Дочь дьявола

      —Диппер, можешь посоветовать книгу?.. — прохныкала я, когда спустя несколько минут блуждения по библиотеке не нашла никакой интересной книги, в то время как Диппер сразу нашёл себе занятие.       — А.. Ох, ну... Ты говоришь, любишь классику? — я кивнула, не став акцентировать внимание на том, что других книг-то и не читала. — Как насчёт... "451 градус по Фаренгейту"? — он вытащил рандомную книгу и показал мне. Я равнодушно помотала головой и сказала, что читала. Так мы обошли половину стеллажа. — Ты всё здесь, что ли, читала?       — Наверно, — Диппер восхищённо присвистнул. Я не поняла жеста и выгнула бровь.       — Тогда как насчёт романа? — я оживилась. Романа? Что это? Мы прошли к другому стеллажу, находящегося в более глубокой части здания. Папина библиотека, по сравнению с этой, вообще не имела конца и края, однако там была только классика, и земных книг, как можно догадаться, было немного. Особенно тех, которые были на американском или хотя бы на общепринятом английском. Но, смотря на то прочитанное количество отсюда, мне уже не кажется, что я прочитала "всего ничего" дома. Я посмотрела на предлагаемую литературу. Я не стала осматривать всё и вслепую выбрала первый попавшийся роман, и, довольная своим выбором, уселась напротив Диппера, и настало полчаса молчания. За это время я успела... Знатно так покраснеть... Роман, конечно, романом, но кто мог предположить, что это будет так романтично? Диппер именно это от меня и ожидает, да? А барашек как раз-таки иногда поглядывал на меня, смущающуюся и еле перелистывающую страницы со страхом того, что будет дальше. Когда я заметила это, я закрыла книгу.       — И Мейбл такое любит читать?       — Она больше по фанфикам и журналам, но да, что-то в таком ключе, — я промолчала и уткнулась носом в закрытую книгу. Бесстыдница.       — Пошли, поедим мороженого. Мне что-то стало жарко... — Диппер понимающе кивнул и отнёс свою, а заодно и мою книгу обратно. Совсем не как папа.       Мы вышли с библиотеки и пошли по направлению к ларькам со всякими разноцветными вкусностями. Я как ребёнок любила всё пёстрое и сладкое, поэтому легко поддалась искушению и понакупала себе кучу шоколадок. Благо, Диппер был под рукой: я спихнула весь свой груз ему и мы радостные пошли гулять по городу. Но в основном гуляли мы в парке. Барашек ещё предлагал сходить на автоматы или в кино. Звучало страшно и непонятно, поэтому я отказалась.       — Шарлот...       — Лотти, — перебила я его, слизывая вкусную прохладу из вафельного стаканчика. Салфетки, конечно, есть, но воды нет, поэтому даже не представляю, как долго мне придётся ходить со слипшимися руками. Уф...       — Лотти, я тут вспомнил... Сегодня вечером будет концерт у любимой группы Мейбл, не хочешь сходить вместе с нами? — я остановилась и посмотрела на Диппера. Меня чуть ли не каждый день куда-то зовут. Мне, конечно, нравится, но папе я стала уделять всё меньше времени. Меня это гложет..       — Ну... Не дум.. — Барашек улыбнулся.       — Там будет очень много разноцветных огней.       — Я согласна! — что такое совесть?       — Супер! Мы с Мейбл за тобой зайдём! — на том и разошлись. Точнее, сначала Барашек помог мне донести пакет до дома, да и вообще проводил до двери, а потом пошёл к себе. Я, абсолютно довольная жизнью, зашла в дом и сразу же с порога обняла как раз только подошедшего папу. Он сразу понял, что у меня есть, что ему рассказать, и кивнул. Пакет со вкусняшками оказался на кухне благодаря моим усилиям, и благодаря тем же своим усилиям я оказалась на диване, пока папа устраивался в кресле и создавал себе чашку чая в голубоватой кружке с глазом. И шахматы. В шахматы я научилась играть не так давно, просто папа предложил мне сыграть партию, а я, встрепенувшись, охотно согласилась. Ясно дело, что я даже не представляла, что такое шахматы. Пришлось учить меня на ходу. Впрочем, я ещё ни разу не смогла выиграть папу, хоть это и было ожидаемо.       — Пап! Сегодня я ходила на свидание с Барашком! — папа поднял на меня глаза и рассмеялся.       — Барашком? Ёлка-то?       — Наверно. Он в детстве наряжался в костюм барашка и пел песенки. Такой милый! — мечтательно воскликнула я, а папа ещё сильнее рассмеялся и сделал ход пешкой. — О, а ещё я сегодня вечером пойду с Пайнсами на концерт. Барашек говорит, это любимая группа Мейбл.., — на последних двух словах голос потихоньку начал затихать, так как настала моя очередь делать ход. — Интересно, а если зеркально повторять все твои ходы, я смогу победить?       — Нет. У тебя просто не хватит фигур, я всех их выбью. Попробуй, — папа улыбнулся и поставил коня по левую сторону от его изначального положения. Это... "Г", которая зеркально отразилась? Это так говорится? Я поставила свою белую лошадку симметрично папиной, а после также повторяла все его движения, только со своей стороны шатматной доски. Пока папа одним ходом не поставил мне шах, а потом сразу же за ним и мат. Я выгнула бровь, а папа, довольный собой, закинул ногу на ногу и отчил чая. — Шахматы — это игра, в которой наперёд надо продумывать за ход не меньше десяти вариаций. Разумеется, что если следовать по пятам противника, он это заметит и начнёт ставить твои фигурки в той позиции, которая будет выигрышна только ему.       — Ничего не понятно, но спасибо. А какой вариант самый выигрышный? — я приложила ладонь к виску, глядя на доску, и потом ахнула, когда услышала папин ответ.       — Невозможно определить, если ты не умеешь читать мысли либо видеть будущее.       — Так ты шуллер! — папа снова рассмеялся, а шахматные фигурки по щелчку в мгновение ока приняли стартовую позицию.       — Сначала научись играть правильно, а потом наздоровье придумывай аферы, дитя, — продолжал широко улыбаться демон. — Кажется, тебя сегодня будет ждать неожиданный сюрприз.       — Какой? — я навострилась и глянула папе в глаза. Они у него и правда были... золотыми... Но папа ничего не ответил, только бесшумно отпил из чашки. Слишком идеально отпил. И осанка идеальна, и даже фон кресла и стены идеально подходят ему. Я тоже так села, разве что не скрещивала ноги. Вроде, неплохо, а вроде не такие же красивые фон, мои тёмные, по сравнению с папиными, волосы... Я иногда жалела, что у меня чёрные волосы и голубые глаза. Однажды я спросила у гувернантки, какого оттенка мои глаза, она сказала, что ледяного синего. Я ещё умудрилась поспорить, мол, лёд белый либо прозрачный, на что мне прилетел ответ, что это метафорическое выражение. В общем, серо-голубые. Я вздохнула и облокотилась о спинку дивана, оставив попытки подражать папе. — Почему демоны такие красивые... — послышался смешок.       — Немногие твари могут этим похвастаться.       — То есть, это только мне посчастливилось иметь такого обворожительного папу?       — Ты не мой единокровный отрок.       — А жаль. Только представь, чем бы я только не располагала, будучи ребёнком демона Разума. Да и просто демона, — я мечтательно прикрыла глаза и стала думать, сколько всего бы мне подчинялось живого и мёртвого.       — Закатай губу, дитя, тебе достаточно и меня, — шахматы и чай растворились в воздухе, а я недовольно цокнула. Но не успела я что-либо даже произнести, как раздался звон дверного колокольчика. Уже? Я взглянула на папу. Он кивнул. Я поднялась, отряхнула платье, поправила причёску и пошла открывать дверь. На пороге стояли... Все, кого я знала и не знала, но не Диппер. Это и есть тот неожиданный сюрприз, о котором говорил папа?       — Лотти! Привет, ты готова? — накинулась на меня с обнимашками Мейбл. Она и ещё две девочки были одеты в фиолетовые футболки, а у пухленькой девочки ещё была.... Эм... Печатка размером с пол метра? — Знакомься, это Кенди, а это Гренда. Они мои лучшие подружки! И ты моя лучшая подружка! А лучшие подружки лучших подружек должны быть лучшими подружками!! — я растерялась, но сделала приветственный книксен, чем вызвала восторг у тех двух девочек. — Да брось ты свои странности, пошли уже! — я кивнула и стала надевать свои туфельки. В это время вышел папа, будто не знающий, что я ещё не ушла.       — Ты ещё не ушла, дитя? — он остановился рядом, хотя видно, что шёл он на кухню. А вот специально он пришёл именно сейчас или просто действительно что-то там забыл — не знаю совершенно.       — Ты меня провожаешь? — я улыбнулась, примерно догадываясь, о чём он думает.       — И это могу. Познакомишь? — он кивнул на ошарашенных девочек, а я охнула, только сейчас заметив, что гости подозрительно затихли.       — Это Мейбл, а там Кенди и Гренда. Это мои лучшие подружки! — повторила я ранее сказанную мысль Мейбл, а папа усмехнулся. Точнее, я-то знаю, что это ухмылка, а вот девочки, судя по виду, и вовсе потеряли чувство... Да вообще, все чувства, кроме как видеть один объект. Я улыбнулась и на прощание обняла папу, после чего он ушёл дальше по направлению к кухне. — Я пойду. Приду поздно! — я вытолкала еле очухавшихся девочек.       — Что.. Нет, кто это был! Это твой отец? Не верю!! Сколько ему? — задыхаясь от чего-то ранее мне неизвестного, начала верещать Мейбл, прихватив меня за плечи и смотря в глаза. За её спиной стали раздаваться такие же восхищённые "Как зовут", "откуда родом", "насколько мы здесь". Я распереживалась и не знала, куда деть стыд. Вот всем своим нутром чувствую, как он сейчас стоит и смеётся. Специально всё-таки. Вот же предатель... Папа предатель. Пападатель. Препадатель. Ух, хахах. — Лотти! Ты меня слышишь?       — Да-да. Идёмте, мы уже опаздываем, — слегка нахмурилась я и отстранилась от девочки. Пока мы шли, меня ещё пытались разговорить насчёт папы, но я не проронила ни слова. Хотя нет, всё-таки сказала, что если они прям так и хотят, то пусть придут в гости. По-любому у них кишка слишком тонка, чтобы осилить это предложение.       Спустя несколько десятков минут мы оказались у кассы с билетами. И Мейбл, как главарь всей этой банды, начала беседовать с билетёршей. К сожалению, билеты были все распроданы. Кенди и Мейбл сели в углу грустить, а Гренда стала есть арахисовую пасту прямо с руки. Уф... Я же не могла позволить себе ни того, ни другого. Хотя, наверно, это к лучшему, поэтому я просто подошла и за компанию стояла рядом. Молча. А потом решительность Мейбл предопределила, что мы обязательно должны попасть если не на концерт, то за кулисы точно. Пока они там копошились, я прошла мимо охранников в здание, где проводился сам концерт и стала слушать этих исполнителей. Их было пятеро близнецов, а их голоса... Звучали синтезированно. Папа однажды говорил, что ненавидит такую музыку. Словно ножом по венам кто-то хлещет. И теперь я понимаю, почему: слишком громко, мало смысла, много показных движений. Отныне мне это тоже не нравится.       Я вышла, снова аккуратно обойдя охрану, и пришла к девочкам. С ними уж точно веселее, чем там, где я чуть не оглохла от свиста микрофона в конце. Я еле нашла старшую Пайнс, которая вместе со своими подружками уже пробирались в костюмерную. Видимо, они ждали, когда закончится концерт.       — Смотрите! — они подбежали к двери, я вместе с ними. — Мы на месте, и сейчас мы увидим самых красивых парней в мире, — она прислонилась спиной к двери и мечтательно улыбнулась. — А Дипперу придётся признать, что "Мальчиковые группы", — она показала кавычки в воздухе, — не фальшивка!       — Что? — я выгнула бровь, пока Мейбл в фиолетовом свитере осторожно открывала дверь. О чём они успели поспорить с Барашком, и почему он сегодня не пришёл? Мы зашли в гримёрку и увидели.. Клетку для хомячков? Капсулы для клонирования? — Что... — или папа говорил именно про этот сюрприз?       Я подошла к капсулам, рассматривая каждую копию. Что ж, у меня накопились вопросы. Сегодня папа точно никуда не сбежит. Это будет месть за потерянные нервы. Вдруг раздались шаги со стороны коридора. Девочки что-то прошептали и спрятались за одеждой. Я же не поняла, почему мы должны прятаться и, забыв про это, отошла в угол за клеткой, где висели всякие постеры. В гримёрку зашёл полный, как шарик, старик, совершенно угрюмый, и стал отчитывать пятерняшек.       — Вот бы знать, каково отражение, когда зеркало смотрится в зеркало, — озвучила я свои мысли и вышла, совершенно не обращая внимания на охи и вздохи девочек. Странно, что Этот их не слышет.       — А ты как здесь оказалась? — недовольно поинтересовался пухляш с одним золотым зубом во рту и кинул обрубок одному из клонов. Леби Ди его, кажется, зовут.       — Я? Проходила мимо, заблудилась, когда из зала выходила. Но меня интересует, кто это, — приврала я и сменила тему разговора. — Ой! Чуть не забыла! — я сделала книксен, ещё больше озадачив пухляша и, этих... хомяков...       — Я хотел отправить тебя домой, но раз ты теперь знаешь этот секрет, то ничего другого не остаётся, кроме как заключить с тобой трудовой договор, — он своей отвратительно большой ладонью коснулся моей спины и так подталкивал к двери, выводя. Я напоследок обернулась на девочек и улыбнулась им, помахав, а Заразину, как позже выяснилось, сказала, что махала мальчикам. — Хочешь работать и получать большие суммы?       — Я хочу чай, — толстяк посчитал, что я неправильно поняла его вопрос. Хотя, может и так. Я не поняла только, что или кого он хочет из меня сделать. — Вы клонируете меня, как "Пару раз" и сделаете проституткой?       — Простит.. Кем? — удивился Заразин и рассмеялся.       — Папа говорит, что это девушки, которые трахаются за деньги, — я продолжала разговаривать с ним, хоть это и не так приятно, как с папой или Диппером. Странно, я думала, что со всеми мальчиками приятно разговаривать. Мы пришли в какую-то комнату, где уже стояли чашки с чаем. Я села на диван, который предполагался для толстяка, но возразить он не мог и просто сел на табурет.       — Ты можешь сгодиться на роль тансовщицы или петь вместе с этими биопродуктами. Можешь просто позировать, как близкая им: родственница или ещё кто, — я внимательно слушала и пила чай, пока он предлагал мне вакансии. Но даже я знаю, что много денег на такие второсортные роли я не получу. Да и работать я не хотела и не хочу.       — Не интересует, — отрезала я, поставив чашку на блюдце. Папины лучше.       — Можешь быть уборщицей или живой эмблемой, — разозлился пухляш. Я безразлично опустила взгляд в своё коричневое отражение.       — Могу пойти домой, — предложила я и подавила улыбку.       — Ты растреплешься, и моему бизнесу настанет конец,— видно, он что-то подготовил, раз так спокойно отвечает. Наверно, за диваном меня будут ждать люди в масках, чтобы усыпить или вырубить.       — Почему вы так уверены? — я выгнула бровь и закинула ногу на ногу. Вдруг раздался звонок моего брегета. Я достала карманные часы и охнула.       — А господин Время не ждёт. Извините, мне пора идти, — я улыбнулась своими белыми двадцатью восьмью зубами и встала. — Спасибо за чай.       Странно, что он не последовал за мной или не окликнул. Я снова подошла к тому месту, где прятались девочки, но ни хомяков, ни девочек не было. Я пожала плечами и вышла на улицу. Розово-фиолетовые плакаты, постеры немного нервировали глаза, поэтому смотреть на лес было отпимальным решением. Только вот...       Я резко поняла, что не знаю дороги домой. Чёртовы тропинки, их так много, что я до сих пор не запомнила ходы Гравити Фолз. Если честно, я и не пыталась их запомнить, это бессмысленно хотя бы потому что здесь мы ненадолго и ещё потому что папа устроит здесь глобальную реконструкцию. Но долго мне напрягать глаза не пришлось: кто-то закрыл мне их рукой, как будто я собиралась закричать, поднял и потащил куда-то. Ко мне ещё какую-то влажную тряпку приложили. Это которая должна меня усыпить? Они не знаю, что она сработает только, в лучшем случае, через пять минут? Или что при контакте с воздухом эта жидкость моментально расстворяются?       Видимо да, раз на затылке раздалась невыносимая боль. Так эта тряпка просто для комичности!! Ублюдки!

***

      — Ну же, девочка, и так сидишь тут уже четыре часа, подъём, — послышался знакомый грубый голос. Я подняла взгляд и увидела.. Заразина? Я поёжилась, что далось мне с трудом, а потом заметила, что я сижу на стуле с привязанными кистями рук и щиколотками ног. Эх.       — Здравствуйте, — кивнула я своему теперь новому знакомому без толики страха. Разве что меня немного подбешивает моя скованность. Но это быстро устранили, когда пухляш щёлкнул пальцами, и его прихвостни развязали меня. Я потёрла свои запястья и подняла взгляд на этого дядю.       — Это совершенно не та реакция, которую стоит проявлять ребёнок в такой ситуации.       — Ну, не могу же я сказать, что вы меня совсем не удивили? Как ваши дела? — продолжила я и улыбнулась. — Хотите чаю?       — Совсем страх потеряла, — он поднял моё лицо за подбородок, смотря в глаза. Так, а вот это уже отвратительно. Моего прекрасного личика может касаться только папа. Я нахмурилась. — Но ты была права, это мордашку можно продать за большую сумму. Уверен, ты попадёшь в лучшее место.       — Как думаете, Пухляш, самовлюбленность — тоже вид инцеста?       — Такая маленькая, а уже так дерзишь. Сколько тебе лет?       — М... Не знаю, это считать надо. Наверно, тринадцать, может меньше, — я брезгливо отодвинула его руку от себя. Почему я не взяла с собой перчатки, уф... — Разве в Гравити Фолз есть такие заведения? Вас же посадят, разве нет?       — Я уже всё подготовил. И тут в руки пришёл такой чудесный товар, — я с сочувствием покачала головой. Бедный. Папа меня в обиду никому не даст, стоит мне только предложить Что-нибудь интересное взамен.       — Давайте не будем усугублять ситуацию и просто отдохнём. Умеете играть в шахматы? Шашки? — я улыбнулась. Заразин что-то проворчал по типу, что через час придёт и уж лучше мне быть паинькой, как всегда, и вообще не открывать рот. Я хмыкнула. В этой комнате — нет, не комнате, подвале, — не было окон, лишь пару светильников которые освещали только меня. Подопечные Заразина, наверно, ещё здесь, так как я не видела, чтобы они уходили. Я вздохнула, встала и начала разговаривать с собой вслух. — Может, не так уж и плохо. Давно я не была в таких тёмных местах. Мальчики, вы всё ещё здесь? Давайте знакомиться? Любите играть? — я улыбнулась и повернулась в сторону неподвижных силуэтов, думая, что это они. Хотя, что тут думать, глаза к темноте уже привыкли, было не так уж и плохо. Зато я теперь могу легко обходить всякие штучки, что разбросаны по полу, и не споткнуться. — Вы скучные... Пап, а ты хочешь поиграть? И перчатки мои возьмёшь, пожалуйста? — папа как-то сказал мне, что если я захочу, чтобы он услышал, то он меня услышит. В конце концов, он всевидящее око. В подтверждение моим мыслям мне на голову опустилась ладонь и в руки сунули мои перчатки. Я обрадовалась. Интересно, а они видят папу в этой темноте? — Здорово, с кого начнём?       — А кто тебе больше нравится? — я подошла ближе к этим стражникам и стала рассматривать каждого. Я решила выбрать того, кто стоял рядом с тем, кто развязал мне руки.       — Девочка, угомонись, — процедил тот, на кого я указала ладонью. Я удивилась; они не слышат папу? В следующий миг подвал пронзил оглушительный крик, а я отошла чуть в сторонку, спокойно надевая кружевные перчатки. Вскоре подвал был зачищен, а папа растворился в воздухе, словно его и не было. Перед этим он сказал, что сейчас на шум сбегутся, поэтому можно уйти обоим, но я отказалась и сказала, что хочу прогуляться и что я честно буду недолго. Демон посмеялся и исчез, оставив меня в темноте. Я села на стул и стала прислушиваться к шагам за дверью.       — Что здесь произошло? — закричал старик и включил свет. Я прикрыла глаза, пока делала "элегантный" глоток чая, поэтому резкая перемена тьмы и света не заставила меня вздрогнуть. А откуда взялся чай? Не знаю, мне просто захотелось добавить драматичности к этой ситуации. Заразин оцепенел, а я, приоткрыв один глаз, повернула голову к нему и улыбнулась. Моё платье и некоторые открытие участки кожи были багровыми из-за попавшей на меня крови, а про окружающую меня картину красным маслом я вообще молчу. И как только папа умудрился столько сделать за считанные минуты? — Что ты натворила?!       — Ой, здравствуйте. Вы что-то рано. Неужели соскучились? Хотите чаю? — я приподняла чашечку, мол, присоединяйтесь. — Натворила? Почему же? Вы велели мне быть паинькой, вот я и предложила им тихонько поиграть. Вот только они нарушили правила игры и повели себя громко. Ай-яй, — я ещё отхлебнула чая, оставляя на дне чёрные чайные листья. — Вы представляете, один из них мне даже надерзил. Впредь выбирайте кандидатуру на пост телохранителя лучше, хорошо? — я улыбнулась и встала, оставив чашку с блюдцем на стуле и отряхнув своё ярко-жёлтое платьице. Я поднялась по лестнице к выходу, где стоял старичок, и посмотрела на него. — Можно? Вы загораживаете проход.       — Дряная девчонка, — я нахмурилась, когда ко мне уже летел кулак или пощёчина. Я ловко увернулась и встала у того за спиной.       — Так вы подвезёте меня до центра города? Я должна успеть домой к утру. Сейчас уже.. — я достала брегет. — Пол второго ночи? Мама дорогая! Папа будет волноваться.       — Может, тебе ещё массаж сделать?       — Я не против. Только не вы, пожалуйста. Вы противный, — он уже снова хотел повернуться ко мне и зарядить ударом, как я продолжила. — Вы же не хотите, чтобы я сделала вам пластическую операцию, как вашим товарищам?       В итоге от центра, к которому меня подвёз лимузин, я уже легко дошла до дома, где меня ждал папа... Ну ладно, не ждал. Я приняла душ, одела сорочку-шемиз и пошла сидеть, зевать к папе в его комнату. В итоге там же и заснула. Мне редко когда разрешают к нему заходить, но оно и понятно: он и так терпит меня целыми днями, так ещё и видеть мою мордочку в своей комнате вообще не комильфо. В общем, этим днём доволен и папа, и я. Надо будет завтра, кстати, всё же спросить, почему Диппер не пошёл и куда делись девочки с клонами.       На следующий день до меня дошла новость, что Эргмуна Заразина арестовали за езду без номера на машине, а Диппер проводил время с какой-то Венди...