Теперь в моих снах ты

Время стало тягучим, пока они летели вниз вместе. Так не должно было быть. Она не должна была спасать его. Она должна была стоять и провожать его взглядом. Но теперь они были так близко в невесомости, окружённые камнями и пылью. И он знал, что должен делать. Он притянул ее к себе, защищая от обломков, накрывших их сверху. Он не ощутил боли, но запомнил, как они обнимались в последний раз. Снова одни и только друг с другом. Он надеялся, что она ничего не почувствует. Но дно пропасти было совсем близко. Он закрыл глаза, когда почувствовал удар. * * * — Может стоит ее разбудить? — прошептала Джинни. — Нет, пусть спит, — так же тихо ответил Гарри. Они стояли у приоткрытой двери в комнату Гермионы. Та перевернулась на спину и потянулась. Последние несколько минут она спала уже не крепко, и поэтому услышала голоса. — Гарри? Ты уже вернулся? — удивлённо спросила Гермиона, повернувшись к друзьям. — Три часа назад, — кивнул ей парень. — Сколько? — Грейнджер резко села на кровати. — Я что, спала почти двенадцать часов? — в ее голосе была смесь ужаса и восхищения. Поттеры кивнули и зашли к ней. — Не бойся, это нормально. Твой сон стал спокойнее, и организм восстанавливается, — сказал Гарри, садясь рядом с подругой на край кровати. Гермиона слабо кивнула. Ее взгляд стал задумчивым, пока она вспоминала, какие у нее были сны. Подняв глаза на Гарри, она проговорила тише, чем раньше: — Кажется, боль исчезла совсем. Я не чувствовала ее. Это были обычные… сны. — Кошмары? — уточнил Поттер. — Да, но не такие, как раньше. Не страшные, — ответила Гермиона. Ей было трудно в это поверить. Боль была очень ярким пятном в ее памяти, она преследовала ее последние несколько месяцев каждую ночь. Но сегодня всё закончилось. Грейнджер не была уверена насчёт своей магии и влияния на нее снов, которые ещё остались, но отсутствие боли стало для нее словно рычагом. Наконец она полностью поверила, что выздоровеет, что будет жить дальше, что встретит ещё не одно Рождество. — После пятого зелья тебе перестанут сниться сны. Я предполагаю, что могут остаться отрывочные видения — образы твоего подсознания. Но оно придёт в норму, так что они точно не будут безумными или кошмарными, и вообще вряд ли ты будешь помнить об этом, когда будешь просыпаться, — сказал Гарри, на его губах была счастливая улыбка, а взгляд был наполнен теплом и спокойствием. Джинни заплакала вместе с Гермионой, но теперь это точно были слезы счастья. Гарри сгреб их обеих в свои объятия, причитая, что тоже сейчас заплачет. Девочки рассмеялись сквозь всхлипы и уткнулись в его грудь. Так они сидели, обнимаясь втроём, несколько минут, наслаждаясь уверенностью в том, что завтрашний день настанет и всё будет хорошо. Теплом, заполняющим сердце и почти вытесняющим оттуда тоску оттого, что за это отдал жизнь другой человек, у которого сейчас даже нет возможности быть рядом. * * * Гарри и Джинни начали готовить себе ужин, пока Гермиона завтракала. — Гарри, я пойду с вами в Хогвартс, — сказала Грейнджер, прокручивая в руках кружку с чаем. Поттер от такого заявления чуть не выронил нож, которым нарезал мясо. Он развернулся, всё ещё держа лезвие в руках, но яростный возглас Джинни уже раздался на всю кухню: — Ты сумасшедшая?! — Джинни, я чувствую себя практически в прежнем состоянии и… — Гермиона говорила спокойно, понимая возмущение подруги, но та ее перебила: — Тебе только несколько часов назад перестали сниться убийственные сны, так ты лезешь в замок, который в любой момент может обрушиться тебе на голову! — Джинни отвернулась от плиты, не обращая внимания, что там что-то уже кипит и переливается через край кастрюли. Гарри выключил огонь и снял сотейник с соусом с плиты, привел всё в чистоту взмахом палочки и положил руку на плечо жены в успокаивающем жесте. Та тяжело дышала и с яростью смотрела на Грейнджер. — Я не позволю тебе погубить себя там, я не смогу потерять тебя ещё раз, — сказала девушка, наставив палец на Гермиону, но к концу фразы голос ее сорвался. — Не потеряешь, — также спокойно, но немного мягче, ответила Грейнджер. Джинни несколько секунд смотрела ей в глаза, и уверенность, заполняющая их, ее не убеждала. Она взмахнула руками и отвернулась. Где-то в глубине души Джинни понимала, что поступила бы также, и ее тоже было бы невозможно переубедить. Но страх за подругу заполнял ее сердце. — Гермиона, вообще то я согласен с Джинни, — проговорил Гарри, глядя на подругу и всё ещё держа Джинни за плечо. — Послушайте, я всё обдумала, — начала Гермиона, надеясь, что ей наконец дадут сказать. — Уже сейчас я чувствую в себе достаточно сил, — чтобы доказать это, она разожгла огонь в камине невербальным заклинанием. — Завтра, после приема пятого зелья, я буду ещё сильнее. Вы бы не запретили пойти мне, если бы у меня никогда не было этих снов, и всё было бы, как раньше. — от переполняющих ее эмоций Гермиона встала и продолжила. — Поймите, я не могу сидеть дома, пока вы будете там. После всего, что вы для меня сделали, я просто не могу. Я понимаю, что никогда не выплачу этот долг, но хочу сделать всё, чтобы хотя бы попытаться. Гарри вздохнул и покачал головой. Эти слова должны предназначаться не им с Джинни. — Глупая, о каком долге ты говоришь? Мы не могли по другому, ведь мы с тобой семья, и ты сделала бы то же для нас, — почти прошептала Джинни. Увидев, что Гарри тоже уже собирается возразить ей, Гермиона подняла палец и продолжила: — Кроме того, вы собираетесь проводить ритуал инверсии. А подробно об этом знаю только я и профессор Снейп. Мы больше всех изучали дневник Регулуса. Судя по тому, что письма от Снейпа нет уже практически сутки, он участвовать не собирается. После этих слов Гарри замер. Он собирался отговаривать Гермиону, но сейчас понял, что действительно никто из профессоров не изучал этот вопрос. Получается, они надеются на него, на Гарри, который придумал весь этот план, но не имеет представления, как разделить потоки магии и инвертировать наложенное на Хогвартс заклятие. Поттер вздохнул и покачал головой. Ему нужно было поговорить со Снейпом. Но Гермиону вряд ли переубедит даже присутствие во время ритуала профессора зелий. Она не будет сидеть в стороне вместе со своими вернувшимися силами. — Насколько я помню, инверсия занимает очень много сил, так что ты не будешь участвовать в непосредственно наложении заклятия, но… — Я расскажу, что вам всем делать и проконтролирую магию, — закончила за него Гермиона. — Да, — согласился Гарри. — Ты трансгрессируешь оттуда, как только упадет первый камешек, — угрожающе сказала Джинни. Гермиона улыбнулась и кивнула. — Как и вы все. Джинни фыркнула, а Гарри тоже улыбнулся, правда немного вымученно. Они все знали, что характер не позволит им просто сбежать в случае опасности. — Спасибо вам, — сказала Гермиона. Когда Грейнджер закончила с завтраком и на минутку ушла к себе в комнату, чтобы взять книгу, Джинни прошептала, повернувшись к мужу: — Снейп убьет тебя, когда узнает. — Я знаю, — со вздохом ответил Гарри, доставая запеченную свинину из духовки. * * * На стук Гарри дверь открыл Никсон. Вместо приветствия просто кивнув, мракоборец пропустил его в дом. Поттер вошёл и, мельком оглядев темную гостиную, прошел за Гордоном на кухню. Снейп поднял на него глаза, как только Гарри переступил порог, и взгляд его был пронизывающим, проникающим под кожу черным остриём. Когда Северус давал Поттеру адрес своего дома на всякий случай, он надеялся, что у того не будет повода здесь появляться. Но раз молодой мракоборец здесь, значит у них появились проблемы. — Добрый день, профессор Снейп, — сказал Гарри и удивил Северуса отсутствием страха и даже смущения в голосе. — Поттер, что вынудило вас отправить мне это? — не церемонясь и переходя сразу к делу, ответил зельевар и толкнул открытый конверт, который проскользил по столу, остановившись перед Гарри. Мракоборец сел и взял в руки письмо, которое сам вчера написал. — Гермиона вспомнила о нашем разговоре, когда я рассказал вам и ей о том, что нашел в Тайной комнате и это может помочь нам спасти Хогвартс, — ответил Поттер немного устало. — Расскажите мне о ее состоянии, — тут же потребовал Снейп. На легилименцию у него не было сил. Гарри поднял взгляд и встретился с темными глазами напротив. Не отворачиваясь, он рассказал Северусу обо всех изменениях в самочувствии Грейнджер. Он описал каждую ночь и каждый последующий день. Каждое заклинание, которое давалось Гермионе всё легче. Каждый прием зелий и каждый час ее сна после него. Гарри рассказал, как исчезли галлюцинации, пришли в норму мысли, вернулись оставшиеся воспоминания и исчезла боль, а вместе с ней и крики по ночам. Гарри рассказал, как кошмары Гермионы отступили, и теперь сон не приносит ей страха. Ему даже казалось, что Снейп видит все воспоминания, проносящиеся перед глазами Гарри. Всё это время Северус сидел, не двигаясь, и впитывал каждое его слово. Каждую подробность о жизни Гермионы он выжигал у себя в памяти. Во взгляде тоска перемешивалась с радостью. Гарри несколько раз запинался от количества эмоций, горящих в глазах Снейпа, которые больше не могла скрыть окклюменция. Когда Поттер закончил, мужчина опустил голову. Немного отросшие черные волосы упали вперёд, закрывая его лицо, но Гарри увидел горькую улыбку на его губах. И ему стало немного легче. Тяжесть ответственности, которую он ощущал, входя в этот дом, немного отпустила. Спустя пару минут Северус встал и взял бутылку с огневиски, которую принес Никсон, и налил себе полстакана. Когда он сел обратно за стол напротив Поттера, на его лице было только холодное безразличие. Снейп снова вынужден был использовать ментальную магию, чтобы отогнать разрушительные мысли о тоске по Грейнджер куда подальше. Но вот на сокрытие эмоций ему не пришлось тратить много сил. После рассказа Поттера он чувствовал себя полностью вымотанным. Слишком много сильных эмоций он испытал за небольшое время, и теперь с ним осталась только усталость. — Я рассказал Гермионе о том, что собираю всех профессоров, и она заставила написать письмо и вам, — сказал Гарри, нарушив молчание. После этих слов Снейп сделал большой глоток. — Силы вернулись к ней, и теперь она хочет пойти в Хогвартс вместе со всеми, — продолжил Поттер. Северус ударил по столу и встал, не обращая внимания на расплескавшийся алкоголь. — Она никуда не пойдет. Вы, трое идиотов, не понимаете, какой это риск для нее? — прошипел Северус, упираясь руками в стол и наклоняясь к Поттеру. — Этот чертов замок за такое количество времени насквозь пропитался темной магией. Объясните Грейнджер, что ее магия не скоро станет настолько сильной, — в его голосе была ледяная ярость. — Сэр, мы говорил ей, мы пытались убедить ее, но вы же знаете Гермиону, — ответил Гарри. — Я надеялся, что она поведет себя умнее, — проговорил Снейп и отвернулся. — Пойми, Северус, Гермиона уже может мыслить сама, как раньше. А тогда даже ты не смог бы заставить ее сидеть в стороне, — сказал Никсон, всё это время молча наблюдавший за их разговором. — К тому же, она не собирается участвовать в самом ритуале, — продолжил Гарри. — Но кроме нее и вас никто не знает ничего об инверсии. Северус покачал головой. — О чем вы думали, когда придумывали этот свой план, Поттер? — Надеялся на вас, — честно признался Гарри. Северус снова сел и допил огневиски. Взгляд его стал задумчивым. — Мы с Поттером позаботимся о ее безопасности. Антитрансгрессионный купол давно спал в Хогвартсе. Уйти оттуда не составит труда, — сказал Никсон спустя несколько секунд, понимая противоречивые чувства друга. Гордон помогал Гарри с обыском Тайной Комнаты и точно знал, о чем говорит. Северус кивнул. С одной стороны он мог довериться им всем, включая Гермиону. Выпить последнее зелье и тихо ждать, когда придет старая знакомая с косой. С другой стороны Снейп не мог оставить их без контроля, не мог отпустить самих. Даже если он ничем не сможет помочь, у него будет возможность убедиться в том, что Грейнджер выйдет оттуда живой. Увидеть ее такую, как прежде, сильную и здоровую, — эта мысль сводила Северуса с ума. И к тому же если его завалит обломками, это будет хорошим прикрытием его внезапной смерти. Никто не будет его искать, хотя кого он обманывает. — Ладно, — наконец сказал Северус и встал, направившись в свою спальню. Оттуда он вернулся, держа в руках черную тетрадь в кожаной обложке. — Отдайте это Флитвику и Макгонагалл. Пусть ознакомятся, может это им поможет, — с этими словами мужчина передал Гарри тетрадь, в которой тот узнал дневник Регулуса Блэка. — Хорошо, спасибо, профессор, — кивнул мракоборец. — Не беспокойтесь, мы не собираемся рисковать и уйдем оттуда при малейшей опасности. — Предпочту убедиться в этом сам, — ответил Северус. Гарри облегчённо выдохнул, но потом его взгляд стал задумчивым, и он с волнением в голосе спросил: — А разве после пятого приема зелья вы… Снейп прервал его, решив рассказать всё сам: — Зелья имеют накопительный эффект, так что мои силы будут уходить постепенно так же, как и появляться у Гермионы. По моим расчетам у меня было бы ещё около суток или даже двух. Гарри понимающе кивнул. — Тогда прошу, напишите ответное письмо с согласием. Конечно, вряд ли, но вдруг это убедит Гермиону в отсутствии необходимости ее присутствия. — Да, напишу, — кивнул Снейп. Они ещё раз обговорили детали завтрашнего ритуала, и Поттер засобирался уходить. Проводил и поблагодарил его вместо хозяина дома Никсон. Вернувшись к Северусу, он сказал: — Тебе стоит отдохнуть. — Сон сейчас для меня не отдых. — Я понимаю, но это лучше, чем сидеть здесь и хлестать огневиски. Проигнорировав его последние слова, Северус проговорил: — Если завтра из-за ее чертого героизма, всё окажется зря… — он не закончил и вздохнул, покачав головой. — Гермиона всегда была такой, именно благодаря ее героизму ты жив, — напомнил Никсон, встав напротив друга и опершись плечом на стену. — И именно такой ты ее полюбил. Северус тут же взметнул на него горящий взгляд, но Гордон выдержал его со спокойствием в голубых глазах. Северус никогда не произносил этих слов вслух. Но главное, что он не сказал их Гермионе. Хотя это превратилось бы в ещё одно воспоминание, которое она никогда бы не вспомнила и которое осталось бы ещё одним осколком в его душе. — Полюбил, — сказал Северус спустя несколько минут, думая о том, во что ему это обошлось. — И завтра всё должно закончиться. * * * — Ну что, принес приправу? — почти выбежала встречать мужа Джинни. — Как всё прошло? — шепотом спросила она. Приправа была всего лишь прикрытием ухода Гарри для Гермионы. — Не так плохо, — ответил Гарри в таком же тоне и добавил громче: — Надеюсь, эти травы того стоили. — Без них блюдо потеряло бы всю изюминку, как учила меня мама, — ответила Джинни, направляясь на кухню. Там Гермиона, освободив себе немного места за столом, читала книгу, которую взяла вчера из своего дома. Увидев Гарри, она закрыла книгу и отлеветировала ее в гостиную. Они накрыли на стол и принялись за ужин, во время которого Джинни расхваливала получившуюся свинину, а Гарри не уставал напоминать о своей заслуге. Гермиона мало участвовала в беседе, блуждая в своих мыслях. Она помнила, как дневник Регулуса Блэка первый раз попал ей в руки, и старалась прояснить все детали, которые узнала во время его изучения. Всё таки завтра ей нужно будет направлять весь ритуал, если Снейпа не будет. Грейнджер, конечно, надеялась на обратное, но ответное письмо от него до сих пор не пришло. После ужина Гарри разослал всем профессорам повторные письма со временем встречи завтра. Он сдвинул его на пару часов после полудня, чтобы Гермиона успела как следует выспаться и набраться сил. Но это было не только ради Грейнджер. Гарри даже не предполагал, как будет чувствовать себя Снейп после последнего приема зелья. И ему нужно было больше времени завтра, чтобы хоть как-то придти в себя и найти последние силы, чтобы отправиться в Хогвартс. Поттеры отправили Гермиону спать в начале одиннадцатого. Наложив на свою спальню заглушающее заклинание, Гарри рассказал Джинни о разговоре со Снейпом. — Он не выйдет из Хогвартса завтра, — прошептала девушка. В ее глазах стояли слезы. Профессор зельеделия открылся для них с неожиданной стороны, а они даже не успели как следует узнать его такого. Джинни наклонилась к Гарри и погладила мужа по спине. Тот сидел на кровати, уперев локти в колени и уткнувшись лицом в ладони. Снейп был для него героем, таким и останется навсегда. Поттеру было невыносимо от мысли, что они не смогли найти другой выход. И что завтра Северус Снейп погибнет при любом исходе ритуала, а Гермиона Грейнджер никогда не узнает истинную причину своего выздоровления. Гарри осознал, что только сейчас до конца понял, почему Снейп решился стереть ей память. Гермиона не испытает всех этих горьких чувств потери и своей вины за случившееся, по крайней мере не должна испытать. Когда осталось всего пара минут до двух, Гарри тихо встал, стараясь не разбудить жену, и направился в спальню Гермионы. Открыв дверь, Гарри подошёл к кровати и увидел подругу, мирно сопящую под одеялом, натянутым до самой головы. Поттер аккуратно разбудил Гермиону и протянул ей последний флакон с зельем. Он был немного больше остальных — последняя доза была самой сильной. Девушка села и наколдовала Темпус. — Я схожу попить на кухню и вернусь, — сказал Гарри, не беспокоясь, что никаких осложнений после приема уже не будет и Гермиона прекрасно справится сама, даже если он немного не успеет. Грейнджер кивнула и проводила его взглядом. Когда стрелки на наколдованных часах пробили два, она поднесла флакон к губам и наклонила. Она почти допила зелье, когда ночную тишину нарушил резкий и оттого громкий стук. От неожиданности Гермиона выпустила флакон из рук, и тот, упав на пол, разбился. Пара последних капель тут же испарилась белым дымом. Гермиона почувствовала подступающую панику. Лёгкий страх того, что теперь лекарство не сработает, успел пробраться в ее мысли. Но Грейнджер постаралась отогнать его тем, что ей уже не снятся кошмары, а силы почти вернулись, и к тому же доза была увеличенной, так что вряд ли пара капель что-то изменят. Сделав глубокий вдох и выдох, она заставила себя успокоиться. В этот момент вернулся Гарри. — Всё в порядке? — спросил он. Гермиона незаметно убрала стекло заклинанием и слегка неуверенно кивнула. Она чувствовала, как ее клонило в сон, но принялась искать источник звука. Им оказалась сова, сидевшая на парапете и стучавшая клювом в ее окно. Девушка встала, открыла окно и впустила птицу в комнату. Та сразу села на подоконник и протянула лапку, к которой было привязано письмо. Когда Гермиона отвязала пергамент, сова тут же улетела, что означало, что отправитель не ждал ответа. Грейнджер прикрыла окно, села на кровать и развернула маленький свиток, подсвечивая себе палочкой. Гарри сел рядом, пробегая глазами по письму, хотя уже знал, от кого оно. — Это профессор Снейп, — Гермиона сразу узнала его мелкий острый почерк. — Он пишет, что принял решение, что прибудет завтра в Хогвартс и вместе со всеми остальными профессорами постарается помочь. С радостью в глазах она взглянула на Гарри. — Это отлично, — улыбнулся он. — Но если там будет Снейп, тебе идти нет необходимости, — предпринял последнюю попытку Поттер. — Гарри, он же написал: «со всеми профессорами», — сказала Гермиона, речь ее стала медленней и тише, глаза уже слипались. Она легла на подушки и закрыла глаза. Гарри не стал ничего отвечать, зная, что подруга его уже не слышит. Ее дыхание стало размеренным и глубоким. Он заботливо укрыл Гермиону одеялом и тихо вышел. Завтра предстоял тяжёлый день, и всем нужно было отдохнуть. * * * Гарри сидел на старом комоде и смотрел в зеркало. Он не знал, сколько прошло времени. Он полностью погрузился в свои мысли, навеянные отражением. Гарри сидел на старом комоде в Выручай-Комнате и смотрел в зеркало Еиналеж. Оттуда на него смотрели его родители, стоящие за его спиной, положа руки ему на плечи, и тепло улыбающиеся. Рядом с Джеймсом стояли Сириус и Римус Люпин, они улыбались с гордостью. За Лили стоял Фред Уизли, но отражение не передавало яркий цвет их рыжих волос. Он подмигивал Гарри, когда тот переводил на него взгляд. Позади них было ещё много людей. Его однокурсники, ребята, с которыми он не был знаком лично, но которые встали за него в битве против Волдеморта, мракоборцы, все волшебники, смерти которых Гарри так хотел бы избежать. В смерти которых он пока не мог перестать винить себя. Их силуэты были не такими яркими, они расплывались серо-голубым туманом в отражении, но это не значило, что Поттер забыл о них. Раньше он видел в зеркале только умерших, но сегодня всё изменилось. В один из обходов Хогвартса, когда Гарри с Никсоном и другими мракоборцами обыскивали замок в поиске защитных заклятий и любых других зацепок, оказавшись на восьмом этаже, Гарри вспомнил о Выручай-Комнате. Решив попытать счастья, он попросил ее показать ему место, где он найдет подсказку. После того, как бывший ученик прошел мимо невидимой двери три раза, та открылась и пропустила Гарри в комнату, в которой он находился сейчас. Кроме зеркала Еиналеж в комнате был только Исчезательный шкаф, про который все забыли после войны. Испытав его, мракоборцы поняли, что пожиратели проникли в замок именно таким способом. Они вывели его из строя, чтобы через него больше нельзя было проникнуть в Хогвартс, и оставили в Выручай-Комнате. К зеркалу Поттер запретил всем приближаться, но сам не один раз приходил сюда. Удивительно, но даже когда в замке стали происходить обрушения, в Выручай-Комнате не было ни трещины. Проклятие ее не коснулось, и это было такой же загадкой, как и то, каким образом там оказалось зеркало Еиналеж. Это было другое измерение со своей непривычной магией. Гарри просил помощи у комнаты много раз, но в каждый из них она открывалась ему именно такой. Шкаф, зеркало и комод, в ящике которого была только одна единственная фотография. Там была изображена его мама, ещё совсем юная Лили. Поттер провел там не один час, приходя после работы и размышляя над посланием комнаты. Сегодня они с Никсоном прибыли в Хогвартс раньше остальных, чтобы проверить всё ещё раз, найти место для проведения ритуала и обезопасить его, насколько это возможно. И пока они ждали остальных, Гарри решил зайти в Выручай-Комнату в последний раз. Ещё раз взглянуть на близких, которых он потерял. Но сегодня отражение изменилось. Теперь за Гарри стоял Северус Снейп. Его темная фигура возвышалась над остальными. На его лице не было улыбки, но в его глазах отражался покой. И теперь его образ стал частью иллюзии, которую Гарри с радостью принял бы за реальность. Снейп пожертвовал собой ради Гермионы. Лили отдала свою жизнь за сына. Гарри разгадал подсказку, которую дала ему Выручай-Комната. И он знал, что если ритуал не сработает, он должен сделать то же. В этом было спасение для Хогвартса. * * * Гермиона с Джинни стояли перед замком, не решаясь войти. Раньше величественный и завораживающий, теперь он больше походил на заброшенные развалины. Из-за туч, затянувших небо, даже днём мрак покрывал Хогвартс. — Ты помнишь свой первый день здесь? — спросила тихо Джинни. Гермиона кивнула. — Боялась, что заблужусь, поэтому запоминала все кабинеты, пока нас вели в Большой Зал, — так же тихо ответила она. — А я боялась, что свечи с потолка упадут мне на голову. Девушки посмотрели друг на друга с грустной улыбкой и снова перевели взгляд на замок. Спустя пару минут подруги направились ко входу в школу. Войдя, они увидели приближающегося к ним Никсона. — Макгонагалл уже тут. Она привела мадам Помфри, — быстро проговорил он, когда они все вместе зашагали по коридорам Хогвартса. — Умно, но надеюсь лекарь нам сегодня не понадобится, — ответила Гермиона, сжимая в руке палочку. Они двигались быстро, стараясь скорее добраться до защищённого места. Им Гарри с Никсоном сделали Астрономическую Башню. В сравнении с другими помещениями замка, она пострадала меньше всего. Им приходилось обходить кучи камней. Везде были разрушения, портреты на стенах больше не говорили. Замок был разрушен почти так же, как во время битвы против Волдеморта. — Гермиона, Джинни, как я рада вас видеть, — раздался голос директора школы, как только они оказались на площадке. — Мы тоже рады встрече, профессор Макгонагалл и мадам Помфри, — улыбнулись девушки. — Жаль, что при таких обстоятельствах. — Это точно, дорогие мои, — ответила Поппи. — Вы уже знакомы с Никсоном Гордоном? — спросила Гермиона, встав вполоборота к мракоборцу. — Да, Поттер нас представил, — кивнул Никсон. — Признаться, не думала, что кто-то из министерства, кроме мистера Поттера присоединится к нам. Мы очень благодарны вам за помощь, — проговорила Макгонагалл. Несвойственное ей волнение заставляло голос ведьмы слегка подрагивать. — Я бы хотел, чтобы моя дочь училась здесь, так что постараюсь помочь, чем смогу, — сдержанно улыбнулся Никсон, на что Минерва понимающе кивнула. — А где сам Гарри? — спросила Джинни. — В Выручай-Комнате, — коротко ответил Гордон. Но не успел кто-то спросить, зачем младший мракоборец пошел туда, как послышались голоса и звуки шагов, расходящиеся эхом от стен. И через несколько секунд по лестнице к ним поднялись Гарри вместе с профессорами Флитвиком, Вайсом, Стебль, Вектор и Лавгуд. Вскоре за ними подошли и остальные преподаватели, кроме одного. Все старшие профессора, собравшись ближе к ограде, откуда открывался вид на окрестные холмы, покрытые снегом, принялись здороваться друг с другом и обсуждать дальнейшие действия. А Гермиона, Джинни, Луна и Гарри с Никсоном, поприветствовав всех, отошли в сторонку. — Всё здесь пропитано темной магией — проговорила Луна. — Нужно проводить всё как можно быстрее, — ответила Джинни, вздрогнув, когда по замку прокатился гром от обрушившегося камня этажом ниже. Гарри согласно кивнул. — Мы ждём только Снейпа. — Где палочка Волдеморта? — спросила Гермиона, не отрывая взгляда от лестницы, где с минуты на минуту должен был появиться профессор зельеделия. — У меня, — с этими словами Гарри достал из кармана министерской мантии свёрток с артефактом. Несколько секунд Гермиона продолжала смотреть вперёд, после чего перевела взгляд на друга и со вздохом сказала: — Чтобы не терять времени, я могу рассказать об инверсии. Все согласились, и их небольшая группа подошла к преподавателям. Показав профессорам магический артефакт для ритуала, Гермиона начала: — Дорогие коллеги, спасибо, что решились на участие в этом ритуале. Помощь каждого из вас бесценна, — Грейнджер оглядела серьезные лица своих бывших учителей и продолжила: — Нам предстоит инвертировать уже наложенное заклинание. Это значит, что придется работать с чужой магией. Произнеся защитное заклинание, которое было использовано пожирателями смерти, вы почувствуете ее потоки. Эти потоки вам придется разделить на чистую защитную магию и изменённую пожирателями. Именно второй поток вам придется инвертировать, то есть перенаправить. Процесс инверсии заключается именно в разбиении заклинания на составляющие и их перевороте. — Разве сможем мы все одновременно провести такие тонкие манипуляции? — спросил Алехандро Вайс. — Нет, поэтому я предлагаю двум профессорам проводить саму инверсию, а другим — поддерживать их своей магией. Палочка Волдеморта, содержащая большое количество магической энергии, также будет служить для этого, — ответила Гермиона. — Вы забыли упомянуть, профессор Грейнджер, что ваш артефакт, любезно предоставленный министерством, также будет служить своеобразным якорем для потока магии, который потребуется изменить, — раздался глубокий, слегка хриплый, и с привычной ноткой высокомерия, голос. Гермиона тут же обернулась и встретила пронзительный взгляд темных глаз. Ее сердце пропустило удар. Странное чувство, будто в этих глазах она видит намного больше обычного холода, появилось как раз, когда Северус Снейп отвернулся и прошел к центру площадки. Облегчение оттого, что он наконец пришел, затопило ее. — Я думаю, коллеги со мной согласятся, если я выдвину кандидатуры профессора Снейпа и профессора Грейнджер. Они знают об этом больше нас всех, — предложил Вайс, оборачиваясь к остальным учителям. — Нет, это будут профессора Макгонагалл и Флитвик, а мы с профессором Грейнджер будем координировать их, — отрезал Северус, и никому в голову не пришло с ним спорить. Пока Минерва и Филиус обсуждали детали, Гермиона краем глаза взглянула на Снейпа. Он был не таким, каким она его помнила. А воспоминаний о нем у нее было очень мало. Она чувствовала, что он другой. Они стояли в метре друг от друга, и оба были напряжены из-за этого, как натянутые струны. Северус не позволял себе переводить на нее взгляд. Но только Мерлин знает, как тяжело ему это давалось. Он почти физически ощущал ее взгляд на себе. Расстояние между ними было намного больше метра, оно измерялось месяцами, которые остались только в его памяти. Но сейчас казалось, что они недопустимо близко. Сорваться и подойти к ней, прикоснуться было так легко. Но она бы не позволила обнять себя как раньше, не ответила на его прикосновения. Это осознание было особенно болезненным. Наконец Гермиону отвлёк Поттер, и она перестала прожигать Северуса взглядом. Он смог немного расслабиться и отойти в сторону, дожидаясь, пока коллеги выясняют последние вопросы. Он надеялся, что действий четырех флаконов с восстановительным зельем и пары с животворящим эликсиром ему хватит, чтобы продержаться. Через пару минут началась подготовка к ритуалу. Профессора вместе с Гарри, Джинни и Никсоном образовали круг вокруг сферы, закрывающей телескоп, в центре которого находились Макгонагалл с Флитвиком и Грейнджер со Снейпом, который держал палочку Волдеморта. — Ну что ж, начнем, — выдохнула Минерва. Она взглянула на Северуса и, получив в ответ его кивок, обернулась к профессору заклинаний. — Начинайте, Минерва, а я подхвачу, — сказал тот. Директор кивнула и подняла палочку. Она начала произносить заклинание защиты, наложенное на Хогвартс ещё несколько веков назад. Пергамент с рунами заклятья выпал из ее рук, но Флитвик тут же подхватил его заклинанием и продолжил вместо Минервы, а та проговорила: — Я чувствую ее. Магия, но не такая чистая и светлая, какой должна быть. — Держитесь за это ощущение. Представьте, что потоки этой магии осязаемы, что вы можете пощупать ее и разделить, — ответил Северус, наблюдая за движениями коллеги. Минерва подняла руки выше и повела волшебной палочкой в сторону, будто отделяя часть энергии. Тут же подключился Флитвик, приняв ее на себя. Теперь они произносили заклинание вместе. Хоть профессоров и поддерживала энергия коллег, они оба были предельно напряжены. Кроме магических сил, ритуал также требовал невероятной сосредоточенности и открытости к магии одновременно. Волшебство, построенное на чувствах и ощущениях является высшей и сложнейшей формой магии. Пространство вокруг них начало искриться. Стены Башни задрожали, и начали падать обломки. Щиты пока держались, но это было ненадолго. — Вы чувствуете испорченную магию? — спросил Северус после того, как с опаской осмотрел зал. Голос его был напряжённым. — Да, — с трудом ответила Минерва. — Вы понимаете, что изменили пожиратели? — снова спросил Снейп, подходя ближе. — Нет, это просто сгусток темной магии, — рвано проговорила директор. Ее рука, держащая палочку, начала дрожать. — Что нам делать? Держать ее под контролем становится всё сложнее, — конец фразы Флитвика заглушил оглушительный грохот упавшего с потолка обломка. Профессора невольно дернулись и немного пригнулись. Щит был пробит. Зал стал походить на поле боя. В воздухе стояла пыль. — Нужно уходить! — прокричала Джинни. Но Флитвик с Макгонагалл продолжали читать заклятие. Тогда Гермиона подняла палочку и начала создавать над их кругом защитный купол. Держать такую небольшую территорию было легче, чем всю Башню. Увидев это краем глаза, Северус почувствовал нарастающую тревогу. Нужно было спешить. — А вдруг это значит, что мы идём в правильном направлении? — наклонился к Джинни профессор Вайс в попытке успокоить. — Разве это похоже на добрый знак? — съязвила она и тяжело вздохнула, а потом наклонилась к мужу. Гарри кивнул на ее слова, и они направили свои палочки на Гермиону, передавая ей свои магические силы. — Направляйте эту энергию в артефакт, — сказал мужчина, собирая все свои последние силы, чтобы удержать магию. Гермиона посмотрела на Снейпа. Он сильнее сжал палочку Волдеморта, когда Флитвик с Макгонагалл направили поток темной магии в его сторону. По его вискам катились капли пота, губы были плотно сжаты, а взгляд темных глаз был направлен прямо перед собой. Грейнджер опустила голову, слушая уже надрывающиеся голоса Макгонагалл и Флитвика. Она сама уже чувствовала, что предел близко. С каждым словом, произнесенным профессорами, из стен замка будто вырывалась темная энергия. Сверху сыпались камни, и Гермиона чувствовала удар каждого пропитанного этой энергией камня по своему щиту. Пол под ногами ходил ходуном. Вдруг взгляд Гермионы зацепился за почти незаметную темную ломаную линию, быстро распространяющуюся возле ее ног и становящуюся больше и темнее. Она уже видела такие у себя под ногами и знала, что последует дальше. — Все назад! — закричала она, следя взглядом за трещиной. Теперь она была у самых ног профессора зельеделия. Грейнджер кинулась к нему с криком о том, что пол сейчас провалится. Эти пару шагов до него показались ей вечностью. Северус слышал ее голос так тихо, будто она была очень далеко от него. В ушах стоял непрерывный шум. Он с трудом осознавал, что последние силы оставляют его. Палочка Волдеморта выпала из его ослабевших рук и он обернулся, как раз в тот момент, чтобы увидеть, как Грейнджер несётся к нему. В ее прекрасных глазах цвета карамели плескался ужас. И Северус ощутил, что в его голове наконец была ясность. Он знал, что должен сделать. Всё произошло слишком быстро. Круг распался, когда все остальные отступили в сторону, но Макгонагалл продолжала читать заклинание. Последние слова она произнесла в полной тишине. На секунду весь замок замер, а потом пол, где остались только Гермиона и Северус, обвалился. Джинни закричала, цепляясь за Гарри, который бросился к образовавшейся дыре в полу. Но из-за поднявшейся пыли ничего не было видно. Тогда он побежал на нижний этаж, но там увидел такой же обвалившейся пол. Обломки и двое профессоров вместе с ними упали, пробив два этажа. Тогда Гарри рванул к следующей лестнице, оказавшись ещё на этаж ниже. В ушах стучал пульс, а в голове проносились самые худшие сценарии. Страх за Гермиону сжал его сердце в ледяные тиски. Поттер не помнил, как пробежал пол этажа до кучи камней. Он принялся откидывать их в стороны заклинаниями, на помощь ему уже спешили остальные профессора вместе с Джинни, Никсоном и мадам Помфри. — Они здесь! — закричал Гордон, привлекая к себе внимание. Убрав очередной камень, он увидел ткань черной мантии. В несколько рук они справились быстро и вскоре увидели Снейпа. Из-под его плеча виднелись каштановые волосы, покрытые пылью. — Они живы? — прошептала Джинни. С помощью заклинания Гордон аккуратно поднял тело Снейпа, под которым лежала Гермиона. Мракоборец отлевитировал его подальше от обломков, а Джинни упала возле тела Гермионы. Та, в отличие от Северуса, была в сознании, хоть и не сразу пришла в себе от сильного удара. Она медленно села и тряхнула головой, поморщившись от боли. На щеке и руке были ссадины, но она не чувствовала боли. — Что болит? — тут же спросила Джинни. — Я в порядке, успела наложить смягчающее заклинание на пол, — отмахнулась Грейнджер. — Где Снейп? — спросила она, оглядываясь по сторонам. Никсон, который наблюдал за склонившейся над Снейпом мадам Помфри, которая накладывала диагностические чары, поднял голову и встретился взглядом с Гермионой. Его глаза были наполнены болью. Внутри нее что-то сломалось. — Нет, — выдохнула девушка и рывком поднялась. В пару шагов преодолев расстояние между ними, не обращая внимание на окрики Джинни и Гарри, она присела возле тела зельевара. Его глаза были закрыты. На лице и одежде была белая пыль, от чего его всегда черная мантия теперь была грязно-серой. Его бровь была рассечена и на висок стекала кровь, почти черная по сравнению со светлой кожей. Брюки и мантия тоже пропитались кровью из открытого перелома голени, но Помфри уже остановила кровотечение. Грейнджер почувствовала, как по щекам текут горячие слезы, а внутри разрастается пропасть. — Нет, он не умер, — проговорила она, ища свою палочку. — Сделайте что-нибудь, прошу, — ее голос сорвался на всхлип, и она склонила голову, касаясь груди Северуса. — Он полностью истощен, его энергия на нуле, не считая переломов и внутренних травм, — сказала целительница. — Он накрыл меня, я жива благодаря ему, он не может умереть, — она обернулась к Гарри, но тот только покачал головой. — Дайте мне палочку, я сделаю всё сама, — проговорила она с яростью в голосе. — Гермиона, ему уже не помочь, — сказал Никсон, касаясь ее плеча, но она скинула его руку. Выхватив палочку из рук мракоборца, она попыталась восстановить дыхание Снейпа, но ничего не сработало. Она вытерла слезы тыльной стороной ладони и обвела лицо бывшего профессора взглядом. Оно выражало покой, безжизненную отстранённость. Но Грейнджер не готова была с этим смириться. Она судорожно дрожащими руками оттянула ворот своего свитера и за цепочку достала свой кулон. — Здесь частица моей силы, так? — спросила она, глядя на Никсона. Тот неуверенно кивнул: — Но, Гермиона… — Ты говорил, это зелье, — не слушая его, продолжала девушка. — Значит, его можно выпить. Заклинанием Гермиона отколола край лунного камня. Мадам Помфри уже собиралась остановить ее, но Никсон удержал ее. Вдруг он почувствовал огонек надежды. Все остальные вообще не понимали, что происходит, и не решались вмешиваться, ошеломлённые смертью коллеги. Гарри отвлёк их, напомнив, что нужно укрепить стены и потолок. Гермионе пришлось нагнуться самой, чтобы поднести кулон к губам Снейпа. Его лицо теперь было совсем рядом. Она почти касалась носом его лба. Ее слезы капали на его кожу. Грейнджер не могла думать, что будет, если это не сработает. Последняя надежда должна была оправдаться. Но ничего не происходило. Грудь Снейпа была неподвижна, словно камень. Его сердце больше не билось. Вокруг была полная тишина. Гермиона не думала о множестве людей, наблюдающих за ней. Сейчас для нее существовал только один человек, в смерть которого она не могла поверить. В области сердца у нее теперь тоже была кровоточащая рана. Гермиона задыхалась, тихо всхлипывая, всё ещё склонившись над Снейпом. Звенящая пустота заполнила собой всё пространство вокруг. И когда Гермиона почувствовала слабое дыхание на своей щеке, она подумала, что опять сошла с ума.