Спасательный круг

В больнице, как и всегда, было тихо. Где-то за окном жизнь с огромной скоростью шла своим чередом. Но только не здесь. Эти стены видели столько переживаний, столько отчаянных взглядов, каждый из которых молил о пощаде. Столько людей сидело на этой самой скамье, в этом самом коридоре, просто потому что хотелось быть ближе к тому, кого, возможно, больше никогда не увидишь вновь. Дима ждал, когда можно уже будет навестить дочь. Арсений говорил не один раз, что сегодня нельзя, что она не в том состоянии, но Позов всё равно пришёл. Он так решил, так посчитал нужным. Он не мог по-другому. Серёжа прекрасно знал, где сейчас находился Дима. Не позвонил, не написал, не спросил разрешения, он просто взял вещи и поехал к нему. Потому что Дима ему небезразличен. Это видно даже невооруженным взглядом. Антон с Арсом эти Серёжины чувства давно заметили. Потому что со стороны гораздо виднее. Бывает, люди не замечают самых простых вещей. Любви. Страданий. Боли. Просьбы, застывшей в глазах. И это кажется таким глупым. Вот оно, бери, пока дают, другого шанса может уже не быть. Перегорит. Переболит. Разобьется. Но нет же. Жизнь ещё та сучка. Сраные чёрные и белые полосы. И ведь белые бывают чаще, из-за чего их недооценивают. А чёрные, они наступают резко, неожиданно, делают больно и остаются в памяти чуть ли не навсегда. Ни одна история не бывает идеальной. В каждой доброй сказке всегда есть проблемы. Золушка после 00:00 уходит с бала. Ариэль теряет голос. Рапунцель сидит взаперти в башне. Смысл понятен, дальше продолжать не стоит. Мораль сей басни в том, что каждый раз герои выбираются из такой ямы, которая нам и не снилась. Дима – человек, который одной рукой схватился за край этой самой ямы и отчаянно пытался удержаться. Серёжа – тот, кто протянул руку помощи. Савина – лучик солнца, освещающий этот серый мир, полный негатива. Она – та, из-за кого стоит жить. Из глубоких раздумий Диму вырвал голос Серёжи: —Дим, здравствуй. Я только что от Арса. Тебя к ней не пустят, родной, слышишь меня? Поехали, мы приедем завтра, обещаю, я сам тебя привезу. Да и время уже позднее. —Ладно, поехали,— Дима бросил единственную фразу, перед тем, как направиться к выходу из больницы.

***

Серёжа для себя подметил, что у Позовых дома было уютно. Заметно было присутствие ребёнка в квартире: повсюду лежали мягкие игрушки, висели гирлянды в виде звездочек, да и в целом царила комыортная атмосфера. Как он раньше жил без этих двоих? Эти люди делают его настоящим, убивают в нём того эгоиста, что сидел внутри так долго.

"Закрывшись ото всех,

Закрылся от себя.

Казалось, ждал успех,

Но только не меня.

Открывшись людям вновь,

Я испытал тревогу.

Съедает меня скорбь,

По тем, чья кончилась дорога."

Серёжа сидел на полу и смотрел в стену на протяжении десяти минут. Он вспоминал сестру, которой очень благодарен за всё. За заботу. За поддержку. За помощь. За любовь. За шикарный пример того, как нужно относиться к людям. Она была дня него смыслом жизни, когда её смысл перестал существовать. Сейчас она для мужчины та, на кого он равняется. Все самые лучшие качества он перенял от сестры. Она была самым светлым человечком, такой и осталась в памяти и в сердце. —Серёж, ты меня видишь вообще? Может, тебе помочь чем-нибудь?— Дима, сидящий в кресле напротив, уставился на мужчину тревожным взглядом. —Да, помоги мне. Поговори со мной, пожалуйста. Не важно о чем, я просто хочу слушать твой голос. Расскажи о себе например. Мне нужно избавиться от печальных мыслей, я иначе просто не вывезу,— Серёжа встал с пола и направился в сторону кухни, позже за ним пришёл и Дима. Налив обоим чаю, Дима начал свой рассказ: —Мне иногда кажется, ты обо мне знаешь больше, чем я сам. Я вроде ничего не говорил, но ты всегда чувствовал. Поэтому я даже не знаю, с чего начать. —Начни с детства. Ты никогда не говорил о родителях. Прости, если это больная тема. —Детство моё было самым счастливым, насколько это тогда было возможно. Я провёл его в деревне. Никогда не забуду деревенскую школу, эта атмосфера грела душу. После смерти бабушки я с родителями переехал в город, потому что следить за домом и скотом никто не захотел. До сих пор иногда жалею, что продали корову. Она была для меня частью семьи. Маруся её звали. Как сейчас помню. В городе получил высшее образование, сразу пошёл работать, потому что на тот момент отца уже не было, а мать болела. Всего на год отца пережила. Дальше встретил будущую жену, родилась Савина. Спустя 2 года нас променяли на работу. —Я бы вас никогда на работу не променял,— Серёжа задумался, а потом понял, что сказал, покраснел и опустил глаза в пол, боясь встретиться взглядом с Димой. Позов сделал вид, что пропустил эту фразу мимо ушей, хотя ему было сложно оставаться хладнокровныиюм, и продолжил: —Я думал, что больше не смогу полюбить. Ошибся. Полюбил. Так, что сам иногда в это не верю. Я бываю очень придирчив к людям и постоянно нахожу недостатки. Но в том, кого я полюбил, их нет. Чёрт возьми, этот человек идеален во всех смыслах. Серёжа какое-то время молчал, обдумывая информацию. Ему отчего-то вмиг стало тоскливо и одиноко, будто его только что бросили. Ему хотелось уйти, но тогда бы он почувствовал себя в сто раз хуже. —Детство своё я не помню,— начал Серёжа.— Родители погибли, когда я ещё маленький был, так что даже не помню их. Любил один раз в жизни. Пока мне не изменили, точнее, пока меня не бросили, оставив после себя лишь записку. Я её не виню. Она в себе запуталась. А наши отношения нельзя было назвать перспективными. Получается, я и не любил тогда. Только недавно я понял, как ощущаются бабочки в животе. Пока не почувствуешь сам, ты не поймёшь, что это. Какие-то странные бабочки. Почему вообще бабочки? Это просто приятное волнение. Бабочек каких-то люди напридумывали и радуются. Стоп. Бабочки? Это то, что почувствовал Дима пару тройку минут назад и вот уже Серёжа вовсю рассуждает на эту тему. Зазвонил телефон. —Да, Оксан? Всё в порядке?— Серёжа трясущимися руками поставил звонок на громкую связь. —Спокойно, нормально всё, выдохни, а то голос дрожит. Звоню сказать, что завтра точно можно прийти к Савине. Я к ней сегодня заглядывала. Лежит, улыбается, про тебя и про Диму спрашивала. —Про меня? А что спрашивала?— поинтересовался Серёжа, с удивлением посмотрев на улыбающегося Диму. —Спрашивала, придёшь ли ты и поддерживаешь ли папу. Оксана рассказала небольшие подробности и вскоре отключилась. Ребята почти до самого утра просидели на кухне в ожидании нового дня. Уснули там же, за жестким столом. Позов проснулся от дикой боли в шее: —Ух, спать на кухне – плохая идея. Серёж, просыпайся,— иди ложись в мою комнату на диван, а я сегодня в гостиной посплю. Тем более поспать недолго осталось. —Поз, ну долго же диван раскладывать, ты и так мало спишь, пойдём просто к тебе ляжем. Мы не толстые, поместимся. —Пойдём.