Radioactive

- Дебби Джонсон, ты почему не на уроках?! – кричала мама в трубку, пока я стояла, облокотившись на стену. - С чего ты взяла, что я не в школе? – фыркнула я, и закатила глаза. - Мне рассказали! Быстро на уроки, я два раза не повторяю! – провизжала в трубку женщина. - Ну, фактически я на территории школы, – произнесла я, и выбросила бычок в мусорку, но промахнувшись, он попал на пол. - Дебби! – в очередной раз крикнула мама. - Знаешь что? Мне надоело! Мне надоел твой нелепый контроль! Я не маленькая, поняла?! Мне семнадцать лет, делаю, что хочу! – крикнула я, и бросила трубку. Сев на корточки, я облокотилась спиной о стену. Зачем она так делает? Зачем доводит меня? Прекрасно же знает, что я своенравная. - Курить вредно, – послышался грубый мужской голос сбоку, я медленно повернула голову, и увидела Зейна. - Зейн, мне глубоко похуй, веришь, нет? – тихо спросила я, закрывая глаза, от очередной затяжки. - Почему ты такая? – спросил Зейн, присаживаясь рядом со мной, на грязный пол. - Какая? – спросила я, поворачиваясь к парню. - Грубая, злая, неуровновешанная. – стал перечислять парень. - Самая плохая? – спросила тихо я, а он кивнул. - Сам же говорил, что давно не трахали меня, вот и злюсь, – горько усмехнулась я. - Дебб, у тебя проблемы? – спросил он. - А ты врач? - Нет. - Если нет, то не пытайся лезть ко мне в голову, – произнесла я, и встала с пола. - Джонсон, я могу помочь тебе, – Зейн взял меня за руку, нежно сжимая. - Ты мне уже помог однажды. Теперь я в твоей помощи не нуждаюсь, – вырвав руку, произнесла я. - Прости меня. Дебби Джессика Джонсон. Три святые буквы д, прости меня, – тихо сказал парень, смотря на меня своими медными глазами. - Ты хоть понимаешь, за что просишь прощение? – с усмешкой спросила я. - Нет, – так же усмехаясь, ответил парень. Тогда я взяла его правую ладонь, кладя себе на сердце. - Ты разрушил, все, что там было. Ты превратил сердце белокурой девочки, в черную дыру. Эта дыра не чувствует стыда, не чувствует любви. Я не чувствую ничего, я живу одним днем. Мне плевать, что будет завтра. Мне плевать, что ты стоишь и смотришь на меня своими медными глазами. Сейчас я не могу тебя простить, и вообще сомневаюсь, что смогу. Хотя, это произойдет, но лишь тогда, когда одним очень темным вечером на небе не будет, ни одной звезды, когда даже луна не будет дарить свой свет людям. Я думаю, это произойдет не скоро, ведь в последнее время ночи бывают очень светлыми. И даже сейчас, своим видом, ты призываешь поверить себе, но я не верю. Единственное чувство которое я испытываю, это ненависть. Ненависть ко всему живому. Pov Автор Зейн стоял и внимательно слушал девушку, она говорила прямо. Она не испытывала сейчас эмоций, ни один нерв на ее лице не дрогнул, пока она говорила. Он не узнавал в этой бездушной брюнетке свою бывшую лучшую подругу. Смешно звучит, не правда ли? Бывшая, лучшая подруга. А ведь во всем виноват он, и только он. Но разве он не пытался все исправить? Пытался! Много раз! Но эта упрямая особа, не желает подпускать его даже на сантиметр к себе. Он изо всех сил пытается ей помочь, и он поможет. Но как быть, если она не поддается его «чарам» как все другие девушки? Как ему быть, когда даже дружелюбно поговорить с ней можно лишь тогда, когда она обкуренная и пьяная? Она как запретный плод. Сладкая и нежная, но в, то, же время горькая, и противная. Его взгляд пробежался по ее волосам, которые она не понятно, зачем покрасила. Она была прекрасной блондинкой, с чистыми серыми глазами. А сейчас? Пустые глаза, которые давно потухли. Они уже давно не радуются первому солнцу. Не радуются пролетающему на небе самолету. Не радуются воздушному шарику в небе. Ее жизнь приостановлена, и теперь его задача, сделать так ,чтобы ее глаза снова сверкали.