Первый последний год

      Никита мялся у двери квартиры Уланса уже минут пять, он слышал за ней громкую музыку, заливистый смех и оживлённые разговоры, но дёрнуть за ручку никак не решался. Он снова поправляет белую футболку (от пиджака, кстати, он избавился, не сжёг, конечно, но в дальний угол отложил), крутит в руках открытку, а ещё чувствует как сильно стучит его сердце. Ему не страшно, нет, он бывал на домашних тусовках, но сейчас Святковскому предстоит появиться в обществе малознакомых или вообще незнакомых людей. Меньше всего ему хочется быть тем самым парнем, который первым напьётся, поблюёт в каждый цветочный горшок, потом уснёт, а утром обнаружит нарисованный на лбу член. Зато ужасно интересно посмотреть на такого. Никита слышит, как сзади от него раскрывается дверь лифта. — Ты долго гипнотизировать её будешь?– незнакомец с ухмылкой обращается к блондину, отодвигая его с прохода, – хули стоишь? Проходи уже, а. – закатывает глаза и, звеня бутылками в пакете, проходит в квартиру первым. Никита заходит сразу за парнем, на пороге их встречает виновник торжества и бросается обнимать гостей, видимо, уже слегка принял на грудь. Хотя какой там слегка, они ещё утром перед уроками вместе с Гришей и Робертом начали отмечать на курилке. День рождения Уланса был своего рода национальным праздником, а в этом году ещё и выпал на пятницу, так что можно было оторваться по полной. Никита здоровается с именинником и вручает ему открытку с надписью «С юбилеем! 75 лет!» — Сорри, другую не успевал купить, – Святковский чешет блондинистую бошку, неловко улыбаясь. — Еба, ну ты хорошо сохранился, – незнакомец протягивает пакет с горячительными напитками, – это ускорит процесс старения, а то без паспорта алкашку продавать не будут. – он смеётся, оголяя ряд белоснежных зубов, на шее виднеется тату «chains», а ниже и настоящая цепь, в носу блестит серебристый циркуляр-септум. — Спасибо-спасибо. Вы проходите, народ ещё собирается, – Ланс выхватывает пакетик, расплываясь в улыбке, – ой, а вы же не знакомы. Назар – Никита, Никита – Назар, – успевает быстро проговорить он прежде, чем его позвали на кухню. — Да уж, приятно познакомиться, – Вотяков тянет руку, – если бы не я, ты бы эту дверь трахнул, так смотрел на неё– парень снова смеётся со своей «гениальной» шутки. — Неправда! – восклицает Никита, пытаясь придумать ответ, – если бы это было так, ты бы... ты бы трахнул Уланса с такой же вероятностью, – мысленно ударяет себя сразу же, как эта фраза срывается с его уст, он уже ожидал, что Назар ему по-настоящему врежет. — Ну-ну, ещё увидим, – парень дерзко усмехается, выгибая бровь, и проходит вглубь квартиры.       Стоит сказать, что жилище у Познакса внушительных размеров: Никита не мог навскидку сказать, сколько в квартире было комнат, но она была значительно больше его двушки в этом же районе. В просторном зале на диване ребята рубились в приставку на огромной плазме, пили какое-то пиво и орали друг на друга, потому что кто-то снова сливал матч в фифе. Из них Святковскому был знаком только Славик. На кухне девочки резали сыр, колбасу, делали бутеры с икрой на закуску. — У вас какие-то вялые огурчики, – Назар покрутил в руках овощ, который должен был пойти на нарезку. — Главное, чтобы твой не завял, – Дашка отбирает у него огурец и принимается кромсать. — А вот если бы мы летом открыли свой овощной, то так наварились бы на арбузах, – парень мечтательно закрывает глаза, – вот вам эта идея не понравилась, а если бы помогли мне, то мы бы щас тусили где-нибудь в Дубае. — Если твой Дубай находится в Краснодарском крае, то да, ты прав, – острит Даша и напоминает о всех прошлых не особо удачных старт-апах друга, – тебе вообще твой диплом экономиста пригодился? — Я вообще-то отличником был, – гордо заявляет Назар и продолжает потягивать коньяк с колой, тянется за сыром на тарелке и сразу получает по руке от Тарасовой, – больно вообще-то, жалко что-ли? — Ну да, вот был бы у тебя диплом, Даш, резала бы колбасу на модной доске, – встревает в разговор Роберт, приобнимая девушку за плечи. — Пацаны, прикиньте, Димон мой любимый торт принёс, – Уланс радостно крутит коробкой десерта «Сицилийская кассата», – где он его нашёл? Ума не приложу, днём с огнём не сыщещь! – именинник ставит сладость в холодильник, с предвкушением облизывая губы.       Дима прекрасно знал вкусы своего друга, а ещё обладал уникальной способностью находить всё что угодно, где угодно и когда угодно. Схема была проста: пробиваешь несколько сайтов, делаешь пару звонков знакомым, иногда требовалось пару часов побегать по Москве, но всегда, рано или поздно, Дима получал желаемое. А проблема с тортом вообще решилась элементарно: он просто заранее сделал заказ у кондитера.       Никита шатался по квартире, потягивая джин со швепсом, помещение наполнялось народом, появлялось всё больше незнакомых ему людей. Но, стоит добавить, что и сам Уланс хорошо знал не всех гостей. На его тусовках действовало правило: «Если тебя не позвали – приходи со своим». На самом деле, даже если позвали, то лучше приходить со своим. А, ну и не курить в помещении. — Слушай, а мы никому не мешаем? – Никита залазит на барный стул около кухонной столешницы, – ну там... твоим родителям или соседям? — Из соседей у нас только глухая бабуля, – отмахивается Ланс, сидящий напротив в праздничном колпаке, который на него натянула Даша, – а родители на даче до октября, они каждый год уезжают в начале лета. — А дача где-то в области? – блондин старается завязать беседу, может быть через ребят с кем-нибудь и познакомится, – в Подмосковье, наверное? Компашка одновременно кидает на него взгляд, все тихо хихикают. — Ну почти, – смешливо хмыкает Роберт. — В Риге они, – Ланс понимает, что Никита ещё совсем никого не знает, не знает каких-то важных моментов, поэтому отвечает по-доброму, – я же сам из Латвии. Все наблюдают, как глаза Святковского заметно расширяются, а на щеках выступает румянец. Его щеки горят от неловкости. — Оу.. Эм.. Круто.. Ну я пойду, – Никита спрыгивает со стула, обновляет напиток и быстро удаляется.       Он видит, как ребята веселятся: выпивают, кто-то танцует, кто-то играет в бутылочку, кто-то курит, вопреки просьбам хозяина. Только Никита чувствует себя лишним на этом празднике жизни. Проходя мимо прихожей, он замечает толпу девчонок, а с одной пересекается взглядом: миниатюрная брюнетка, с каре, ярко-зелёными глазами, в коротком бордовом платьице. Девушка подмигивает ему, но Святковский не останавливается и проходит в комнату, где падает на диван к остальным отдыхающим. — Приветик, – загадочная брюнетка усаживается рядом с ним, – как тебя зовут? Не видела тебя здесь раньше, – она наматывает прядь волос на пальчик с тёмным маникюром. — Никита, я недавно переехал сюда, поэтому и незнакомы, – парень мягко улыбается, ему было бы приятно с кем-то познакомиться и поговорить, – тебя как зовут? — Элина, но можешь называть меня Эля. Может выпьем за знакомство? – она открыто стреляет глазками, и хотя на Никиту её чары не действуют, он соглашается.

***

— Ебать, смотрите какие люди, – Назар кивает головой в сторону незваных гостей, возглавляла которых бывшая Димы. — Я её не звал, – Уланс снимает с себя всю ответственность и поднимает обе руки. — Вот блядство, – Дима ударяет кулаком по столу, – мне, наверное, пора домой. — Димас, та чё ты паришься, – успокаивает Роберт, пихая друга в плечо; все были в курсе его тяжёлого разрыва, – не будешь же до конца жизни избегать её и плакать по ночам в подушку. – блондин протягивает ему стакан с каким-то ядерным пойлом. — Я не плачу ночами в подушку! – проговаривает Дима сквозь зубы, его глаза наливаются злобой ещё больше, когда замечает Святкового рядом с Элей, – Чуваки, это просто пиздец! – констатирует он и залпом опустошает свой стакан.       Время близится к полуночи, все продолжают веселиться. Дима наблюдает, как Никита носится с новой подружкой: смеётся с её шуток, кружит её в танце, играет с ней в бирпонг; наверное, им и правда весело вместе. Но Королёв слишком хорошо знает Элю, вряд ли ею движут какие-то искренние мотивы. Парню тошно наблюдать за этим, к горлу подступает ком. Липкое чувство оседает где-то в глубине грудной клетки — ревность. Но кого он ревнует? Уж точно не бывшую, она уже закрытый гештальт. Ему совсем непонятны намерения Никиты. То есть, сначала новенький залипает на него на уроках, ходит по пятам, даже ВК Диму нашёл и заявку в друзья кинул (которую, кстати, Дима проигнорировал), а сейчас устраивает весь этот цирк. Хотя, с другой стороны, кто ещё окажется главным клоуном.       Королёв направляется в ванную комнату, только собирается закрыть за собой дверь, но слышит крики из гостинной и выбегает посмотреть, что же случилось.

***

      За пару часов, которые Святковский провёл с новой знакомой, она его знатно утомила. Слишком навязчивая, шумная и энергичная. Но сказать: «Отъебись от меня», было бы слишком грубо, да и, в целом, ему было весело. В какой-то момент Эля вытащила Никиту танцевать. — Я так люблю этот трек, пошли, – брюнетка тянет за руку Никиту и они оказываются в центре импровизированного танцпола. Tryna' hide from the cameras, I ain't going outside today Couldn't find Hi-Tech, so I'm drinking on Act' today       На телевизоре играют клипы известных исполнителей, из колонок громко валит музыка. Все уже сильно пьяны и отрываются как в последний раз, никто не стесняется петь и танцевать, девчонки виляют сочными задницами, парни не упускают возможности присвистнуть или шлёпнуть.       Диджеем тусовки сегодня был парень по кличке Эклер. На самом деле, его тоже Никитой зовут, но уже вот третий год для друзей он Эклер. Привязался позывной после того, как он в восьмом классе на новогоднем чаепитии сожрал ящик эклеров в одно лицо. Это вышло случайно: Гриша и Ланс принесли водку в пакете из-под сока, ну и пока все дружно смаковали алкоголем, Никита закусывал эклерами с праздничного стола, пока те не закончились. Так в народе и повелось.       На смену весёлым трекам включают классический медляк. Парочки как-то моментально разбегаются по площадке, а Никита решает, что пора валить отсюда. Он разворачивается и успевает сделать шаг в сторону, как его запястье обхватывает женская ручка и Эля притягивает его к себе. Обхватывая двумя руками лицо блондина, пьяно, смазано касается его губ своими. Никита быстро отстраняется, он совсем не хочет отвечать на поцелуй. Сейчас он в шоке и может только вопросительно посмотреть на девушку. — Да чего ты скромный такой, – Элина кладёт руки Святковского на свои бёдра, он моментально убирает их и уже хочет выпалить все мысли, накопленные за вечер, – А, ты девственник, да? – она, кажется не понимает намёков, и возвращает руки парня на своё тело. Возмущению Никиты не было предела, он уже набирает в лёгкие воздух, чтобы осадить надоедливую подругу, но вместо этого на него неожиданно налетает пьяный амбал с кулаками и криками: — Слышь ты, чмо белобрысое, – речь нечленораздельная, слова сливаются в единую массу, – хули ты мою девушку лапаешь! – за этой репликой последовал удар под дых, а после в нос. — Нахуй она мне не нужна! – Никита корчится от боли и пытается разогнуться, чтобы ответить обидчику, который в полтора раза больше, чем он сам; пару ударов успевает сделать. Парней уже растаскивают в разные стороны, но оба продолжают размахивать кулаками и выкидывать оскорбления, выясняя, кто прав, кто виноват. Дима прибегает на подмогу, подхватывает Никиту под руки. У второго уже в глазах темнеет, в голове муть, а кровь из разбитого носа неприятно стекает по гортани, ему становится тяжело дышать. Нападавшего наконец-то удаётся увести, он и не пострадал особо, у него было явное преимущество, как минимум, в весовой категории. Из квартиры его вышвыривают несколько парней.       Диме помогли транспортировать Святковского в ванную комнату и усадить на невысокую тумбу возле раковины. Даша принесла аптечку, сначала решили нашатырем в сознание хотя бы привести. — Уланс, твой день рождения и без драки – не праздник, – бурчит Тарасова, пока роется в аптечке, – как свадьба, ей-богу! – присутствующие в комнате молча кивнули, потому что это была чистая правда. — А Гриша разве в прошлом году не этому же чуваку навешал? – Назар пытается вспомнить события годовалой давности, слишком уж похож сценарий. — Не, – отмахивается Ляхов, – в прошлом году был бой с Батырханчиком, я выиграл, кстати,– гордо восклицает парень, – а этого вижу впервые. — Если сотряс средней тяжести – победа, то да, жаль медали за это не дают, – отвечает Даша, пока мочит ватку, – держите его кто-нибудь на всякий случай, – указывая на пострадавшего. Дима аккуратно придерживает Никиту за плечи, чтобы тот не грохнулся. Он вроде бы в сознании, но без первой помощи не обойтись. Даше приходилось так часто оказывать её, что делала она всё почти профессионально. Девушка аккуратно подносит смоченную ватку к носу. Буквально через пару секунд Никита оживляется: морщит нос и делает несколько глубоких вдохов. — Ахуеть, – первое, что произносит Святковский, негромко, но вполне уверенно. — Наз, смотайся кабанчиком к холодильнику за льдом, – просит Даша, Вотяков спрыгивает со стиральной и послушно выполняет просьбу. — Есть, мой капитан, – Назар на секунду делает серьёзное лицо и протягивает пакетик, – ебать, «Кровавая Мэри» получается. — Спасибо, – Никита прикладывает холодное к больному носу, чтобы остановить кровь, – ребят, правда, спасибо. Я нормально себя чувствую, можете идти, – только сейчас он понимает, что в ванной их человек шесть, и все собрались вокруг него. — Точно? – щурит глазки Даша, Святковский кивает ей, –нас тут и правда многовато, но кто-то должен помочь тебе умыться хотя бы, – она встречается взглядом с Королёвым, – Диииим...– тянет девушка. — Та ладно-ладно, всё равно ближе всех стою, – Дима вдруг вспоминает, что вообще-то до сих пор держит блондина за плечи, но почему-то и отпускать его совсем не хочется.       Остальные ребята всё-таки покидают комнату, Дашка оставляет аптечку и просит звать, если что. Парни кивают и Дима закрывает дверь. Он помогает Никите умыться прохладной водой и убрать кровь с лица и рук, отрывает кусочек ваты, чтобы пострадавший вставил в нос. Когда с медицинскими процедурами было покончено, Королёв садится на пол, облокачиваясь о керамическую ванную. Никита присаживается рядом, они едва касаются друг друга локтями, прямо как в школе за одной партой. — Футболке пизда, – Никита обречённо смотрит на белую тишку «nike», забрызганную его же кровью. — Не парься, – отмахивается Дима, – перекисью залить, делов-то. — Круто ты придумал, а ходить мне так что-ли? – блондин снимает футболу, оголяя фарфоровую кожу и чётко очерченный пресс.       Дима ненадолго зависает, разглядывая татуировку под острой ключицей, надпись гласит «lived 9 lives». Но все-таки он перестаёт пялиться, снимает с себя чёрную толстовку, а сам остаётся в ярко-жёлтой футболке. — Держи, – Королёв протягивает Никите кофту, улыбаясь. — Блин, спасибо, — Святковский надевает толстовку, он чувствует, как щеки начинают гореть от выступившего румянца.       Они какое-то время сидят в неловкой тишине, никто не решался начать разговор. Да и о чём? О том, как Никита весь вечер таскался с бывшей Димы, а потом получил за это в бубен? Или о том, что Дима глаз не спускал с этой парочки? — Нос болит? – первым обрывает тишину Королёв. — Есть немного, но хотя бы кровь не идёт, – тихо отвечает блондин, теребя в руках испорченную фуболку, — и всё из-за тёлки, которая мне даже не нравится! – злобно бурчит и откидывает вещицу. — Я с ней встречался когда-то, мэн, – проговаривает Дима, Никита поворачивается к нему и вопросительно щурит глаза, – ничего не подумай, это давно было. Я сам несколько раз от её ухажёров огребал. — Всё в порядке, братан, — Святковский треплет товарища за плечо, Дима даже вздрагивает. — Слушай, у меня же есть травка, — вдруг осеняет Диму, – будешь? – Никита согласно кивает.       Шатен достаёт из кармана зип с травкой, а из заднего кармана джинс выуживает бумагу для самокруток. Он ловко закручивает косяк, поджигает и, на правах владельца, делает несколько больших затяжек, прежде чем передать. Никита принимает косяк, сжимая его двумя пальцами, впускает дым внутрь. На комнату постепенно опускается приятный белый туман, путающий сознание, цепляющий тонкие струнки души, заполняющий каждую клеточку тела. — Впервые пробуешь травку? – вдруг интересуется Дима.       Королёв смотрит в большие глаза цвета тёмного шоколада, такие красивые и бездонные. Кажется, парень, сидящий рядом с ним —ангел, сошедший с небес. Изумительная внешность: короткие пепельного цвета волосы, словно первый снег в ноябре, острые скулы, впалые щеки, а ещё невероятной красоты улыбка. Он кажется таким чистым, непорочным, идеальным — пиздецки привлекательным. И Королёв не понимает, это трава такая забористая попалась, что его так кроет? — Ээм.. Ну да, – подумав несколько секунд, отвечает Никита. И нагло врёт.       Это ложь во благо, ничего более. Просто он говорит то, что от него хотят услышать. Он же не скажет, что они с родителями бросили всё в родном Севастополе сразу, как только подвернулась работа в Москве, собрали вещи за неделю и улетели первым же самолётом. Не скажет, что дело было не столько в родительской работе, сколько в их желании оградить сына от дурного окружения и вредных привычек. Не скажет, что все его тусовки начинались кокаином, а заканчивались мефом. И точно не скажет, что не завёл друзей в новом городе за целое лето, потому что два с половиной месяца провёл в рехабе. Тем не менее, родители не пытаются его сильно контролировать, стараются сохранять тёплые отношения с сыном, поддерживать его; они выбирали хороший район, хорошую школу, но ведь на сайте школы не напишут, чем занимаются ученики вне стен учреждения.       Дима пододвигается ближе, настолько, что они касаются друг друга коленями. Покрасневшими глазами уже не стесняются рассматривать друг друга. Их лица находятся близко, расстояние между ними сокращается, кажется, по миллиметру в миллисекунду. Глаза в глаза. Шатен делает крупную затяжку и, притягивая пальцами за подбородок, передаёт дым Святковскому. Горячим дыханием они обжигают друг другу губы в цыганском поцелуе. Именно в этот момент в Никите ломается та стена, которую он выстраивал день за днём, по одному кирпичику, пытаясь быть как все. А Дима — тот, кто вытащил кирпич у самого основания.