😈
---
Чонгук напряжённо выдыхает. Его крылья складываются, не прячась, чтобы демон, по следам которого они сейчас идут, признал в нём своего хозяина. Намджун же свою сущность скрывает, обводя мрачный лес взглядом, встаёт рядом с демонёнком и заводит руки с ловушкой за спину. — То, что ты сказал им, — спустя несколько минут молчания уточняет Чонгук. Он замирает, готовый вмиг наброситься на совершившего ошибку подчинённого, — правда? Бог правда убивает чистые души? — Ты действительно хочешь поговорить об этом сейчас? — вздёргивает бровь падший ангел. — Лучше бы усмирил свой интерес. И ещё: мне не нравится, как ты смотришь на Тэхёна. Демон затыкается, закатив глаза, и отворачивается. До его ушей доносится хруст сухих веток. Вот оно! Всё же охотник из Намджуна самый лучший, несмотря на то, что охотится последние триста лет совсем не за людскими душами. Чонгука это всегда поражало: сам покинул Рай, сам решил скитаться, сам воспротивился многовековой традиции — падший ангел всегда новоприбывший в Аду. И именно поэтому он не мог упустить возможности быть рядом с таким сильным хёном. Когда маленький Чонгук столкнулся с первым в своей жизни падшим ангелом, тот был заносчив и смотрел свысока. Видимо, считал, что сделал одолжение Аду, появившись здесь. Демону тогда было очень мало лет, чтобы понять, что падший ангел вёл себя так, потому что презирал демонов. Об этом ему поведал отец, смотря на него сквозь шипящую ауру погубленного в мгновение ока бывшего небесного создания. «Когда-нибудь они поймут, что чистоты в них нет», — сказал он тогда, перешагнув горсть пепла на полу. Однако, что означали те слова, Чонгук понял лишь спустя пятьдесят три года, столкнувшись на Земле с ещё одним падшим ангелом. Он всего лишь отправился на прогулку, так как любил дышать земным воздухом. Он ведь не такой, как в Аду: не душный и спёртый, а свободный и лёгкий. Отец корил его за любовь к природе человеческой обители, но ничего не мог поделать — сын жил своей жизнью, изучал, что хотел, и выбирал свой путь самостоятельно. Повелитель первого круга просто смирился. Намджун свысока на Чонгука не смотрел, вёл себя сдержанно и вообще отгонял от себя адского мальчишку. Отец довольно быстро разузнал о том, что дитя Божье пало, прибыл, получил отказ и несколько раз пытался утащить его в свои владения. Демонёнок, будучи на тот момент ещё неопытным и нежелающим командовать демонами-искусителями, не мог понять, зачем отцу какой-то падший, учитывая, что в прошлом он избавился от последнего, стоило тому появиться в замке. А когда отец, чуть не вступив в схватку с Намджуном, сдался и, махнув рукой, ретировался, то опешивший маленький Чонгук-и долго гадал: а что, собственно, случилось? Ответа на этот вопрос он так и не нашёл. — Ты задержишь своего придурка, а я поймаю человека, идёт? — в его размышления врывается голос хёна. Чонгук кивает, сосредотачиваясь на происходящем. Сквозь густо растущие деревья доносятся звуки шагов, и демон оглядывается. Они что, хотят спрятаться где-то тут? Какая глупая идея. Наконец появляются два силуэта. Демон сощуривается, вглядываясь. — Это они, — констатирует и пригибается, прячась. Намджун хмыкает и возводит глаза к небу, выказывая тем самым своё недовольство — Чонгук ощущает это буквально на ментальном уровне. Ведь они с хёном дружат довольно долго. Он смотрит на него с восхищением, порой понимает без слов, и мечтает быть таким же умным и брутальным, чтобы покорять людей по щелчку пальцев. Не в том плане, что падший ангел с лёгкостью освоил мгновенную телепортацию, которая даже у демонов не очень-то получается, а в том, что любой человек плывёт от его властной ауры. Чонгук даже немного завидует. А уж сколько раз он пытался обучить его соблазну — не сосчитать, потому вопрос о любви в Аду и поставил демона в неловкое положение. Полагал, что хён в этих делах более сведущ, нежели тот, кто младше его на несколько сотен лет. — Шпионская сага прям, — цокает Джун, стоя всё в том же положении. — Ну хён-и, — шикает на него Чонгук. Остальное время они проводят в тишине, ожидая. А стоит только искусителю приблизиться к ним, как Чонгук вырывается из-за дерева, вспорхнув над землёй с помощью крыльев, и выругивается на грязном языке чертей. Его подчинённый невольно замирает, распахнув свои чёрные глаза на максимум, человек рядом с ним вздрагивает от сильного испуга и валится на землю ему под ноги без чувств. — Оу, — тормозит демон, непонимающе уставившись на лежащее тело. — Какой впечатлительный людина, — жмёт плечами и поднимает глаза, зло зыркнув исподлобья, — а как с тобой якшаться, так побежал сломя голову. Так? — Господин, — молвит пойманный демон сухим голосом, медленно промаргиваясь, — что вы… — Довольно, — Намджун выходит из своего укрытия, осматривает лежащую на земле молодую девушку. Печать на её душе не такая яркая, как была у Мисона, и это, наверное, не очень-то хорошо. В глубине души он надеется, что так повлияла компания искусителя, и это не скажется на качестве чистой энергии. Скандал сейчас совсем не к месту. Он очень хочет побыстрее решить возникшую проблему. Чонгук поджимает губы, сморщив при этом подбородок, и согласно кивает. Демон, что стоит в ступоре, бледнеет и тихо, словно кто-то в глухой чаще может его услышать, сипит: — Но ведь эта душа очень… — Заткнись! — взвивается Намджун, быстро преодолев разделяющее их расстояние. — Эта душа принадлежит Раю! Она важна Всевышнему! А ты, — он выдыхает в лицо напротив и утыкает в напрягшуюся грудь свой палец, — чуть не доставил огромных проблем Повелителю. Неужели голова так не дорога? В чёрном омуте глаз демона не отражается ничего, и Чонгуку приходится вмешаться, чтобы остановить начавшуюся перепалку. Он протягивает руку и мягко отстраняет падшего от демона, вклиниваясь между ними. — Давайте без битв, — бросает взгляд на хёна, но тот и без того отворачивается, обходит Чонгука и склоняется над девушкой. Её глаза всё ещё плотно закрыты, и Джун с лёгкостью подхватывает её под мышками и поднимает, встряхнув. — Ты разбирайся здесь тогда, а я разберусь с ним, — предлагает демон. — Что б я больше его не видел на Земле, тебе ясно? — безэмоционально произносит Намджун, даже не посмотрев в сторону демонов. Чонгук слабо улыбается, легонько бьёт подчинённого ладонью по щеке, отчего тот опускает голову, словно провинившийся щенок, и расправляет сложенные крылья, чтобы взмахнуть ими и исчезнуть вместе в магическом вихре. Дорога в Ад как всегда коротка, даже мгновенна. Впрочем, как, наверное, и у ангелов до Рая. Он отталкивает от себя такого же жителя здешних мест и кривится, когда тот безвольно падает на пол в большом, тёмном зале, освещаемом лишь несколькими факелами по периметру. — Ты будешь наказан, — чеканит он холодно, грозно возвышаясь над ним, — и это послужит остальным уроком. — Да, господин. — Скажи мне, — он поднимает ногу и упирается ботинком в плечо подчинённого, — разве я не говорил, что нужно беспрекословно следовать полученному заданию? — Говорил, господин, — демон склоняется ниже, почти утыкаясь носом в пол. — Тогда какого божьего создания вместо того, чтобы привести в Ад нужную душу, ты решил поиграться с другой? — цедит сквозь зубы. Чонгуку никогда не нравилось, когда его ослушивались. Он прекрасно знает, что любые законы писаны кровью, поэтому не по разу вдалбливал это всем, кто ходит в его подчинении — и демонам и чертям, требовал от них следования нескольким простым правилам. А каждого ослушавшегося наказывал публично, хоть и не был никогда привержеником жестоких методов, так, чтобы остальным неповадно было. И этот раз не станет исключением. Он с отвращением глядит на распластанного у его ног напуганного демона и тяжело вздыхает. Тот молчит какое-то время, и Гук первым подаёт голос, отвечая на свой же вопрос. — Потому что ты идиот. А я терпеть не могу глупых. — Да, господин. Демон интересуется именем и, получив мгновенный ответ, удовлетворённо хмыкает, убирает ногу и, развернувшись на пятках, прежде, чем покинуть зал, который обычно служит временным пристанищем для провинившихся, через плечо бросает: — Наказание для тебя я придумаю чуть позже. Ожидай. Его властные шаги разносятся по пустому помещению эхом, Чонгук выходит за дверь, заперев её магией, и осматривает длинный коридор без окон и дверей. Где-то в той стороне порты на Землю, а на Земле прекрасный ангелочек Тэхён. По губам ползёт улыбка, но он прячет её, натягивая на себя маску безразличия, и отправляется в свой кабинет.---
— И что теперь делать? — Джин ходит из стороны в сторону, заламывая руки. Тэхён, присевший на край дивана, жмёт плечами, как будто ему абсолютно всё равно. Юнги безотрывно смотрит в потолок и время от времени жуёт ставшие уже не такими бледными губы. — Почему? — вопрошает Сокджин, всплеснув руками. — Ну почему ты молчишь, Тэ? — психует. — Промолчал тогда и молчишь сейчас? — На самом деле, — подаёт тот голос, смущённо водя пальцем по мягкому покрывалу, — я так мечтал посмотреть на Землю своими глазами… Охотник беспомощно прикрывает веки, разворачивается и больно утыкается лбом в стену. — Нас изгонят, — шепчет он себе под нос. — Вышвырнут, и поминай как звали. Боже, — он прячет лицо в ладонях. — Братик, — Тэхён спешит к нему, успокоить и приголубить, — ты такой смелый, крутой! Ты спас Юнги, понимаешь? Сокджин мечет в него гневный взгляд сквозь раздвинутые пальцы. Юнги словно приходит в себя: — Кстати, об этом, — он прокашливается, оглядывается и продолжает уже тише, — как так получилось, что я остался жив? — О! — сияет ТэТэ, раскинув руки в стороны и улыбаясь так широко, как только способен. Юнги кривится и, кажется, жалеет, что задал этот вопрос. — Заклинание, которым тебя атаковали, не настолько сильное. Но боль тебе причиняло. Ты сильно горел и в какой-то момент я действительно подумал, что ты умрёшь! — он крутится вокруг себя. Джин за его спиной хмурит брови. — Ты ведь в курсе, что мой мозг буквально кладезь всевозможных знаний? — Тэхён гладит себя по голове, игриво хихикая. — Так вот, парочка сильных заклинаний и вуаля! — координатор обеими руками указывает на смотрящего на него в удивлении Юнги. — Короче, магия у моего брата что надо, — завершает свой сумбурный рассказ. — Если говорить короче и яснее, — через несколько молчаливых секунд подводит итог охотник, — ты дал заклинание, а Сокджин его использовал на мне? — получает положительный кивок. — Меня в Рай-то после такого пустят? — интересуется он спокойно, откинувшись обратно на мягкую подушку. За несколько месяцев плотного знакомства с этими двумя охотник привык ко многому. И вообще, если говорить прям совсем честно, он с тех пор изменился сам, чему сначала испугался, но сияющий рядом с ним Чимин в моменты, пока они медленно прогуливались по паркам, нежно держась за руки, убеждал в том, что всё правильно, так быть и должно. Юнги устраивается поудобнее и продолжает: — Кто из тех двоих Намджун? Джин сжимается от неловкости и отводит глаза от друга, который впивается в него заинтересованным взглядом, в сторону и краснеет. Настоящая красна девица. Ну что за глупость? — Тот, что выше, — отвечает Тэхён и садится на пол, поёрзав. — А вот тот, кто пониже — настоящий демон, представляешь? — Демон? — вмиг напрягается охотник. — Он свой, — поясняет ТэТэ, улыбнувшись. — Он определил, какой магией тебя атаковали, — слышится чужой голос, а сердце Сокджина пускается в пляс, стоит Намджуну войти в собственную гостиную. В одной руке у него наполненный душой сосуд. — О, ясно, — хрипло выдаёт Юнги, проследив за движениями того самого падшего ангела, о котором Тэхён прожжужал уши Чимину, а Чимин затем и ему. — Спасибо ему что ли, — чуть заминается, чувствуя себя некомфортно. — Я ему передам при первой же встрече, — Джун протягивает ловушку. — Держи. Подарок от меня, как и обещал. Юнги осторожно принимает лёгкую ношу и внимательно осматривает её, в нескольких местах потерев материал, из которого она сделана — магического сплава, настолько невесомого, что некоторые охотники иногда боятся потерять клетку для душ и не заметить даже, — и кивает несколько раз. — Благодарю, — хриплым голосом произносит он и делает усилие над собой, усаживаясь. — Раз цель у меня — мне пора домой, — охотник хмыкает, пожав плечами, и подаётся вперёд. Тэхён помогает ему, придержав за локоть. — Ты уверен? — спрашивает он. — Тебе бы ещё полежать. — Не люблю валяться без дела. К тому же, миссия как-никак выполнена, — Юнги глядит в глаза ТэТэ. — Безусловно, твоя забота мне очень приятна. — И как только Чимин терпит твою душноту, а? — кривится и шипит координатор Сокджин прыскает в ладошку, которой прикрывает улыбку. Развернувшаяся перед ним забавная сценка приводит его скачущие мысли в порядок, и он исподтишка начинает смотреть на падшего ангела, прислонившегося бедром к спинке дивана и сложившего руки на груди. Тяжёлый взгляд Намджуна задумчив, а его разум словно очень далеко отсюда. Джину думается, что именно в эти секунды его демон — его личный демон-искуситель — выглядит самым настоящим. Таким, каким он, возможно, был всегда, а не таким, каким он должен был стать, прожив на Земле столько лет. — Душно-что? — переспрашивает охотник, подняв в недоумении брови. — Опять какой-то людской говор? — Тэ скромно тянет уголки губ вверх. — Понятно, — усмехается он. — Всё в порядке, — оттягивает свою рубашку и показывает небольшое пятно на груди — входное отверстие магической атаки. С помощью координатора Юнги встаёт на ноги, чуть пошатнувшись пару раз, но пресекая попытки Тэхёна уложить его обратно. Джун молча наблюдает за вознёй двух ангелов, пока Сокджин глаз с него не сводит. Его беспокойство, непонимание, злость вмиг куда-то испарились, растворились в нём или, может, в его более сильных чувствах. Он точно не знает, и ему даже немного стыдно за то, что злился и повысил голос на падшего ангела. Разговор с Тэхёном под лестницей разграничил его состояние на до и после, и единственное, чего он хочет сейчас — это остаться наедине и задать жгущий его горло вопрос. «Я нравлюсь тебе?» Охотник застёгивает рубашку, прокашливается и на своём передатчике набирает Чимина. — Что такое? — на маленьком экранчике появляется заплаканное личико ангелочка. Он всё ещё всхлипывает, промакивает глаза платочком и высмаркивается в него же. — Тебе стало хуже? Хосок на заднем фоне занят своим передатчиком. Тэхён хмурится и ему хочется шлёпнуть хранителя по плечу, да с такой силой, чтоб со стула свалился. Он наклоняется так, чтобы его заметили, и широко улыбается встрепенувшемуся Чимину. — Нужны координаты, Чи, — Юнги поднимает руку и трясёт ловушкой. Координатор в секунду начинает сиять, подпрыгивает и взвизгивает настолько громко, что Хосок пугается, крупно вздрогнув. Затем поворачивает голову и, открыв рот, глупо смотрит в экран, где ТэТэ, сверкая злостным взглядом, проводит ребром ладони по собственной шее. — Но… как?! — Ой, не спрашивай! — отмахивается Тэхён, похихикивая. — Это така-ааааа-я долгая история! — он выглядит таким довольным, будто душу сам словил. — Мне намного лучше, — только и поясняет охотник и дарит ангелочку улыбку, от которой у того словно сердечки в глазах скачут. Чимин несколько раз кивает, отключается, и на передатчик Юнги тут же приходят координаты Рая. Он благодарит Джина и его брата за помощь, жмёт руку падшему ангелу и, расправив свои крылья — белые, с короткими пёрышками, кое-где выбившимися и мило торчащими в стороны, длины несколько меньше, чем у Сокджина — растворяется в вихре чуть припылённого серебристого цвета. В гостиной наступает звенящая тишина. Намджун наконец смотрит в глаза Джина и замирает на месте, пригвождённый мутным взглядом напротив. — Что ж, — голос Тэхёна чуть приглушён. Ангел покачивается на стопах и неловко мнёт пальцы, глазами стреляет сначала в брата, потом в падшего, — может, чаю, что ли тогда? А то в гости пришли, делов наворотили, погостить останемся на неопределённый срок, кажется, надо же как-то сблизиться, верно? — он издаёт тихий смешок и тушуется своих же слов, стоит Джуну недоумённо взглянуть теперь на него. — Нет, ну а что? — А… — неожиданно хрипит Сокджин. Он прокашливается в кулак, чувствуя, как вспотели его ладони. — Кхм… а твоя магия не может нас вернуть домой? — Нет, — ровно, моментально и синхронно отвечают ему, и ангел дёргает плечами, мол, спросить стоило. — Мгновенная телепортация не совсем полноценная магия, это лишь способность внутри любого магического потока, — говорит Намджун, обойдя диван и проводив взглядом Тэхёна, а когда за ним плотно закрывается дверь на кухню, поворачивается к охотнику, — и работает она только в одной плоскости. В одном мире: либо только в Раю, либо только на Земле, либо только в Аду. Смотря, где её развивает носитель. — Значит, — Джин облизывает губы, — Тэхён может вот так быстро перемещаться только в Раю? — Если он развивал её там, то да. Я же развивал уже здесь. На Земле. — Тэхён говорил, что из-за прошлого, — он скользит ладонями по ткани футболки на чужой груди, — ты и спустился сюда. — Да, — низко сипит Джун в ответ, внимательно наблюдая за выражением лица своего ангелочка. — Мне интересно, — шепчет тот, сделав шаг вперёд, ближе. — Всё, что связано с тобой. — Уже не злишься? — Я не могу злиться на тебя, — улыбается охотник. — У тебя были причины сказать мне тогда, что ты демон. У тебя много тайн, ты многое держишь в себе, но неужели тебе не тяжело? — он пальцами проминает тугие плечи и выдыхает прямо в губы падшего: — Я могу помочь. Зрачки Намджуна опасно сверкают, он ладонью скользит по спине ангела и прижимает его вплотную к себе. — И как же? — лукаво щурится. Сокджин краснеет щеками, кончики его ушей тоже вспыхивают, он невольно причмокивает, выдыхая. — А как нужно? — Мне кажется или ты откровенно заигрываешь со мной? — вздёргивает Джун бровью. Но ответить ему не успевают. Охотник плотно закрывает рот, как только из соседнего помещения доносится: — Чай готов! Джин разочарованно цокает языком и отстраняется от падшего, прячет ладони, которые словно жжёт огнём от прикосновений к бывшему жителю Рая, и, неловко улыбнувшись, медленным шагом идёт к брату, прекрасно ощущая прожигающий его спину взгляд. Он входит в маленькое помещение, где Тэхён, освоившись довольно быстро — и как не стыдно только? — накрывает скромный стол. — У людей это называется перерывом, — тараторит он, суетясь. — Они пьют чай, беседуют друг с другом, сидя за круглым столиком, — координатор ставит чашечку с леденцами. — Жители Земли любят бездельничать подобным образом, — выпрямляется и рукой приглашает сесть, — Я всегда мечтал так вот побездельничать. — Какой же ты романтик, — хмыкает Сокджин и пугается, когда подошедший сзади Намджун отодвигает стул. Он поначалу не понимает, моргает, обернувшись, а ТэТэ ахает и усаживается, восторженно прижав руку к сердцу. — С-спасибо, — заикается охотник. Они замолкают на долгие минуты. Собравшаяся в чужом доме компания довольно экстравагантная. И Джун до сих пор не понимает, что ему теперь со всем этим делать? Он недоволен, конечно, что оказался снова втянут в райские дела. Но, думая об этом, не может винить в этом Сокджина, потому что их встреча всё же была случайной. Случайность, которая незаметно для него самого медленно, но верно изменяет его жизнь, переворачивает всё внутри, выворачивает наизнанку. Он пал сам, по своей воле и никогда не жалел об этом, однако в последние несколько часов начал. — Так, ну, — сёрпая коричневый ароматный напиток из большой кружки, держа за ручку и придерживая мизинчиком за дно, координатор проходится языком по мокрым губам, слизывая крошки от печенья, — откуда ты прознал про это вот всё с душами и почему поверил вообще? — в свете тусклой лампы его глаза блестят, а сидящий напротив него Джин напрягается. Падший ангел словно чувствует его настроение. — Ты уверен? — откинувшись на спинку стула мягко интересуется он. — Всё-таки сегодня для маленьких ангелочков слишком много новой информации, не находишь? — Тю-ююю, — разочаровано тянет Тэхён, фыркая. — Если и нахожу, то совсем чуток. Умираю от любопытства! — выпрямляется, стукнув свободным кулаком. — Я спать хочу, — вклинивается Джин, показушно потерев кулачком закрытое веко. — Я устал. — Но… — ТэТэ преисполнен энергии, однако сдаётся: брат и правда выглядит довольно разбито. Немного подумав, он вовсе остужает свой пыл и кивает. — А где нам спать? — задаёт вопрос невинным голосом. — Я постелю в гостевой спальне, — Намджун придвигает к себе кружку с остывшим чаем. — Обычно там спит Чонгук, но он не вернётся. Ему нужно утрясти дела в Аду. Хорошо, что, — он бросает мимолётный взгляд на Сокджина, — мы смогли быстро справиться с проблемой. Координатор кивает болванчиком и залпом допивает чай, морщится от резкого вкуса и с громким стуком ставит чашку на стол. — Я прогуляюсь, — поднимается на ноги, подмигнув брату. — Где тут у тебя туалет? Хозяин дома, тяжело вздохнув, поясняет Тэхёну как пройти в уборную, уповая на то, что ангел не заблудится — это ему не Рай, где он знает каждый закуток, — и тот довольно легко его понимает. — Кстати, прости за то, что позвонил тебе, и вы застряли здесь, — Джун искренне произносит извинение. Он знал, что пути назад у координатора не будет, но по каким-то причинам всё равно позволил ему спуститься. — Да что тут уже поделаешь, — отмахивается тот, — я сам вызвался, — и оставляет падшего с Джином наедине. — Всё хорошо? — тёплая рука ложится на плечо охотника и он, поджав губы, поднимает взгляд. — Допивай чай. Он хорошо успокаивает, быстрее уснёшь, а завтра утром будешь бодрым. — Спасибо, — уголки губ Сокджина вздрагивают, и он прикрывает глаза, лбом уперевшись Джуну в изгиб шеи. — Мне так стыдно, боже, я так тебе нагрубил. Я не хотел, просто… мне было так тяжело и непонятно, а ты будто бы не обращал на меня внимания. Словно я букашка какая-то земная. Летаю-летаю вокруг тебя, а ты от меня отмахиваешься. Намджун хихикает. — Какая занимательная аналогия. — Я подтянул биологию. — Умница. Хороший мальчик, — Джун впутывает пальцы в кудряшки и легонько поглаживает по голове. — Я — твой ангелок. Конечно, я хороший, — охотник поднимает голову. — Поцелуешь меня? — с надеждой во взгляде, которой падший ангел совсем не может противостоять. Как не мог с самой первой встречи противится этим небесно-чистым глазам, так и сейчас не может. Повинуется сразу же, сам желая того же. Мягкое касание, чуть прижатые к друг другу губы горят, и ангел невольно облизывает свои, кончиком языка проходясь по чужим. Коротко вздрагивает от неожиданности и подаётся вперёд, руками окольцовывая шею Намджуна, прижимаясь грудной клеткой к нему и углубляя мокрый поцелуй. — Вау! Тут есть плейстейшен! — доносится откуда-то визг Тэхёна, и Джин мгновенно прерывает контакт, отстранившись. Джун же страдальчески возводит глаза к потолку и бурчит: — Кажется, это будут самые весёленькие деньки в моей жизни. Райский охотник почти скулит от потери такого нужного ему сейчас тепла, когда падший встаёт, чтобы наконец отправить двух ворвавшихся в его одинокую жизнь ангелов на боковую. Джин определяется с мечтой на ближайшее время: придушить брата во что бы то ни стало. Ну или натравить на него младшего демона. Почему-то ему кажется, что Чонгук даже не откажется от подобного очень заманчивого предложения.