***
Следующие два дня прошли спокойно. Гермиона старалась не думать о своих потенциальных отношениях, но чем дольше никто из них с ней не связывался, тем это становилось сложнее. Она неясно выразилась? Может, они не так её поняли? Или просто прозрели и решили держаться подальше от этого ужасно запутанного любовного треугольника. Не то чтобы она могла их винить в последнем случае. По сути, она попросила их ухаживать за ней при шансах на продолжение пятьдесят на пятьдесят. Что за варварское, средневековое соглашение она им предложила? Громко застонав, она звонко ударилась головой о рабочий стол. — Ты заболела, Грейнджер? — Она вскрикнула и потёрла ушибленный лоб. — Возможно… — согласилась Гермиона и перевела взгляд на высокого блондина в дверном проёме. — Я принёс тебе кофе, — сказал Драко, подходя к ней и ставя на стол бумажный стаканчик. — Это из кофейни рядом с моей квартирой, — произнесла она, узнав логотип. — Зачем, во имя всех святых, ты тащился так далеко? — Я предположил, что тебе нравится их кофе, — пожал плечами Драко. — Ты обычно приходила с ним, а не пила тот, что у нас в офисе. — Оу. — Ей показалось, что на неё вылили ведро холодной воды. — Драко, это так заботливо с твоей стороны. Спасибо. — Она встала и благодарно чмокнула его в щёку. Он нервно переступил с ноги на ногу. — Ты в порядке? — Конечно, — выпалил он. — Прости, просто это чертовски неловко. Никогда так не нервничал рядом с тобой… — Она улыбнулась, заметив лёгкий румянец, выступивший на его щеках. — Я тоже чувствую себя странно… Думала, раз вы оба со мной не связались… — Уизел тоже тебе не писал?! — прервал он, и она вздрогнула. — Не думаю, что с моей стороны будет правильно обсуждать мои отношения… — …Или их отсутствие… — Он поиграл бровями, и она поняла, что часть знакомого ей Драко вернулась. Гермиона рассмеялась. — Или их отсутствие… с тобой. Это неуместно. — Ну, я с тобой не связывался по веской причине. Джентльменской причине, даже. — Он ногой захлопнул дверь и обнял её за талию. — И что же это за причина, по которой ты оставил меня рвать на себе волосы последние два дня? Он приблизил к ней лицо и коснулся губами уха, посылая по всему телу мурашки. — Я развёлся, — с улыбкой прошептал он. — Что?! — воскликнула она. — Как ты смог сделать это так быстро? Разве это не занимает месяцы? Он отпустил её и сел в кресло перед столом, небрежно закинув лодыжку на колено и опустив локоть на спинку. — Она нарушила наш брачный договор, — пожал плечами он. — Что это значит для неё? — спросила она, внезапно почувствовав стремление защитить бывшую миссис Малфой. — По закону она не получает ничего и должна вернуться в родительский дом. — Что?! — пронзительно вскрикнула она. — Я, конечно, не полный мудак… — самодовольно протянул он. — Наш финансовый советник в Гринготтсе назначил ей алименты. Она будет получать их, пока не решит выйти замуж за Блейза, и у неё будет оплаченная квартира в Лондоне. Гермиона не могла точно назвать охватившую её эмоцию — это был какой-то коктейль из ревности и гордости, от которого у неё перехватило дух. — Ты продолжаешь удивлять меня сегодня, Малфой, — пошутила она и вернулась на своё место. — Когда я могу тебя увидеть? — Ты видишь меня прямо сейчас, — рассмеялась Гермиона, взяв из стопки документ. Его лицо смягчилось. — Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду, Грейнджер. — Я свободна на следующей неделе. — Она сдержала улыбку, посмотрев на свои заметки. — Дерьмо! — Ладно-ладно… — уступила она. — Возможно, я смогу найти время сегодня вечером… — Это уже лучше! Я заберу тебя в семь. — Мхм, — небрежно отмахнулась она, и он быстро обогнул стол, развернув её кресло лицом к себе. Указательным пальцем приподняв её подбородок, он встретил её взгляд и прижался губами к её губам. Это было почти игриво, и она улыбнулась в поцелуй. — Увидимся вечером, Грейнджер, — прошептал он, потеревшись носом о её нос. — Увидимся, — выдохнула она. Развернувшись на каблуках, он покинул её кабинет, прежде чем она успела собраться с мыслями.***
На самом деле Гермиона никогда по-настоящему ни с кем не встречалась. Были Виктор, Кормак — если его вообще можно считать. Рон, который был максимально далёк от романтики и свиданий. Несколько парней из Франции, которые приглашали её погулять и целовали до потери сознания, и Драко. Драко был торнадо, который пронёсся мимо и оставил её на руинах. И, конечно, Чарли. Который никогда не получал её внимания целиком, потому что её сердце всегда было где-то ещё… Забавно, что он и сейчас не получает её полного внимания. Её кольнуло чувство вины, но она его отбросила. Он был большим мальчиком, который мог принимать собственные решения. Она не собирается делать выбор, меняющий жизнь, не обладая всей необходимой информацией. Может, это было нечестно по отношению к нему, но она не требовала, чтобы он остался. По крайней мере, так она себе говорила, когда у неё просыпалась совесть. Гермиона начала о нём беспокоиться, закончив подготовку к свиданию с Драко. Она выбрала красное платье, которым он был так очарован. То самое, с юбкой из фатина и фигурным вырезом. С подоконника за окном её гостиной заухала сова, и Гермиона поспешила открыть створку, впустив в квартиру порыв осеннего воздуха. Это была маленькая серая сова с сиреневыми глазами. Гермионе показалось, что она какая-то нервная. Она хихикнула, когда птица начала вертеть головой, осматривая крошечную квартирку. — Приветик. — Она быстро отвязала от лапы маленький свиток и предложила ей совиное лакомство из банки около окна. Гермиона, Прости, что не выходил на связь. В Румынии возникла проблема, и мне пришлось срочно вернуться в заповедник. Сейчас всё в порядке — я расскажу тебе всё, когда вернусь в Лондон. До этого у меня не было возможности написать. Ужин в четверг? Скучаю. Чарли. Гермиона нахмурилась, дочитав письмо. Проблема? Такая важная проблема, что ему пришлось срочно возвращаться в Румынию. Она ненавидела, когда её оставляли в неведении, но пока ей придётся довольствоваться этим. Чарли, Очень надеюсь, что всё в порядке. Я начинала волноваться и рада, что ты в безопасности. Ужин в четверг! Скажи Энни, что я скучаю по ней. И пока мы об этом — скажи и себе тоже. Г. Она усмехнулась и начала сворачивать свиток, когда в дверь постучали. Гермиона бросилась ко входу, для полноты картины поскользнувшись, и открыла дверь, сбив дыхание. — Драко! — радостно поприветствовала она. Он был одет в безупречный угольно-серый костюм с тонким чёрным галстуком. С улыбкой он протянул ей белую розу на коротком стебле. Приняв её, она настороженно на него посмотрела. — Знаешь, я перестаю тебя узнавать… Вся эта рыцарская романтика… — Она отошла в сторону, пропуская его внутрь. — Я оскорблён до глубины души, — ответил он, игриво приложив руку к груди, словно она пронзила его сердце. — Вряд ли, — закатила глаза она. — Дай мне секунду, и я буду готова. Обвязав пергамент ленточкой, она вернулась к нише у окна и прицепила его к лапе совы. Гермиона предложила ей ещё одно печенье, на что сова радостно ухнула и, мигом проглотив лакомство, вылетела в окно. — Сейчас возьму мантию и идём! — Кому это? — подозрительно прищурился Драко. Она рассмеялась и бросила на него взгляд через плечо. — Ты всегда задаёшь такие личные вопросы? — Да, — твёрдо ответил он. — Мне это не нравится. Накинув на плечи мантию, она игриво приподняла бровь. — Ревнуешь? — Ты даже не представляешь, — процедил он сквозь стиснутые зубы. — Я — единственный ребёнок, Грейнджер. В связи с чем довольно избалованный… Я не очень-то люблю делиться. Осторожно приблизившись, она положила руку ему на грудь, через тонкую ткань рубашки ощутив его сердцебиение, и он посмотрел на неё таким взглядом, что у неё самой ускорился пульс. — Я понимаю, что это слишком… Поверь мне, я без конца сомневаюсь в своём решении. Но я не могу просто развернуться и уйти от любого из вас, не удостоверившись. Я знаю, что это эгоистично и жалко, и… — Я понимаю, Грейнджер, — быстро сказал он. — Понимаешь? — Позволь лишь донести до тебя одну вещь… Я не уйду. Никогда. Я участвую, и единственный вариант, при котором я снова от тебя уйду — это если ты уйдёшь от меня. Так что не волнуйся об этом, хорошо? Его признание вызвало у неё комок в горле и слёзы в уголках сглаз. Легко поцеловав её в лоб, он провёл руками от её плеч до запястий. — Прости… — начала она, но он прервал её. — Тебе не за что просить прощения. Это моя вина. Я должен был… Ну, я много чего должен был сделать по-другому. — Он тяжело сглотнул. — В любом случае, на это будет ещё достаточно времени. Я говорил тебе, как потрясающе ты сегодня выглядишь? — Вообще-то нет. — Она попыталась спрятать улыбку. — Ну, моё упущение. Ты — самая красивая ведьма, на которую когда-либо падал мой взгляд. — Он снова поцеловал её, на этот раз в губы, и она почувствовала, как непроизвольно выгнулась в спине. — Спасибо. Ты и сам не так уж плох, Малфой. Он бросил на неё язвительный взгляд, услышав свою фамилию. — Голодна? — Ужасно. — Я знаю подходящее место. — Он вытащил из кармана мантии маленький предмет, завёрнутый в шёлковый носовой платок. Она с любопытством смотрела, как он разворачивал то, что оказалось фарфоровой фигуркой дракона. Он бросил взгляд на часы, и тут, как по команде, фигурка начала светиться. — Куда мы? — Испугалась, Грейнджер? — с усмешкой спросил он, и она прищурилась. — Сказала змея льву. — И подняла руку, чтобы дотронуться до портключа.***
Она знала эти звуки. Знала эти запахи. Она словно погрузилась в воспоминание, и её взгляд судорожно метался по темноте, пытаясь подтвердить или опровергнуть догадку. Гермиона услышала живую музыку и смех и уловила запахи местной кухни. — Драко… Ты не мог, — улыбнулась она. — Добро пожаловать обратно в Картахену. — Он обнял её сзади и поцеловал в шею. Он подвёл их к ярко выкрашенным зданиям, и дух города захлестнул её подобно волне. — Ты сумасшедший, — рассмеялась она. — Ты заплатил за портключ, только чтобы сводить меня на свидание. — О-хо-хо, Грейнджер… Ты даже не представляешь, на какие легкомысленные вещи я готов тратить деньги… — Ты просто смешон. Я уже говорила тебе? — Пойдём. — Он кивнул в сторону небольшого кафе, в котором однажды кружил её, босую, на танцполе до тех пор, пока она не забыла все эти ужасные детские издевки и не увидела в нём мужчину, которым он стал. Он протянул ей руку, и она радостно её приняла, с нежностью улыбнувшись своему сереброглазому мальчику.***
— Давай, Малфой! Порадуй меня! — Ну ладно, — ответил он, пренебрежительно махнув рукой. — Любимый цвет? Он скорчил раздражённую гримасу. — Зелёный, конечно. Твой? — Фиолетовый. — Серьёзно? — изогнул бровь он. — Да, — засмеялась она. — Я не росла с мыслью о том, что окажусь в Гриффиндоре, помнишь? Но я не люблю светлый лавандовый цвет, он должен быть ближе к сливовому или баклажановому. — Интересно, — кивнул он, и она не могла понять, говорит ли он серьёзно или просто ей потакает. — Твоя очередь, — поторопила она. — Эм, я не знаю… Гермиона почувствовала укол неуверенности. — Да, ты прав… Это глупо. — Она покачала головой. — Любимая сладость из Сладкого королевства? — секунду спустя спросил он, наконец согласившись на игру. — Я не очень-то люблю сладости… Но… Думаю, время от времени я бы баловала себя тыквенными кексами, — широко усмехнулась она. — Твоя? — Все. — Все? Так нельзя отвечать, — рассмеялась она. — Нет, серьёзно. Я очень люблю сладкое… Мама жутко ругала меня за то, что я таскал сладости перед ужином. Я был ужасным мелким засранцем, требовал от эльфов, чтобы они приносили мне лакомства, — рассмеялся он. — В конце концов мама запретила им давать мне сладкое. — Ты просто ужасен. — Она прикусила нижнюю губу, чтобы сдержать улыбку, и вдруг стала серьёзной. — Как она? Твоя мама? Драко прочистил горло. — Эм, она в порядке. — Нам не обязательно об этом говорить, если не хочешь. — Спасибо, — пробормотал он. — Итак, любимая рождественская традиция? — радостно спросила она. — Откуда ты берёшь все эти вопросы?! — Моей любимой было то, как перед сном в Сочельник папа садился в своё гигантское кресло около ели, и мы читали «Ночь перед Рождеством». Когда я была маленькой, мама садилась на подлокотник кресла, а я прижималась к папиной руке. Когда я подросла, садилась на пол у его ног… Он всегда читал такими смешными голосами. Наступил долгий момент грустной тишины, когда её мысли перескочили на родителей, и Драко, кажется, почувствовал, что её разум был где-то далеко. — Моя любимая тоже была в Сочельник. — Он улыбнулся и закатил глаза. — Мои родители позволяли мне выбрать и открыть один любой подарок из-под ёлки. Я всегда так старался выбрать самый лучший, и каким-то образом он всегда оказывался ужасным. Каждый. Чёртов. Год. Когда я стал постарше, это стало семейной шуткой — я всегда выбирал пару носков или свитер… Звучит странно, что мне это нравилось, — рассмеялся он, погрузившись в воспоминания. — Но папе всегда нравилось, как я бесился. Наверное, это были единственные разы в году, когда я слышал его смех. — Интересно, использовали ли они магию, чтобы убедиться, что ты не получишь хороший подарок? — с ехидной улыбкой спросила она. Его придавило осознание. — Я даже не задумывался об этом! Вот ублюдок, — выругался он, но в его голосе не было злобы.***
— Это магловская игра! Она весёлая, клянусь! Просто дай мне кнат… — Я уже играл с тобой в эти идиотские магловские игры, Грейнджер. Едва ли можно назвать их весёлыми. Особенно для тебя, раз уж я всегда побеждал. — Просто дай мне кнат! — нетерпеливо вытянула руку она. — У меня нет кната! — Ты не взял деньги? — У меня есть галлеоны, дурочка. Я не нищий и не путешествую с мелочью, полученной на сдачу в магазине… — …Ты меня бесишь. Галлеон подойдёт, раскошеливайся уже. — Я думал, что из-за твоих феминистских убеждений ты не позволишь мне заплатить за свидание. Хочешь сказать, что ты прибыла на ужин без денег? — Он запустил руку в карман в поисках мешочка с монетами. — Заткнись, Малфой, — зарычала она, и он уронил мешочек в её протянутую ладонь. Она быстро его открыла, достала золотую монету и поставила перед собой рюмку, наполненную янтарной жидкостью. Закрыв один глаз, она сосредоточилась на том, чтобы подкинуть галлеон и попасть в шот. Она катастрофически промазала, и галлеон скатился со стола на пол. — Ты выиграла? — протянул он. — Да, смысл в том, чтобы промахнуться мимо стакана. Как ты догадался? — резко ответила она. Он усмехнулся и наклонился, чтобы подобрать монету. В следующий момент он с лёгкостью закинул галлеон в рюмку, расплескав по барной стойке алкоголь, и у неё отвисла челюсть. — Ах ты придурок! — Что? — Он засмеялся, и она шутливо стукнула его по руке. — Я выиграл? Мне же не нужно было промахнуться или чтобы монета скатилась на пол? Что я выиграл? — Ничего, ничего ты не выиграл. Это конец игры, — быстро солгала она. — Ой, Грейнджер, перестань! Я думаю… если мои навыки дедукции меня не подводят… что ты должна выпить этот шот. Или я неправ? — Ты — задница. — Она показала ему язык и поднесла рюмку к губам, но смогла проглотить только половину, закашлявшись от жжения в горле.***
Музыка была такой же чарующей, как ей и помнилось. Она ничуть не романтизировала это уютное местечко. Он развернул её в такт мелодии и прижался к ней бёдрами. Она засмеялась, откинув голову назад, и оттолкнулась каблуками в сторону.***
Ресторан закрылся… снова. Она хихикала ему в плечо, пока он смеялся и бегло говорил по-испански, подражая старому пьяному мужчине, который обхватил их за шеи и невнятно говорил что-то о том, какая идеальная они пара. Драко повёл их вниз по улице — той же дорогой, которой они возвращались к дому сеньоры Кармен столько месяцев назад. Он достал маленький медный ключ, и её сердце остановилось. — Драко… — начала она, запаниковав. — Ой, перестань, Грейнджер. Я помню твои идиотские правила, — простонал он. — Но сейчас мы не в состоянии путешествовать магическими способами. Портключ сработает в шесть утра, и мы окажемся в Лондоне, не успеешь глазом моргнуть. А ещё у меня есть это! — Он снова засунул руку в карман и достал оттуда фиал с пурпурной жидкостью. Антипохмельное зелье. Она потеребила ожерелье, вцепившись в небольшой кулон. — Я не знаю… — Я посплю на диване, если тебе от этого будет легче. Я просто… — Он вздохнул. — Я хотел привести тебя сюда сегодня. Чтобы ты смогла вспомнить, как всё начиналось, пока не пошло наперекосяк. Но я не собираюсь доводить нас до рвоты или расщепления во время перемещения. Так что давай пойдём наверх и поспим. Я доставлю тебя домой рано утром. — Драко… — захныкала она. Дело было не в том, что он собирался сделать что-то неуместное, а в том, что она не знала, как отделить то, что ей хочется, от того, что ей нужно. У неё не очень-то хорошо это получалось, если оглянуться на её прошлое. Ей ужасно хотелось затащить его в постель и целовать до потери дыхания… Но она знала, что это был неверный выбор. — Забудь, Грейнджер. Я всегда строго следую правилам… В отличие от тебя, — ухмыльнулся он. — Глава Инспекционной дружины, надеюсь, ты помнишь. Он гордо выпятил грудь и улыбнулся ей. Она хихикнула, прикрыв рот ладонью. — Как я могла забыть? Яркий пример должной осмотрительности. — Значит, спать? — Ладно. Спать. — Она прислонилась к нему, и они поднялись по лестнице виллы сеньоры Кармен.***
Она проснулась, окружённая белой москитной сеткой и лучами солнца, едва поднявшегося над горизонтом. Издав гортанный звук, она шлёпнула себя по губам, пожалев, что у неё нет воды, чтобы смыть мерзкий вкус похмелья во рту. Приняв сидячее положение, она потянулась, выгнув спину и подняв руки вверх. — Отлично! Ты проснулась! — радостно сказал Драко от двери. — Мхм. — Она скривилась. — Зачем так громко? — Возьми это. — Он протянул ей два флакона: с Антипохмельным, которое она помнила по вчерашнему вечеру, и Бодроперцовым зельями. — Благослови тебя Бог, Драко Малфой. Он усмехнулся и поставил на кровать поднос с бейглом, беконом, яйцами и большим стаканом воды, который она тут же схватила и осушила, словно умирающий от жажды человек. — Спасибо, мне уже лучше. — Нацепив на вилку большой кусок бекона, она улыбнулась. — Ты спал на диване? — Да, — спокойно ответил он. — С радостью. Облизав губы, она улыбнулась. — Когда я могу снова тебя увидеть? Это происходило… здесь, в той же самой комнате, в том же самом городе. Она бесповоротно влюблялась в Драко Малфоя — снова.