Дочь дьявола

      — Я времени даром не терял, как ты видишь, Форд: дочкой обзавёлся, — папа присел на корточки, ладонь одной руки приложив мне на макушку, погладив, а второй приподнял подбородок таким жестом, каким фотограф приглядывает, чтобы потом сделать снимок, выставив большой и указательный пальцы углом в девяносто градусов. Ну, или же пистолетиком, только без среднего пальца, как вам угодно. И при этом всём он ухищрённо улыбался, глядя на Пайнса. — Гляжу, вы уже успели познакомиться. Правда милая, скажи? — довольно пролепетал демон, поднимаясь. Я поджала губы, с виноватым лицом глядя на старшего Пайнса. Не только ведь он проникся симпатией ко мне: мне тоже полюбились жители этого городка. Не все, конечно, но всё же. Я вздохнула, опустила голову и одними лишь губами прошептала, наверно, сама же себе: "Что же теперь скажет Диппер...". — Итак, Шестопал, всё ещё не хочешь отдать мне формулу? — усевшись в воздухе совершенно так же, как он сидит дома, когда пьёт чай, вальяжно спросил папа, выводя Форда из пелены раздумий и наивных убеждений.       Папа недавно рассказывал, зачем ему нужна формула. Хоть я и не до конца понимаю, как так случилось, но, получив возможность взаимодействовать с реальностью, папа стал одной из таких же аномалий, что и, например, гномы в лесах. Но как он тогда взаимодействовал с реальностью все эти два месяца, он мне не объяснил. Сказал только, что были некоторые сложности. И что теперь ему не выбраться из это злополучного места без формулы, которой располагает Форд.       Пайнс мигом оживился и, встрепенувшись, кинул озлобленный, испепеляющий взгляд на папу.       — Даже не мечтай, Сайфер. Хоть убей, тебе всё равно не выбраться из этого города, — чуть ли не прошипел старик. Папа же никак не отреагировал.       — Какой герой нашёлся, — скривился папа, а потом подлетел к нему поближе, приобняв за плечо и создавая синеватую голограмму. — Только представь, какая власть будет у тебя под ногами! Миллионы будут беспрекословно повиноваться тебе, мы будем правителями это мира! И это всё лишь за одну никчёмную формулку, — в подтверждение словам папы голограмма показывала самые заманчивые иллюстрации предстоящего будущего, но Форд даже не шелохнулся. — Ну, что думаешь? Сделка?       — Никакой сделки, Билл, — он выпутался из "объятий" демона и руками показал знак креста, отказываясь от предложенной халтуры. Папа шумно вздохнул, потерев переносицу двумя пальцами, чтобы затушить вскипающую злость, щёлкнул пальцами, и Форда пронзил электрический поток то ли в двести двадцать Вольт, то ли в пятьсот. Но учитывая папину страсть делать как можно больнее и при этом держать жертву в сознании, думаю, здесь как раз-таки пятьсот Вольт. Форд откашлялся и прошипел: — Ублюдок...       — Тогда хорошенько подумай ещё, Шестопал, — папа резко переменился в лице и ухмыльнулся. — Интересно, как ты запоёшь, когда я приведу твоих любимых племянников? — зрачки Форда сузились, стоило папе только упомянуть про близнецов.       — Что?.. Билл, ты не посмее..! — но не успел тот договорить, как снова стал бездушной золотой статуей. Ну, как бездушной, на его лице застыла единственная эмоция страха.       Папа промычал какую-то мелодию на радостях и нагнулся ко мне, чтобы быть одного роста со мной. Выглядел он невероятно счастливым, что я ещё больше засомневалась, правильно ли я сделала, что подумала о сожалении к человеку.       — Пап, я... плохая? — мой голос всё же дрогнул, поэтому я быстро поджала губы и посмотрела уже начинающими сверкать из-за слёз глазами на стоящего передо мной демона. Тот, не переставая задорно улыбаться, приложил свои ладони по краям моих щёк, приподнимая мою голову по направлению к себе, и поцеловал в лоб, а после вытер большим пальцем слезу, уже скатывающуюся вниз.       — Прелести не пристало плакать, дитя. В следующий раз не будем настолько долго оставаться в других мирах, — всё, что только и сказал папа и поднялся. Немного побродив по своим же апартаментам от одного угла к другому, он продолжил. — Всё? Успокоилась? — я, немного помедлив, кивнула, и папа погладил меня по голове. — Сходи, прогуляйся, — я вздохнула, посмотрела на папу, изо всех сил пытающегося проявить заботу по отношению ко мне, и кивнула. Всё же, стоит наведаться к Пайнсам, пока не пошёл слушок о моём происхождении. Я потёрла руки друг о друга, решая, спросить или нет.       — Пап.. Можно я им всё расскажу?.. — спросила я, всё ещё чувствуя сконфуженность. Папа как-то странно на меня посмотрел, но всё же махнул рукой и сказал, что я могу делать, что хочу. В следующее мгновение я уже оказалась на холме у леса Гравити Фолз, откуда открывался отличный вид на город и летающую в воздухе пирамиду. Я приняла твёрдое решение идти сейчас к Хижине, поэтому ушла вглубь леса на поиски знакомой протоптанной тропинки, откуда я уже вышла к указателям на деревьям, повествующим, что Хижина находится в пятиста метрах от меня. Что ж, это не так уж и далеко. И где-то через пять-шесть минут я уже была на пороге сувенирной. Зайдя туда, я с удивлением для себя заметила, что здесь большая часть людей и тварей, и большинство из них я вижу впервые. Первой меня заметил Диппер.       — Лотти! Где ты была?! Ты в порядке? Не поранилась? Тебя не настигли пузыри безумия? — я вскинула бровь. Пузыри безумия? Что это?       — Со мной всё хорошо, но где Мейбл? — Диппер сразу отпустил мои плечи и поник. Да, он успел меня обнять.       — Она... Её Билл заточил в пузыре. Ну, в том, который у обрыва в виде НЛО.       — Мейбл? Пузырь? НЛО? Что я ещё пропустила? — Диппер слегла приулыбнулся.       — Дядя Стен стал президентом, к примеру? — я вздохнула.       — Нет, такое мне не интересно, — я отвела взгляд, думая, рассказать сейчас, или когда вернётся Мейбл. — М-м... Бараш... Мне... — я поджала губы, снова сцепив пальцы в замок из смущения. А ведь забавно, что буквально несколько часов назад этот мальчик точно так же краснел при мне. Получается, мы поменялись местами? Я шумно вздохнула и посмотрела ему в глаза. Что забавно, мы были практически одного роста. — Мне нужно тебе кое-что сказать.. Наедине..       Младший Пайнс вопросительно выгнул бровь, но всё же отвёл меня в более-менее тихое и безлюдное место.       — Что случилось? — я прикусила губу, посмотрела ему в глаза и чмокнула в губы, заставляя опешить парня. А после того, как он отошёл от шокового состояния и понял, что случилось, залился краской. — Что...       — Диппер, прости меня, — мой голос снова дрогнул, мне было сложно просить прощения, так как я и не извиняюсь вовсе, и мне снова захотелось плакать. — Я не хотела тебя обманывать.. — я ненадолго замолчала, собираясь с мыслями, но не дала вставить Дипперу слово. Я знала, что он подумал, что я извиняюсь за поцелуй. Я вдохнула воздуха, готовясь к худшему. — Диппер, я... дочь Билла.       Между нами возникло неловкое молчание. Теперь гнетущим оно было не только для Барашка, но и для меня.       — Ты..? Нет, ты не можешь... — его слова заставили меня заплакать, но я всё так же смотрела в пол, под ноги. Послышался нервный смешок непринятия правды. — Поверить не могу, у этого ублюдка есть дочь..       — Я не хотела тебе врать, но боялась, что ты перестанешь со мной общаться.       — И поэтому ты решила сказать это именно сейчас? Когда начался конец света? — голос Диппера с каждым предложением становился всё более грубым, он скрестил руки на груди.       — Стенфорд уже знает. И либо я рассказала бы тебе про это, либо он. Разницы не имеет..       — Скажи, ты тоже демон? — было видно, что он пытается понять меня, но его мнение о Билле желает только лучшего.       — Будь я демоном, смогла бы я пройти сквозь барьер? — усмехнулась я, но Дипперу было не до смеха. Я вздохнула и заговорила, получив надежду на прощение и понимание. — Нет, он меня удочерил после смерти моих родителей, когда мне было.. м-м-м.. пять лет, вроде..       — Ужас какой. Представляю, каково было с ним жить. Небось понабрала у него всяких привычек, — несмотря на все мои ожидания и жалость, которую я давила всей натурой — и вполне себе не искусственную, — голос Диппера всё равно звучал зло.       — Диппер, я...       — Лотти, уйди. Пожалуйста, уйди отсюда. Я не готов это принять, — я поникла и отвернулась. Диппер прав, такое не забывают. До того, как я вышла с Хижины, я услышала тихое: "С ума сойти, дочь дьявола".       Наверно, он расскажет это Мейбл, а потом и всему Гравити Фолз, и всё то доверие ко мне мигом испарится. Папа был прав ещё тогда, когда сказал, что я ступила на тропу, полную сожалений и ошибок.       Папа действительно всегда прав.       Отвратительно.

***

      Я скучающе сидела на троне, который создал папа, пока его самого не было. А так как он был в несколько... сотен раз больше и выше нормального, то я просто свесила ноги и смотрела в никуда, переосмысливая всё, что со мной успело произойти. Рядом со мной танцевал Гидеон, который то и дело бросал на меня косые взгляды. Нет, я не говорила ему, кто я, просто не смогла его вытащить. Он слишком далеко. Вздохнув, я всё же встала, залезла на подлокотник и постаралась тихонько, пытаясь не соскользнуть с края, дотянуться до клетки. И снова не дотянулась. И не какой-то там сантиметр, а целых пятнадцать, если не больше.       — Ну не могу я, ну ты же видишь, — нахмурилась я. — Жди, пока не придёт подмога.       — Ты серьёзно? Да я тут н-навечно! — запыхавшись, проговорил Глифул, еле как переводя дыхание, когда движения были медленными или участвовали только руки.       — Не драматизируй, не так уж и вечно, люди живут в среднем до девяноста лет. И ты всё ещё должен мне желание, — я усмехнулась, присаживаясь на подлокотник около статуэтки Форда, в месте, где я только что стояла, и стала наблюдать за танцующей жертвой.       Внезапно я увидела у входа цветные движущиеся объекты, и удивилась, когда узнала в них команду энтузиастов, главой которой были, по-видимому, близнецы. Сначала я обрадовалась и встала, но потом подумала, что мне они уж точно не будут рады, поэтому мне пришлось спуститься с небес на землю, как бы иронично это ни звучало, пока я находилась на такой высоте. Только вот близнецы сами взбрались сюда, а Мейбл своим крюком помогла Гидеону выбраться из клетки. Наконец Глифул смог отдохнуть. Он аж упал из-за усталости. Я покачала головой и подошла к нему, помогая встать.       — Лотти, не подхо!.. ди... — хотел было накричать на меня Барашек, как резко его голос затих; видимо, мальчик понял, что слишком грубо себя повёл. Всё-таки мы знаем друг друга два месяца.        Я всё же отошла от мальчика и предварительно помогла ему подняться.       — Диппер, ты за что так с ней? — удивилась Мейбл, обращаясь к парню. Я вскинула бровями, удивлённо уставившись на мальчика. Неужели не рассказал.       Пару минут заняло у нас, чтобы спуститься на пол при помощи Мейбл и её абордажного крюка. Диппер всё никак не мог оторвать от меня, скажем так, ненавистнический взгляд. Я прикусила губу и на шаг отошла от детей, пока те думали, как освободить жителей из каменного плена. Но где папа?       Я подошла к отверстию, которое папа называет дверью, и увидела, что он как раз-таки сражался с... Хижиной на ножках? Это роботизированная версия избы бабы Яги? Но ведь все здесь, кто остался там? Ничего не понимающая я отвернулась обратно и неожиданно для себя заметила, как Форд уже чертит какой-то круг баллончиком из-под краски, а рядом вертелось почти пол города.       Круг готов, простым жителям была дана команда бежать. "Элементы круга" никак не могут взяться за руки. Ругань. Ссора. Обида. Папа...       — "О нет, это Би-илл"! Да? Вы именно так подумали? — с самолюбием спросил папа, покрутив в руке тотем, который всегда стоял у Хижины. Я отошла подальше. Ведь как бы я не хотела помочь близнецам, я не могу пойти против папы. Да и выглядело бы это, как будто какой-нибудь путешественник во времени нечаянно попал в другое измерение и стал помогать жителям просто ни за что. То есть, глупо.       Часть знаков-людей превратились в гобелены, остались только все члены семьи Пайнсов. Папа подхватил младших близнецов, таким образом запугивая Форда отдать ему формулу, и стал считалочкой выбирать, кого из них первым уничтожить. Но Форд сломился и остановил его, сказав, что формулу ему всё же отдаст. Но Мейбл удалось вырваться, затем Дипперу, и они вместе стали убегать. Папа разозлился, о чём сообщал его красный оттенок тела вместо жёлтого.       Видимо, про меня Форд и Стен забыли, начиная снова ругаться, но потом они пришли к мысли о переодевании. Я призадумалась, усмехнувшись их глупости. Ну как папа может повестись на такое?       Близнецов папа всё же догнал, поймал и привёл сюда. Я не решилась выходить, меня всё ещё гложило отношение Пайнсов ко мне. Интересно, они рассказали остальным о моей причастности к этому странногеддону?       — Итак, на чём мы там остановились? — с задоринкой в голосе спросил папа, но Форд-Стен его остановил.       — Билл, я отдам формулу, только отпусти детей! — крикнул Форд-Стен. Папа приуменьшился в размерах и протянул руку с уже появившимся синим пламенем одному из близнецов. У меня сердце в пятки ушло. Как он не понимает?       — Отлично! Сделка!       — Нет, нельзя! — выкрикнула я, выбегая к ним. Старшие Пайнсы поднапряглись, поняв, что забыли про меня. Но папу это не остановило. Да он меня вообще проигнорировал, о каких попытках вразумить идёт речь?! Папа всё же пожал руку Стену, после чего разжал кулак с детьми, и те упали на пол, простонав от боли; а сам демон уже исчез из поля зрения. — Пап!       Я подбежала к Форду, точнее Стену, который уже закатил глаза и отправился куда-то в астрал, и схватила за плечи, взволнованно оглядывая старика и думая, как позвать папу.       — Шарлотта, отойди, — попросил меня Форд, уже включая пушку, которая, насколько я помню, стирает память. Я проигнорировала его. — Шарлотта!       — Не подходите! — взвизгнула я, закрывая, насколько это возможно, собой Стена. Форд нахмурился.       — Его надо уничтожить, пойми, — я со всей злостью, которая только могла подавить мой страх и взволнованность, посмотрела на старика, всем своим видом показывая, что я не намерена делать ни шагу прочь, а Форд, обеспокоенный, что времени осталось в обрез, позвал Диппера, который с лёгкостью меня оттащил. Он меня настолько ненавидит из-за признания, я не понимаю?       Я отпиралась, кричала Форду, чтобы он остановился, и пыталась вырваться из цепкой хватки мальчика. Откуда у него такая сила? Он же дохляк. Мужикотавры таки начили его чему-то полезному?       — Диппер, отпусти, — Барашек практически не шелохнулся, только сконфузился, когда я назвала его по имени. Но этого времени мне не хватило выбраться. Мейбл лишь печально глядела на меня, вот-вот зарыдающую и активно пытаясь хоть как-нибудь остановить Форда речью, не решаясь подойти. Я даже молила! Но, видно, тщетно, ведь пушка активировалась и выстрелила какими-то светящимися фотонами прямо Стену в лоб.       Я опешила. И перестала брыкаться. А от осознания того, что, скорее всего, папы больше нет, на глазах навернулись слёзы. Диппер позволил мне выбраться из его хватки, но я решила не подходить к Стену.       — Папа... — прошептала я, прикрыв ладонями рот. Я молчала и ждала, пока через некоторое время папа не появится здесь снова, на веселе, и не скажет, что шоу должно продолжаться. Но он исчез.       — Мне жаль, — сказал Форд, а я только ещё сильнее зарыдала, уже в голос, и убежала.

***

      Спустя несколько часов я нашла "могилку" отца. Это произошло совершенно случайно: сначала я заперлась в доме, а потом, не выдержав воспоминаний, что хранил в себе этот дом, выбежала на улицу и убежала в лес. Сначала я хотела просто заблудиться, но потом наткнулась на статую. Я горько усмехнулась. Я бежала от воспоминаний, а прибежала к их источнику. Дура..        Он выглядел... непоколебимо.., с протянутой рукой, словно, как в детстве, показывал мне чудеса магии и объяснял основы, которые мне не пригодились бы, ведь у меня нет абсолютно никакой предрасположенности к магии. Словно он не жалел, что решил поверить Пайнсам. Но вряд ли бы он себя вообще простил за это на самом деле.       Я шумно выдохнула через нос, села прямо на траву, поджав ноги к груди и положив на них руки и голову, и грустно смотрела на папу. Я не могла ни о что опереться, ведь эта полянка была достаточно большой, и ближайшее дерево было в метрах семи, а я хочу смотреть на папу вблизи.       Хочу...       Мало ли чего я хочу. Сейчас это уже не имеет смысла.       Просидела я около статуи я очень долго, но даже несмотря на то, что у меня всё онемело и затекло, я не решалась отсюда уйти. Я всё смотрела на папу и периодически молча плакала в такт своим мыслям. "А что, если...", "А как же...", "Интересно, а он видит меня?".       Я даже не заметила, как на полянке появился ещё кто-то помимо меня.       — Лотти... — чужая ладонь опустилась мне на плечо. Диппер. Я не отреагировала, всё так же сидя с закрытыми глазами, ведь они уже щипали из-за обильного выделения слёз за один день. — Мы хотели зайти к тебе, но дома тебя не оказалось, и дядя Форд предположил, что ты здесь, — я всё ещё молчала, а ладонь Диппера всё ещё покоилась у меня на плече. По-хорошему, надо бы отогнать его, но уже всё равно. Пайнс заметил моё равнодушие. — В общем, я хотел тебя оповестить, что к дяде Стену вернулись воспоминания. И... Прости меня... Мы должны были это сделать во благо планеты.       "Должны были", "во благо", "святыни". Да что этот жалкий человечешка понимает? Они избавили меня от моего единственного самого дорогого демона и небось уже растрепали всему Гравити Фолз о моей связи с папой, чтобы мне жизнь казалась дёгтем. Усталость начала уступать наростающему гневу, однако мне совершенно ничего не хотелось делать.       — Лотти, — хотел было продолжить он, чувствуя дискомфорт от моего молчания, но я его перебила:       — Диппер, — начала я очень лениво и отстранённо. — Руку. — мальчик вздрогнул, но руку убрал. Я вздохнула, посмотрев прямо на папу. — Скажи, что бы ты чувствовал, если бы твоя сестра умерла прямо на твоих глазах?.. — Пайнс ничего не ответил. Да и не существует на этот вопрос никакого ответа. — Ты рад. Ты герой. Легенда.. — мой тон голоса оставался по-прежнему медленным, тихим и надломанным из-за рыданий. — А у меня остался только этот камень и ненависть города. И я вышла злодеем только потому что он, — я указала пальцем на статую, — мой отец. И я его любила. Но он меня нет... — повисло недолгое молчание, которое я прервала, продолжив свою мысль. Может, папа тоже меня слышит. — Но несмотря на это всё же взял на себя ответственность за меня, оберегал и ни в чём не отказывал. А Мейбл тебя вечно задирает. Но ты всё равно её любишь. Я знаю своё место, Диппер. И когда тебя унижают, принято рыдать.       Из-за тишины казалось, что это просто монолог. Что я сошла с ума и просто разговариваю с воздухом.       — Я... Лотти, я не знал... — я снова вздохнула и снова перебила его.       — Ненавижу тебя... — я имею на то право. Я папина принцесса. И всегда буду ею.       На следующее утро близнецы уехали из города.