***
— Поверить не могу, что тебе так повезло, — в очередной раз пораженно повторил Трюкач. Боец едва ли мог назвать все произошедшее везением, но у всех остальных мнение было ровно противоположным. — Я был уверен, что ты сломаешь себе шею или разобьешь голову всмятку. — Спасибо, — буркнул Марк, но честно добавил: — Вообще-то, я тоже был уверен, — похоже, уверены в этом были абсолютно все, включая всех зрителей на трибунах. Однако же его голова отделалась всего лишь несколькими швами от впившихся осколков — как и многие другие части тела. Разве что руки… рукам не повезло. Неудивительно, учитывая, что они приняли на себя основной удар. Чудо, что их не перемололо в кровавую кашу, хотя обилие переломов в каждой из них ощущалось слишком хорошо. Как и металлические винты и пластины, призванные удержать воедино обломки костей. Марку казалось, что его руки пухли изнутри; он всегда думал, что умел терпеть боль, но в этот раз не обошлось без комбинации хороших обезболивающих, а иначе ему наверняка хотелось бы выть. Несмотря на это, ему все-таки повезло. Еще немного помяло спину и бока, что особенно хорошо чувствовалось, пока он ворочался, пытаясь устроиться поудобнее. Руки, как два бесполезных отростка, только и делали, что мешали ему; и, неудачно оперевшись на одну из них, он коротко зашипел. Подойдя сзади, Стив помог усесться одним мягким рывком. Это было немного унизительно, но, когда Боец бросил взгляд на скромно оставленный неподалеку поднос с больничной едой, то понял, что унижение только начинается. Кажется, не так уж сильно он хотел есть. Вообще-то, хотел ужасно, даже больничную еду, на вид отвратительную и вызывающую чувство острой тоски по любимым гамбургерам Дака. Но, к сожалению, он был лишен возможности дотянуться и до нее тоже — не просить же кого-то покормить его с ложечки. Такой позор пережить было бы гораздо тяжелее, чем таран лобового стекла на скорости гоночного болида. — Кто-нибудь знает, когда меня выпустят отсюда? — он пока еще не придумал, как будет разбираться с неожиданной проблемой дома… может быть, попросить Майлза, пообещав за сохранение тайны машину? Карлос со значением обвел взглядом палату. — Полагаю, это случится позже, чем тебе хотелось бы, амиго. Марк перевел взгляд на Пилота. — Ничего, отсюда ведь легко сбежать, правда? — спросил он. — Не подскажешь короткий путь? — Прости, я думаю, что после того случая здесь усилили охрану. К тому же, неплохо бы иметь рабочие руки, чтобы… скажем, открыть дверь черного входа. — Что ж, — Боец уронил голову обратно на подушку и прикрыл глаза. Это оказалось неожиданно приятно, потому что потолок над ним наконец-то перестал медленно вращаться. Марк до сих пор едва ли мог поверить в то, что произошло — и как именно произошло. Он мог превратиться в пепел в болиде — и это наверняка бы случилось, останься он внутри еще хотя бы на несколько лишних мгновений. — Ты уже знаешь, что твоя машина была не единственной, которая вдруг самовоспламенилась? — спросил Карлос. Боец удивленно поднял брови. — Буквально через несколько минут после твоего… э-э-э… небольшого представления задымилось еще несколько, потом почти все… все, кроме машин Рекскора, если быть точным. — Неужели, — Марк протянул с иронией. Ни капли удивления он не чувствовал — только легкую досаду на то, что теперь Рекскор обзавелся целой кучей новых очков… но куда хуже было осознавать, что в ближайшее время он едва ли сможет надрать им задницы. Вообще-то, судя по тому, что гипс на обеих его руках начинался от плеч и заканчивался на самых кончиках пальцев, перспектива надрать хоть чью-то задницу на треке откладывалась на неопределенный срок. Конечно, у него уже был опыт частичного управления головой, но для этого ему нужна была хотя бы одна здоровая конечность. Трюкач, должно быть, понял ход его мыслей по выражению лица, потому что поспешил перевести тему: — Тебе, м-м-м, тебе тут передали открытки… несколько фанатов, — судя по горе разноцветных бумажек на столике, этих самых фанатов было чуть больше, чем несколько. Должно быть, его кульбит произвел на трибуны неизгладимое впечатление. Жаль только, что он не мог открыть эти чертовы открытки, чтобы прочитать их содержание, — ведь для этого нужны руки, хотя бы парочка пальцев, левый мизинец не в счет. — Прекрасно, — буркнул он. — Посмотрю как-нибудь попозже. Его мрачный настрой был так очевиден, что наконец заставил всех ретироваться. Пожалуй, это было к лучшему. Его настроение продолжало портиться с каждой минутой по мере того, как он все лучше и лучше осознавал свое положение. К тому же руки ныли все сильнее, так что он изо всех сил пытался отвлечься, но как можно было отвлечься в таком положении и перестать сокрушаться за загубленный сезон?.. Он сам не знал, сколько времени провел в унылой прострации, разглядывая потолок, прежде чем дверь в палату отворилась снова. Он недовольно поморщил нос, ожидая кого-то из врачей или, на крайний случай, озабоченного Джека, но вместо него вошла Меган. Это было странно — Меган уже навещала его часом раньше, и Марк не ждал ее больше сегодня. Ведь после загадочной истории с воспламенившимся топливом у нее наверняка прибавилось срочных дел; а он… кажется, не умирал. — Как дела? — Боец ожидал немного другого вопроса. Например, каких-то технических деталей о происшествии; чего-то, что поможет побыстрее разобраться. Он даже не удивился бы, окажись Меган прямо сейчас в топливном центре, усердно разбираясь в произошедшем. Скорее уж, он был удивлен тому, что она до сих пор еще не заперлась там. — Могло быть и лучше, — ответил он очевидное. К тому же, именно сейчас действие лекарств, очевидно, начало выветриваться окончательно, и пришлось стиснуть зубы, чтобы ничем себя не выдать. Это, конечно же, не вышло. Меган склонила голову, внимательно всматриваясь в его лицо. — Здесь есть кнопка вызова медсестры, можно попросить обезболивание, — показала она. Выражение его лица, должно быть, стало еще более сложным, и Меган слегка улыбнулась. — Ах, да, — и протянула было руку, но Марк попытался остановить ее движением головы. — Нет, не нужно, — пробормотал он, зная, что голос его выдавал. — Кости не срастаются быстрее, если ты лежишь и молча страдаешь. Боец понятия не имел, что заставляло его так упрямиться. Может быть, он и в самом деле готов был поверить, что героический отказ от медикаментов сможет приблизить его возвращение. Даже если в этой глупости не было совсем ничего героического. — Кто вообще придумал эти кнопки?.. — вздохнул он. — Почему бы не сделать вместо них голосовое управление или что-то вроде того. — Здесь есть отличное голосовое управление, — немедленно возразила Меган. — Достаточно просто покричать в коридор, — как будто она не знала, что он скорее умрет. — Ладно, шучу. Ты прав. Возможно, здесь не помешает внедрить некоторую… оптимизацию. — Хорошо бы было еще внедрить оптимизацию обеда, — не подумав, брякнул Марк. — Какую-нибудь кибер-руку для тех, кто не может пользоваться своими, — и он тут же пожалел о сказанном. Меган очень странно посмотрела на него. А потом произнесла кое-что еще более странное: — Я помогу. — Что? — Что? — Как именно ты собираешься мне помогать? — на всякий случай уточнил Боец, ожидая худшего — или лучшего, смотря с какой стороны посмотреть. Кажется, Меган тоже успела слегка пожалеть о своих словах, потому что очевидно смутилась. — Ну… — она задумчиво подняла с подноса ложку. — Как инженер, я вижу только один способ. — Марк уже чувствовал прикосновение краски к своему лицу. И почему только оно вечно его выдавало? — Если ты не возражаешь. — Я не возражаю, — как назло, он с новой силой почувствовал голод. Благородно отказаться не получится, да и стоило ли? Может быть, у него впервые появился шанс на… пока еще что-то совсем неясное. — Гм, — Меган зачерпнула ложкой какую-то странную жижу. — Хорошо, тогда… Боец поморгал, с трудом понимая, что требовалось от него самого. Ложка медленно приближалась; тогда пришлось открыть рот, и та неловко вонзилась ему в небо, так что он едва не закашлялся. — Все нормально? — ему отчетливо казалось, что Меган с большим удовольствием бросила бы затеянное и ретировалась из палаты. Этого нельзя было допустить. — Просто… это редкостная дрянь, — выдавил он и даже, в общем-то, не соврал. Внешний вид здешней еды полностью соответствовал ее содержанию. Впрочем, разве это имело значение? Он остался жив, хотя, будь стекло чуть крепче, мог остаться растекшимся по нему тонким слоем плоти. Стоило радоваться, что он вообще мог есть. Пусть даже и с чужой помощью. Особенно если это была помощь Меган. Пожалуй, за это он тоже должен был… если не благодарить судьбу, то, по крайней мере, отыскать некоторые… плюсы своего положения. — Спасибо, — заставил он себя сказать, уже не уверенный, за что именно благодарил — за помощь или же за то, что эта помощь наконец-то закончилась. Нет, он ничего не имел против — совсем наоборот, раньше такое ему не могло и присниться… и уж точно он никак не мог ожидать, что это станет реальностью хотя бы на несколько минут. И все же, это было настолько неожиданно, что он оказался не готов. И Меган, кажется, тоже: судя по ее виду, она хотела бы поскорее исполнить свое обещание и установить в палате голосовое управление кибер-рукой. Так что следовало хорошенько запомнить все, что случилось сегодня. — Все в порядке? — Боец кивнул, что еще он мог сделать? — Тогда… до завтра? — До завтра, — отозвался он с готовностью. Это значило, что Меган заглянет снова? Почему он вообще решил, что она не станет навещать его хотя бы вполовину так же часто, как он в свое время навещал ее? Пожалуй, несправедливо было думать так. Но только едва ли она еще раз придет в обеденное время.Часть 7
7 августа 2023 г. в 19:48
Марк никак не мог ожидать такого подвоха. И, конечно же, он обязательно должен был случиться, когда он лидировал. Да еще и на последнем круге!
Некоторое время он всерьез раздумывал над тем, чтобы пытаться продолжить гонку как ни в чем не бывало, но в его наушнике уже звучал испуганный голос Дака:
— Боец, используй катапульту! Ты горишь!
К сожалению, совершенно буквально: датчики перегрева уже некоторое время зашкаливали, и в зеркало заднего видел Марк видел клубы черного дыма, вырывавшиеся из мотора. Ему не протянуть было и четверти проклятого круга, прежде чем болид разлетится на куски, а Ред Лайн давно и плотно висел у него на хвосте.
Дак продолжал что-то тараторить в рацию, и Боец понял, что сосредоточился немного не на той проблеме, на которой следовало. Может быть, получится обойтись без катапульты?.. Но внутри салона уже становилось жарко, и стрелка, указывавшая на температуру двигателя, давно остановилась в своем крайнем положении.
— Ладно, делать нечего, — он потянул рычаг, и ничего не произошло.
Он повторил это еще два или три раза — с такой силой, что в конце концов едва не выдернул злосчастный рычаг из гнезда; но только это нисколько ему не помогло, и вместо спасительной катапульты он продолжал сидеть в несущейся машине, из которой уже вырывался настоящий огненный шлейф.
— Не выходит, — почти спокойно сообщил он Джеку, который в очередной раз успел спросить, почему он медлил. Неужели он думал, что Марк настолько сошел с ума, что готов был продолжать гонку в горящем болиде? Ну хорошо, пусть это и не казалось таким уж далеким от истины… Все же он был не настолько безумен: всему есть предел. — Дак, сколько у меня времени?
— У тебя нет времени, — в отчаянии простонал тот ему в ухо. Большое спасибо — сосредоточиться это определенно не помогало. — Нужно остановить машину, немедленно!
Марк знал, что тот не преувеличивал. В салоне было так жарко, что он весь уже взмок, кожу обжигало, и начинало вонять гарью. Он не мог даже сбросить скорость — для ликвидации локальных пожаров на треке использовались вертолеты, но ни один, даже самый маневренный вертолет не сможет быстро и прицельно зависнуть над его машиной сейчас. И как жаль, что на стадионе Рекскора Гарнер не догадался, подобно Джеку, устроить озеро: сейчас оно могло бы сослужить неплохую службу.
— Боец! Покинь салон! Сейчас! — снова скомандовал ему Джек, словно это было так уж легко сделать. Марк покосился на окно: можно попробовать вылезти, но на полном ходу это займет время. И потом, его размажет об асфальт, а если нет, он тут же попадет под колеса едущим сзади машинам.
— Дак, какой толщины тут стекло? — спросил он. — Я разобью его, или меня размажет?
— Что?! — выкрикнул тот уже почти истерически, но в любом случае времени не оставалось. Счет шел на секунды, и Марк воспользовался каждой из них с пользой.
В первую он повернул болид к бетонной опоре, так удачно подвернувшейся на маршруте.
Во вторую отстегнул ремень — в кои-то веки тот послушался и свалился с его тела после первого же нажатия на кнопку.
В третью прижал подбородок к груди и, подняв руки, скрестил их вокруг головы и лица.
А в четвертую его уже выбросило из салона, когда машина ударилась о препятствие передним бампером; как хорошо, успел подумать он, что стекло все-таки поддалось, и он не остался запертым внутри, чтобы все-таки сгореть заживо. Он успел почувствовать короткий полет в мелкой пыли оконных осколков, боль в руках, и на этом все.