Дорога домой

— Полагаю, вы здесь случайно? Грейнджер недовольно поворачивается на голос. В этот раз моментально узнавая молодого человека, стоящего рядом с ней. Излишне расслабленный он умудряется заставить её нервничать. Как будто ловит с поличным. Их третья встреча, места становятся всё интереснее и интереснее. Но его подача не меняется, он по-прежнему абсолютно в своей среде, на лице играет ухмылка. Однако, в этот раз он излишне увлечен происходящим, Гермиона интересует его меньше всего. Он просто принимает факт того, что она тоже здесь, и из вежливости интересуется: почему? — Естественно, я не собиралась намеренно становиться участником митинга, — Грейнджер слышит в вопросе насмешку, но совсем не разделяет его забавы. Ей ужасно некомфортно в толпе, движущейся единым механизмом. Будто их сознание зомбировали. Гермиона невольно делает движение в сторону незнакомца, словно рядом с ним могло быть безопаснее. Она второй день не находит себе места. Тео изо всех сил старается добиться нового приглашения на знакомство с Реддлом, а она бросает все силы на изучение оппозиции среди магглов. И никак не может выследить их лидера. Ей нужна альтернатива Тому. Они в прошлом, чтобы избавиться от последствий ошибки министерства, но это ещё не значит, что их единственный путь к осуществлению своей миссии — дружба с Пожирателями. Она хочет выбрать иной сюжет. — И всё же ты здесь, — он неожиданно перестает обращаться к ней на вы. Как если бы они успели стать старыми знакомыми. — Это небезопасно для твоей жизни и свободы. В толпе протестующих его тон кажется весьма органичным. Идет война, нет времени вести светские беседы, которыми они увлекались раньше. — Как и ты, значит, мы оба подвержены опасности. Но в отличие от меня, боюсь, ты здесь не случайно. — Справедливо, — он кивает. Она предприняла попытку загнать его в угол. Но он способен найти потайную дверь и в этом углу. — Что здесь делаю я, мне известно, а почему ты остановилась, не пойдя дальше? — Меня привлекает толпа, — она поворачивает лицо в его сторону, уверенная в том, что он увлечен выступающим, но сталкивается с взглядом, устремленным в её сторону. И таким образом начинает немой поединок. Грейнджер чувствует исходящий от него вызов и на автомате отвечает, пытаясь таким образом защититься. — Звучит нелепо, — парень морщит нос. Ей становится не по себе от его взгляда. Она не готова к нему. Она не понимает, как себя вести. Он смотрит глубже, чем кто-либо, и касается тех частей души, которые хотелось бы спрятать от посторонних. Это одновременно пугает и завораживает. Гермиона задирает подбородок, отворачиваясь, стараясь сбросить с себя подбирающийся к горлу, чтобы въесться, флер незнакомца. Ей нельзя поддаваться его магии. Ей нужно абстрагироваться от него. Как, впрочем, и от всего происходящего. Но забыться сложно. — Ты не назвал свою причину быть здесь. Он молчит, делает вид, что не слышит её, вызывая раздражение внутри. Гермиона чувствует себя маленькой и незначительной. Зачем тратить силы, отвечая ей. Она далеко не равная ему, чтобы вести двустороннюю беседу. Грейнджер сжимает ладони в кулаки. Это глупо — так реагировать на незнакомого ей человека. Он всё ещё может быть психом, наслаждающимся её реакцией. Питающимся её растерянностью. — Дело в том, что это я организовал митинг, — он дожидается, пока она дойдет до предела, и после спокойно пожимает плечами, сознаваясь в преступлении. Ему хочется быть с ней честным хотя бы в чем-то. — Италия ещё может занять правильную сторону. Последнее он проговаривает довольно тихо, но Гермиона кивает, давая понять, что услышала. Парень поджимает губы. Он пытается объяснить себе, что в ней заставляет его испытывать новые, неоднозначные эмоции. Перед глазами до сих пор стоит её выражение лица, когда она задала вопрос «Зачем?». Но у него не хватило мудрости понять её вопрос в моменте. И это раздражает и завораживает до сих пор. — Бред, — Гермиона хочет отшатнуться, но подошвы ботинок врастают в землю. — Почему тогда не ты на трибуне? — ей хочется доказать его неправоту. Он не может быть альтернативой Тому. Пожалуйста, только не он. Мысли вихрем несутся в голове Грейнджер. С другой стороны, могла ли ты представить кого-то другого в этой роли. Кого в принципе ты представляла? И кого хотела найти? Гарри. Ты хотела увидеть лидера похожего на Поттера, каким он был в школьные годы. Чтобы суметь полюбить его, пойти за ним, поверить в него. Чтобы в очередной раз застрять в прошлом. — Я ведь не идиот. Лидер с трибуны в случае поражения погибает. А я люблю свою жизнь и умею просчитывать риски, — его веселит реакция девушки. Он определенно поднялся на несколько ступенек в её глазах. Грейнджер приходится обнять себя руками, чтобы сохранить лицо. Интересно, что на самом деле толкает людей собирать тайные организации и не вставать в их главе? Что толкнуло тебя придумать Армию Дамблдора и отдать все почести Гарри? Гермиона переводит взгляд на парня, теперь на её лице выражение интереса. Испуг прошел. Она сосредоточенно скользит взглядом по его лицу. Вот что привлекло её, вот что заставляет нервничать и сжиматься внизу живота. У них больше общего, чем кажется. Гермиона зажмуривается, не надо. Пожалуйста, не надо. В этом признании она находит и хорошее — во всяком случае незнакомец точно не Волан-де-Морт. Тот бы никогда не опустился до взаимодействия с магглами. Но какое это имеет значение? Глупо было пытаться искать альтернативу. Бред, что можно остановить войну силами оппозиции вне волшебного мира. Грейнджер поеживается. Теперь Пожиратели не кажутся самым плохим вариантом. В конце концов она знает, чего ожидать от Тома. Его внутреннюю тьму она изучала годами, касалась её, убивала. Реддла можно ненавидеть. А ненависть хорошее топливо для войны. Ненависть. К другим чувствам она просто не готова. — Сейчас будет моя любимая часть речи, — он самодовольно складывает руки на груди на секунду забывая о присутствии Гермионы рядом. В момент, когда происходящее захватывает его с головой, Грейнджер не может оторвать от него взгляда. Он погружен настолько, что его не волнует ее изучающий взгляд, как и не волнует ничего вокруг. Слишком увлечен, теперь Гермионе кажется, что это она видит его насквозь, пробирается под его кожу, касаясь души. И пугается ещё больше. Придумать лидера для оппозиции совершеннее не представляется возможным. — Мне пора, — она хочет добавить: «До встречи», потому что уверена, что он найдет её вновь. А если нет, то это сделает она сама. Потому что уже сейчас знает, что поддастся слабости. Но не решается произнести слова вслух. Уверена, что найдет, но не хочет этого. Потому что в следующий раз может не справиться с собой и стать одной из толпы, увлеченной его позицией. Потому что если он позовет её присоединиться, она почти на сто процентов уверена, что согласится, без какой-либо идеологии, просто потому, что ей нравится быть с ним рядом. Ей хочется его изучить. Грейнджер разворачивается, не дожидаясь от него ответа, и быстро покидает площадь, протискиваясь сквозь толпу.

***

— Он назначил встречу во время завтрашнего завтрака, — Тео встречает Гермиону в коридоре. — В этот раз пригласили меня одного. — Превосходно, — она, не проявляя излишнего интереса, стаскивает со стоп туфли. — Ты, конечно, согласился. Он естественно решил, что победил. Грейнджер неожиданно для себя осознает, что не чувствует внутри даже малейшего раздражения от произнесенных слов. Это злость на автомате. На самом деле она ничего не чувствует. Её мысли не здесь. — Как будто у нас есть другой выбор? Нотт смеряет девушку выжидающим взглядом. Ему нужен ответ, нужно чтобы кто-то подтвердил его правоту и разделил тем самым ответственность. И он готов подождать. Гермиона делает несколько вдохов в тишине. Ей просто нужно вернуться домой. При Реддле не придется скрывать магию. И ещё она сможет подпитываться злостью к нему, становясь сильнее. Как легко получается врать самой себе. И тот, и другой вариант — зло. Она проиграет в любом случае. — Подожду тебя дома. И поддержу любой исход, к которому приведёт встреча. Грейнджер проходит вглубь квартиры, решая чего ей сейчас хочется больше: включить музыку на весь дом или в тишине выпить вина. — Спасибо, — Нотт следует за ней, молча радуясь, что все получается так легко. У него нет сил объяснять и доказывать что-либо. Ему даже на секунду кажется, что Гермиона вполне способна его понять. Она так удачно вписывается в вырисовывающуюся картину. А если бы он смог ей полностью доверять? Тогда бы они столько всего смогли сделать в прошлом. Тем временем Грейнджер проходит мимо граммофона, а затем и мимо бара, направляясь в свою комнату. Она принимает решение отправиться спать, закрывая дверь ровно перед носом Тео, собирающегося зайти следом, чтобы продолжить разговор. Он замирает перед дверью, сантиметр отделяет его от того, чтобы не врезаться в нее носом. Нотт сжимает ладони, закрывает глаза, тяжело вдыхая через нос. Или всё же было бы проще одному. Тео выверенными движениями достает из кармана брюк портсигар и спички, закуривает, накладывая противодымное заклинания. И тихо выругавшись себе под нос, отправляется стелить постельное белье на раскладывающемся кресле. Завтра его ждет тяжелое утро. Но если все пройдет удачно, дальше будет только тяжелее.

***

В наступившем дне Грейнджер раздражает абсолютно все: завтрак она провела перед окном, ожидая, пока Нотт вернется со встречи. Потом они долго спорили о целесообразности переезда в дождь, ведь их договор аренды был еще на несколько дней вперед. И наконец, её совершенно не устраивала идея поселиться в доме вместе с Пожирателями. Это безусловно было удобно для всех, но и ровно настолько же страшно и противоестественно. В споре Нотт одержал победу, аргументировав срочность происходящего тем, что такими вещами, как предложение самого Тома Реддла стать частью его компании, нельзя разбрасываться. Второй раз он не предложит. — А если это ловушка? — Грейнджер проговаривает слова сквозь зубы. У них не получилось поймать машину, оттого приходится идти пешком. Ко всему прочему, им приходится поддерживать легенду о том, что их путешествие было запланированным, поэтому в последний момент они покупают два саквояжа для вещей. И собственно вещи, которыми забивают их под завязку. — Умрем уставшими и мокрыми. Это не то, о чем я мечтала. — Не верю, что ты вообще мечтала о смерти, — Тео бросает слова без злобы. Это выходит устало и весьма рассеяно. Все его мысли заняты выбором наиболее сухой дороги. — О героической и желательно во время магической дуэли с сильнейшим из всех моих соперников, — без малейшей паузы отчеканивает Грейнджер, и этим заставляет Нотта удивленно покоситься в ее сторону. Гриффиндорское сумасшествие. Он цокает языком, выражая свое несогласие с ее мечтами. — Уверяю, сегодня мы не умрем. Думаю, это не ловушка, а проверка. Под одной крышей ему будет проще решить: доверять нам или прикончить. Но мы идём туда с благими намерениями. Гермиона не находит, что ответить. С благими намерениями к людям, которые стали причиной стольких ее проблем. Как же. Липкое чувство отвращения к себе разливается внутри. Будь честна с собой. Всё это время ты искала не альтернативу злу. Те Пожиратели, которых ты видела, ещё не зло. Просто страшно было всё время сравнивать их с внуками. Вспоминать свое прошлое. Просто ты недостаточно сильная, чтобы простить. Придется научиться абстрагироваться. Играть свою роль и как можно быстрее выполнить то, что хочет время — спасти мир. — Эй, мы все сейчас хотим закончить войну. У нас общий враг, — слова Тео попадают в точку, будто он читает мысли. И Грейнджер невольно улыбается. Рон когда-то тоже умел так делать. К дому Пожирателей они подходят насквозь промокшие, ругая себя за излишнюю конспирацию с отказом от магии и крайнюю недогадливость захватить маггловские дождевики. Нотт украдкой бросает взгляд на Грейнджер. Его одолевает научный интерес, как она переживет эту встречу, как справится с новой жизнью. Она выглядит весьма воинственно: первой подходит к двери и заносит ладонь, сжатую в кулак, для стука. — Мисс Нотт, приветствую! — глаза Малфоя, открывшего дверь, невольно расширяются при виде мокрой Гермионы на пороге их дома. — Абраксас, здравствуй! — Тео выходит вперед, протягивая ладонь для рукопожатия. — Рад вас видеть, — он быстро пожимает протянутую ладонь. — Входите и сразу сушитесь. Вал, поможешь? — Мне стоит рассказать вам о том, что магглы изобрели зонты? — Грейнджер поднимает на Вальбургу удивленный взгляд. Этот вопрос крайне удивительно слышать от Блэк. — Не успели купить, — тут же поясняет Нотт. — Что ж, тогда я расскажу вам о трансгрессии и каминах, — Вальбурга понимающе кивает, направляя палочку на пол под ногами ребят, чтобы убрать мокрые следы. — Мы так же могли выслать вам портключ совой. — Мы заботились о конспирации. Любой магический след можно отследить, а нынче время недостаточно спокойное, чтобы об этом не думать, — Гермиона делает встречный выпад. Не могут же они быть настолько беспечными. С другой стороны, их война только начинается, они могут ещё не уметь думать о тех вещах, которые впитались Грейнджер в кровь. Вальбурга смеряет взглядом гостью. Её искренне веселят рассуждения вновь прибывшей. Гермиона выглядит весьма воинственно, и подобно ей самой предпочитает в эту встречу брюки. Но все остальное — она так далека от их мира. Совсем не подготовлена к войне. — А я думала, какой толк от взросления рядом с Томом, а вон оно как, оказывается, — тянет подошедшая девушка. — Мы уже знакомились, но скорее всего вы меня не помните — Диана Розье. — Девочки хотят сказать, что любой след, при должном желании, можно замести. Иначе бы нас здесь уже не было, — Абраксас выдавливает улыбку. — Проходите в гостиную. Я покажу вам вашу комнату, тут извините, выделить каждому отдельную мы не можем. Том будет к ужину. А пока вам стоит отдохнуть и разложить вещи.

***

— Они странные, — Гермиона осматривает себя в зеркале перед тем, как спуститься к ужину. Выйти из комнаты до наступления вечера она не решилась, а вот Тео, наоборот, провел большую часть дня слоняясь по дому. И только теперь вернулся к ней, чтобы поддержать морально. Или убедиться, что она не сбежала, пока его не было. — Ты хотела сказать "другие", — он мягко поправляет Грейнджер. — Я наблюдал за ними весь день, ничего сверхъестественного. Гермиона одаривает его недобрым взглядом, выражая этим свое несогласие. Тео с трудом сдерживает смешок. — Идем вниз, нам пора. — Он все равно опоздает, — фыркает Гермиона, но все же долго не задерживается, и почти сразу выходит из комнаты. Ей не терпится увидеть монстра. Внутри все вскипает, её тело словно превращается в непробиваемую броню. Это будет сложный опыт, но она справится. Всегда справлялась. Тем более, что это вопрос их выживания и жизни всего мира. Нотт замечает, как Грейнджер меняется в лице. Следующее действие происходит непроизвольно. Он протягивает ей ладонь, предлагая свою поддержку, и удивляется, когда Гермиона сжимает его руку в своей, подпитываясь уверенностью. Простой жест, в котором она определенно признается в своей слабости. Тео понимает, что она сделала это неосознанно. Но этот жест выходит слишком искренним, чтобы его не оценить. — С Ноттом ты уже знаком, а это Гермиона, его сестра, — Абраксас не дает и секунды передышки. Как только гости достигают момента на лестнице, что их лица становится видны сидящим за столом, он тут же обращает на них общее внимание. Том лениво поворачивается. На его лице играет улыбка. Он старается быть вежливым, заставляет себя быть хорошим хозяином. Кивает Тео, переводит взгляд на его сестру. И тут же в его взгляде появляется удивление. Улыбка трансформируется в недобрую усмешку. Грейнджер чувствует, как её ноги становятся ватными, она думала, что нашла способ обхитрить судьбу, выбрала самый простой и понятный путь. Это ведь точно не Волан-де-Морт. Он не опустится до магглов. Или же ты хотела сказать, что ты, и только ты, не опустишься до того, чтобы заинтересоваться Волан-де-Мортом? Гермиона переводит дух, выдерживая взгляд Реддла. Её обдурили, она сама себя обдурила. — А говорили, что не интересуетесь войной, — с насмешкой тянет Том. Определенно торжествуя в сложившейся ситуации. Между ним и незнакомцем с площади есть одно существенное различие, которое заставляет Грейнджер поежиться. До этого она и подумать не могла, что парень, с насмешкой на лице, пытался ей понравиться. А он пытался. Теперь же Реддлу это ни к чему. Он чувствует своё превосходство в сложившейся ситуации и упивается им. — Мой брат интересуется, — Гермиона поджимает губы. Её тело напрягается слишком сильно, в ногах ощущается дрожь. — Я лишь сопровождаю его. Реддл хищно улыбается в ответ. Во все предшествующие этой встречи он словно носил хорошо скроенную маску, а теперь его сущность выбирается наружу. И Грейнджер не по себе от этих изменений. Ей и до этого было неловко рядом с ним, а теперь откровенно страшно. Перед ней не то безносое существо, к которому она была готова. Темный Лорд, представший перед ней, похож на человека и одновременно охвачен тьмой. Вот что напугало тебя в первые три встречи. Сложно лишь было признаться себе, что узнаешь его. Потому что в этот раз тьма манит, а не отталкивает. — Садитесь за стол, мы собираемся ужинать, — так же быстро, как монстр появился, он исчезает внутри Тома. Реддл чувствует себя обыгранным: ему всерьёз хотелось понять её природу. В том, что девушка — волшебница, он был уверен с их второй встречи. Сумасшедшая энергетика, иной взгляд на происходящее. Она выбивалась из привычного ему кроя мира. В моменте Тому даже показалось, что она может вступить в ряды Пожирателей наравне с Розье или Малфоем. Он хотел лично пригласить её и поставить метку. Но он ошибся. Чутье впервые подвело. Она абсолютно обычная, просто сумела ввести его в замешательство. Интересно, это было планом или случайностью? Второе ещё обиднее. Очередная чистокровная, ещё одна следующая за братом, пришедшая к нему, потому что не справляется одна.