, если Фриц крепко примотала бы его запястья к этим прутьям и, не снимая слишком соблазнительно смотрящейся на ней тактического костюма, в особенно грубой форме взяла. — Это на вас военная форма? — подметил он. — Вам идёт. — Не военная, — нехотя ответила Фриц, складывая окровавленные бинты, вату и стаскивая перчатки в мусорное ведро. — Тяжелая неделька выдалась? Вы же со всем справились? Киллер подняла на него нечитаемый взгляд, и Пингвин, затихнув, понял, что ответ на оба вопроса — да. В доме раздались шаги — получив свои деньги, Селина смылась, а Айви завела внутрь Безликого, неловко осматривающегося, и подвела к постели Освальда. — А вот и виновник торжества, — воодушевленно выдала она, указывая на Пингвина. Тот, плотно запахивая плед, встал с кровати, вырвавшись из хватки пытающейся его удержать Фриц, и подошёл к человеку, которого в иной ситуации хотел бы назвать тестем. — Освальд Кобблпот, сэр, — он протянул ладонь. — Безликий, — неловко пожал протянутую руку мужчина. Кобблпот накрыл кисть мужчины второй ладонью, радушно встряхнув и улыбаясь так широко, насколько позволяли искривлённые болезненным спазмом губы. — Очень приятно, Фриц рассказывал о вас. Я рад, что мне выпала честь познакомиться с вами лично. Как вам Готэм? Старик вытянул ладонь из хватки и сунул в карман куртки. — Если закрыть глаза на то, что нас пытались убить ещё при въезде, город как город, — сдержанно отозвался Безликий. — Всё изменится, сэр, поверьте. Я выжил и скоро наведу порядок в Готэме. Наступило, как говорится, время собирать камни. Мафиози был прав: год назад убийство прежнего мэра, ублюдка и культиста Галавана повлекли за собой цепочки реакций, неотвратимых что для него, что для убийцы в противогазе. Первыми камнями стали монстры — те, кого Освальд Кобблпот изгнал из города. План Айви казался легковыполнимым ровно до того момента, как список сохранивших себе свободу монстров не сократился до двух живых и в адекватном психическом состоянии — непримиримых ещё с аркхэмских времён недругов, доктора Фриза и Светлячка. Пингвин начал с самого сложного — с Виктора, которого лишили его поддерживающего температуру костюма, спрятав тот на закрытом складе Уэйн Интерпрайзес на севере штата. Похищение криокостюма взял на себя Пингвин с Айви. Пеппер была не так проста и бесполезна, как показалось Освальду поначалу, и, пользуясь разработанными ею травяными феромонами, подчиняющими волю и открывающими практически любые двери, она справилась за половину часа от проникновения через военную охрану до выноса увесистого короба со склада, в то время как Фриц и Безликий решали вопрос с транспортом. Доктор Фриз перебрался в национальный заповедник Денали на Аляске, куда можно было попасть только на частном самолёте. Улететь что Фриц, что Пингвину из города было бы проблематично ввиду охоты за их головами, потому киллер нашла частный самолёт с водителем, не задающим лишних вопросов, через контакты в Балтиморе. Тот доставил четырёх пассажиров по точным координатам в миле от заброшенной военной базы, где доктор обустроил себе исследовательский центр, ища способ поддерживать холод в теле без криокостюма. Снег меж здешних горных кряжей не сходил круглый год, вой метели перебивал звуки, а год практически приблизился к концу, остановившись на отметке не отпразднованного Рождества. Никто из четвёрки никогда не видел заснеженных гор в их бело-голубом колком величии. Айви, что интересовало солнечное тепло и жизнь — необходимость для взращивания растений, — жаловалась на низкую температуру; сосредоточенный на деле Кобблпот вообще не придавал окружающим пейзажам внимания; Фриц ощущала приятное морозное спокойствие, рассуждая о том, насколько вокруг чистый воздух; действительно сильно впечатлило снежное царство только Безликого, что тащил вместе с дочерью оборудование Фриза — всего на мгновение ему показалось, что он уже когда-то был здесь, а затем он зашёлся влажным хроническим кашлем, едва не выплёвывая лёгкие. Внутри помещения на поверку оказалось ещё холоднее, потому Фриц осталась с отцом снаружи, пока Освальд лебезил перед явно недружелюбно настроенным учёным. Без костюма Фриз походил на обмороженный труп — голубые радужки неестественно светились, кровь запеклась и почернела на белках, и, кажется, частично роговица отходила от глазного яблока, присыпанный инеем рельеф волос окаменел. — Мистер Фриз, рад встрече… Мужчина не слишком церемонился, мгновенно прижав Кобблпота за грудки к одному из рабочих стеллажей и приставил к глотке топорик для колки льда. — Вы, кажется, всё ещё сердитесь на те гадости, что я наговорил в ходе предвыборной кампании… — Ты выгнал таких, как я, из Готэма! — Вы же понимаете, я говорил так, потому что это хотели слышать избиратели. Я заметил ваши эксперименты, — Освальд кивнул на глыбы льда с замороженными насекомыми и мелкими животными, стоящими на полках. — Пытаетесь вернуть себя в норму, да? Я могу помочь. — С какой радости? — придвинул ближе к его горлу топорик Фриз. — Мои враги отняли у меня всё, хотели меня убить. Помогите мне отомстить, и я, заняв обратно свой трон, предоставлю вам всё необходимое для освобождения из ледяного плена. Фриз отпустил Кобблпота, готовый к переговорам. Они оба нуждались друг в друге. Снаружи, наконец откашлявшись, Безликий с особенной тоской взирал на плоскогорье, закованное снежным ковром. Ему казалось, что за этой удушливой пеленой, раскопай её до сорванных ногтей, обязательно откроется истина — бесспорно, до него долетели физические отголоски воспоминаний, и тело было не обмануть, — пусть из другой жизни, давно утерянной и, возможно, к лучшему, что недоступной. — Принести термос? — указала киллер на самолет вдалеке. — Может, врача? У меня есть хороший специалист… по всему, — вспомнила Фриц доктора Уайтхеда, что был способен вытащить любого пациента на грани. С проблемными лёгкими он бы уж точно справился. — Не надо. У меня такое каждую зиму, врачи говорят, что-то хроническое, кажется, сужение дыхательных путей. Когда из базы вышло уже трое с мистером Фризом, облаченным в криокостюм, Фриц обменялась с Освальдом краткими кивками. Оставалось уговорить Бриджит Пайк. Девушка с жуткими ожогами и с приросшим к телу костюмом, что по-прежнему ничего не помнила о своей прошлой жизни после того, как сгорела заживо, трудилась в подпольном оружейном цехе в Теннесси. Условия, в которых работала Пайк, были настолько дерьмовыми, что на предложение вернуться в Готэм и вступить в новую криминальную семью она согласилась практически сразу. — …Мы с ним словно одна семья, — Айви, что легко даже в меру инфантилизма сглаживала углы в общении с людьми, использовала последний аргумент, указав на Кобблпота. — Не обязательно быть одинокой. — Могу вальнуть босса в качестве задатка, — вкрадчиво предложил Пингвин. Подобного обращения было достаточно, и Бриджит, сунув руку прямо в расплавленный металл, осевший на её пальцах, впечатала оплавляющую мягкие ткани вязкую жидкую сталь в лицо начальника, обращающегося к ней исключительно как к «уродке». Уже к концу дня все шестеро вернулись в опустевший особняк Кобблпота. Фриц предлагала более удобное и анонимное убежище на Трикорнер Ярдс, но Пингвин настаивал на открытой войне — с подмогой Фриза и Светлячка, а с ними Айви и Фриц с мужчиной, который тоже умел постоять за себя, он не боялся. Домработница Ольга, ставшая невольной свидетельницей расправы над Пингвином, мгновенно исчезла, и внутри особняка стоял крепкий запах испорченных продуктов, сырости и старого дома. — Кажется, потекли холодильники, — прокомментировала киллер стоящий с самого холла смрад и щелкнула выключателем. Свет не загорелся. — Я проверю щиток, — Фриц направилась в подвальное помещение, совмещенное с прачечной, винным погребом, котельной и щитовой с генераторной, включив на мобильном фонарик. Как бы ни был стар дом, каждый предок Освальда регулярно переоборудовал тот с полным комфортом для следующих поколений. — И всё-таки приятно оказаться дома, — с любовью выдал Кобблпот, проходя в гостиную. Никакое убежище не могло заменить родных, пронизанных временем, семейными узами и его общими с Фриц воспоминаниями стен. — Я была в особняке Уэйнов, — осматриваясь, прокомментировала полузаброшенную обстановку Айви. — Там куда чище. — Это потому, что домработница в бессрочном отпуске, — проворчал Пингвин. Он запричитал на несколько тонов тише о необходимости возвращения Ольги, глядя на разбросанные вещи и перекошенные торшеры, словно по гостиной прошел торнадо, как вдруг его взгляд остановился на собственном портрете маслом. — Что за… Эд решил мне оставить последнее послание? — У тебя вопросительный знак на лице, — прокомментировал Фриз варварски нарисованный поверх картины кислотно-зелёную мазню. — Можешь спать в холодильнике, — съёрничал в ответ Освальд. — Ах да, он же выключен. До этого они уже успели один раз поругаться, когда Светлячок отказалась работать с Фризом в команде, и только Айви удавалось сгладить коммуникации просьбами не ссориться, ведь теперь они были «семьёй». Фриц к подобному подходу относилась прохладно, но почему-то на Пингвине, Бриджит и Фризе это работало одинаково точно. По дому прошла волной вспышка света, а по трубам, прогоняя застоявшийся внутри воздух, прокатился потусторонний рёв — Фриц подняла все опущенные в щитке рубильники, затем отрегулировала давление в котельной и включила отопление, напоследок проверив подвальное помещение на предмет ловушек. Вернувшись на первый этаж, она бегло осмотрела другие комнаты, но ничего, кроме бардака, не обнаружила — Нигма ограничился только вопросительным знаком. С подачей электроэнергии включился и телевизор, у которого мгновенно развалившись на сыром из-за отсутствия отопления диване, умостилась Айви. Трансляция звучала достаточно громко, чтобы её услышали все, находящиеся на этаже.«А сейчас срочное включение с седьмого канала…»
— Эй, Пингви, погляди, — подозвала она мафиози. — Не зови меня Пингви! — Освальд взбеленился и пошёл на неё, но его порыв прервал голос говорящего из телевизионных динамиков.«У меня только один вопрос: что это за загадочный суд, дёргающий за ниточки за кулисами Готэма?
Уставившись на источник звука, Кобблпот замер. Захвативший трансляцию Эд всё ближе и ближе подбирался к совиному суду.«Пожертвуют ли они светлой головой нашего мэра ради сохранения анонимности?»
Голос бывшего главы администрации сменился репликами диктора.«Преступник, зовущий себя Загадочником, он же Эдвард Нигма, похитил и удерживает в заложниках мэра, Обри Джеймса…»
— Грёбаный Нигма, — прорычала Фриц, остановившись рядом с отцом, что неловко стоял в стороне, не представляя, чем ему вообще заниматься и что происходит. Ещё несколько суток назад он коротал свой век в тюрьме, а теперь стал частью преступного и странного плана, в котором участвовала его не менее странная дочь, вдовесок выдающая себя за сына. — Ты его знаешь? — мужчина подметил реакцию. Фриц промолчала. Она знала неуверенного неуклюжего судмедэксперта, что отнёс её пакет с уликами Гордону. Знала амбициозного, но всё ещё неловкого главу администрации. Террориста Загадочника она не знала, но тот точно был безумен, если пытался в открытую манипулировать такими, как Кэтрин. Безумнее была только Фриц, ещё не отомстившая за пережитые унижения и ждущая удобного случая. Званый приём, случайная прогулка — беловласая стерва рано или поздно попала бы ей в руки. Новости о Нигме заставили себя ждать меньше часа. Оставшиеся в гостиной Фриц с Освальдом — Светлячок и Фриз заняли новые комнаты, Безликий исчез в библиотеке, а Айви пыталась состряпать ужин из консерв и проветрить помещение от дикой тухлой вони, — ждали развязки. Киллер ощущала дикую усталость, перебиваемую нервным возбуждением, и ещё переживала за здоровье отца, чей глубокий кашель периодически раскатисто доносился из библиотеки. Ей не было свойственно больше нужного печься о чьем-то состоянии, не говоря о собственном: к своему телу она относилась, как к рабочему инструменту. От этого волнения Фриц было не по себе. — Мне не даёт покоя, как он спелся с Барбарой, — кладя голову на плечо Фриц, обратился Кобблпот скорее к самому себе, чем к ней. — Это совсем не его лига. Наверное, всё началось тогда, когда он решил отомстить Бутчу за смерть Изабель. — Изабеллы. — Да какая разница, господи, всё равно её звали Кристен. Фриц вспомнила, как Барбара расспрашивала её о Бутче и Табите на лестниице, и осознала, что могли повлечь эти поиски: встречу, выяснение отношений, вскрытие правды, повлёкшее новые договорённости. Ничто не объединяло людей, как общий враг — истинное зло в лице Освальда Кобблпота. — В тебя стрелял Эд? — Нет, он отдал меня этим троим и ушёл. Теперь я понимаю, почему. Всё-таки послушал меня и решил отомстить тому! Стреляла Барбара, всадила в меня целый барабан. Галаван чуть не задушила хлыстом. — Хлыст у неё что надо, — пространно изрекла Фриц. Она ещё помнила звук, с которым кожа с металлической сердцевиной затягивалась вокруг её глотки. — А Бутч, этот предатель, знаете, что? Улыбался. Он смотрел и улыбался. Я хочу, чтобы месть им была долгой. Очень долгой, — голос Освальда наполнился праведным гневом, взгляд остекленел. — Мне давно стоило всех их убить. — Как же откаты от «Сирен»? — Мне проще забрать её клуб. Приватизировать, если вам так угодно, как сделала Филиппа в Бладхейвене. И как я не додумался до этого раньше? Киллер хотела отвесить едкий комментарий про пробудившийся в нём голос разума, но их прервала диктор седьмого телеканала.«…Учёные полагают, что всему виной сброс отходов… а теперь к срочным новостям: Загадочник, он же Эдвард Нигма, был сегодня взят под стражу полицией после похищения мэра города Обри Джеймса. Однако по пути в лечебницу Аркхэм он смог сбежать из-под надзора и находится в розыске…»
— Мне не даёт покоя одна мысль, — нерешительно выдала Фриц, и Освальд чуть отстранился, чтобы заглянуть ей в глаза. — Вы ведь знаете, что можете поделиться чем угодно. Обещаю, я больше не буду критиковать ваши выводы. — Кэтрин не убила меня только потому, что на неё надавили федералы. Уверена, правительство знало об экспериментах Стрейнджа, но не сделало совершенно ничего. Может, они вообще это всё и спонсировали, а мы — действительно просто лабораторные крыски? Или суд спонсирует тот, кто имеет влияние на правительство? В Мексике я узнала про одну организацию… — Господи, вы были в Мексике? На задании? — Да. А потом на островах в Тихом океане. — Как же мало я о вас знаю, — утыкаясь носом ей в шею, прошептал Кобблпот. — Их называют Сетью. Что-то вроде черного рынка, только международного. У них убежища, объекты, оружейные цеха по всему миру. Спецслужбы ничего не могут против них сделать. Возможно, именно Сеть стоит за всем. Когда я убью Кэтрин, на её место придёт новая богатая стерва и всё повторится. Всегда будет находиться кто-то выше, и выше, и выше. Это немного портит вкус мести. — Не хотите ли вы сказать, что и я никогда не смогу полноценно управлять Готэмом? Освальд Кобблпот не мог знать, что подобным вопросом задавалась и временно занимающая его трон Барбара Кин. Ей тоже стало известно о неком тайном обществе, и, преследуя цель остаться единственной властьимущей в городе, она помогала Нигме в похищении мэра, выбивании из того информации, и дурацких перфомансах, но её амбиции, перекрывшие отношение к Табите и уж тем более Бутчу, проложили глубокую трещину — в итоге не только четверка врагов Пингвина, а уже крепко спевшаяся троица вскоре готовились пустить друг другу пули в лоб. — Да, Освальд. Думаю, дон Фальконе или мэр рано или поздно имели с ними дело. Но пока мне интересно, что сделали с Нигмой. Уверена, его Кэтрин не пожалеет, — киллер кивнула на телевизор, где промелькнуло лицо Гордона, преследуемого толпой журналистов. — Долго же Эд выдумывал этот план. И-и-и, — торжествующе усмехнулся Кобблпот, — абсолютно облажался. Надеюсь, его хорошенько там запытают перед смертью.«Детектив Гордон, как вы прокомментируете побег задержанного вами Эдварда Нигмы…»
— Вот оно! — восторженно воскликнул Кобблпот, глотая ртом воздух. — Фриц, вы же это слышали? Вы же понимаете, что это значит? Фриц покачала головой. Самый честный, вселяющий надежды среди тех, кто клялся служить букве закона и защищать порядок — Джим Гордон — очевидно, переметнулся на противоположную сторону. Освальд не был склонен строить теории, имея возможность получить ответы напрямую, потому перехватил Гордона следующим утром у его квартиры. Заметив хромоногого коротышку в непривычно скромном однотонном костюме — настроения наряжаться у Кобблпота совершенно не было, — бледнее и худее, чем обычно, но живого вопреки слухам, Гордон не удивился. Освальд преградил ему путь по лестнице, а с противоположной стороны, ведущей в подворотни, на пути стояла Фриц, опёршись о сырую стену здания, и курила, в другой руке недвусмысленно прокручивая нож. — Доброе утро, — кратко поздоровалась она, издевательски отдав честь рукой с ножом. Не отвечая, детектив отвернулся к Кобблпоту. — Здравствуй, Джим. — Освальд? Как-то уже и не удивляет, что ты жив. — Да, убить меня сложно, — покачал головой мафиози. — Ты ведь не поздороваться зашёл? — В точку, детектив. Сразу к делу. Меня интересует наш общий знакомый. Точнее, обстоятельства его побега. — Нигма сбежал при поимке. Что тебя интересует? — Сбежал? От тебя, грозы преступного мира Готэма? Не смеши меня. Итак, начнём с самого начала. Эд вышел в прямой эфир, требуя от сообщества правителей Готэма, тем, что называет себя судом, раскрыть себя. Затем в прямом эфире ты позвонил ему и сказал, что знаешь о них… — Уловка, чтобы затащить его в участок. — Но ты арестовал его, и он исчез. Прости, сбежал при поимке. Думаю, понятно, почему я решил, что ты сдал Эда этому суду в личных интересах? Мне очень хочется узнать, что это за такие личные интересы? Что заставило самого честного детектива этого городишки изменить своим принципам? — Освальд, ради твоего же блага, не лезь. — Я знаю тебя, Джим. Это ведь что-то очень серьёзное, я прав? — Ничего ты не знаешь, поверь. Лучше отступить. — Детектив, — подала голос Фриц, и Джим наконец повернулся в её сторону. — Вы боитесь. Чего? В конце концов, Кэтрин просто человек. Как и остальные члены суда. А люди имеют свойство случайно умирать. Джим обвёл непонимающим взглядом Освальда, затем Фриц и подошёл к ней ближе. — С какой целью вы оба вообще интересуетесь? Ты же обычный наёмник, а ты просто гангстер в розыске. И откуда тебе известно про Кэтрин? Освальд поджал губы — кажется, только из бытовых приборов не лилось обсуждение того, как злополучный мэр лишился поста, а глава мафии — трона. — Скажем так, этот суд нам очень насолил, — ответил за Фриц Кобблпот. — И мы хотим найти рычаг давления. — Его нет, — мгновенно ответил Гордон. — Я сам пытаюсь его найти. — Да ответь же наконец, Джим! Что такого в кучке богатеев? Гордон прикрыл лоб ладонью. — Это не просто кучка богатых и влиятельных людей. Они замышляют нечто ужасное. Такое, что скажется на всём городе. На мне, на тебе, на твоём дружке, — Гордон кивнул на Фриц. — На всех ваших близких. Вы действительно не представляете, с чем имеете дело. Фриц приподняла брови, и на её лице промелькнуло озарение. Киллер спрятала нож в кармашек под курткой, потянувшись к мобильному, и оттолкнулась от стены. Кроме Эда накануне исчез ещё один человек — во время перевода в другую лечебницу — заражённый вирусом Тэтч бывший комиссар Натаниэль Барнс. Иррационально, ещё не сложив до конца в голове логические цепочки, киллер ощутила связь между этим событием, словами Гордона и старой фразой, брошенной Тэтчем на вечере отцов-основателей: «Капля крови в бокале вина властьимущих сведёт с ума…» А затем все предыдущие факты начали постепенно складываться в общую картину, и по позвоночнику Фриц поползло липкое, отвратительно ледяное ощущение. — Спасибо, детектив, вы нам очень помогли. Освальд, — холодно отрезала киллер и подозвала мафиози к себе жестом. — Пока, Джим. Удачи тебе, — издевательски похлопал его по плечу Кобблпот, и Гордон отрусил место прикосновения. — Что вы задумали? — запоздало крикнул детектив вслед. — Да, Фриц? — вторил Джиму Освальд. — Я вообще ничего не понимаю, он же ничего путного не сказал. — Нет, он сказал достаточно, — спокойно возразила Фриц, набирая один из номеров из журнала вызовов. Она шла ва-банк, и, если бы её предположения сработали, киллер смогла подобраться к Кэтрин чужими руками и расшевелить гнездо не просто ос, а тигровых шершней. Что Гордон, что Фриц, что исчезнувший и заменённый двойником Брюс Уэйн практически подобрались к истинной цели загадочных Сов — те планировали распылить над городом вирус Тетч, обрекая на гибель горожан и жителей пригорода, каждое утро приезжающих в Готэм на дерьмовые работёнки. Убийца в противогазе и сама не поняла, как её тяга к познанию и правде об устройстве общества, или способах избавления от любого контроля над ней и её свободой методично делали из неё серьёзного игрока. Годами ранее на это ставила Фиш Муни, теперь этому всячески потворствовал Освальд Кобблпот. На том конце трубку взял безымянный агент. — Свяжите меня с госпожой Уоллер. Дождавшись после сброса вызова, пока ей позвонит скрытый номер, киллер поглубже вдохнула и, не здороваясь, выдала шипящей тишине: — Считается ли теракт с примерно десятью миллионами жертв угрозой национальной безопасности? Впрочем, федералам Готэм был не по зубам.