Птица из «Зловещей долины»

      — Всё ещё куришь эту дрянь? — Вадим прислоняется спиной к окну, бросает ленивый взгляд на припозднившегося гостя. — Я учуял этот запах, пока ты в лифте поднимался.       — Нюх у тебя, как у сторожевого пса, — усмехается Олег, с особым наслаждением затягивается сигаретой и, подольше задержав терпкий дым в лёгких, выпускает его перед собой.       На сегодня эта сигарета — последняя. По крайней мере так он себе обещает. Ведь только идиот будет продолжать курить после серьёзной травмы лёгких и других внутренних органов, верно? Идиотом себя Олег не считает, но старая привычка в разы превосходит здравый смысл.       — В отличие от тебя, я в сторожевые псы не нанимался, — Вадим протягивает мужчине открытую бутылку с алкоголем, неестественно яркий цвет которого не сулит лёгкого похмелья. — Неужели не побрезговал?       — Чем я брезгую, так это твоим пойлом, — Олег морщится, но всё же принимает сомнительный аперитив в знак вежливости. — В работе телохранителем нет ничего унизительного, Вад. Не помнишь, сколько раз мы сопровождали первых лиц, чтобы их некролог на первые полосы не попал? А сколько раз приходилось вытаскивать всяких «инкогнито» из горячек точек? Мы ведь служили вместе, плечом к плечу.       — Ты хотел сказать, спиной к спине?       — Нет, не хотел. Я не настолько тебе доверяю.       Вадим многозначительно усмехается. Его квартира располагается на двадцать шестом этаже, как раз напротив заправочной станции. Даже сквозь метровые бетонные стены слышится непрекращающийся гул генераторов. Наверное, со временем привыкаешь и к этому.       Зубочистка в его зубах расползается на щепки и превращается в пласт. Он выплёвывает откусанный кончик прямо себе под ноги. Сложно представить, что когда-то эти тонкие деревянные палочки были общедоступны и стоили сущие копейки. Сейчас, когда деревьев на планете почти не осталось, их изготавливают из силиконовых аналогов. Расходовать древесину для таких целей — не столько расточительство, сколько кощунство.       — Слышал, ты никак не можешь найти работу? — Вадим стягивает футболку, бросает на пол и хватается за металлическую перекладину, пересекающую потолок.       — Не знал, что это публичная информация. Допустим.       — Есть предложение, — он потягивается, широко расставив локти в стороны, из-за чего создаётся впечатление, что дракон на его груди вот-вот расправит крылья. — Возьми визитку на столе.       — Так ты за этим меня позвал?       — Чёрная. С золотистым орнаментом по краям.       Олег неохотно подчиняется. Предложения Вадима, того ещё интригана, его не интересуют. Но не зря же он тащился сюда через весь город? Фамилия, напечатанная на обороте большими выпуклыми буквами, кажется ему знакомой.       — Дагбаев? Ты серьёзно?       — Вполне.       — Нет.       — На твоём месте я бы не торопился с ответом. Такие люди просто так визитками не разбрасываются.       — Нет. Знаю, чем он на самом деле занимается. На такое я не подписывался и не собираюсь.       Проектор, прежде транслирующий на всю стену невнятную рекламную ерунду, переключается на выпуск новостей. Первые же кадры посвящены очередной попытке покушения на жизнь Сергея Разумовского — соучредителя компании Vmeste. Молодой рыжеволосый мужчина что-то вдохновлённо рассказывает публике. Слышится выстрел. Он падает. Кажется знакомым.       А парень тот ещё везунчик! Может, рука преступника дрогнула в самый последний момент? Или это было не покушение, а предупреждение? Олег неплохо разбирается в подобных вещах. Очень похоже на правительственный заказ. Хотя и среди обычных граждан недовольных Разумовским немало. Никто не хочет однажды утром проснуться от тяжёлого взгляда андроида, который ещё вчера полировал твою мебель, а сегодня, ведомый импульсами «искусственного подсознания», решил вслух зачитать тебе твои права. И свои собственные заодно.       — Замараться, значит, боишься? Думаешь, за тем же Разумовским грешки не водятся? Водятся. Ты даже не представляешь себе, какие.       — То, чем он занимается в свободное от работы время, меня не касается. А против его бизнеса я ничего не имею, — Олег небрежно поводит плечами и возвращает визитку на место. — Я не большой поклонник синтетиков, но они приносят людям пользу.       — И занимают их рабочие места.       — Да ты ханжа, Вадим. Когда-то и стиральные машины лишили работы прачек. Думаешь, много найдётся желающих снова стирать руками? Я вот сомневаюсь. Повторюсь, я сам не в восторге от них и от того, как они на нас похожи. Но нельзя остановить прогресс.       — Это не прогресс. Это манипуляция, — он спрыгивает на пол, промакивает вспотевшую шею и грудь ранее сброшенной футболкой. — Впрочем, я нашёл им достойное применение.       — Умоляю, без подробностей, — Олег отпивает из бутылки и морщится либо от вкуса приторного алкоголя, либо от отвращения к возможным признаниям Вадима.       Андроиды в точности копируют людей. Наверное, больше, чем это на самом деле нужно. Когда-то производители ограничивались тем, что пытались достичь максимального сходства лиц и кистей рук синтетиков с лицами и кистями рук настоящих людей. Тело, скрытое неснимающейся заводской одеждой, тогда немногим отличалось от тела куклы Барби или Кена, не нуждающихся в существенных анатомических подробностях. Но взрослые игрушки должны быть рассчитаны на потребности самых разных пользователей.       Олег знает, что некоторые мужчины и даже женщины делают с синтетиками. Он считает это отвратительным. Особенно, когда за весомую доплату кто-то заказывает андроида, дублирующего внешность реального человека — бывшего возлюбленного, ненавистного начальника и даже объекта тайного увлечения. Конечно, официально за такие заказы никто не возьмётся, но за большие деньги... Всё ведь просто. Берётся начинка от андроида производства Vmeste или других респектабельных корпораций. Внешняя облицовка удаляется, оголяется до «базового черепа», а позже моделируется заново. Правда, уже с учётом запросов заказчика. Достаточно одного цифрового изображения прототипа.       — У тебя убогая фантазия, Волков, — Вадим морщится в ответ. — Я такими вещами не увлекаюсь. Придумал кое-что поинтереснее. Я... Точнее, мы выставляем их на бои. Это гораздо гуманнее, чем использовать для таких целей бойцовских собак или петухов.       — Мне кажется, только настоящий... петух выставит вместо себя синтетика на поле боя. Самому-то, наверное, слабо кулаками помахать?       — Такой вариант тоже рассматривали. Есть проблема. Синтетик не может ударить человека в ответ. Это как спать с бревном — быстро надоедает. Если ты, конечно, вообще помнишь, что это такое. С твоей-то одержимостью работой.       — Всё сказал?       — Да. Осталось показать.       Вадим переходит в соседнюю комнату, служащую ему спальней. Олег нехотя следует за ним. В куда более тесном помещении с низкой кроватью и полотнищем в азиатском стиле на стене их уже трое. Синтетик, неподвижно стоящий возле окна, лишён двух пальцев — судя по всему, один сожгли, а другой отрезали ножницами или кусачками. Запястья выкручены. Половина лица превратилась в сплошную вмятину, будто кто-то несколько раз целенаправленно бил в одну и ту же точку.       — Какого хрена...       — У них внутри есть что-то мягкое. Прочное, но не металл. Трещит. Почти, как настоящие кости. Очень помогает разрядиться и выпустить жар, — Вадим размахивается и наносит мощный удар в центр лица синтетика. — Хочешь сам попробовать?       Он снова замахивается, но на этот раз его руку перехватывает Олег. Бутылка с недопитым алкоголем летит в противоположную стену, разлетается на куски, заливает пол ядовито-зелёной жидкостью. Жаль, нельзя повернуть время вспять и расколоть эту бутылку о голову Вадима.       — Я думал, после того, как ты продал весь наш отряд, ты сильнее не упадёшь в моих глазах. Да. Я знаю, что это был ты. И я найду способ это доказать, не сомневайся. Но сейчас...       — Сейчас я тебя прощаю. На первый раз. Сделаешь так снова, и я сломаю тебе обе руки, — Вадим высвобождается из цепких пальцев Олега, пренебрежительно фыркает. — С чего так распсиховался? Дай угадаю. У тебя стоит на андроидов, Волков?       — Издеваться над синтетиком — всё равно, что издеваться над ребёнком или животным. Они не могут ни ответить, ни за себя постоять.       — Да ладно тебе, не кипятись. Если хорошо попросишь, одолжу его тебе на пару часов. Снимешь напряжение. Только будь галантен, мне его ещё завтра везти на...       Договорить Вадим не успевает. Олег наносит удар, разбивая его нос в кровь. Уходит, не оборачиваясь. Ни он, ни хозяин квартиры не замечают бледный оранжевый огонёк, пульсирующий в правом зрачке андроида. Он гаснет, как только прерывается прямая видеотрансляция на компьютер Сергея Разумовского. Сообщение «Вы приглашены на собеседование», сопровождающееся одобрительным зелёным ярлыком, приходит на планшет Волкова через пятнадцать минут.