Теперь в моих снах ты

Гарри шагал по Хогвартсу, оглядывая стены и колонны такого родного замка. Они встретились с Гермионой в кабинете защиты от темных сил час назад. Грейнджер подробно рассказала ему о своих дежурствах и показала трещину, но идти по всему замку отказалась, решив воспользоваться свободным временем и отдохнуть. Поэтому Гарри сейчас обследовал замок в одиночку. Ничего странного или чуждого этому строению он не заметил, как и говорила Гермиона. Трещину Поттер решил внимательно осмотреть в конце. Честно говоря, он оттягивал этот момент, потому что боялся. Боялся увидеть что-то страшное и серьезное, и боялся, увидев это, почувствовать, убедиться в том, что действительно что-то страшное начинает происходить снова. Конечно Гарри, мракоборец, мальчик-который-выжил, понимал, что его страх иррационален, но какая-то странная тревога не уходила. То же самое говорила Гермиона об этом. За раздумьями он не заметил как дошел до нужного места. Черная змея разрыва пола была прямо у него под ногами. И… Он не почувствовал ничего, абсолютно. Эта трещина не произвела на него никакого впечатления. Сначала. Присев на корточки, он провел пальцами по камню. Кожа прошлась по шершавой текстуре плитки и острым краям трещины. Вот тогда он почувствовал. Только прикоснувшись, ощутил то, о чем говорила Гермиона. Беспричинный страх и тревогу. То же самое, когда их поймали и привели Малфой Мэнор. То же самое, когда видел, как упал Дамблдор, пораженный зелёным лучом. То же самое, когда Сириус исчез дымкой у него на глазах. То же самое, когда… Когда что? Худшие воспоминания крутились у него в голове, но как будто было что-то ещё. Что-то ускользало от него, крутилось совсем рядом, чтобы вспомнить о его присутствии, но недостаточно близко, чтобы понять и осознать. Заклинания Гарри даже пробовать не стал. Если у Гермионы не получилось, то ему нет смысла и пробовать. Несколько секунд или минут Поттер просто смотрел в черноту между камнем, уже не прикасаясь к нему. Потом тряхнув головой, встал и направился обратно в кабинет к Гермионе. — Что ж, всё как ты и говорила, — заходя, сказал Поттер Гермионе, которая трансфигурировала школьный стул в мягкое кресло и полулежала в нем с какой-то книгой. Увидев его она поднялась, сняла чары, и оставив книгу на столе, накинула мантию. — Тогда на Гриммо 12? Поттер кивнул и позвал домового эльфа Блэков. Через два хлопка трансгрессии они все вместе оказались посреди гостиной дома Сириуса. Теперь дома Гарри. Эльф ушел почти сразу, как выполнил свою задачу, и Гарри и Гермиона остались одни. Всё было также, как и три года назад. Только теперь из старого превратилось как будто в заброшенное. Запах сырости и пыли стойко обосновался в помещении. Старый диван возле стены; камин, такой серый и темный, что неверится, что когда-то там вообще разводили огонь; стены, как будто впитавшие эту войну. Знакомая боль сдавила грудную клетку, но кроме этого было что-то ещё. Чувство, когда возвращаешься домой после долгого путешествия. Да, этот дом изменился, потерял краски, но продолжал хранить дух тех, кого уже нет, оставаясь родным и… своим. Как счастливые воспоминания хранят образы. Гермиона вспомнила, как Орден Феникса собирался здесь большой семьёй. Представила Люпина с Тонкс, сидящих на диване, вполне уютном, хоть и потрепаном. Фред Уизли перешучивается со всеми, кого видит, кажется. Аластор Грюм курит трубку, глядя в окно. А Сириус… Сириус стоит прямо возле Гарри. Такая живая картинка. Такая безвозвратная смерть. Странно, но стало чуточку легче. Мысль о том, что они все нашли покой, подкреплённая такой счастливой иллюзией, помогала. Гермиона оглянулась на Гарри. Кажется, он тоже погрузился глубоко в воспоминания. — Как ты? — негромко спросила Грейнджер. Гарри молчал. Несколько секунд ему понадобилось, чтобы просто осознать, что у него спрашивают, а потом подумать: действительно, как он? Подняв голову и посмотрев на Гермиону, он также негромко ответил: — Я скучал. Друзья улыбнулись друг другу, постояв ещё немного. — С чего начнем? — спросил Гарри, проходя дальше по комнате. Гермиона сделала какой-то пас палочкой, кивнула сама себе и обратилась к Гарри, приняв деловой вид: — Я проверила: кроме нас никого нет. Думаю, нужно теперь проверить заклинанием наличие темной магии, хотя я уверена, ее тут предостаточно. Но лучше исследовать весь дом, вне зависимости от результатов заклинания. — Да, согласен, я тут почти никуда не заглядывал, кроме пары комнат, — кивая, проговорил Поттер. — Знаешь, я же тут почти не бывал после войны. Пару раз ночевал, когда задерживался на работе или когда Джинни была не в духе. Друзья рассмеялась. Да, Джиневра Уизли страшна в гневе. — Давай, я проверю первый и второй этаж, а ты тогда третий и четвертый, — сказал Гарри, и дождавшись кивка Грейнджер, начал колдовать. Предметы темной магии должны были засветиться красноватым светом. Бросив взгляд на друга, уже занятого работой, она поднялась по лестнице на третий этаж. Тут была большая комната с высокими потолками, темными стенами и двумя кроватями, где в свое время спали Гарри и Рон. Почти в такой же комнате напротив ночевали Джинни с Гермионой. Обследовав комнаты, Гермиона ничего не обнаружила, и двинулась дальше, стараясь тихо пройти мимо портрета Финеаса Блэка. На четвертом этаже было больше жилых комнат, в том числе бывшие комнаты Регулуса и Сириуса Блэка. Гермиона замялась перед последней дверью. «Наверно, нужно дать Гарри возможность самому это сделать. Это всё же его дом». Она спустилась на первый этаж. Там никого не было, и девушка громко позвала Гарри по имени. Через некоторое время из незаметной двери в углу вылез Поттер. Отряхиваясь от пыли, он сказал: — Я был на цокольном этаже, Кикимер показал мне. Я постарался всё проверить и ничего не нашел, кроме сырости и пыли. Даже темной магии почти нет. — Ясно, — кивнула Гермиона. — Мне остался четвертый этаж. Я подумала, может ты хочешь сам осмотреть комнату Сириуса. — Да, пойдем, — и друзья вместе начали подниматься по лестнице. Перед дверью крестного Поттер застыл. Глубоко вздохнул и открыл ее. Гермиона подумала, что ему нужно побыть одному здесь, и тронув его за плечо, негромко сказала: — Я пойду в комнату Регулуса. Поттер кивнул, и друзья шагнули в разные комнаты таких же разных братьев Блэк. Открыв дверь с табличкой «Не входить без ясно выраженного разрешения Регулуса Арктуруса Блэка», Гермиона зашла в темную комнату. Такая же как и в остальных комнатах большая кровать. Полки, уставленные книгами с уже истлевшими корешками. Некоторые из них Грейнджер видела в запретной секции библиотеки Хогвартса. На стенах порванные и наполовину отклеевшиеся постеры и лозунги. Регулус был пожирателем смерти, восхищался идеями Волдеморта о превосходстве чистокровных и только волшебников. Но потом разочаровался, увидев настоящую жестокость своего повелителя. Но в его комнате, кажется, всё равно сохранились предметы темной магии. Гермиона помнила: Сириус когда-то рассказывал, что Регулус понаставил различных ловушек и проклятий в своей комнате. «Надо быть осторожной. Кто знает, что и где тут может быть». И как будто в подтверждение мыслей девушки, из пола прямо под ее ногами вырвался черный дым и, превращаясь в череп, полетел прямо на нее. Моментально выставленная защита сработала, и дым, ударившись о невидимый щит, поднялся к потолку и рассеялся. «Мда, весело». Гермиона двинулась к ящикам возле кровати. Выдвигая каждый, Гермиона заметила маленький выгравированный герб Блэков на поверхности дерева на всех, кроме последнего, самого нижнего. Закрыв остальные пустые ящики, девушка обратила свое внимание на него. Ящик был заперт, в отличие от предыдущих. Гермиона ожидала сложной защиты или какого-нибудь проклятия, если она попытается открыть его силой, но обычная «Алохомора» сработала с первого раза. Что-то тут было не так. Слишком легко. В ящике лежал дневник в толстой кожаной обложке, в таком состоянии он мог сохраниться только под заклинанием. В правом нижнем углу была красивая, витиеватая подпись: «Регулус Арктурус Блэк». Но при попытке открыть его, страницы не поддались. «Вот и защита». Гермиона опробовала несколько заклинаний, но ни одно не сработало. Прекратив попытки, Грейнджер начала размышлять. «Регулус сам разгадал «загадку» о крестражах. И пошел против Волдеморта. Он не мог не понимать, чем ему это грозит. Возможно, в этом дневнике его размышления о способе уничтожения крестража или другие исследования. Естественно, он защитил их, но не мог не оставить лазейки для последователей. Но какую?». Ещё немного покрутив книгу в руках, Гермиона положила ее в карман, решив разобраться с ней позже. Выпрямилась и двинулась дальше, к книжным полкам. Секретная комната или отделение, спрятанные за книгами, было привычными приемами для тех, кто хотел что-то скрыть. Девушка махнула палочкой возле книг. Совсем тонкая полоска красноватого света появилась на средней полке, прямо посередине. Гермиона ожидала каких-то темных и мощных защитных чар, поэтому выставила щит и вытащила книгу магией, осторожно отлеветировав ее на стол. Не убирая щит, она приблизилась к столу, и… увидела совсем не то, что ожидала. Книжка перед ней была журналом «Придира» Ксенофилиуса Лавгуда. Присмотревшись, Грейнджер поняла, что это один из новых выпусков. Кажется, они выпускаются каждый месяц. Этот был июньский. В июле дело о последних пожирателях смерти было закрыто. Похоже это они проникли сюда. Защитные чары верности, наложенные Грюмом, наверняка сняли сразу после войны, так что, зная адрес, это не сложно. Гермиона остановилась, от потрясения даже забыв удержать щит. Страх сковал разум, не давая нормально думать. Но Грейнджер не стала бы мракоборцем в 20 и вообще наверно не пережила бы войну, если бы не гриффиндорская смелость и острый ум. Так что Грейнджер приказала себе успокоиться и начать работу. Снова обратившись к журналу, Гермиона открыла его, готовая к любой опасности. Но ничего не произошло. Это был обычный журнал, со статьями и странными рассказами о не менее странных существах и легендах. Но тогда, что же в этом темномагического? Обычный журнал, кажется. Так, в недоумении Гермиона пролистала весь журнал до последней страницы. Что ж, вот и нашла. На последней странице, прямо поверх текста, красовалась жутковатая надпись, выведенная тонкими красными линиями: «Заблудились?» Когда Грейнджер попробовала прикоснуться к ней, пальцы обожгло острой болью, а надпись исчезла, оставив страницу чистой, как будто ничего и не было. Ещё несколько секунд Гермиона таращилась в журнал. Решив позвать Гарри, и тут же столкнулась с ним на пороге. — В комнате Сириуса ничего нет. Но знаешь, я кое-что понял, — задумчиво, проговорил Гарри, потирая подбородок с небольшой аккуратной щетиной. — Когда я увидел ту трещину в Хогвартсе, точнее прикоснулся к ней, у меня было странное чувство, я не смог тогда понять, что это. Но сейчас понимаю, — Поттер поднял наполненные грустью глаза на Гермиону, — я вспомнил, как умер Сириус. А потом я вспомнил, как хотел убить Лестрейндж. Всем сердцем хотел. Я был готов направить на нее аваду или хотя бы круцио. Тьма и боль переполняла меня. Примерно то же самое я почувствовал сегодня. Это очень темная и сильная магия. Гермиона покачала головой. «Хорошие новости сегодня не ожидается». — Я нашла журнал «Придиры» здесь. — Что? «Придира» это же журнал отца Луны, да? Как он сюда попал? — Похоже они были здесь. Там была надпись, на последней странице, — Гермиона взяла со стола журнал и передала его Гарри. — Но как только я к ней прикоснулась, исчезла. — Что за надпись? — спросил Поттер, перелистывая страницы. — «Заблудились?» Гарри поднял на нее глаза: — Вот черт. — Похоже, они следили за Хогвартсом. Иначе, как бы они узнали, что Луна теперь там преподает. Это что, вроде подсказка что ли? — Теперь я точно уверен, что это Хогвартс. Спустя несколько секунд молчания, он вдруг воскликнул: — Стой, ты сказала, Луна преподает там? — увидев утвердительный кивок подруги, он псевдо-строго наставил на нее палец. — Мы ещё поговорим об этом, желательно все втроём. — Обязательно, — сведя брови вместе и передразнивая Гарри, ответила она. Они оба немного расслабились и решив, что обдумают всё дома, а здесь уже делать нечего, вернулись в Хогвартс. Но перед этим поставили защитные и сигнальные чары на дом. На всякий случай. — Чаю? — предложила Гермиона, когда они вошли в ее гостиную. — Да, спасибо, — ответил Гарри, усаживаясь в наколдованное ещё одно кресло. Вскоре эльф принес две чашки, ароматно-пахнущие ягодами и мятой. Некоторое время они молча наслаждались напитком. — Я нашла дневник Регулуса, — нарушила молчание Гермиона. — Там что-то было? — повернулся к ней Гарри. — Я не смогла его открыть. Пробовала разные заклинания, но защита не поддалась. — Мда, в министерство обращаться не хотелось бы. Пойдут слухи и появятся вопросы. Да и вообще, вряд ли они смогут что то сделать, если ты не смогла. — Там есть намного более опытные волшебники, чем я. Но ты прав, туда лучше не обращаться. Гарри поставил пустую чашку на столик. — Знаешь, давай закончим на сегодня с работой. Я устал. Гермиона кивнула: — Да, не лёгкий день. Ещё немного поболтав, Гарри ушел, и Гермиона осталась одна. «Надо разобраться с этим дневником. И рассказать Макгонагалл. Но сейчас — только спать». Надеясь, что усталость позволит ей быстро заснуть и избавит от сновидений, девушка потушила свет и отправилась в спальню.