Дима выходит из душного автобуса. Да, погодка снова радует, самое то для прогулок под листопадом, латте с корицей и крепких сигарет. Такая осень ему нравилась, конечно, но дождь и слякоть он любил намного больше, потому что можно было курить в открытую форточку, вдыхая аромат сырости и озона, и представлять себя в каком-то грустном клипе с глубоким смыслом. Хотя иногда он просто мечтает, чтобы его переебала шаровая молния. Школьная физичка им как-то рассказывала, что к ней когда-то во время грозы залетела в открытое окно. С тех пор Диму посещают мысли, что это не самый банальный вариант кончины. Явно лучше, чем от скуки во время подготовки к ЕГЭ.
Королёв уже подошёл к дому Святковского, но сталкивается с домофоном. Не с первого раза он дозванивается в нужную квартиру: ошибся одной цифрой, а на него наорали, мол, ходят тут всякие, а потом по углам в подъезде нассано. Со второй попытки ему везёт больше и он заходит.
— Привет, проходи, – Никита дружелюбно встречает гостя, широко улыбаясь.
— Привет, – парни пожимают руки друг другу, слегка дольше, чем следовало бы, – слишком ты радостный как для выполнения домашки.
Святковский провожает Диму помыть руки, по ходу проводя краткую экскурсию по квартире: она была небольшой, показывать нечего особо – квартира как квартира, но зато с новым ремонтом и хорошей мебелью. Родителей сегодня дома нет — уехали в гости.
Они проходят в комнату Никиты: бледно-голубые стены, по периметру потолка наклеена светодиодная лента, на карнизе тёмно-синие шторы, раздвинутые по разные стороны, напротив окна большой рабочий стол из чёрного дерева, в целом, вся остальная мебель комнаты из того же материала. На подоконнике много цветов, в основном — кактусы и супер милые суккуленты. Над кроватью — огромное количество плакатов разных музыкальных групп, но основное внимание приковывает коллаж, занимающий чуть-ли не половину стены. Дима не хотел долго пялиться на фотокарточки с подписями, но не мог оторваться.
—Красиво? – спрашивает Никита, замечая интерес гостя.
— Ага, симпатично, – подмечает шатен.
— Это мне друзья на день рождения сделали, видишь, – снимая фото с одной из прищепок, – это моё шестнадцатилетие праздновали, – с долей грусти произносит парень и присаживается на диван, хлопая по одеялу возле себя.
— Они все остались там?
— Не, вот эти двое, – указывая на парня и девушку на фотографии, – поступили в Москву, но сам знаешь, Москва такая огромная, мы не виделись здесь ни разу. Так, погоди, – он вернул карточку на место, – ты мне зубы решил заговорить? Я всё прекрасно помню! – Никита улыбается, складывая руки на груди.
– Ой бляяяя, – Королёв демонстративно закатывает глаза, – с тобой попробуй забыть. На лбу же написано: «Я задрот, люблю писать сочинения и дрочить».
— Эй, — в Диму сразу же прилетает подушкой, – я не задрот и вообще это всё неправда, – обиженно (явно наигранно) восклицает Никита и продолжает бить парня предметом.
Дима хватает вторую подушку и разворачивается настоящая баталия, словесная в том числе. Они дерутся мягкими предметами, катаясь по большой кровати. Королёв явно немного проигрывает, поэтому приходится прибегнуть к тяжёлой артиллерии — к щекотке. Он запомнил ещё с похмельного утра, что Святковский до смерти боится этого.
— Ах-ха-ха, блин, ну хватит, – блондин ещё пытается оказывать сопротивление, но силы уже на исходе, – я щас заплачу, ну прекрати, ах-ха-ха. Всё, ладно-ладно, я задрот, признаю.
Королёв перестаёт своё нападение.
Они смеются громко и безудержно. Дима утирает всë-таки выступившие слезы с никитиного лица, цепляясь взглядом с карими глазками.
— А как же дрочить? – рушит всю красоту момента Королёв. Теперь глаза уже закатывать Никита.
— Отстань, а. Ты может и выиграл битву, но не войну, — Святковский встаёт с кровати и дёргает за одеяло, чтобы и Королёв поднял свою, такую невероятно привлекательную, жопу в чёрных джинсах.
Никита приводит в порядок постель, чтобы они могли с комфортом приступить к выполнению ужасно скучной домашки.
Хозяин квартиры достал с полки книги и тетради, кинул их на кровать к Королёву, туда же и ручки с карандашами. Последнее, что он достал — творение Сатаны — сборник «Решу ЕГЭ».
— Ну для начала посмотрим на твой уровень, – Никита присаживается и открывает задания, – когда у тебя день рождения? – спрашивает парень, не отрывая взгляда от страниц.
— Двенадцатое октября, а что?
— Отлично, решаешь двенадцатый вариант, хотя бы только тесты, – блондин протягивает тетрадь Диме и самодовольно усмехается.
Темноволосый лишь успевает обречённо вздохнуть, видимо, придётся реально что-то делать. Совсем тупым тоже не хочется показаться, ведь так?
Таким Королёва ещё не приходилось видеть: весь такой серьёзный и сосредоточенный, лазурные глаза бегают по бумаге, вчитываясь в слова, карандаш в руках крутит, так ещё и губу закусывает, чертёнок. Солнечный свет играет с каштановыми прядями, спадающими на лицо, Никите так и хочется зарыться в них и не выпускать парня из своих объятий до следующей жизни.
Наблюдать за этим всем спокойно не получается совсем, но и взгляд оторвать невозможно, а думать о том, использовал автор в предложении метафору или гиперболу, тем более.
— Я пойду чай сделаю, ты же будешь? – всë-таки отвлекает мученика Никита и, получив только короткий кивок, уходит на кухню. Не отпустит же он гостя домой и даже чаю не предложит.
Возится на кухне Святковский неприлично долго и скорее всего просто время тянет. Вернуться в комнату и наблюдать эту прекрасную картину равносильно приторно-сладкой пытке, потому что внизу живота и так предательски тянет, а все известные способы успокоиться не работают. Воду парень кипятит уже третий раз, чашки моет по второму кругу, апельсиновый мармелад из тарелки в тарелку перекладывает, а руки всё ещё дрожат и не слушаются. Надо ещё раз чашки вымыть.
— Персик, чë там с чаем? – неожиданно раздаётся голос из-за спины, отчего Никита практически роняет посуду.
— Блять, чего пугаешь? И вообще почему «персик»? — Святковский разливает по кружкам кипяток и кидает пакетики с ароматным чаем, ожидая ответ, которого не было уже несколько секунд.
— Ну вообще, у каждого в компании погоняло есть, – Королёв вальяжно разваливается на плетëном кресле, – вот Ланс – Кристалл, Славик – Морти.., – он хотел привести ещё какой-то пример, но его перебивают.
— Слушай, называй как угодно, но только не «персик» ебучий, ок? – не сказать, что Никите очень не нравится это милое прозвище, просто не солидно же как-то, да и дело попахивает тем, что Королëв на ходу это всё выдумал, чтобы оправдать случайно вылетевшую фразу.
Дима, конечно, кидает вымученое «Окей», но ухмылка его говорит совсем о другом.
С чаем и вкусняшками парни снова уходят в комнату. Никита принимается проверять задания. Правильных ответов было немного больше, чем неверных, но этого всё равно было недостаточно даже для четвёрки за обычную школьную контрольную.
— Ну за одно занятие мы всё точно не нагоним, но к контрольной по русскому подготовиться сможем, – Никита возвращает тетрадь товарищу и отправляет себе в рот мармеладку, – в таких глупых вещах ошибаешься.
— Да мне вообще всё равно как-то, я музыкой заниматься хочу, а не чередующимися гласными, – шатен откидывается на спинку кровати и трëт уставшие глаза, – я безнадëжен, – обречённо констатирует.
— Ты сам себе это выдумал, – Никита придвигается ближе к парню и тыкает тому в плечо, – спорим, что если мы хотя бы сегодня позанимаемся, то за контрольную ты ниже четвёрки не получишь? – блондин протягивает ладонь, намекая на рукопожатие.
— На что спорим? – Королёв скрепляет их ладони.
— Нуу.., – Никита пару секунд размышляет, – если я выигрываю – мы на выходных идём в кино, если ты...
— Если я, – перебивает его Дима, – ты отъебешься от меня со своими уроками, забились? – парни одновременно кивают и «разбивают спор».
***
Пятница. Контрольная работа состоялась на уроке в среду и сегодня должны озвучить результаты. Никита за свои совершенно не переживал, потому что завалить любимый предмет не мог, а вот за оценку Королёва беспокоился. Мало ли, может, Диме на самом деле это всё не нужно – лишний раз за учебниками только пыхтеть. Единственное, что успокаивает – Никита точно видел, что сосед по парте что-то писал на двойном листке и сдавал вместе со всеми.
А ещё Святковского напрягает их странное общение: переписывались они ежедневно до глубокой ночи, делились любимой музыкой, как бы случайно касались друг друга под партой, при встрече пожимали руки и обнимались, но при этом в жизни общались крайне мало. Дима оставался таким же грозным, как и в их первую встречу, и только наедине казалось, что озёра вечной мерзлоты в его глазах таят.
Сам же Королёв не пытался специально завалить тест, но и не сказать, что сильно старался, просто делал то, что мог. Каково же было его удивление, когда задания оказались идентичны тем, которые они с Никитой разбирали, а некоторые даже проще. Да и не так уж ему сильно хотелось, чтобы Святковский отстал от него. Вернее, чтобы отстал с уроками, всё остальное Королёва более чем устраивало. В голове всё ещё крутятся яркие картинки с их посиделки: как они подушками дрались, как Никита смеялся до слëз, с каким трепетом тот о старых друзьях говорил, как на кровати вместе валялись и комиксы обсуждали, и как руки дрожали у обоих (и хотя оба это заметили, но ничего друг другу не сказали). А ведь если бы Дима писал грамотно сообщения, то, наверное, и этих тёплых воспоминаний у него не было.
Дима смотрит в окно. «Наконец-то дождь», – мимолётно пролетает мысль, глядя на капли, стекающие дорожками по стеклу. Гроза разыгралась нешуточная.
— Королёв! – громко произносит женщина, да так, что Дима невольно вздрагивает, – ну порадовал. Скажи честно, списал? – она сквозь очки глядит на парня и не может скрыть своей радости.
— Нет-нет, что вы, сам, конечно, – на духу выпаливает шатен, расплываясь в улыбке.
— Четыре, молодец, – мягко произносит учительница и передаёт лист с работой по рядам, –немного не дотянул до пятёрки, совсем глупые ошибки, посмотри.
«В таких глупых вещах ошибаешься»
*Уведомление*
«Одно новое сообщение от Никиты Святковского»
Никита Святковский
Завтра в 19:00 у кинотеатра, адрес скину)
Горжусь, ученик!
13:05
Дмитрий Королёв
Ты сидишь в десяти сантиметрах от меня, сложно так сказать?
13:06
Никита Святковский
Да
13:06
Дмитрий Королёв
Пизда
13:07
— Ты такой оригинальный, – шепчет Никита, скрывая улыбку ладонью, – я выиграл спор и забираю свой приз.
***
В назначенное время и в назначенном месте парни встретились. Купили попкорн и напитки, заняли места, согласно купленным билетам. И вроде бы фильм был интересным, но только никто из них смотреть его не хотел. Стоит Никите украдкой взглянуть на Диму, глядевшего на экран, как тут же его ладони аккуратно касаются холодные пальцы.
— Давай свалим отсюда? – тихо спрашивает Королёв.
— Да, пошли.
Не расцепляя руки, парни выбегают из зала в холл, а затем и из здания. Напоминает отрывок из какого-то фильма, когда в конце герои уходят в закат. На улице уже смеркается, погода сегодня вновь до невозможного серая и сырая, опять гроза. Молния ударяется, кажется, о самый горизонт, оставляя за собой на небе серебристо-фиолетовые полосы, будто мрамор.
Подростки просто бегут куда глядят глаза и ноги несут. Наверное, будь на улице минус тридцать и жуткая метель, то они поступили бы так же.
— У тебя нет зонта? – интересуется Никита, прикрываясь от дождя свободной рукой. Воздух невероятно свеж, но слишком уж влажен, дышать глубоко хочется, но не всегда получается.
— Нет, конечно, – хмыкает Дима, – о, смотри, пошли под навес, – указывая пальцем на постройку.
Они оказались на парковке около какого-то гипермаркета. Сердца у обоих колотятся в бешеном ритме. Оба пытаются отдышаться после продолжительной пробежки.
Но место они неплохое нашли, здесь было значительно тише, чем на оживлённых улицах.
— Пиздец ты красивый, – произносит Никита и едва касается каштановых влажных волос, которые намокли и начали завиваться на концах. Он не думает о том, что сейчас говорит, слова сами вылетают откуда-то изнутри. Видимо, кислород в мозг совсем плохо поступает.
— Слушай, – Дима переминается с ноги на ногу, – я типа не знаю, чë это за хрень такая, но я почему-то очень хочу тебя поцеловать, – пара голубых глаз вглядывается в карие и пытаются ответ на вопрос найти без слов.
— Так целуй, – Никита переплетает их пальцы и оказывается притянут за талию ближе.
Дима накрывает губы Святковского своими и, кажется, задумывается, чтобы бросить курить траву, потому что ни один наркотик так не кроет.
