18:32
Shelly: Если бы у меня был выбор: вернуться в прошлое и не прилететь в Корею, я бы поступила точно так же как и в первый раз. Я ни о чём не сожалею. И ни на что не променяю свои воспоминания. Не верится, что это я прожила все те чудесные мгновения.
Шелли заставила его взглянуть на всё под другим углом. Показала, что в его жизни тоже было место своеобразному чуду, и мама была неотъемлемой его частью. Пусть и поздно, но он осознал, что у него был один человек который любил его по-настоящему, искренне и безусловно. Быть может, эта правда и была очевидна, но для него, всё время проведшего в качестве изгоя, нищего и часто даже голодного, это была далёкая истина. Он часто злился на маму, злился, потому что она позволяла собой помыкать. Бин не понимал, что таким образом она, в первую очередь, пыталась уберечь от бед его. Каждая шавка норовила раздавить её, а значит, он бы остался один. Мама была готова на всё ради него, она делала всё, что могла. И Бин понял это слишком поздно. Он, конечно же, любил её как мог. Своим израненным и обиженным на мир сердцем, он любил её так же честно и искренне, но так и не смог сказать об этом открыто. Лишь в предсмертном выдохе, когда сердце её почти остановилось, он прижался к ней всем телом, содрогаясь в немых судорогах. Схватил холодную руку, прижимая к своей щеке, и тихо прошептал «Мама». Ей этого было достаточно, она улыбнулась и закрыла глаза. Единственное, о чем он жалел: о том, что был слишком суров и строг с ней. Не всегда ценил и не всегда слушал. Удивительно, что Шелли была тем человеком, кто заставил его многое переосмыслить. Сначала он писал сдержанно, не то смущаясь, не то просто потому, что был диким сам по себе. Ему всё казалось, что такой открытой и яркой личности как Шелли, нужны подробные описания, много букв и много слов. Со временем он понял, что достаточно отправить ей одну фотографию или даже просто троеточие, она истолкует это по своему и распишет в ответ что-нибудь своё. В пять утра, когда он только ложился спать, Шелли просыпалась, и в этот промежуток времени он первым писал ей сообщения. В первый раз он просёк эту фишку и все последующие разы был не в силах сдержаться. Тем утром он валялся без сил, едва принял душ и скинул ей очередной тупой мем приведший его в неистовый восторг. Не ожидая, что она ответит, он был удивлён, когда она записала аудио. Её хриплый и нежный голос заставил Бина соскочить с футона и пятерней нервно зачесать волосы назад. К такому он был явно не готов, Шелли говорила что-то о том, что её будильник протрезвонил всего пару минут назад и что прямо сейчас она едва способна подняться с кровати. Бин слышал лишь то, как устало и томно она простонала в динамик, переворачиваясь на другой бок. Она снова простонала, когда будильник зазвенел на повторе, аудио тут же оборвалось, но ему было достаточно и этого. Это был первый раз, когда за месяцы постоянного общения онлайн, он услышал её голос. Часто они слали друг-другу свои фото или фото каких-то мест, событий. Он действительно залипал на её фотографии, однако не решался начать видео или аудио звонок, потому что попросту не был уверен, что оно ей нужно. Так получилось, что он толком и не сопротивлялся. В голове даже и мысли не возникло о том, что пора бы прекратить это общение. Более того, он твёрдо был уверен, если Шелли сейчас исчезнет из его жизни, теперь, когда именно она внесла в неё хоть какой-то просвет, он точно пропадёт. В общем, говоря открыто, он готов был молиться на неё сонную, записывающую свои первые слова адресованные ему в каждом новом дне. Она казалась сладкой, и милой тоже казалась. Он боялся признаться себе, но очевидное игнорировать, в конце то концов, невозможно. Когда стояк нещадно начал двигать крышу, Бин признал — он её хотел. Хотел во всех смыслах. Шелли была ему нужна, рядом, осязаемо, так, чтобы видеть её, чувствовать и слышать. Почти каждое утро, с первыми лучами солнца он непременно писал Шелли. 05:00 Yoo-bin: утра. аудио? И слушать её голос наполненный ленивой и сонной негой было едва ли не самым прекрасным. Осмелев, он начал наглеть и содержание его привычного сообщения стало немного иным. Бин перестал придерживаться установленного формата лишь утром, напротив, когда он был особенно усталым или злым, даже раздражённым в течение дня. Стоило написать ей волшебное: Yoo-bin: нужен твой голос, и лицо. прямо сейчас. Она не спрашивала зачем, для чего, почему. Её подобное, казалось, не волновало и не смущало, и где бы она ни была, чем бы ни занималась, записывала свой голос и скидывала аудио. Иногда делала видео, совмещая всё сразу. И в такие моменты он глубоко выдыхал, затягивался и успокаивался так, что на сутки хватало точно. Он не знал, понимала ли Шелли, что между ними происходит. Не знал, придаёт ли она этому всему хоть какое-то значение. У него крутилась уйма мыслей, сомнений и страхов, однако он был настойчив и эта настойчивость дала свои плоды. Тем вечером он валялся в своей постели, с не до конца просушенной головой после душа, взмокший и в одних шортах. Ничто не предвещало, не беды, но того, что произошло. 22:33 Yoo-bin: чем занимаешься? прошло три часа с нашей последней переписки. слишком долго, я хочу увидеть твоё лицо. Он ещё никогда так открыто о своих желаниях ей не заявлял, но в тот вечер он скучал по ней особенно сильно, ему правда хотелось сжать её в своих руках. Память будто бы решила поиздеваться над ним, стала подкидывать все те мгновения, что они провели вместе. Бин поймал себя на мысли, что всё то время, что она была рядом, они провели так или иначе вместе. Почти во всех ситуациях, обыденных и бытовых, он оказывался рядом с ней. Будь то поездка в автобусе, ночёвка в палатке, прогулка по пляжу. Даже на ежедневных тренировках он обязательно ступал последним, ровно за ней. Сидеть рядом, стоять или идти чуть позади неё было для него обыденным. Невольно он защищал её от других, на соревнованиях, стоило заметить похотливый или полный презрения взгляд, он обязательно наказывал таких ублюдков. В те дни, когда Аран пыталась вклиниться между ней и Джо, он хотел защитить Шелли от чужого вмешательства и был одним из первых, кто воспротивился её прибавлению к команде. Как оказалось, он помнил о ней много всего, детально и точно. Шелли была первой из девушек, кто вошёл в его дом. И пусть он был напуган и смущён, однако в итоге он был ей лишь благодарен. Как оказалось, он отчётливо помнил действительно многое. И её поцелуй с Джахёном, и то, как она пахнет. И даже то, какой маленькой и хрупкой она казалась рядом с ним самим.22:35
Shelly: *фото*
Я уставшая и вспотевшая
иду в душ.
Сказать, что он был в ужасе, ничего не сказать. Она действительно отправила ему собственное селфи сделанное таким образом, что на заднем фоне в отражении зеркала он отчётливо разглядел обнаженную спину, а спереди — тонкую шею и изящные ключицы. Её длинные, золотистые волосы были забраны высоко одной изящной шпилькой, а лазурные глаза смотрели слишком серьезно и даже с вызовом. Он вновь и вновь возвращался глазами к отражению в зеркале, подмечая как выпирают её хрупкие позвонки у основания шеи и как изящно выглядит она сама в целом. Было в её красоте нечто такое, пугающе прекрасное. Некая благородная стать и обезоруживающая хрупкость. Он продолжал залипать на неё до тех пор, пока не всплыло новое уведомление.22:38
Shelly: Тебе не кажется
нечестным, что ты можешь меня разглядывать, а я тебя нет?
Недолго думая, он набрал: 22:38 Yoo-bin: хочешь меня? Его трясло. Пьянящее волнение затопило собой тело, а внутри горело возбуждение. Когда-то в прошлой жизни, ему казалось, что он избегает женщин из-за своей никчёмности. Ему действительно казалось, что с таким как он, вряд ли кто-то станет не то чтобы встречаться, хотя бы просто спать. Каково было его удивление, когда с возрастом он осознал, что на самом деле, стоит пальцем поманить, и дело почти сделано. Несмотря на свою грубую и нервную натуру, он всё же оставался падким до женского тела и определённого рода удовольствий. Однако то, что происходило сейчас было для него впервые, и чувства были так обострены, что пришлось покрепче сжать челюсти. Глазами вновь пробежавшись по диалогу, он испугался, как так получилось? Как так случилось, что из невинной просьбы появился конкретный вопрос, хотела ли она его. Шелли была в сети, однако не отвечала. Потому, он решил идти напролом до самого конца. Сфотографировать себя и отправить ей результат было легко. Напоследок глянув на себя, лежавшего в полутьме, он усмехнулся. Было отчётливо видно согнутую на животе руку, открытый торс и даже глаза. Нажав «отправить» он замер, ожидая ответа. Когда раздался звук оповещения, Бин вздрогнул.22:42
Shelly: Прекрасен.
Хочу тебя.
Это стало отправной точкой его личного безумия.22:43
Shelly: Я должна пойти в душ.
Стоит ли мне представлять тебя?
Она действительно написала то, что написала. Стоило ли говорить, что он тронулся умом окончательно? Безумный, сломанный и неправильный для всего мира, он отдался с ещё большим отчаянием и сумасшествием во власть этих противоречий, позволяя привычному звериному нутру вырваться наружу. 22:44 Yoo-bin: хочу видеть тебя всю. сделаешь это для меня? Он и понятия не имел, какое воздействие оказывали его слова на Шелли. Как живо и отчётливо она воспроизводила в своей голове его голос и обманчиво ласковый тон. Бин понятия не имел, что Шелли расщепляется, распадается на атомы и молекулы. И когда она с глухим стоном кончает прямо на видео, он и понятия не имеет, насколько она счастлива. Она действительно присылает своё видео, и пожалуй впервые, он кончает просто потому, что Шелли заканчивает с его именем на устах. Его трясёт настолько, что он выкуривает сразу три сигареты. Вновь и вновь Бин возвращается к этому видео, рассматривает всю её в деталях и едва ли не в голос стонет, от отчаяния и безнадёжности. Она нужна ему. Эта девчонка, Шелли Скотт, нужна ему как воздух.23:15
Shelly: тебе понравилось?
23:15 Yoo-bin: кончил, просто потому что ты сделала это с моим именем на губах.