Молодая слива

— Мама! Ян Лин дернулась, почти выпуская из рук стопку полотенец. Она быстро повернула голову к своему мальчику, который сидел на меховой подстилке и игрался с игрушками. Ян Руи смотрел на нее своими большими зелеными глазами и ярко улыбался. — Мама! — радостно повторил он и хлопнул в ладоши, — мама! Мама! Ян Лин стала сотрясать крупная дрожь, а глаза увлажнялись. — Мама! Как давно она этого не слышала… Полотенца падают на пол и она подскакивает к малышу, становясь на колени перед ним. — Да, милый? — ласково спрашивает она и улыбается, но слезы все равно текут из ее глаз, — мама здесь, что случилось? Ян Руи схватил ее за рукава и уткнулся лицом в ее живот. Ян Лин была на грани того, чтобы завыть как свинья на убое. * — Вот так, Руи-эр, держись за маму, — говорит Ян Лин и крепко держит маленькие ладошки, что очень сильно вцепились в ее пальцы. Когда-то Ян Руи был стратегом секты Цан Цюн, где его Пик был вторым по важности. Его уважали и презирали, но тем не менее с неохотой признавали, что его ум был лучшим. Да и он сам это знал, даже не стеснялся об этом говорить в открытую. И вот, он учится ходить! Еще чуть-чуть и сам сможет ходить в туалет! Как же долго он этого ждет! Шаги были неуверенными и неуклюжими, он постоянно шатался из стороны в сторону и все норовил упасть и разбить себе лоб, но мама внимательно следила за этим. Ее хвосты были по бокам от маленького тела, чтобы в нужный момент смогли поддержать и если он упадет, то на мягкий мех. Ян Руи сжимает пальцы сильнее и упрямо продолжает шагать. Не думал он, что умение ходить самое трудное! — У Руи-эра так хорошо получается! — воркует Ян Лин с улыбкой и щекочет его щеку кончиком хвоста, — такой молодец! — Да! Ян Руи доходит до стены, разворачивается и упрямо продолжает идти. Он слышит тихий смех своей мамы и его грудь наполняется приятным чувством от того, что она хвалит его. — Может, сделаем перерыв? — мягко спрашивает Ян Лин, но не останавливается. — Нет, мама! Хочу еще! — возражает Ян Руи. Ян Лин смеется и берет его на руки. — Нет! — капризничает ребенок и пытается выбраться из ее объятий. — Уже время обеда, милый, — сказала Ян Лин, совершенно не обращая внимания на его капризы, — после того как ты покушаешь и поспишь, мы продолжим, хорошо? Ян Руи замирает и медленно поворачивает к ней голову. — Не врешь? — недоверчиво уточняет он. Белая лисица нежно улыбается и ласково гладит его щеку. — Я тебе никогда не совру. Ян Руи с прищуром смотрит в ее глаза, но в конце концов кивает и расслабляется. Как бы он не старался сделать все как можно раньше, торопиться смысла не было. Это бы вызвало много ненужных вопросов. Его мама и так уже начинает думать, что он маленький гений, раз так старается во всем. Ян Руи просто хочет прекратить все эти смущающие вещи! — Давай, А-Шу уже наготовил что-нибудь вкусненькое, — улыбается лиса и неспеша идет по направлению к кухне. Ян Руи тихо щелкнул языком и устроился поудобнее в ее руках. Руки мамы всегда были такими нежными и теплыми… Они ведь и должны быть такими, да? Ян Руи протягивает руку и хватается за ее белый локон, видя краем глаза, как лисица нежно улыбается, но ничего не говорит. Если раньше она или делала пучок, а то и вовсе с распущенными ходила, то теперь на ней были красивые прически. Чаще всего они были простенькими, но все равно казались сложными. Часть волос была собрана на затылке и закреплена нефритовой короной со шпилькой. Волк-извращенец, как замечал Ян Руи, всегда вызывался что-нибудь сделать лисе и она никогда ему не отказывала. Руки у него росли из правильного места, так что у мамы всегда было произведение искусства на голове. А потом Ян Лин ему улыбалась и Рэн Шу превращался в красную лужицу. Извращенец. Ну, Ян Руи, хоть и не хотел, но мог признать, что волк ощутимо помогал им всем. Он заботился о доме, о его маме и о нем самом. Вкусно готовил и мастерил сломанные вещи. К сожалению… Ян Руи наматывает на пальчики белую прядку, ощущая гладкость и шелковистость. У Ян Лин все еще случались некоторые… проблемы. Ян Руи не раз был свидетелем того, как мама думала, что ее ребенка нет и волк ей лгал. Он сам в это время «играл» где-нибудь в углу на меховой подстилке, пока она злилась. Каждый раз Ян Руи слишком поздно осознавал что происходит и приходил в себя только тогда, когда Ян Лин заносила руку для смертельного удара. Возможно, это все было из-за детского тела, которое никак не могло вовремя среагировать на кровь и крики, потому и сидело в оцепенении. Стоило ему позвать маму и заплакать, как она тут же приходила в себя, прижимала маленькое тело к груди и просила прощение. Рэн Шу всегда ее прощал и никогда не бросал. Стойко выдерживал крики, оскорбления и удары ни разу не жалуясь. Ян Руи думает, что волку не привыкать. И… ну, это поднимает его в глазах Ян Руи. Правда тут же опускает, когда Рэн Шу краснеет как девственница перед брачной ночью, когда Ян Лин дает ему легкий поцелуй в щеку. Все мысли и размышления Ян Руи тут же улетают, стоило восхитительному запаху проникнуть в его ноздри. Он даже не осознавал как был голоден, когда его рот наполнился слюной, а живот издал непотребный звук. — Видишь, как ты проголодался? — смеется Ян Лин, — а ты не хотел. Ян Руи обиженно засопел, но лисица заворковала намного сильнее. Уже войдя на кухню, он увидел стол с разнообразным и огромным количеством еды. Или ее казалось так много из-за того, что он был ребенком? В любом случае запах был настолько прекрасным, что живот заурчал намного громче. Рэн Шу, что разрезал мясо на маленькие кусочки вопросительно взглянул на него, выгнув бровь. — Руи-эр слишком сильно проголодался, — мягко усмехается Ян Лин и садит его на детский высокий стул. — Не удивительно, — хмыкает Рэн Шу и возвращается к своему делу. Хоть у молодого господина и появились первые зубки, они были еще недостаточно большими, чтобы он мог сильно кусать мясо, так что приходилось разрезать его на маленькие кусочки. Иногда волк думает о том, чтобы сделать мясную кашу, но не думает, что это будет вкусно. Ведь этот сопляк слишком привередлив! — Вы очень долго тренировались. — Ах, он такой упрямый и старательный, — улыбается Ян Лин и треплет щечку Ян Руи, — мама так тобой гордится. Ян Руи, недовольно пыхтя, вырывается. Щека болит и наверняка покраснела. Ян Лин, не убирая улыбку с лица, кладет ему на коленки полотенце и завязывает на шее платочек, чтобы он не запачкался. Ян Руи, как может, старается не закатить глаза. Да, он пачкается, но не настолько сильно! Да и вообще, управление детским телом все еще вызывает трудности! Проявите уважение! — Ух, какие мы серьезные, — воркует Ян Лин. На стол ставится его чашка с мясом и овощами, отдельная рисовая каша и теплое молоко. Когда Ян Руи появился у них, то Ян Лин предложила вырастить свой огород, а также покупать у жителей то, чего они не могли вырастить. С ними жил человеческий ребенок, а у людей питание сильно отличалось от демонического. Да и лисица часто спрашивала у других женщин, как надо заботиться о человеческих детях. Ян Лин немного с опозданием поняла, что, может быть, кормить человеческого младенца своим молоком, было немного плохой идеей. Все же, она демон. Чистокровный и сильный демон. А он человек, так что, кто знает какие последствия будут? Когда она стала возвращать ясность ума, то сразу же проверила его тело на следы демонической энергии. К несчастью, они были, однако очень слабые. Вполне вероятно, что с возрастом, особенно когда он станет изучать совершенствование, они и вовсе пропадут. Да, Ян Лин уже думала над тем, чтобы отдать своего сына в какую-нибудь секту заклинателей. Она могла бы и сама его обучить, но всех тонкостей светлого пути совершенствования даже лисица не знает. В любом случае, он подрастет и они это обсудят. Выбор будет за ним. Как бы ей не хотелось быть со своим сыном как можно дольше, она не совсем выжила из ума, чтобы не понимать того, что у него должна быть своя жизнь. И когда однажды Ян Руи скажет, что покидает отчий дом, то… Ян Лин, хоть и с болью в сердце, но отпустит его. Только попросит навещать ее и писать письма. Белая лиса больше не хочет увидеть вновь мертвое тело своего мальчика. Она не думает, что сможет это пережить во второй раз. Ян Руи, нахмурив лобик от сосредоточенности, берет в ладошку ложку и зачерпывает кашу. Рэн Шу уже расставил и их порции, так что все стали приступать к трапезе, но двое взрослых все равно краем глаза наблюдали за тем, как ест малыш. Ян Руи хотелось выть от безнадежности, когда вместо того, чтобы каша оказалась в его рту, она упала на полотенце на коленях. Ян Лин, нежно улыбаясь, вытирает его губы и немного щеки, быстро меняет полотенце и кладет чистое. — Может Руи-эру помочь? — спрашивает она. — Нет! Я сам, — отказывается Ян Руи и делает еще одну попытку. На этот раз получается лучше и он может распробовать пищу. И, Ян Руи все-таки признается самому себе, что волк умеет готовить. В меру соленая, в меру сладкая каша. Молоко не обжигает рот. А мясо было очень мягким и нежным, с достаточным количеством специй. Овощи хорошо прожарены, раскрывая все свои вкусы. — Молодому господину нравится? — уточняет Рэн Шу, смотря на его довольное лицо. — Да, вкусно! — кивает Ян Руи и улыбается ему. — А-Шу молодец! Волк немного засмущался и отвернулся, уткнувшись в свою еду. — Этот слуга благодарит молодого господина, — тихо бурчит он, но все слышат. Ян Лин нежно смеется. Ян Руи, в принципе, может говорить больше слов, но это было бы крайне подозрительно. Так что ему приходится ограничиваться минимальным количеством выражений. Как бы не хотелось. Да и притворяться милым ребенком. * Ян Руи исполнилось три года. В прошлой жизни он не отмечал дни рождения. В годы рабства это было бессмысленно, а когда стал адептом Цан Цюн, то тоже. Его мама же решила отмечать эти события. Так как она не знала, когда именно он родился, то дату выбрала сама. А именно день их встречи. Первый и второй год не отмечали, так как они думали, что Ян Руи еще не осознавал многих вещей и не мог понять такой праздник как день рождения. Но даже так, что мама, что волк, дарили ему игрушки и уделяли много внимания, даря любовь. Как и в любой другой день, но только с новыми игрушками. Ян Руи старательно делал вид, что радуется им. Очень старательно. Как он может судить, у него получается. Теперь же, Ян Лин и Рэн Шу решили отметить его день рождения и отвести его в город. Где жители тоже были извещены. Шли они медленно, Ян Руи держался своими ладошками за их пальцы и торжественно шагал между ними. Столько месяцев унижений и вот, он теперь сам может ходить по нужде! Наконец-то! До чего он докатился… А впрочем… Его мама нарядила его в лучшие и красивые одежды и обещала, что этот день он проведет с пользой. Ян Руи всегда нравилась красота, так что он любовался собой в бронзовом зеркале перед выходом. С прической помог Рэн Шу и тоже сделал все красиво. Маленькие серебряные заколки и шпилька с зеленым камнем под его глаза, которая закрепляла маленький пучок. Украшения не были тяжелыми и он не затягивал слишком сильно, так что Ян Руи их даже не чувствовал. Одежды были нежно-голубого цвета, даже почти белые, с узкими рукавами, чтобы не мешали. Золотые узоры, напоминающие вихри ветра на рисунках, располагались на его плечах и подоле. Да, Ян Руи нравилось. — Руи-эр еще не устал? — спросила Ян Лин и взглянула на него. Ян Руи вскинул голову. — Нет, мама, все хорошо! — улыбнулся он и зашагал быстрее. Рэн Шу щелкнул языком. — Молодому господину надо беречь силы, до вечера еще далеко, — укоряет он. Теперь Ян Руи поворачивает к нему голову и показывает язык. Он с наслаждением видит, как у волка дергается глаз. — Ничего страшного, — успокаивающе произносит Ян Лин, привлекая к себе внимание, — если Руи-эр устанет, то мы его понесем. Да и он сможет поспать днем, никто ему не запретит. И улыбается. Как мама и должна улыбаться своему ребенку. Ян Руи быстро опускает голову и часто моргает, прогоняя слезы. Дальше они разговаривали о каких-то мелочах и пустяках. * Половину пути Ян Руи все же просидел на руках мамы. Его ноги несчастно гудели от непривычки, так что пришлось попроситься к ней. Лисица была не против, а наоборот, счастливо улыбалась и целовала его в лобик, щечки и носик. Это было щекотно, а потому Ян Руи тихо смеялся. Рэн Шу наблюдал за ними с легкой улыбкой. По прибытии в городок, их сразу встретила хозяйка чайной и кузнец. Они с теплотой поприветствовали их и повели на середину площади, где и начиналось все веселье. Ян Руи, крепко держась за свою мать, смотрел на все широко раскрытыми глазами. По всей улице, на которой они шли, висели красные украшенные фонари и цветочные ленты. Палатки со всякими сувенирами, сладостями и уличной едой. Люди, ходившие с яркими улыбками. Дети, бегающие друг за другом и громко смеющиеся. Ян Лин нежно улыбалась, когда видела удивление и радость на лице своего мальчика. Она знала, что городок подготовился для них, чтобы отпраздновать день рождения ее сына. Но это было не только для него. Это также было и тем, что их хранительница вернулась. Пока белая лисица не могла защищать жителей, этим, как мог, занимался Рэн Шу. Да, он был слабее своей хозяйки, но это не мешало ему прогонять взашей других демонов и вызволять женщин с детьми. На площади, хоть солнце и стояло еще высоко, началась пирушка. Люди напивались не до состояния свиньи, так как понимали, что должны продержаться до самой ночи. Когда они увидели белую лису с мальчиком и слугой, то сразу же пошли их поздравлять. Рэн Шу открыл пространственный мешочек, когда жители в руках несли подарки для сына белой лисы и ее самой. Ян Руи от громких звуков прятал лицо в плече мамы и когда они это видели, то убавляли тон. А стоило вернуть взгляд на толпу людей, то начинали хвалить его, умиляться, а особо бесстрашные щипали его щечки. Под конец они были ну очень красными. Жители надарили Ян Руи просто огромную кучу игрушек, кистей с чернилами и одежд, даже на вырост. Рэн Шу всем обещал, что посмотрят все дома. Ян Лин некоторые несли цветы и дорогие украшения. Она их принимала и благодарила каждого с самой милой улыбкой. Рэн Шу немного (много) ревновал, когда молодые мужчины целовали ее ладонь. Как, собственно, и их жены. В конце концов, когда люди подарили все, что хотели, начался праздник. Молодые и красивые девушки вышли на площадь и стали танцевать. Одни были с веерами, другие с лентами, а третьи с мечами. Они были в роскошных платьях, которые совершенно не сковывали движения. Люди с замершим дыханием стали за ними наблюдать. Ян Лин вышла в первые ряды и немного приподняла Ян Руи, чтобы ему было видно. Ян Руи даже не притворялся, что ему было любопытно. Он с восхищением наблюдал за танцем этих милых дам. Они кружились, грациозно передвигались и даже прыгали, пока на заднем фоне играла приятная музыка. Девушки жестом пригласили их к ним и белая лисица их послушалась. Она пошла в середину сцены, крепко держа Ян Руи, пока они стали танцевать вокруг них. Девушки как бы поздравляли мальчика и одновременно благодарили за то, что он вернул им их хранительницу. Ян Руи, с детским восторгом, смеялся, хлопал в ладоши в такт музыки и тянул к ним ручки. Девушки это замечали и счастливо улыбались. Две танцовщицы подошли совсем близко и нежно провели по его лицу своими лентами. В этот момент Ян Руи действительно почувствовал себя трехлетним ребенком, а не взрослым мужчиной. На этот миг, он забыл об этом и даже был благодарен за это. В борделях проститутки для него тоже танцевали и тогда он также был ими восхищен. Теперь девушки с веерами грациозно подскочили к нему и одновременно послали в него слабенький поток ветра. Ян Руи засмеялся сильнее и услышал тихий смех своей мамы. В конце танца, они подарили ему один веер и одну яркую ленту. На сердце Ян Руи еще никогда в жизни, особенно в прошлой, не было так радостно. Дальше все смешалось в круговорот чего-то яркого, теплого и счастливого. Были песни, были танцы, были сладости. Дети игрались с Ян Руи в догонялки. Одна девочка подарила ему голубой цветок и заплела в его волосы. А вечером, когда солнце зашло, были фейерверки. Ян Руи, мокрый от пота и ужасно уставший, все равно держал глаза открытыми и наблюдал за ними. Мама нежно держала его на руках, пока они сидели на крыше самого высокого дома. Рэн Шу в это время помогал некоторым старикам дойти до дома. — С днем рождения, милый, — прошептала Ян Лин. Ян Руи ее услышал и повернул к ней голову, сразу встречая ее улыбку. — Пусть в твоей жизни всегда будут радостные и счастливые моменты, — желала лисица своему ребенку, смотря прямо в его глаза. Она подняла руку, чтобы погладить его по влажным волосам. — Пусть в твоей жизни никогда не будет боли, страданий и потерь. Пусть же ты всегда будешь идти со счастливой улыбкой на губах. Белая лисица наклоняется и целует его в лобик. — И я хочу, чтобы ты всегда знал, что в твоем родном доме тебя всегда будет ждать мама. Ах… Ян Руи чувствует как увлажняются его глаза. — Чтобы ты не совершил, какое бы благо или преступление, мама всегда будет любить тебя и ждать дома, — шепчет Ян Лин и утирает костяшками пальцев его слезы. Возможно… Ян Руи шмыгает носом и прячем лицо в ее груди. — И пусть… Он не хочет детскую амнезию. И почему он плачет? Ему же не грустно. Мама прижимает его ближе и шепчет в ухо: — Предательское прошлое тебя никогда не побеспокоит. * Ян Руи не помнит как они добрались до дома. Наверное, он заснул на руках лисицы. Пришел он в себя только тогда, когда мама его умыла и быстро искупала. Она его одела и положила в кровать. Рэн Шу делал ремонт в одной из комнат, чтобы она принадлежала Ян Руи. И, как он понял, она будет готова еще через несколько лет, а сейчас он спит с лисицей. Он даже не против, с женщинами комфортнее спать. Уложив его, она и сама переоделась и забралась к нему, но не легла. — Мама? — прошептал он. Ян Лин улыбнулась и достала из-под подушки маленькую деревянную коробочку. Ян Руи тоже сел и вопросительно взглянул на нее. — Это мой тебе подарок, — улыбается Ян Лин и дает коробочку ему. Он вертит вещицу в руках и открывает. Ян Руи замирает, широко раскрыв глаза. Это был браслет из маленьких рубинов. Ян Руи осторожно вынимает его из коробочки и держит в руках, трогая кончиками пальцев и ощущая холод камня. — Он немного великоват, — тихо говорит Ян Лин и помогает намотать браслет на маленькое запястье, — но это на вырост. И если хочешь, можешь носить уже сейчас. Ян Руи с трепетом прикасается к нему и улыбается матери. — Спасибо, мама! — и падает в ее объятья. — Он очень красивый! Ян Лин обнимает его сильнее и они ложатся в кровать. Мама ему поет колыбельную и он, счастливый и радостный, засыпает. * Ян Руи все думал, куда он попал. Он предполагал, что ответ будет, когда он достаточно повзрослеет, но это произошло гораздо раньше. Спустя несколько месяцев после его дня рождения, он сидел на коленях мамы, пока она показывала ему иероглифы и учила читать. Он очень сильно не показывал того, что уже давно знает их и медленно повторял за ней. В гостиную вошел Рэн Шу, держа в руках покупки и увидел, что его хозяйка удобно расположилась на кушетке, уча своего сына. — Приветствую, госпожа Ян, молодой господин, — кивнул он и стал раскладывать покупки на кухне. — Ах, А-Шу, — Ян Лин виновато улыбнулась Ян Руи и переключилась на волка. — Что в городе говорят? Ян Руи был не против. Он пролистал детскую книгу до конца, быстро читая строчки и понимая, что она была до ужаса скучной. Хотя в его нынешнем возрасте так быть не должно. Так что, он закрыл книгу и стал слушать их разговор. И очень вовремя. — Я слышал, что демоны напали на Конференцию Бессмертного Альянса, — сказал Рэн Шу и вышел к ним. Ян Руи почувствовал как упал живот. — Надо же… на такое событие и пробрались демоны? — задумчиво протянула Ян Лин и погладила своего сына по голове. — Ученики пострадали намного больше, одни ранены, другие убиты, — спокойно кивнул Рэн Шу и присел перед ними, чтобы взглянуть на лицо мальчика. Но оно было скрыто волосами. — А что секты? Рэн Шу хотел потянуть щечку молодого господина, но передумал, обращая внимание на свою любимую хозяйку. — Смертельно обеспокоены, — говорит он и встает. В любом случае, к ним эта трагедия не имеет никакого отношения. Они живут достаточно далеко от всех сект заклинателей, так что и беспокоить их не должны. — Что такое Конференция Бессмертного… — медленно спросил Ян Руи и повернул голову к своей матери. Он старался сделать вопросительное и любопытное выражение лица, вроде получилось. Если это то, о чем он думает… — Конференция Бессмертного Альянса, — мягко поправляет его Ян Лин и щипает за нежную щечку, — это событие проводят каждые десять лет все секты заклинателей. — Секты? А какие? Пусть думают эти двое, что хотят! Он должен прямо сейчас узнать правду! — Их слишком много, — улыбается Ян Лин, — но самые важные — Цан Цюн и Дворец Хуань Хуа. Да быть не может… — А какой Цан Цюн? — любопытствует он как ребенок. Ему очень сложно сдерживаться! — Там двенадцать вершин, — продолжает объяснять Ян Лин, — и за каждой закреплен свой Лорд. Ах, какое там сейчас поколение, А-Шу? — Поколение Цин, — отвечает Рэн Шу и встает, чтобы приготовить обед. Ян Руи замирает. Сердце гулко бьется под ребрами. Не может быть… не может быть! Это та же временная шкала?! — А там… там… — тихо шепчет Ян Руи и хватается рукой за мамины одежды, опустив голову. От его нерешительного голоса волк останавливается и с беспокойством оглядывается. — Все… живы? Рэн Шу и Ян Лин переглядываются. Но потом лисица кивает волку и тот отвечает: — Все двенадцать Лордов продолжают руководить Цан Цюн во главе с мечом Сюань Су. Ян Руи широко раскрывает глаза. Дыхание учащается. Все живы? Да нет же! Если он тут, Лорд Цин Цзин, то кто прямо сейчас там?! Или… От этой мысли весь воздух уходит из легких. Кто-то решил подменить его? Поэтому и случилось нападение на Конференцию? Он должен убедиться! — Мама! — восклицает он и уже двумя руками цепляется за ее одежды, приподнимаясь на коленях. Книга обиженно падает на пол. — Я хочу посмотреть Цан Цюн! Ян Лин удивленно моргает. Но это быстро проходит и она гладит его по макушке. — Ты слишком мал, — нежно говорит она, — вот когда немного подрастешь, то обязательно проберемся и ты все посмотришь. Рэн Шу фыркает и уходит на кухню. Молодой господин слишком разбалован. — И сколько ждать? — как-то отчаянно спрашивает ее сын. — Девять лет? — предлагает она. Ян Руи поджимает губы, но тихо соглашается, утыкаясь лбом в ее грудь и чувствуя ласковую ладонь, которая стала поглаживать. Слышится запах вкусной еды. Может, ее сын захочет вступить в Цан Цюн, так что у него будет просто идеальный возраст для поступления. Правда, его вопросы и реакция лисицу немного озадачили. Будто бы… — … В любом случае, это ее сын и она будет его оберегать. Ян Руи старался не зарыдать от разочарования. Он может понять свою мать, что он слишком юн и ему опасно быть одному среди заклинателей. Но и обижаться на то, что его туда не пускают он не может. Если они узнают, кто он на самом деле… Ян Руи прижимается ближе. Ах, он не хочет терять маму. * Ян Руи не любил ждать. Но в этом доме это делать даже приятно. Прошло еще четыре года. Ян Руи учат писать и читать его мама и волк-извращенец. Хотя, это слабо можно назвать обучением, он просто делает вид, что не знает грамотности. Это самое сложное. Терпения у него никогда не было. Но, даже так, одной ночью в его мозг врезалось кое-что. Смотря на свою маму он никак не мог избавиться от ощущения, что они встречались. По крайней мере, ее лицо очень знакомое. Ну очень. Ян Руи, когда стал старше, по ночам прокручивал свои воспоминания от и до. И в эту ночь мама предложила поспать с ней, а он не видел смысла отказываться, так что согласился. Нежась в ее объятьях глубокой ночью, он смотрит на ее лицо. Ян Лин не спала, а с улыбкой гладила его щеку. — Знаешь, — шептала она в ночи, — у тебя очень красивые глаза. Как бамбук. Ян Руи немного покраснел и спрятал полыхающее лицо в ее плече. Ему редко делали комплименты, если только не для того, чтобы спровоцировать на драку или оскорбить. — Мама тоже красивая. — Отвечает он ей, — спокойной ночи. — Сладких снов. Мама целует его в лоб и засыпает. Ян Руи тоже стал погружаться в сон, как резко открывает глаза. Дыхание прерывается. Он наконец-то вспомнил, где ее видел. «Господин заклинатель! Господин заклинатель! У вас очень красивые глаза, прямо как бамбук!» Это слишком жестокая издевка судьбы.