3
5 апреля 2022 г. в 14:23
Преподаватели почти сразу заметили, какой продуктивный получатся тандем двух лучших студентов факультета. Все чаще Алекс и Виктора ставили в пару на протяжении последнего года, все больше времени они проводили вместе, даже помимо учебы, и их отношения вполне можно было считать дружбой.
Так считал и Виктор – по крайней мере старался верить, что и у него теперь есть друг и единомышленник, – несмотря на то, что он категорически отказывался ходить на общие тусовки приятелей де Блан.
Он не чувствовал себя с ними спокойно. И ревновал – так, словно у него было право на это.
Молодежные вечеринки – с масштабом богатой студенческой общины – его не интересовали, но были иные занятия, в которых ему не под силу составить компанию вне зависимости от желания…
Он выбрал не смотреть, как она с хохотом и визгом, в состоянии экзальтации, танцует с Лео, и тот подхватывает ее на руки и кружит… Виктор, может, и хотел бы так же – да не мог.
Правда, вовсе не в натуре Виктора громко смеяться и ярко выражать свои эмоции… Однако наедине с подругой он с удивлением узнавал новые грани себя.
Он тоже мог шутить и дурачиться, остроумно, так, чтобы де Блан запрокидывала голову и хохотала, или приобнимала его, или говорила своим приятным голосом что-нибудь, что переворачивало его мир с ног на голову.
И он потом не спал ночам, размышляя, неужели то, что она говорит – правда.
Ее любили больше, чем она думала. У нее были приятели, ее ждали во многих группах и летели как мотыльки на обжигающий, испепеляющий свет. Да, она была странной – как могут быть странными гении с тонкой натурой, циничным рассудком, внутренними демонами, – но привлекательной, как может быть привлекательна харизматичная девушка щуплой комплекции с мальчишескими замашками.
Виктор видел, как она дерется с близнецами Талли – если дракой можно назвать два точных удара, подаренных ее кулаком лицам этих придурков… Они попадали по очереди как кегли, а Алекс так тогда и не сказала, что они сотворили, чтобы навлечь на себя ее гнев.
Она лишь переступила через лежащие на полу скулящие тела, невозмутимо подошла к Виктору и взяла его под руку, предложив пойти в библиотеку.
Месяцы пролетели незаметно, и близилось окончание аттестации. Виктор с непривычным беспокойством и трепетом ждал финальных экзаменов – но не потому что тревожился об оценках, в своих силах он был уверен… Его страшил выпускной бал.
С весны все буквально с ума посходили, уже давно разбившись на пары, подготовив немыслимые костюмы… Если раньше юноша был уверен, что период выпускного мандража он проведет за подготовкой к аттестации, то сейчас разум его помутился.
В голову как назло лезли картинки: как он и де Блан кружат в танце, вальсируя в центре актового зала, в сиянии светомузыки танцпола, под торжественные аккомпанементы орекстра… Но разве возможно, что он, хромой калека, будет в паре с объектом его тайных мечтаний? Да еще и танцевать? Немыслимо!
Каждый раз, когда Виктор открывал рот, чтобы задать простой, казалось бы, вопрос – есть ли у нее партнер на выпускной, пригласил ли ее уже кто-то, – дар речи его покидал. Горло, почему-то, отказывалось ему повиноваться, и разговоры шли о чем угодно, но не о бале.
В какой-то момент Виктор был убежден, что пресловутый Лео уже наверняка его опередил, однако оказалось, что загорелый, зеленоглазый, с черными кудрями Лео заполучил в пару на выпускной местную королеву красоты Сару… и судя по реакции, Алекс не только не расстроилась, но и одобрила выбор приятеля.
– Лично я вообще об этом не думала, – пожимала плечами де Блан, устроившись в нише одной из оранжерей Академии, скрестив ноги. – Мне сейчас важнее запомнить эти проклятые формулы и названия. Ни одной ассоциации, пусть даже я буду учить всю ночь!
Она редко готовилась заранее – у девушки была уникальная способность запоминать на слух информацию из семинаров и лекций… или из повествований Виктора. Увы, все учебники и манускрипты он и сам не знал, и потому в некоторых случаях приходилось прилагать усилия.
Впрочем, Виктор был уверен, что она все запомнит, как уже запомнил он. И потому просто предложил через час устроить ликбез и разобрать то, что вызывает у нее трудности.
В очередной раз Виктор не задал волновавший его вопрос… «На самом деле, это все глупости, – успокаивал он себя внутренним голосом строгого критика. – У тебя впереди столько времени…»
После окончания обучения судьба отличившихся студентов Академии уже предопределена: им были предложены места в преподавательском составе на кафедре по рекомендации самого декана, профессора Хеймердингера. Виктор оставался читать курс теоретической инженерии и фундаментальных натурфилософских искусств, дисциплину с самым длинным названием и самой изощренной математической базой, а де Блан позвали преподавать криптографию… Они будут вместе еще долго. Виктор еще успеет признаться, что она значит для него очень много.
Той ночью он проснулся без причины, уставившись в потолок. Странное неприятное предчувствие одолело его… Но он отбросил дурные мысли прочь, смежив веки, заставляя себя уснуть – а он знал, насколько с его здоровьем важен сон, удовольствие, которое он не так часто себе позволял.
Глухой резкий звук – как от далекого взрыва или падения – заставил его встрепенуться. Вот же… Гул еще резонировал в каменных стенах здания общежития, звеня неслышным эхом в комнате.
«Тупые первокурсники! – негодовал Виктор, сопя и переворачиваясь в кровати. – Наверняка что-то опять подорвали!»
Действительно, в своих экспериментах студенты нередко наблюдали разрушительные последствия собственных ошибок. Виктор тоже, будучи любопытным и смелым в теориях, не раз поджигал стол или выбивал пробки, лишая электричества целый корпус.
На этот раз почему-то юноша, вопреки равнодушию к событиям, происходящим вне круга его интересов, поднялся из постели, чтобы выглянуть в коридор. Переполох уже нарастал, любопытные и заспанные учащиеся повылезали из комнат, запах гари и серы достиг третьего этажа.
– Разойдитесь по своим комнатам, – командовал комендант. – Ситуация под контролем. Разойдитесь по своим комнатам.
Виктор хмыкнул и поджал губы, удалившись в спальню, но невнятное предчувствие никуда не исчезло, лишь свернулось калачиком ледяной саламандры где-то под ребрами, ожидая своего часа.