***
Сюз осмотрелась по сторонам. Несмотря на все предпринятые ей меры, чтобы не заблудиться в этом лабиринте грязи и смерти, девушка понятия не имела, где находится. Если она шагает вперёд, то встречается с ещё более неузнаваемыми постройками, шагает назад — натыкается на тупик, славливая саму себя в ловушку. Сюз уже тысячу раз пожалела, что вышла на улицу. Проку от этого было ровно нуль, ведь работы она так и не нашла. Только руку зря истязала. — Эй, милая, ты потерялась? — размышления прервал чей-то приближающийся голос. — Да! Вы можете мне помочь найти мой дом? — обрадовавшись, воскликнула девушка, пускай её и смутило обращение по отношению к ней. — Конечно! Где ты живёшь, примерно? Не подскажешь? — послышался другой голос. Такой же грубый и мерзкий. Сюз наконец лицезрела возможных проводников по Подземному городу. Она плохо видела, но даже так, их лица казались отвратительными, с нахальной улыбкой, натянутой на уши, с ехидными искрами в глазах. Сюз хотела уже было сказать, что живёт около какого-то рынка, но буквально ошалела, когда большая лапища одного из мужчин приобняла её за плечо. — Что вы делаете?! Не прикасайтесь к мне! — Сюз попыталась стряхнуть противную конечность со своего тела, но та сильно вцепилась в её плечо, не давая двинуться. — Ты посмотри-ка! Вырваться пытается! — обратился мужчина к напарнику, — Поздно, дорогуша! — он засмеялся, хватая другой рукой каштановые волосы девушки и поднимая её над землёй. — Совсем ещё плоская, сколько лет тебе? — присоединся второй. В ответ он услышал лишь крик молящий о помощи. — Отпустите меня! Как Вы сме... — рот зажали рукой. Сюз почти отчаялась, когда чьи-то мерзкие лапищи обхватили её за руки, приподнимая подол розового платья. Но вот, уловив момент, она с силой пнула мужчину между ног. — Ах ты ж, сучка! — разозлился он, услышав в ответ презренное мычание. Это только усложнило ситуацию. С новой прытью «раненный» ринулся на девушку, которую крепко держал за волосы его напарник. Его явно ситуация забавляла. Ровно до того момента, как Сюз не укусила его руку, закрывающую её рот. — Эй, кто-нибудь! Помогите! — укуса хватило, чтобы издать ещё один крик. — Стукни её, надоела уже, орёт и орёт! Никто не приходил её спасти, когда она что есть мочи кричала о помощи. Никто не приходил, когда ей рвали итак редкие волосы. Никто не приходил, даже когда огромная мерзкая рука замахнулась для удара. — Тц, чего разорались? Убраться даже не дают нормально... — кто-то пришёл. Стукнул одного мужика камнем, пиная бессознательное тело в сторону второго. — Эй, ты что творишь? — мужчина отпустил Сюз, и та упала на холодную землю, — Тебя не учили, что лезть в дела старших неправильно? — Нет, не учили. — парень, чьего лица Сюз различить не могла, держался, на удивление, спокойно. Даже когда на него бросились с ножом в руках, он оставался на месте, перевалив мужчину вдвое больше его массой через плечо. Он был великолепен. — Постой! Куда ты? — крикнула Сюз уходящему парню. Она не могла просто взять и отпустить кого-то, кто был ей нужен, — Ты же местный, верно? Отведи меня домой. — больше приказным тоном, нежели просьбой прозвучал её голос. — Сама добирайся. Я должен закончить убо...Отцепись от меня! — воскликнул он, когда Сюз схватила его за руку. Опираясь на спасителя, она встала с колен, поправила подол своего платья и взглянула на брюнета, твёрдо намереваясь ни за что не отпускать его, пока тот не отведёт её домой. — Помоги мне добраться до дома. Он находится недалеко от рынка. — Я сказал отцепись от меня! — вновь крикнул он, когда кровь из открывшейся раны Сюз попала на его рубашку. Он вздернул рукой, и девушка, которой она служила опорой, вновь упала. — Эй, разве можно так обращаться с раненными? Всегда доводи дело до конца. Раз спас, то и до дома довести можно. — монотонно говорила она, — Знаешь, откуда эта рана? — она хмыкнула, когда брюнет покосился в сторону бессознательно валявшихся тел, — Нет, при мне они ножа не доставали. Я нарисовала кровью крест на стене своего дома, чтобы не потеряться, но, как видишь, я всё-таки слегка заблудилась...Не судьба ли это? — Ты чокнутая... — ошарашенно произнёс он, вытирая руку от крови. Проку от этого не было никакого, ведь девица вновь схватилась за его конечность. — Как тебя зовут? Меня зовут Сюз, и я не чокнутая. — представилась она, подровнявшись с парнем. — Видишь ли, я плоховато вижу, даже не скажу, какого цвета у тебя глаза, поэтому мне будет затруднительно найти дорогу самой... — они медленно шли по холодному городу. — Зачем же ты вышла тогда, раз со зрением косяк? — вернув себе прежнее отрешенное выражение лица, спросил брюнет. — Ты не ответил на мой вопрос. Как твоё имя? Должна же я знать, кого благодарить по ночам за спасение. — парень шарахнулся. — Леви. Меня зовут Леви. Узнаешь это место? — он указал девушке на небольшую площадь с несколькими прилавками. — Вон твой дом. — Леви указал на старый сарай, на котором в действительности имелся красный крест. Он старался больше не смотреть в сторону этого зловещего знака, но и глядеть на чокнутую дуру, которая запачкала его рубашку своей кровью, он тоже не горел желанием. Его внимание привлёк парень его возраста, который неровным, но быстрым шагом приближался к их паре. — Ох, Сюз! Куда же ты ушла? — обеспокоенно вскликнул Вернер, увидев свою сестру. Он был рад, ужасно рад. Столько переживаний и мыслей пронеслось в его голове, когда он не застал Сюз дома. Она никогда не уходила, ведь дойти до двери для девушки — уже подвиг. Зрение ломало её жизнь, и Вернер относился к ней как к настоящему сокровищу. Но его радость была едва ли видна, ведь даже сейчас, глядя на свою сестру, живую и целую, он не мог поверить в то, что с ней всё хорошо. Будто спокойствие было все ещё в засаде этих поглощающих волнений, которые очень медленно отступали. Он не сводил с девушки глаз. — Тебе ведь нельзя выходить! Как ты могла? И что это за крест на доме? — Вернер... — сипло произнесла девушка, неуверенно отступая от своего спутника. Брюнет, который любезно довёл неблагодарную девчушку до ее дома, мирно стоял за нее спиной и молчал, уже собирался уходить. Сюз медленно прошла к братцу. — Всё хорошо, видишь? — вечно раздраженным, и в какой-то ноте даже высокомерным тоном произнесла Сюз, пытаясь нащупать дверную ручку. — Молодой человек, Вы спасли мою непутевую сестру? — вскликнул братишка Сюз, только сейчас увидев стоящего в стороне Леви. — Как же я Вам благодарен! — начал он, в голове пытаясь поскорее подобрать самые искренние слова, но, стоило ему лишь на минуту отвлечься на свои добрые мысли, как парень тут же исчез с поля зрения. Вернер начал осматривать улицу, но никого уже не было. Он так много ещё хотел сказать, но таинственный спаситель словно испарился. Растерявшись, парень ещё недолго постоял на улице, а затем прошел в дом за сестрой.***
Сюз сидела на матрасе и прокручивала в голове всё случившиеся. На самом деле, она до жути испугалась! Если бы не тот парень, она бы пропала...И сейчас, от принятия такой мысли, сердце сжималось. Еды она так и не раздобыла, зато угодила в беду из которой еле выкарабкалась. Стоило в голове вновь всплыть ещё совсем свежим воспоминаниям, как по коже пробегали мурашки, будто она вновь переживает этот кошмар. Мерзко, отвратительно, грязно, страшно, противно. Нечестно. Она помнила всё до единой детали. Помнила расплывчатую нахальную улыбку. Помнила этот отвратительный похотливый взгляд, которым её осматривали. Помнила все эти мерзкие обращения. Помнила грубые, неприятные прикосновения. Помнила, как ее хватали за волосы, будто она лишь тряпичная кукла, а не человек. Она помнила, как кричала срывая голос, как всем своим существованием надеялась на то, что хоть кто-нибудь, хоть один-единственный человек поможет ей. Помнила, как руки тряслись от страха. Помнила, как сердце разрывалось от боли. Помнила, как свои же мысли и опасения сжигали. В голове раздалось то самое до дрожи мерзкое, противное «Ах ты ж, сучка!». Она помнила, как пыталась отчаянно бороться. Как грязная, грубая рука перекрыла рот, вырывая возможность на мольбу о помощи. Помнила, как ее бесцеремонно хватали за тело, как касались ее кожи, как поднимали одежду... Сюз ещё больше укуталась в одеяло, желая скрыться от ненавистного мира. Желая исчезнуть. Ей было страшно представить, что могло бы случиться, если не пришел тот парень...Очень мрачный, в какой-то степени даже устрашающий, но он её спас. Он был настоящим героем! А что было бы, если бы он не оказался рядом? Она почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы. Это было самое ужасное, самое отвратное воспоминание. Она так хотела стереть это из своей головы, так хотела, чтобы эти мысли, эти мерзкие картинки, эти прошедшие ощущения не терзали не снова и снова, будто весь кошмар всё еще продолжается. До мозга не доходило осознание того, что всё закончилось. Ей все ещё было больно. Больно от произошедшего. Душа разбивалась, а затем Сюз резалась о ее осколки. — Что случилось? — рядом присел брат. — Всё нормально. — жёстко отчеканила девушка. Ее голос звучал твердо и грубо. Она так не хотела сейчас разговаривать, хоть и часто мучалась от одиночества. Сейчас ей хотелось побыть одной, утонуть в своем спокойствии и забыться, убежать от сегодняшнего дня. — Ну Сюз...Расскажи мне... — он мягко положил свою большую ладонь на хрупкое женское плечо. Голос его звучал неуверенно, словно он боялся её тронуть, всем сердцем переживая за родного человека. — Агрх! Вот прицепился! — хрипло вскликнула девушка. На её лице нарисовалась раздражение. — Я же сказала тебе уже, всё нормально, не видишь разве? — Что это? — вскрикнул Вернер, вытаскивая тонкую девичью руку из под одеяла. Его глаза набились страхом. — Так это была кровь? И как я сразу не увидел? — аккуратно дотрагиваясь до уже подсохшей раны сказал парень. — Господи, Сюз, зачем? — он подскочил с места и принялся искать хоть что-то, чем можно было бы перевязать. Вдруг он схватил одну из своих старых изношенных рубашек. Ткань с громким треском разорвалась в мужских руках. Вернер спешно подошёл к своей сестре и принялся перевязывать ранение. — Не вздумай...Слышишь? Никогда не вздумай больше так делать! — строго произнес он. Он не был зол. Вернер вообще не мог злиться на свою сестрицу. Он всей душой, всем сердцем её обожал и любил. Но сейчас...Она заставила его поволноваться. — Я хотела есть! Мы уже который день на воде сидим, я так скоро сдохну! Если бы я не оставила никакой метки на доме, я бы его никогда не нашла! — выкрикнула Сюз в ответ на его суровый тон. Её настроение было хуже некуда. Желудок изводился от голода, ещё и это происшествие...А теперь Вернер привязался! Её голос хрипел и срывался в некоторых звуках, а после крика Сюз почувствовала боль в горле. — Ох... — выдавил парень, не зная, что ей ответить. Он в миг смягчился. Его взгляд стал ласковее и добрее, лицо расслабилось. — Прости меня... — начал он. — Твоё «Прости» съесть, к сожалению, нельзя.***
С того ненавистного происшествия прошло около двух недель, прежде чем Сюз решила вновь выйти из дома. Руку она себе в этот раз не резала — пошла по просьбе брата, не ведая, куда он ведёт её. На улице было шумно. Мерзко. Грязно. Дома было также. Вернер внезапно остановился перед небольшой деревянной дверью, из-за чего Сюз, идущая позади, врезалась в его спину. Он был высоким, сантиметров 170 примерно, и, чтобы пройти внутрь помещения, ему пришлось знатно наклонится, в отличие от сестры, которая еле как до 150 дотягивала и резво прошмыгнула за ним. Здание оказалось небольшой кузницей. Тут была плавильня, наковальня, верстак, прилавок с кривыми ножами. Тут царил металлический запах, который так не любила Сюз. Посреди этого бардачка стоял уже староватый мужчина. Как и у большинства жителей Подземного города, по наблюдением Сюз, он был бледнее смерти. Уже поседевшие волосы были длинными и грязными, а уставшие глаза лениво осматривали новоприбывших. — Господин Гайер! — Вернер обратился к старику — Я, как и обещал, привёл свою младшую сестру Сюз. Я думаю, она может следить за прилавком, продавать какие-то мелкие товары! — Вернер, ты же знаешь, я и так тебе больше положенного плачу, если я и твою сестру приму, я так вообще разорюсь... — он устало потёр затылок. — Господин Гайер! Молю Вас! Она очень упорная и будет много стара... — Не слушайте его, господин, — Сюз перебила нерадивого брата, — У меня отвратительное зрение, и я даже не знаю, как сама выгляжу. Что уж говорить о деньгах: если прознает кто, что я незрячая, подкинет фальша вместо денег... — А сестра у тебя по-умнее будет. — мужчина повернулся в сторону Сюз, — Сколько тебе лет, девочка? Подойди ко мне. — Недавно исполнилось 14. — Сюз немного помедлила, прежде чем приблизиться к мужчине. — Чудесно. — промолвил он, и, обращаясь уже к Вернеру, сказал: — Вернер, подай ножницы! На нижней полке! — Зачем Вам ножницы..? — Сюз недоверчиво покосилась в сторону господина Гайера, на что тот лишь насмешливо хмыкнул и принялся расчёсывать девушку. Когда дело дошло до ножниц, Сюз бросила лёгкое: «Только кончики» и принялась размышлять. В этом гребанном городе слабовидящей девушке работы не найти, кроме как только бордель. Сюз ещё не окончательно потеряла всё достоинство, чтобы по собственной воле зарабатывать деньги своим телом. И красть она тоже не могла. В этом месте вообще — выйдешь на улицу и скорее тебя обворуют, чем ты кого-то. — Вот и всё! Готово! — воскликнул господин Гайер, гордясь проделанной работой. — Спасибо Вам, огромное! — начал благодарить добродетеля Вернер. Сюз изменений не заметила. Она в принципе мало, чего замечала. — Ну-ну, не стоит благодарить. — смутившись, ответил он на благодарность парня, — Надо бы кузницу уже открывать, и так работы много, а мы тут запозднились ещё. — Я скоро вернусь, господин Гайер! Сюз только недавно вышла из дома, я боюсь, она снова не... — Вернера снова перебили. — Брат, я в состоянии дойти сама. Лучше не теряй время зазря, останься тут, помоги господину. Надеюсь поесть этим вечером хотя бы хлеб. — сказала Сюз и хотела уже выйти на улицу, как господин Гайер окликнул её: — Постой, девочка. — дождавшись, пока Сюз обернётся и подойдёт к нему, Якоб Гайер вытащил из кармана пару монет и положил их в ладонь шатенки, удивлённо смотрящей на него своими карими глазами, — На, купи себе чего-нибудь! — Сюз, ты уверена, что всё будет в порядке? Надеюсь, ты не собираешься ничего делать. Ничего, что делала в прошлый раз. — было заметно, что Вернер очень волновался за сестру, — Сестрица, поблагодари господина Гайера. — это звучало уже более строго, когда Вернер заметил, что сестра никак не ответила на доброе дело. — Ах, да, конечно. Благодарю Вас от всей души, господин, за вашу добрую душу. — Сюз саркастично поклонилась до пола. Никому не нравились люди, которые вечно только и делали, что благодарили и извинялись перед кем-то, как её брат. Она прекрасно уяснила эту вещь очень давно. Все обожают людей, которые делают. То, что необходимо делать. — Твоя сестра действительно умна! — сказал Якоб и залился громким заразительным смехом. Выйдя из кузницы, Сюз осмотрелась по сторонам. Она соврала, когда сказала, что знает куда идти. Она соврала, когда сказала, что пойдёт домой. Нащупав в кармане две недавно полученных монеты, Сюз отправилась примерно в сторону рынка. Увы, она не знала о системе денег в этом городе: что на что купить можно, чему эти монеты равносильны...Ей оставалось лишь наблюдать. Ей всегда оставалось лишь наблюдать, потому что наблюдение — залог знаний, а знания — залог обмана. Девушка не ошиблась. Она действительно оказалась на рынке. Несколько прилавков, несколько прохожих. И Сюз. Которая не обладала чудесным зрением, но могла слышать. И она слышала. Сидя на ступеньках какого-то дома, она слышала. Склонив на бок голову и подперев её левой рукой, она слышала. Потому что это — всё, что ей оставалось. Наконец поднявшись со ступенек, Сюз немного отряхнула свою одежду от пыли, а затем, двинулась к прилавкам. Всюду кружился шум. Иногда девушка прислушивалась и разбирала слова, но ничего дельного выяснить так и не вышло. Сюз не знала как тут все устроено, потому она долго сидела, пытаясь расслышать информацию о денежной системе, ибо даже нормально рассмотреть монеты, которые постоянно крутила пальцами в своем кармане, не могла. Но ничего из этого не вышло. Она так и не поняла, ценные ли у нее в руках деньги, хотя и осознавала, что на покупку дворца ей, конечно, никто бы не дал, но что ещё важнее — она не знала, достаточно ли этого на еду. Теребя уже высунутые монеты, Сюз направилась к одному из прилавков. Было ещё довольно рано, потому народу на рынке скопилось прилично. Всюду сновали люди, ходили от места к месту постоянно разговаривая. Девушке тут совсем не нравилось. Она чувствовала себя небезопасно, уязвимо. Стоило отвлечься, как голоса тут же путались между собой и превращались в противный, действующий на нервы гул. В такой момент от неё ускользал практически единственный достоверный источник информации. — Две буханки хлеба дайте! — требовательно произнесла девушка, звеня мелочью. — Надеюсь, цену за день не повысили? — Всё также. Вот Ваш хлеб. — А по-свежее есть что? — она пощупала засохшую булку и в лице выразила всё своё недовольство. — За эти деньги – только сухари. — с насмешкой ответил ей продавец. — Аргх! Да когда в этом городе справедливость появится?! Не нужен мне хлеб Ваш, в другом месте куплю! — Сюз чуть ли не швырнула так и не купленный ею товар и пошла дальше. Идти пришлось недолго, ведь это рынок, и торговые лавки были на каждом шагу. Недолго понаблюдав, а точнее, послушав, девушка обнаружила ещё одну булочную и тут же направилась к ней. Она хотела поскорее купить еды. Желудок уже несколько дней пуст, от чего она ужасно злилась. Голод сжирал...Не получалось думать ни о чем, кроме этого. Сюз часто грубила брату без зазрений совести. Конечно, может эти раздражения были частью ее скверного характера, но без сомнений, на ее это настроение влияло и бесконечное бесхлебье. Хотелось съесть хоть что-нибудь, лишь бы утолить это изнурительное истощение. Однако, давиться плесневелыми сухарями она не желала и надеялась найти чего-нибудь получше. — У Вас есть хлеб? — дождавшись очереди спросила шатенка. — Хлеб? Да, конечно! — Дайте две. — Сюз протянула ладошку, в которой были все её несчастные монеты и после недолгого молчания женщины, которая должна была продать ей еду, поняла, что этого не хватит. — Ох...Девочка...Тут и на одну недостает. — уж больно опечаленным тоном говорила продавщица. — Но знаешь, у тебя такие славные волосы! — В её быстром голосе была слышна явная фальшивость. Сюз знала, что её волосы ничуть не славные. Только ссальные. — Это тут при чем? — У меня есть прекрасные ленточки...Тебе бы они очень подошли, и выглядеть будешь куда опрятнее. — Она засутеливась вокруг Сюз, не спрашивая разрешения прикасаясь к редким каштановым локонам. — Тебе ведь в любом случае не хватит даже на похлёбку для псин, а тут хоть приятное себе сделаешь...Смотри-ка! Ну вот, прям красавица! Расплачиваться будешь в шиллингах или пенсах? — Торговка тараторила всё так быстро, что едва ли удавалось расслышать ее речь, а усвоение слов доходило до мозга уже позже, но Сюз была не глупа, она тут же просекла все. — Постойте... Я ведь ещё не согласилась. Я тут за едой, а не за лентами. — Уверенно говорит девчонка. Она покрепче сжала ладонь с мелочью и уставилась на девушку, чье лицо едва ли могла увидеть. Она знала, это лишь манипуляция. Она ведь и сама таким промышляла. — Я ведь говорю... — Радостный тон продавщицы тут же сменился на суровый и недовольный. Кажется не такой реакции она ждала от маленькой и глупой, на вид, девочки. — Из того, что я увидела в твоей ладони...Там совсем мало! Разве что на эти ленты и хватит, а на хлеб нужно в три раза больше, ну где ты столько возьмёшь? А эти ленты...Ах, так чудесно на тебе смотрятся! Ну загляденье просто! С таким милым личиком и аккуратной прической, глядишь, тебе и прохожие подкинут чего-нибудь...Возьми, всё равно ведь больше ни черта на эти копейки не купишь. Сюз смутилась, изменилась в лице. Она немного растерялась. Вот значит как...Этот дядька, к которому её притащил Вернер, и на хлеб не дал? Зачем тогда он вообще сунул ей эти копейки, если тут так мало? Подумав об этом, девушка вдруг очень огорчилась. «Никому тут нельзя доверять» — возникло у неё в голове, не задумываясь, что так легко доверилась этой торговке. Недолго простояв в молчании, Сюз разжала ладонь и глянула, в попытке рассмотреть гроши. Она чувствовала, что за ней кто-то стоит и дышит в спину, наверное другой покупатель... Сюз, тяжело вздохнув, потянулась к женщине, чтобы отдать ей свои единственные деньги. Правда ведь...На хлеб не хватает, так какой толк таскаться и пытаться что-нибудь купить? Те сухари ей уже никто не продаст, она ведь нагрубила... Вдруг ее руку схватили. Сюз повернулась и разглядела те самые черты лица. Леви. Кажется, так он представился тогда. — Вы, свиньи, как я погляжу, совсем совесть потеряли? — как-то грозно говорит он. — Пойдем. — быстро взглянув на Сюз, держащую в своих тонких руках две ленточки, выдал он и, повернувшись, пошёл прочь от прилавка. Сюз недолго похлопала ресницами, смотря то на отдаляющийся, а вместе с тем и расплывающийся затылок Леви, то на растерянное лицо продавщицы, а затем, кинулась за парнем. Торговка кричала вслед, говорила, что сейчас же позовёт военную полицию и требовала оплату за ленты, но Леви не останавливался, будто не слышал вовсе, а Сюз следовала за ним. Спустя пару мгновений они вышли из суетливой рыночной толпы и очутились на улице. Такой же темной и грязной улице, как всегда. Как везде. Сюз совершенно не любила этот город. Он казался каким-то холодным, а ведь таковым, по сути, и являлся. — Опять потерялась? — остановившись, спросил он. Сюз прищурилась, пытаясь подробнее рассмотреть его лицо, и даже не представляла, как же глупо она сейчас выглядела. У Леви были черные, коротко стриженные волосы и строгое выражение лица. Даже с таким плохим зрением это было понятно. — Да...А почему ты заставил меня украсть эти ленты? — она ткнула пальцем в повязанные на волосах ленточки. — В следущий раз мне стоит позволить этим свиньям тебя обмануть? — Обмануть? — она в непонимании распахнула глаза. — Да. Эти тряпки не стоят тех денег, которые та тётка хотела с тебя содрать. Твой братец даже не удосужился сказать, сколько монет он тебе дал? Или ты... — он вдруг замолчал и оглядел ее. — Украла их? — Нет, конечно! — возмущённо Воскликнула девушка. — Мне дал их господин...Господин... — она перебирала в голове список всех имен, похожих на то, каким представился тот мужчина. — Да неважно! Мне просто их дали! — Ладно, пойдем. — тяжело вздохнув сказал парень и двинулся вперёд, по кривому и пыльному тротуару. — Эй, ты что, глухая? Или настолько ослепла, что мне придётся тебя под ручку вести? Придя в себя, Сюз тут же побежала за Леви. Попутно спотыкаясь и чуть ли не падая, она проклинала эту чертову близорукость, ведь, если бы не такое плохое зрение, Сюз бы уже давным-давно обжилась в этом проклятом, новом для неё мире. Она шла прямо за Леви, пробираясь сквозь толпы наглых, эгоистичных людей. Неужели так сложно было пропустить? Она, такая тоненькая и маленькая, еле пролазила между ними. Все постоянно толкались, а вместо извинений лишь ворчали, обвиняя друг друга. Вокруг всюду были слышны смешавшиеся голоса. Кто-то с кем-то ругался, кто-то обсуждал прохожих, кто-то пытался продать хоть за что-нибудь свои вещи. Теряясь в этой реальности, Сюз еле поспевала за неожиданно нарисовавшимся из ниоткуда Леви. Она не знала, куда он ее ведёт, не знала, можно ли ему доверять, она вообще ничего о нем не знала. Лишь смольно-черные волосы и краткое «Леви». В какой-то момент они остановились у одной из лавок. — Дайте две буханки хлеба. — обратился брюнет к торговцу. — Сюз, или как там тебя...Сколько у тебя денег? — А? — вынурнув из своих мыслей, выдала девушка. — Я...Не знаю... — Агрх...Ну да, точно...Покажи. — девушка молча повиновалась. Она достала из кармана руку и показала все монеты, что у неё были. Леви недолго смотрел, затем забрал оттуда некоторую часть. — Вот, возьмите. — парень протянул деньги торговцу. На ощупь Сюз поняла, что он отдал ровно половину. Через пару мгновений Леви сунул ей в руки две более-менее мягкие булки. Да, они явно не самые свежие, но намного лучше тех, что ей пытались продать ранее. — Ну, чего встала как вкопанная? Подняв голову, Сюз двинулась к нему, отходя от прилавка. — Жизнь тебя ни чему не учит? Раз потерялась, и решила, что ситуации нужно повториться? — раздражённо выдал он. — И я вновь встретила тебя! — радостно произноснесла Сюз. — Кажется, крест на твоём доме высох и стал тусклее. — Ох, и правда! Надо будет исправить... — Сюз глянула на мутную стену хлипенького домика. Он вновь привел ее сюда. Вновь вернул в эту отвратительную реальность. Эти быстрые, но живые моменты заставили забыть, насколько ужасна её мучительная жизнь. Ведь сейчас она зайдет внутрь, шагнет на скрипучий, прогнивший пол и останется одна, до прихода безмозглого брата-добряка, которого видеть-то и не хотела вовсе. Она вновь будет содрогаться и давиться сухим хлебом. Одна. И никто еë не поймет. И никто не будет рядом. Сюз обречённо смотрела на деревянную дверь, которую так не хотелось открывать, а затем перевела взгляд на стоящего рядом Леви: — А ты далеко живёшь? — Что? — в непонимании переспросил парень. — Всмысле...Зачем тебе это? — Ты боишься что слепая девочка приедёт и убьет тебя? — Да нет же...Я боюсь, что чокнутая, слепая девочка вновь сунется на улицу и скорее окажется дома у маньяка, чем там, где ей быть необходимо. Ты ведь даже до своего дома дорогу запомнить не можешь, куда тебе до моего? — Ну вот! Если не найду свой дом, пойду к тебе! Ты ведь недалеко живёшь, иначе бы мы не встретились дважды. — Помнишь, куда ты зашла в прошлый раз? — вздохнув спросил Леви. — Вот, в ту сторону. Пройдешь по прямой шесть домов, затем, будет поворот налево, там увидишь много лестниц. Та, что будет напротив тебя, и ведёт в мой дом. Но я сомневаюсь, что ты до туда долезешь. — Поняла! — внимательно выслушав парня, Сюз проскочила к двери своего дома. — Ну, пока! — Махнув рукой, она скользнула внутрь даже не поблагодарив Леви, который вновь ее спас. Зайдя внутрь, она хотела со всех ног нестись оттуда. Но вместо этого, шагала по трещащим доскам, шла к разваливающемуся столу. Дома было ещё темнее, чем на улице. Беспросветные дни все тянулись и тянулись, причиняя Сюз одни лишь страдания. Она привыкала, но с каждой минутой все больше ненавидела эту жизнь.