I love you, darling

Вакаса не танцует. Не танцует на больших и громких праздниках; не танцует на улицах, поддаваясь моменту; не танцует даже дома. Потому что слишком ленив для этого дерьма, и он ничего не может с собой поделать. Имауши прозвали белым леопардом. Его плавные, аккуратные движения во время драк приковывали взгляд. Он эталон грациозности. Из Вакасы получился бы прирождённый танцор, да он вроде как не танцует. В его ухе висит длинная серёжка, каждый раз звенящая, когда он делает резкие движения. И поэтому, слыша звон бижутерии, он останавливается, потому что не любит, когда над его ухом появляются какие-то посторонние звуки. Волосы у Вакасы недлинные светлые, но это чёлка постоянно лезла в глаза, каждый раз когда он мотал головой. А он не любит, когда ему что-то мешает, поэтому двигается плавно. Взгляд у Имауши совсем скучающий. Он всегда смотрит на людей, энергично прыгающих под музыку, с презрением и непониманием, потому что выглядят они максимально глупо, а он не любит быть посмешищем, поэтому просто занимает позицию смотрящего. А ты любишь танцевать. Любишь дурачиться, прыгая под энергичную музыку; любишь пританцовывать или качать головой в ритм, пока в твоих наушниках поёт какой-то певец, и тебе совершенно не важно, как люди посмотрят на тебя, потому что самое главное, что тебе хорошо. Хорошо настолько, что уже не мешают волосы, которые лезут в лицо; не мешают тяжёлые серёжки и цепочки, что подпрыгивают вместе с тобой, громко звеня; не мешает и бешено стучащее сердце вместе со сбитым дыханием. Имауши не понимал этого, хоть и на протяжении долгого времени встречался с тобой. Но один момент изменил многое, да правда вряд ли Вакаса в этом признается. Он помнит это как вчера. Тогда за окном лил дождь, а твоей квартире было тепло, прям как летом. Имауши был ванной, а когда вышел оттуда услышал музыку, раздававшуюся из гостиной. Он пришёл туда и увидел тебя. Тебя, громкосмеящуюся, прыгающую и местами странно двигающуюся под ритм. Ты была радостна и весела, несмотря на непогоду разбушевавшуюся за окном, несмотря на то, что ты очень была вымотана после тяжёлого рабочего дня, несмотря на то, что причин для радости совершенно не было. Вакаса тогда сам не понял, в какой момент он подбежал к тебе и взял за руки, кружась под музыку; не понял, как он стал так прыгать, выбрасывая руки вверх; не понял, как его перестал раздражать постоянный звон над ухом и чёлка, которая без конца лезла в глаза. В тот вечер дом был переполнен смехом, как и голова воспоминаниями, а сердце — теплотой. Всё-таки Вакаса танцует, но не со всеми.