Dark and wild

Смутное волнение охватило тело, как только он подошёл к школьным воротам ближе. Почему-то казалось, что вот-вот из-за угла выскочит мерзкая рожа усача в бордовом пиджаке, позади него замаячат Мину и Джунсу, а там и Шелли выбежит из здания школы, обязательно таща за собой очкарика. Его не покидало чувство какого-то беспомощного ожидания, он встал как вкопанный, не мигающим взглядом уставившись на старшую школу Тэян. Будто бы заклинал, чтобы так всё и было. Чтобы ещё мгновение, и они появились перед ним как раньше. Тоска заставила сердце сжаться. Оглушающая реальность вонзила шипы слишком болезненно. Стало и больно, и приятно одновременно. — Ностальгируешь? — чужой голос заставил вздрогнуть и отшатнуться. Резко обернувшись, он буквально впечатался в огромное и мощное тело учителя Рикардо. Отвратительный старик ничуть не изменился, всё такой же огромный и … розовый. — Здравствуйте, — поклонившись и как можно более нейтральнее произнёс Бин, отходя на два шага назад. — Вижу, ты скучаешь по прошлому, — мужик понимающе кивнул и улыбнулся. Бин понял, что не готов слышать о своём прошлом от посторонних. Тем более, не готов был видеть как кто-то посторонний уличает его чувства. Росси кивнул и указав рукой на калитку железных ворот, добродушно произнёс: — Идём, я провожу тебя к директору. В кабинете директора первым делом в глаза бросились пара фотографий на столе. Крохотная Шелли обнимала своего плюшевого зайца и смеялась, выражая в этой простой эмоции весь свой детский восторг. Бин невольно смягчился, буквально тая от одной лишь детской фотографии. На другой фотографии уже взрослая Шелли обнимает своего дедушку, а позади маячит белобрысая башка одного придурка. Одно лишь наличие этого ушлёпка на фото испортило его настроение в миг, так что стоило директору освободиться от телефонного звонка, вместо более менее любезного выражения лица, на него уставились абсолютно холодные и жесткие глаза Бина. Он злился, потому что знал: старик всеми силами пытался отгородить Шелли от Джахёна. Единственный кого он одобрял — Оуэн, и тут уж некому было поспорить, потому что они знали друг-друга едва ли не с пелёнок. Чуть поклонившись, он посмотрел на директора, который не сводил с него своего пытливого взгляда. — Значит, хочешь учиться заграницей? — вместо приветствия спросил он и Бин кивнул. — Похвально. Его не покидало ощущение, будто старик пытает и оценивает его. Это слегка злило и раздражало, однако он едва ли почесался. Бодаться все умели одинаково и он не чувствовал нужды как-либо себя менять. Директор, в конце концов, знал его не первый день. — Садись, — указав на стул, старик опустился в своё кресло. Позади чем-то шуршал Росси, Бин не стал обращать внимание. — В общем, будешь заниматься с утра до обеда, после обеда — остаёшься помогать Рикардо. Естественно, твой труд будет оплачиваться. — распечатав какие-то бумаги, директор передал их ему. Приглядевшись, он глазами пробежался по договору и не раздумывая, расписавшись, вернул обратно. — Сколько я буду вам должен за обучение и что мне нужно принести? — он отчего-то и не предполагал, что его станут учить просто так, но когда директор коротко рассмеялся и встретился с ним взглядом, Бин растерялся. — Я не возьму с тебя ни воны. Это моя обязанность, помочь тебе поступить. — Обязанность? С чего вдруг? Старик посмотрел на него долгим взглядом и столько всего стало понятно, что Бину стало неуютно. — Я не хочу, чтобы ты разочаровался в людях окончательно. К тому же, Шелли не просила, она приказала мне помочь, — усмехнувшись, он подался спиной назад, принимая более расслабленную позу. — Тебе нужно будет принести пару тетрадей и ручек. Будет тяжело, — бросил он напоследок. Когда директор говорил, что будет тяжело, он и понятия не имел, насколько. Бин на самом деле был до ужаса благодарен ему и этой стероидной кукле. С самого первого дня они стали учить его, и более всего помогло ему то, что после учёбы учитель Росси почти всегда говорил с ним на английском. Все свои указания и отчетную деятельность, почти всю документацию он заставлял переводить на английский, чем немало услужил. Директор в то же время организовал для него некоторые внеклассные занятия с другими учителями по общим предметам и таким образом пролетели его месяцы обучения. То, что он подрабатывал в школе значительно упрощало жизнь, Бин смог сосредоточиться на учёбе даже больше, чем предполагал. К концу учебного года он уже свободно понимал английский и многие правила, пусть и говорил с позорным акцентом, от которого в глазу свербело всякий раз, когда Шелли практиковалась с ним по видео или аудио.

22:58

Shelly: hey

22:59 Yoo-bin: хэй?

22:59

Shelly: what r u doing?

22:59 Yoo-bin: собираюсь в душ?

23:00

Shelly: in eng plz

23:00 Yoo-bin: going to shower?!

23:00

Shelly: Sounds great.

U need an incentive, I think…

Флиртовали на английском с ним впервые, так что он просто растерялся, не зная, что ответить. Шелли, к счастью, сама все расставила по местам, правда отходили они оба тяжело и долго.

23:02

Shelly: wanna fuck me up?

Он на миг завис, тупо пялясь в экран телефона. Дисплей начал затухать, когда пришло ещё одно уведомление и во всплывшем окне можно было рассмотреть фотографию Шелли топлесс. Его голодный взгляд тут же вцепился в девичий силуэт, жадно рассматривая её тело. Шелли казалась такой обманчиво хрупкой, что внутри болезненно заныло. Тонкие ключицы выделялись на белом полотне её кожи. Даже через призму фотографии он с лёгкостью мог представить, как извилистой змейкой перекатываются тонкие вены под ней. С такой же лёгкостью мог вообразить какая она на ощупь: нежная и бархатистая. Упругие груди она скромно прикрыла рукой, оставляя лишь манящие очертания. Пугающая мысль проскользнула мимолетно, когда он взглянул на её талию. Шелли была до щемящего хрупкой, его одной руки было бы достаточно, чтобы переломать ей хребет. Настолько она казалась ему крохотной, что он даже забыл о том, что в тренировках она никому из них не уступала. Более того, Шелли ездила с ними на равных и могла прикрыть любого из них, если того требовала ситуация. Вновь чувства восторга и восхищения накрыли его, стоило подумать о том, что эта девчонка делала обычно. Адские тренировки, железная воля и, выбитая кровью и потом, дисциплина. За всё то время что они вместе тренировались, он так и ни разу не увидел и не услышал, чтобы она жаловалась на боль или усталость. Шелли лишь покрепче стискивала зубы и продолжала упорно тренироваться до тех пор, пока не получала удовлетворительный результат. Именно поэтому она стала частью команды, потому что могла соперничать с ними. 23:03 Yoo-bin: too much. wanna feel me? В своей жизни он считал только три вещи ниже своего достоинства. Трусость, измена и дрочить в душе. И если с первыми двумя пунктами было понятно сразу, то с последним дело было сложнее. Как и все подростки, он тоже страдал спермотоксикозом, желая присунуть всем и сразу. К его унынию, в обществе он считался отщепенцем, потому, спасала рука. Позже он стал старше, борзее и наглее, за ним пошла молва, а там, глупым школьницам будто мёдом намазано на карикатурных мальчиков вроде него, едва ли сами не стелились. С тех пор он зарекнулся, при живых то людях вздрочнуть себе — уёбищно. С Шелли все принципы шли нахуй. Она была идеальна, чтобы он корчил из себя кого-то принципиального. Глядя на её фото, всё чего ему хотелось — вылизать её всю, глубоко и смачно. Наверное, в этом и было его грехопадение. Сначала он возвёл вокруг неё ореол божественности, а теперь готов был дрочить на символ собственной надежды. Впрочем, он ни о чём не жалел. Душ принял прохладной водой. Стоя под небольшим напором воды, он прочёл ответ Шелли.

23:05

Shelly: I long for you to

cherish my body.

23:06

I feel such shivering inside of me… u turn me on.

Он был полностью ошеломлён и раздавлен Шелли. Она будто бы вонзила свою руку прямо к нему в сердце и по собственному желанию настраивала уровень испытываемых им чувств. Разговор начинал принимать серьёзные обороты. За, почти, год подобного общения, это был их первый настолько откровенный диалог. Все остальное время подобное оставалось загадочной завесой, несмотря на множества «нюансов». Когда он просил записать её стоны, насколько это было «нюансом»? Не суть, в общем-то. Сейчас все было куда серьёзнее и от этого его слегка повело, возбуждение и нетерпение заставили спиной прижаться к холодной плитке кафеля и вздрогнуть. 23:07 Yoo-bin: насколько ты мокрая? Ему показалось, что Шелли почувствовала, насколько он возбуждён. Ему вообще казалось, что Шелли могла различить его настроение просто прочитав сообщение. Она всегда умела говорить и делать то, что заставляло его чувствовать себя намного, намного счастливее и лучше. А в некоторые тяжёлые моменты, она просто молча поддерживала и была рядом, несмотря на огромное расстояние между ними.

23:07

Shelly: Достаточно, чтобы нам обоим было хорошо.

То что она сделала следом, заставило его почти жалобно простонать и упереться затылком в стену.

23:08

Shelly: *фото*

Бинни, я очень тебя хочу.

Она и правда отправила фото, где лижет собственные пальцы. Насколько было вероломным, самоудовлетворяться, представляя Шелли на себе? Он и понятия не имел, очнулся лишь когда излился с громким полустоном, опустошенный и усталый. Ему хватило пары минут чтобы кончить. Наскоро приняв душ и ополоснувшись, Бин вылетел из душевой кабины кутая полотенце вокруг бёдер. Пальцы стали судорожно отбивать сообщение. 23:11 Yoo-bin: хочешь помогу? Довести Шелли до оргазма — святое, однако он был более чем уверен, что сейчас она едва ли нуждалась в его помощи. Они оба были голодны, им не хватало друг-друга и всё что они имели, лишь оплот своих фантазий подпитываемых обрывками совместных разговоров и «нюансов» в виде коротких видео или фото. Иногда он раздумывал, не специально конечно, совершенно случайно, о том, кто был с ней до него? Очкарик или тот блондинистый придурок? Насколько они были хороши в сравнении с ним и как далеко заходили? Злился ли он? Определённо нет. Бин понимал, что не имел никакого права. Он принимал Шелли вместе с её прошлым, и нравилось ему или нет, Джахён остаётся её прошлым к которому она испытывает что-то вроде уважения. С Оуэном дела обстояли куда хуже. Он был и остаётся рядом с Шелли и тот факт, что блондинчик не беспокоит его означает лишь то, что их отношения она держит в секрете.

23:14

Shelly: *аудио* Мне слишком хорошо, чтобы писать. Кажется, я больше не выдержу, Бинни.

Её голос звучал сыто и так по-детски капризно, что он содрогнулся. Шелли умела быть разной, такой, что у него внутри всё сворачивалось от наплыва чувств. Вновь и вновь думая о ней, Бину казалось, вполне естественным, что он с головой окунулся в этот омут. Иначе было невозможно, рядом с ней было невозможно оставаться привычно отстранённым. Будто бы всё что таилось в нём все эти годы, вся эта нерастраченная нежность, о существовании которой он и не знал, норовила сорваться и захлестнуть её. Бин готов был наброситься на неё в своём слепом обожании, готов был безропотно любить. 23:15 Yoo-bin: прости, Шелли. я ведь обещал тебе. подождёшь немного ещё?

23:15

Shelly: Сколько угодно, Хон Ю Бин.

И ему было спокойно. При всём крахе, при всей аллегорической прострации его жизни, Шелли он воспринял как тот самый единственный проблеск надежды. Она была светом, стала для него маяком во тьме. Он верил ей безоговорочно.