— Кто в итоге победит? — Веспер поднял взгляд, но так и не увидел, кто говорил. Как бы не началось драки… Сейчас не его смена, но если придётся разнимать… Толпа загудела — для них это было интересной темой для пьяных рассуждений, хоть разговор и происходил явно не впервые.
— Амос, а ты как думаешь? — громко обратился к беловолосой девушке кто-то из толпы. Та лишь закатила глаза, медленно потягивая вино из своего бокала. — Ну что ты, не стесняйся, все свои!
Весперу на секунду показалось, что девушка швырнёт в него бокал. Амос, любовница Декарабиана, вознамерившаяся его свергнуть — большего Веспер о ней не знал. Раньше она не приходила в таверну, где он работал. И вопреки слухам о «беловолосом привидении с безжизненными глазами», эта девушка желала жить. Яростно.
— А нам-то что, — хмыкнула Амос, ставя бокал на стойку. — Что Декарабиан, что тот, за стенами… Те же яйца, только в профиль, — толпа заулюлюкала. Веспер оглянулся на спасшего его мальчишку, сидевшего на высоком стуле за барной стойкой.
Тот крутил в руках лиру, периодически прикасаясь к струнам, и почти не обращал внимания на разговор. Мозоли на его руках, которые Веспер отметил ещё тогда, были мало похожи на мозоли от струн. Его бокал с вином, стоявший рядом, был почти полон.
— За стенами нас хотя бы не убьют за неверное слово, — хмыкнул он. Его голос, совсем негромкий, каким-то образом утихомирил всю таверну. Веспер взглянул на него снова: молодой, очень ловкий и сильный, учитывая как легко он подкинул Веспера в тот раз. Косички — единственное, что делало его похожим на подростка.
— Да, потому что мы замёрзнем от его ветров раньше, чем успеем что-то сказать, — проворчала Амос. — Между этим и молчанием выбор небольшой.
— Его имя Андриус, — наигранно равнодушно заметил паренёк. Толпа, будто повинуясь его тихому голосу, вздохнула. — Тот, что за стенами, Волк Северного Ветра. Раньше он разумно правил этими краями…
— Сесил, мне всё равно, если честно, — отмахнулась Амос. — Не буду я его славить, хоть ты тресни, — Сесил пожал плечами и жестами расчистил себе путь к выходу.
— Я и не прошу, — добавил он, выходя. Толпа, до этого следившая затаив дыхание за своими явными любимчиками, наконец отпустила себя и все разом загомонили. Веспера едва не оглушило, и он, обходя уже изрядно опьяневших людей, поспешил к выходу.
Сесил стоял, прислонившись к стене и смотря в небо.
— Сегодня праздник, — сказал он, заметив, что Веспер сел на ближайшую скамейку. Ночной воздух был холодным. — У Декарабиана.
— Поэтому и облав нет, — понятливо протянул Веспер. К тому, что в этом городе даже говорить нельзя было свободно, он уже привык. Как привык и к жуткому холоду по ночам. Бывшая страна его рода переживала не лучшие годы.
Впрочем… нынешняя страна тоже. Вряд ли на этом свете осталась страна, не затронутая Войной Архонтов.
— Если ты про… Анемонии, то это лучше к Амос, — после недолгого молчания вздохнул Сесил, теребя пальцами заклёпку плаща, сделанную в виде какого-то цветка. — Я просто передаю информацию, ничего более.
— Ничего более, — Веспер хмыкнул. — А на крышу ты меня закинул так, будто всю жизнь двуручником махал, — поддел он. С этим пареньком, с которым они несколько месяцев назад по крышам убегали от дозорных Декарабиана, было легко общаться.
— Меня больше музыкантом-искусителем зовут, — рассмеялся Сесил. — Говорят, что мои баллады толкают людей в опасность, как мотыльков в огонь. А про двуручный меч ты вообще первый заметил.
— Считай всё это комплиментом, — ответил Веспер. Сесил наверняка так и делал, иначе бы не говорил так легко и весело, но Весперу хотелось подчеркнуть, что он видит это как комплимент. — Я по дороге сюда тоже баллады пел, но мне такой оценки никогда не давали.
— Ты путешествовал? — вскинулся Сесил. — Как там? И… какие песни поют?
— По-разному. И песни тоже разные, — с улыбкой произнёс Веспер. — Про любовь, про труд, про свободу. Могу напеть, если хочешь, — Сесил наклонил голову, забавно качнулись косички.
— Потом, — наконец произнёс он. После недолгого молчания заговорил снова. — Зачем ты вообще сюда приехал? Уже всему миру известно об… этом, — Сесил обвёл рукой тёмно-серы барьер, из-за которого даже звёзд не было видно.
— Когда-то здесь жила моя семья, — пожал плечами Веспер. — А бабушка любила рассказывать о Мондштадте, даже баллады пела, — он вздохнул. — Поверь, Мондштадт казался небесами по сравнению со Снежной и её гражданской войной.
— Нда, до небес нам, — Сесил вздохнул. — Далековато. Какая у тебя фамилия? Если твоя семья чем-то выделилась, то у меня найдётся пара баллад, — Веспер улыбнулся.
— Веспер Рагнвиндр, — представился он. Сесил вскинул брови и зашептал что-то себе под нос. Веспер разобрал названия нескольких песен. — А ты Сесил…?
— А? — очнулся Сесил. — А… Фамилия, — понял он по ожидающему взгляду Веспера. — Ам… Альберих! Да, Сесил Альберих, — он закивал часто-часто, косички болтались туда сюда. Веспер рассмеялся.
— Приятно наконец познакомиться.
— И мне.
***
Удивительно, но восстание, представлявшееся Весперу раньше неорганизованным и стихийным, на самом деле было чётко спланированным и даже в чём-то проспонсированным. По крайней мере теперь он понимал, что за цветок носила леди Лоуренс.
— Почему именно Сесилия? — обратился как-то Веспер к присутствовавшим в комнате революционерам. Сесил хмыкнул и пожал плечами, что было его способом сказать «я не буду этим делиться». Может это было потому, что он был назван в честь этого цветка?
— Декарабиан вроде как любит этот цветок, — неуверенно начала Мелина, как всегда не снявшая капюшон. — Злая ирония? — Сесил снова пожал плечами и тронул струны лиры. Мягкий звон заполнил комнату, настраивая всех присутствующих на определённый лад.
Удивительная способность.
— Никто не знает, — мягко улыбнулась леди Лоуренс, в кругу единомышленников предпочитавшая зваться Олли. — Но пока никто не знает их связи с восстанием и мы в безопасности. Так что пусть символ остаётся загадкой.
— Хм… если так подумать… А почему мы называем… ну…
нас, анемониями? — наклонила голову Мелина. Белоснежные пряди волос тут же упали ей на лицо и девушка принялась сдувать их, под негромкий смех Олли.
— Это могу прояснить я, — произнёс Сесил. — И если честно, причина этого названия тоже я, — Веспер поднял бровь. — Мой папа звал нас так. Анемонии, — Сесил фыркнул. — В семье все привыкли обращаться так к близким, вот я по случайности и назвал так Амос.
— О, я помню этот случай! — воскликнула Мелина. — Она так удивилась, — Сесил улыбнулся. — Но потом предложила это как кодовое название!
— Никогда бы не подумал, — хмыкнул Веспер. — Может ты ещё и значение Сесилии знаешь?
— Ещё бы, меня назвали в честь этого цветка как-никак, — рассмеялся Сесил. — Самое близкое — любовь ребёнка к родителю, — он задумался. — И семейная любовь в целом тоже.
***
Они так отчаянно не хотят, чтобы я получил ключ, что готовы пойти на изменение памяти людям. Нас просто не помнят, так что не удивляйся. Я придумаю, что делать. Будь осторожен.
Венти
