Предел желаний (Even More Wishes)

Лань Сичэнь колебался. — Возможно, хотя бы одному из нас следует остаться трезвым, — дипломатично возразил он. Впрочем, во взгляде мужчины мелькнуло неудержимое любопытство. Несмотря на то, что Лань Сичэнь был самым благовоспитанным из них, это самое любопытство порой могло завести его далеко. Остальные согласились, но Цзян Яньли не удивилась, когда увидела, как и Лань Сичэнь позднее осторожно пододвинул к себе пиалу. Все вместе они пили и болтали при свете фонарей в Цайи. Плеск воды казался Яньли знакомым и таким успокаивающим. Она скучала по этому звуку в казармах Гусу — слишком тихо было в Облачных Глубинах, и по иронии судьбы оттого ей было труднее заснуть. С легкой улыбкой Цзян Яньли подлила вина в чашу Лань Сичэня. — Только чтобы попробовать, — сказала она. Лань Сичэнь всё ещё некоторое время колебался, затем, оглядываясь по сторонам, будто вор (или испуганный ребёнок, поминутно ожидающий, что вот-вот откуда-нибудь выбежит его строгий дядя и начнёт ругаться), он подхватил пиалу и залпом осушил её. Не Минцзюэ расхохотался и так сильно хлопнул ладонью по столу, что Цзинь Яо подпрыгнул. Лань Сичэнь поджал губы, стараясь не расплыться в улыбке. — Ну что? Как оно? — спросила Цзян Яньли. — … Отвратительно, — отозвался Лань Сичэнь. Все разразились смехом.  — Фруктовый вкус этой Улыбки Императора недостаточно ярко выражен, — высказался Не Минцзюэ. — Вино получилось слишком вяжущим. Давайте попробуем что-то другое. — Мастеру Не не по вкусу фруктовые вина? — поинтересовался Цзинь Яо, которого происходящее явно забавляло. В ответ его одарили таким взглядом, что продолжать юноша не решился. Подняв руки в примирительном жесте, он, к большому удовольствию Цзян Яньли, покачал головой. Они заказали ещё вина. А затем, когда Лань Сичэнь объявил, что и оно тоже отвратительно, снова заказали новый сорт. К тому моменту, как на столе перед ними выстроилась цепочка кувшинчиков, в голове Цзян Яньли приятно шумело, щёки Не Минцзюэ покраснели, Цзинь Яо сжульничал и незаметно для всех выпил всего две пиалы (ну или три, но пол под его сапогами выглядел подозрительно влажным), а вот Лань Сичэнь казался совершенно трезвым. До тех пор, пока не завалился набок, лишившись чувств. Все удивлённо моргнули.  — … О боже, — охнула Цзян Яньли. Лань Сичэнь подозрительно молчал. Что же, они вышли из таверны, так и не вспомнив про еду. Ничего другого не оставалось — один из них не мог передвигаться собственным ходом. Не Минцзюэ, фальшиво напевая себе под нос какую-то песенку, нёс Лань Сичэня на спине. Время от времени он останавливался и громко хвалился своей силой, что лишний раз доказывало, что он так же далёк от трезвого состояния. — Цзинь Яо, ты тоже заберись мне на спину! — потребовал Не Минцзюэ, когда они почти добрались до ворот города. — Я понесу вас обоих! — Что вы, Молодой Господин Не, в этом совершенно нет необходимости! — отозвался Цзинь Яо, едва сдерживая смех. Цзян Яньли хихикнула. — И называй меня Да-гэ! — продолжал настаивать Не Минцзюэ. — Все так делают! Кроме тебя! — Это чересчур фамильярно, — запротестовал Цзинь Яо, явно немного взволнованный таким предложением. — Ха! — Нужно как можно скорее вернуться в Облачные Глубины, — напомнила Цзян Яньли. — В противном случае кто-нибудь может подумать, что мы украли Лань-сюна.  — Нет, нужно устроить привал и разбить лагерь, — возразил Не Минцзюэ. — Заночуем тут, и никто не увидит, как мы несём его обратно. Не станет вопить о нарушении правил. — Нам просто стоит соблюдать осторожность… — заметил Цзинь Яо. Разумеется, останавливаться никто не стал. Подхватив всё ещё пребывавшего в бессознательном состоянии Лань Сичэня, троица побрела дальше. У самых ворот Лань Сичэнь зашевелился и открыл осоловевшие, покрасневшие глаза. Весь вид мужчины был крайне неопрятным, а налобная лента съехала. Троица остановилась, терпеливо дожидаясь, пока Лань Сичэнь, бормоча извинения, неловкими движениями устранит непорядок в одежде. — Мои родители не делали этого. Даже отец… — угрюмо пробормотал он, и остальные обменялись растерянными взглядами. Цзинь Яо похлопала Лань Сичэня по спине.  — Если Молодому Мастеру Лань требуется помощь, никто из присутствующих не выдаст его тайны, — произнёсла она. Лань Сичэнь покачал головой; лента снова перекосилась, и он был вынужден начать заново. Пальцы Цзян Яньли, которой вспомнилось, как она ухаживала за младшими братьями — поправляла выбившиеся из причёски шпильки А-Чэна и расчёсывала буйные кудри А-Сяня, — так и чесались взять дело в свои руки. Но никто из присутствующих, включая её, так и не решился помочь. В конце концов Лань Сичэнь сам привёл себя в относительное подобие порядка, хотя всё ещё продолжал угрюмо смотреть себе под ноги. — Я ужасный брат, — пробурчал он, чем вызвал три несогласных возгласа. — Вот уж глупость, — хмыкнул Не Минцзюэ. — Конечно нет, Лань-сюн, — запротестовала Цзян Яньли. — Ты ведь на самом деле так не думаешь — принялся мягко увещевать Цзинь Яо, похлопывая его по спине. — Это всё вино. Слезливые алкоголики — явление довольно распространённое. Лань Сичэнь решительно покачал головой. — Ванцзи никогда не улыбается, — произнёс он. — У него просто такой характер, — мягко улыбнулась Цзян Яньли. — Он улыбался нашей матери, — возразил Лань Сичэнь, и остальные неловко отвели взгляд, не зная, что сказать в этой ситуации. Кто бы мог подумать, что добрый и нежный Лань Сичэнь окажется, как выразился Цзинь Яо, слезливым алкоголиком. Их замешательство переросло в тревогу, когда Лань Сичэнь уселся посреди дороги и зарыдал. «Возможно, всё дело в том, что никто так и не съел и крошки», — про себя рассудила Цзян Яньли. А-Чэн всегда становился очень эмоциональным, когда долго ничего не ел. Кроме того, народная мудрость гласила: лучше на голодный желудок не пить. — Прекрати! Всё с тобой в порядке! — возмутился Не Минцзюэ и подошёл к Лань Сичэню, намереваясь снова взвалить того себе на спину. — Нет, не в порядке! Я ужасен…  — Глупости. Давай, прекращай… — У всех младшие браться улыбаются и смеются. А мой? Как я найду хорошую пару Ванцзи, если все будут думать, что он бесчувственный? — Ты-то всё равно будешь любить его, — буркнул Не Минцзюэ. — И вообще, какая разница, кто там что думает. Он сильный совершенствующийся. В этом мире действует право сильного, — икнув, он перекинул руку Лань Сичэня через своё плечо и нахмурился. — Если кто здесь и ужасный старший брат, то это я. Я подвёл Хуайсана. Что бы я ни говорил, он не желает тренироваться с саблей. Что он будет делать, если когда-нибудь на него нападут, и никого не будет рядом, чтобы его защитить? Станет кидать во врагов конфеты и веера? Будет звать на помощь? Так это всё бесполезно! Цзян Яньли захотелось стукнуть обоих. — У каждого из вас много всяческих достоинств, — принялась настаивать она. — Мои собственные братья в два раза сильнее меня как совершенствующиеся. И что? Мне теперь начать переживать, что они не смогут положиться на меня, потому что духовных сил у меня почти что нет, так что ли ? Наверняка ведь каждый иногда так себя чувствует. Но это вовсе не значит, что так оно и есть. Если вы беспокоитесь, просто поговорите с ними. Я уверена, что А-Цзи вовсе не разучился улыбаться, ну а А-Сану, если сабля его не устраивает, можно попробовать подобрать что-то другое, больше ему подходящее. Ты мог бы просто послать А-Сана на обучение в Облачные Глубины. Вдруг они с А-Цзи подружатся? Как мы четверо!  — Хорошая идея, — согласился Цзинь Яо, с беспокойством наблюдая, как Лань Сичэнь и Не Минцзюэ, держась друг за дружку, неровно бредут по дороге. Двигались они не слишком быстро, и угнаться за ними не составляло труда. Лань Сичэнь фыркнул.  — Я рад, что мы друзья, — сказал он. — Я не осознавал, насколько одиноко мне было до вашего появления. Ванцзи… У Ванцзи тоже должны быть друзья. Не Минцзюэ проворчал что-то неразборчивое, но это вовсе не звучало как несогласие. В конце концов им удалось добраться до ворот Гусу, которые уже заперли на ночь. Не Минцзюэ снова предложил разбить лагерь, но Цзян Яньли достаточно часто бегала в город из Пристани Лотоса, чтобы вернуть домой загулявших братьев. Барьер Облачных Глубин не превышал высоты стен. Нескольких быстрых прыжков хватило, чтобы убедиться — они спокойно могут добраться до казарм по крышам. Спустившись, Цзян Яньли вернулась к друзьям, после чего она и Цзинь Яо помогли Не Минцзюэ и Лань Сичэню взобраться наверх. Они как раз пытались, не наделав шума, спуститься со стены по ту сторону ворот, когда их присутствие было замечено. Из темноты вынырнул маленький хмурый мальчик. Лет ему было на вид не больше десяти. И одет он был в белые цвета семейства Лань. На маленьком личике застыло суровое выражение. Малыш был похож на изящную нефритовую статуэтку. То был Лань Ванцзи — брат Лань Сичэня. — Комендантский час начинается в девять часов, — сказал он, после чего перевёл взгляд на своего брата, и его маленькие бровки нахмурились. Было ли это беспокойством или раздражением, Цзян Яньли, честно говоря, сказать затруднялась.  — О, разумеется, — ответил Цзинь Яо, подходя к коньку крыши и сгибаясь в учтивом поклоне. — Простите нас, Маленький Господин Лань. У нас были важные и неотложные дела за стенами Гусу, и мы только что вернулись. Лань Ванцзи уставился на него. Лань Сичэнь, засопев, вырвался из рук Цзян Яньли и, прежде чем она успела его остановить, спрыгнул с крыши. — Ванцзи, — воскликнул он, крепко обняв брата. Лань Ванцзи напрягся и подобрался, как испуганный кот. Его глаза расширились, а рот чуть приоткрылся. Несмотря на ситуацию, Цзян Яньли с трудом сумела сдержать улыбку. Этому ребёнку определенно нужно было больше ласки, раз он так реагировал на простые объятия! Хотя, наверное, всё же не стоило оставлять его на растерзание пьяному старшему брату…  — Ванцзи, — снова зарыдал Лань Сичэнь. — Прости своего старшего брата за то, что он нарушил правила. Ванцзи такой хороший ребёнок, такой хороший, его брат так им гордится… Бедняга Лань Ванцзи выглядел как громом поражённый. — О, Лань-сюн, уже ведь так поздно. Нам всем давно пора спать, — напомнила Цзян Яньли, спрыгивая следом за Лань Сичэнем.  — Раз Маленький Господин Лань говорит, что уже наступил комендантский час, то и ему, наверное, следует лежать в своей постели, — добавил Цзинь Яо, мягко намекнув Лань Ванцзи, что, прежде чем угрожать старшему брату расправой, следовало подумать о том, что делаешь сам. К сожалению, Лань Ванцзи не был из тех детей, кто легко попадается на подобные уловки. Малыш прищурился. — Что не так со Старшим Братом? — спросил он. Лань Сичэнь погладил его по голове. — Ах, бедный мой Ванцзи. На нём такое тяжкое бремя. Его брат — недотёпа! — запричитал он. Лань Ванцзи вздрогнул, а затем посмотрел на остальных, будто подозревал всех в том, что именно они — причина странных слёз его брата. Цзян Яньли подошла ближе и ободряюще похлопала Лань Сичэня по спине. — Не волнуйся, — вместе с тем сказала она маленькому Ланю. — Твой старший брат просто забыл поесть и хочет спать. Потому и ведёт себя странно. Мы отнесём его в цзинши. Он отдохнёт, и будет чувствовать себя лучше. Взгляд Лань Ванцзи стал ещё более подозрительным. — Я сам справлюсь, — заявил он и действительно попытался утащить пьяного, вцепившегося в него, будто клещ, брата в сторону цзинши. — Ой, нет, — запротестовала Цзян Яньли, так сурово, как только была способна. К её облегчению, мальчик остановился. — Детям давно пора спать, кроме того, ты в одиночку едва ли справишься. Мы сопроводим Лань-сюна. Мы его друзья, можешь доверить его нам. — Друзья — это хорошо, Ванцзи, — наставительно произнёс Лань Сичэнь. — Подружись с кем-нибудь, хорошо? Большой брат поможет тебе найти много друзей… много хороших друзей, с которыми Ванцзи сможет улыбаться… Спустя ещё несколько минут уговоров Лань Ванцзи, наконец, признал, что его детское телосложение не вполне подходит для того, чтобы таскать на себе старшего брата. Малыш даже смилостивился настолько, что к моменту, когда Не Минцзюэ и Цзинь Яо спустились с крыши, позволил Цзян Яньли перекинуть руку Сичэня через плечо. Тем не менее этот маленький взрослый ребёнок настоял на том, чтобы лично проследить за тем, как они доставят брата в его комнату. И всю дорогу до цзинши его маленькие бровки хмурились. Хотя стоило Лань Сичэню протянуть в его сторону руку, и малыш немедленно оказывался рядом с ним — он совершенно точно не хотел, чтобы брат перестал его касаться. Цзян Яньли поджала губы. Этому мальчику определённо нужно было обзавестись друзьями и привязанностями как можно скорее. Инстинкты снова дали о себе знать, и когда она наконец передала Лань Сичэня Не Минцзюэ, чтобы тот помог ему войти в цзинши, не удержавшись, девушка осторожно убрала с плеча Лань Ванцзи выбившуюся из его причёски прядь волос. Маленький мальчик молча поджал губы и попятился. Цзян Яньли позволила ему отступить. Разумеется… Разрешения вести себя настолько фамильярно ей никто не давал, а мальчик уже находился в том возрасте, когда детей учат заботиться о своей репутации. — Я поставлю дядю в известность, — произнес он. — Если ты это сделаешь, у твоего брата будут проблемы, — предупредил Цзинь Яо. Лань Ванцзи уставился на них. — В Облачных Глубинах запрещены секреты. А-Яо скептически хмыкнул, чего наверняка ни за что не сделал бы, если бы не выпил те две пиалы. — Я уверен, что у Молодого Господина Лань всё равно есть несколько своих тайн, не так ли? — поинтересовался он, зная, что, как и любого ребёнка, такая постановка вопроса заставит занервничать. К счастью, хоть в этом Лань Ванцзи был похож на большинство маленьких детей. На лице его появилось обеспокоенное выражение. Малыш с минуту поколебался, после чего, не сказав больше ни слова, развернулся и зашагал прочь, растворившись в тени извилистых тропинок Облачных Глубин, словно призрак.  — … Странный мальчик, — проворчал Не Минцзюэ. — Не будь грубым. Я думаю, что он очень милый, — возразила Цзян Яньли. В этот момент Лань Сичэнь, пошатываясь, вышел из цзинши и взял её руки в свои. — Будущая Госпожа Цзян, не могли бы вы стать супругой моего брата? — громко вопросил он. Цзян Яньли закашлялась.  — Лань-сюн! — запротестовала она. — Он ведь ещё ребенок! Куда ты так спешишь? На самом деле все они были ещё только детьми. По любым меркам. До вступления во взрослую жизнь и наследования титулов каждому их них было ещё далеко. Думать о замужестве Цзян Яньли не придётся ещё долго. Хотя для тех же Лань Ванцзи или Цзинь Яо, вероятно, никогда не было рано. Тем не менее она не собиралась думать об этом. Сама мысль о замужестве вызывала у неё тревогу. — Просто подумай над моими словами, — попросил Лань Сичэнь. Развить тему, к счастью, он не успел. Вернулся Не Минцзюэ и, взяв его на руки, занёс обратно в комнату. Они задержались у дверей на несколько минут, и, когда Лань Сичэнь наконец лёг в постель, все трое вздохнули с облегчением и направились к своим комнатам. Где их уже ждал крайне недовольный Лань Цижэнь. Цзян Яньли мысленно вздохнула. Лань Ванцзи — вот ведь маленький ябеда!