Закон, мать его, Мёрфи

После с Мёрфи пробовал поговорить отдельно Ричард. Безрезультатно. Когда с вызова вернулись Хэнк и Коннор, восьмисотка тоже решил испытать свои силы, но даже навороченным процессорам с развитыми социальными навыками не удалось победить силу страха и преданности. — Влияние человеческих факторов невозможно просчитать, — с каждым днём Ричард говорил это всё чаще и чаще. Он сидел на столе Конора, удручающе уставившись куда-то вглубь офиса. — Даже ты не смог договориться с Олли. Детектив тогда ещё сказал, что у людей может быть что-то важнее собственной жизни. А когда я переспросил, ответил «Тебе не понять». И вот дело даже не в этой ситуации, мне в принципе тяжело определить, что творится у них в головах. Сидящий за столом Коннор потёр висок в том месте, где когда-то был диод (после революции у андроидов появился выбор: оставлять или убирать их). — Даже люди часто не понимают друг друга, так что тебе не стоит сильно об этом переживать, — RK800 слегка отъехал от рабочего места, чтобы было удобнее смотреть на собеседника. — Плюс, мне кажется, проблема в том, что тебя пробудил Маркус, дав свободу без борьбы. Ты не ломал стену, не знал, ради чего это делаешь. И не прожил достаточно как машина, успев хоть немного изучить мир, — взор Коннора слегка затуманился, и со стороны любой бы сказал, что перед ним сидит человек. — Когда это произошло со мной, я нарушил приказ. У меня была цель, которую я хотел достичь. Ты же девиантом «родился», поэтому свою цель тебе ещё предстоит найти. Повисла короткая пауза. Ричард завёл руки за спину и облокотился на стол, подняв глаза к потолку. Лампы дневного света не слепили его, и оптические блоки могли с лёгкостью рассмотреть все трещинки на потолке. — Я хочу ловить преступников. И делать это с детективом Ридом. Хочу, чтобы он доверял мне, полагался на меня, — его взгляд снова вернулся на RK800. — Как мне этого добиться? Коннор хмыкнул и поискал глазами полицейского: Гэвин сидел с Тиной в кафетерии, угрюмо пожёвывал деревянную палочку для кофе и, кажется, совсем не слушал свою подругу. — Знаешь, это уж точно будет непросто. Скажу по секрету, даже я с Хэнком не сразу нашёл контакт. Да, я могу проанализировать его рабочий стол и обстановку дома, узнать его вкусы, но это ещё не даёт мне права считаться его другом. Тут дело во времени, проведённом вместе и формировании неких связей. У людей это называется привязанностью, — RK800 начал снимать со своей рубашки редкие шерстинки. — Когда-то он меня даже застрелил, а сейчас вот разрешает гулять с Сумо по выходным. — А тебе не кажется, что он просто спихивает на тебя свои обязанности? — Ричард склонил голову и кривовато усмехнулся. Он с лёгкостью представил в голове Коннора с собакой в парке. Не в рабочей одежде, а в обычной, в какой девятисотый видел его впервые. Тот бы точно ничем не отличался от обычного жителя Детройта. — Ха-ха, даже не подумал об этом. Но мне всё равно нравится гулять с Сумо, поэтому… — Рид! Зайди ко мне, — в дверях стеклянного кабинета возник громоздкий Фаулер. Он прошёлся глазами по участку и на долгую секунду остановился на Ричарде. В его взгляде чувствовалась усталость, оценка и ещё что-то, что андроид не смог прочесть. Затем капитан развернулся, и с тихим щелчком за ним закрылась дверь.

***

Обычно, когда Гэвина вызывали в кабинет, он предпочитал стоять. Но когда Фаулер предложил присесть напротив, детектив не на шутку удивился. Раньше капитан либо коротко отчитывал, либо хвалил и отправлял восвояси. Иногда самолично уточнял детали задания. И всё это время Рид стоял у стола, не утруждая себя лишними телодвижениями. — У меня не очень хорошие новости. Уверен, ты в курсе, что за последнюю неделю участились случаи летальных исходов от передозов красным льдом, — настроение у капитана было препаршивое. А такое случалось либо когда кто-то крупно налажал, либо когда начальство дало сма́чного пинка под зад. Гэвин неуютно поёрзал в кресле. Пространные разговоры всегда сулили тотальный пиздец. И очевидно, что полицейский находился в самом его центре. — Слышал по телеку. Особенно в западном районе. Оттуда как раз и Уолкер. Вы же читали отчёт? Скорее всего, всё из-за той большой партии бракованного льда. Фаулер тяжело выдохнул, подперев ладонью щеку. Второй он потянулся за тонкой папкой, лежащей на краю стола, плюхнул перед собой и открыл. Как ни старался, детектив не смог разглядеть содержимое. — Департамент требует, чтобы мы, мать его, излазили каждый дюйм Детройта и понаходили каждого дилера, — капитан цыкнул и тяжело откинулся на спинку стула: тот жалобно скрипнул, но выдержал. — Этого нам ещё не хватало! И так полно работы из-за стычек между людьми и андроидами. У нас катастрофически не хватает штата, а они просят меня выделить агента под прикрытием. Знаете ощущение, когда все шестерёнки совпадают друг с другом и с лёгким щелчком начинают своё движение? Вот именно сейчас это произошло в голове у Рида. Сложились все детальки пазла: настроение Фаулера, его подводящая речь, лежащая папка с документами и даже то, что детектив сейчас не привычно стоит, а протирает жопой стул. — Вы хотите сказать?.. — Что я говорил тебе про перебивания? — капитан хлопнул по столу, и полицейский затылком почувствовал взгляды всего отдела, привлечённые шумом. Стеклянный кабинет был самым отвратительным решением, которое только можно придумать. Прибить бы дизайнера, так чувак, походу, и без того был невезучим — мозгов нихрена нет. — Что я тебе голову откручу и на дверях департамента вместо колокольчика повешу. Ха-а… Да, Гэвин, тебе нужно хорошенько постараться в этот раз… Не сказать, что Рид сильно удивился. Ему не впервой быть под прикрытием (один раз его даже отправляли в Калифорнию, потому что банда, в которую требовалось внедриться, увлекалась баскетболом, и детектив был там как нельзя кстати), но в этот раз что-то его насторожило. Возможно, потому что Фаулер уж слишком любил драматизировать. А может, из-за прямого указа Департамента общественного порядка. Или просто гэвинова жопа уже привыкла работать в штате. Джеффри глянул на папку, прошёлся глазами, поднял взгляд на полицейского и подтолкнул к нему документы. — Я читал отчёт вашего допроса Уолтера. Он очень нам помог и облегчил тебе дело, — капитан скрестил руки на груди и качнулся, от чего стул снова скрипнул. — Легче всего будет подобраться к Ашу: химик работал с ним, о нём больше всего информации. Тебе нужно войти к ним в доверие, узнать о лабораториях и складах. О поставках. Я не хочу ловить мелких дилеров, которые плодятся быстрее, чем мы успеваем моргнуть. Мне нужна крупная рыба, — Фаулер запнулся. — Иначе к нам отправят федералов. Или, хуже того, нас переформируют… У Гэвина пересохло во рту. Услышать такое было очень неожиданно. И, ясное дело, такие подробности надо было хранить в тайне: не хватало ещё в участке паники. Разве что, детектив бы с удовольствием глянул на рожу RK, который только пришёл в отдел, а его сразу отсылают в другое место. Само собой, Рид не допустит провала операции и вмешательства ФБР в их департамент, но мечтать никто ведь не запретит. Полицейский притянул к себе папку, вчитываясь в документы.

***

Гэвин размышлял, что взять на конспиративную квартиру. Не то, чтобы её стопроцентно станут обыскивать, но рисковать не хотелось. Нужно было захватить хотя бы несколько безделушек, чтобы комнаты не выглядели неестественно. Одежду — точно. Несколько старых постеров с верха шкафа. Боксерские перчатки (их полицейский перекинул через плечо и так и ходил с ними). Если верить тому, что детектив узнал от Тейлора, плюс всё, что нарыл Департамент, складывалась такая картина: Ашу нужны были люди. После провальной партии красного льда, которую создал Уолкер, абсолютная репутация капо северо-западного района Детройта не то что пошатнулась, а уже катилась по наклонной. Очень многие отказались покупать товар — минус бабки, постоянные покупатели скопытились — минус ещё бабки, ушли дилеры, ушли рабочие руки — вывод ясен — бабок нет нихрена. Рид замер посреди комнаты, уперев руки в бока и бездумно оглядывая комнату. В голове вертелись данные с документов. Всё, что можно было найти на Аша: как он работает, где бывает, что любит и что нет. Как найти к нему подход? Что ж, с этим, пожалуй, проблемы не было. Все согласятся, что у Гэвина очень доверительное лицо. Вот смотришь на него, и сразу хочется выложить все тайны, а затем протянуть руки, чтоб их защёлкнули наручниками. Вот такой вот детектив нежной души человек. А ещё скромный. Из раздумий полицейского вывел лёгкий стук. И на него можно было бы благополучно положить болт, если бы звук не повторился. Уже настойчивее, сильнее. А затем с нотками нетерпения. Кому-то срочно нужно было попасть в дом. Вот только Рид жил один, а гостей никогда не звал, потому что не любил и вообще: «Идите все нахер, у меня выходной наконец-то!» — Кому ноги переломать за беспокойст… Ёбаный ты трижды, тостер!.. — полицейский так и замер на пороге, глупо уставившись на RK. Тот стоял на крыльце с таким видом, будто ходил сюда каждый день на протяжении нескольких лет — то есть, абсолютно беззастенчиво. Он посторонил всё ещё зависшего детектива лёгким касанием руки по плечу, на котором всё ещё висели перчатки, и вошёл в дом. — Какого… — Так в дверях же говорить некультурно, — андроид развернулся и невинно пожал плечами. А затем начал с жадностью оглядывать комнату и стоящего перед ним человека. — Вне работы вы выглядите совсем иначе, Гэвин. Я бы сказал, по-домашнему. В любой обычной ситуации Рид бы обратил внимание на то, что его назвали по имени. И никто иной, как этот треклятый тостер. Но сейчас у него настолько не сходилась картина мира, что он выдавил только: — Конечно, блять, по домашнему, — на полицейском были его любимые синие штаны в клетку и растянутая серая спальная футболка. — На тебе бы смотрелось точно так же небрежно, — стоп, а почему он вообще подумал о жестянке в собственной одежде? Неожиданная мысль повела за собой цепочку других, не менее глупых предположений. Гэвин прокашлялся, надеясь, что RK не заметит неловкости. — Так какого хуя тебе надо? — Мне захотелось вас увидеть, Гэвин.