love lies bleeding

После того как Финн известил нас о слухах про демонов, пьющих кровь, что стали бродить по деревне, угроза появления Майкла стала более чем реальна. Поняв всю безысходность ситуации, я первым делом направился в покои к Авроре. Я знал, что прибывание моей семьи в стенах замка окончено и желал, чтобы возлюбленная поехала со мной. Я был уверен, мы напишем невероятно чистую и красивую историю любви и в дали от этого места. Миновав главный лабиринт замка, я направился по прямой прямо к покоям Авроры. Мимо меня мелькало множество картин известных художников и я был польщён заметить свою среди них. Аврора распорядилась повесить мою картину на самое видное место и обшить её кожей, дабы края не потеряли презентабельный вид. Аврора стояла посреди комнаты, словно готовилась к моему приходу. В её взгляде что-то поменялось, но я не придавал этому значения. Фигура её была скрыта за длинным свободным платьем, однако острые ключицы были открыты для взора. Рыжие волосы, что я так любил, мелкими волнами струились до самого пояса, придавая Авроре ещё более милый, сказочный вид. — Здравствуй, Никлаус, — тон Авроры был хладен и расчётлив, она будто обдумывала каждую букву, что произносила. Я подумал, что догадки о моём отце дошли и до неё. — Аврора, милая, для моей семьи пришли непростые времена. Боюсь, нам придётся покинуть этот замок. Я люблю тебя и хочу, чтобы ты бежала со мной. Я подарю тебе весь мир, если пожелаешь, мы отправимся куда угодно, я.. — Покинуть брата? И дом? Никлаус, я не могу просто бросить всё, чем жила, ради тебя, — Аврора прервала меня на полуслове. От чего-то, её слова вызвали во мне ярость, что не предвещала ничего хорошего. — Мир больше, чем этот дом, ты увидишь, — я старался сдержать гнев, рвущийся наружу, и всё же фраза вышла грубее, чем я ожидал. Внутри всё кипело, время было на исходе, с каждой секундой Майкл мог приближаться к этому замку. — Как? Прячась во тьме? Скрываясь от твоего отца, как побитые собаки? Ну уж нет, — Аврора была возмущена, но не гневалась. Ледяным тоном она пресекала все мои попытки уговорить её. И тут я пришёл к одному логичному умозаключению. — Твой брат настроил тебя против меня, — опустошение пришло на смену закипающего котла гнева. Я понимал, что не мог пойти против её брата, когда дело касалось выбора. Он был для Авроры всей жизнью, а я появился не так давно. У меня просто не было шансов.. — Нет, я отвернулась от тебя, потому что больше не люблю. Я.. верила, что люблю. Но у меня открылись глаза и я вижу жестокое жалкое существо, не достойное ничьей любви, особенно моей, — сердце моё сжали железные тески, из лёгких вышел весь воздух, но я пытался не поддаваться эмоциям. — Твои слова не обдуманны, — крупица надежды всё ещё таилась в глубине бессмертной души, но Аврора была, словно сталь. — Даже родная мать отвернулась от тебя, — она продолжала свой монолог, словно мантру, что сжимала моё сердце всё крепче и крепче, порываясь лопнуть его, — если та, что даровала тебе жизнь бросила тебя, а потом погибла от твоей же руки, разве есть для тебя надежда? Жгучая слеза скатилась по щеке, предвещая неминуемое. — Ты разбиваешь мне сердце. И ты клялась, что никогда не заговоришь об этом. — Я ничего тебе не должна. Мы совершенно разные. И я никогда тебя не любила, — меня словно окатило ледяной водой. Слёзы тут же высохли, я развернулся и направился прочь от той, что разбила надежду на спасение. Я был уверен, что наша любовь вечна. Я любил её больше, чем кого-либо на свете. Оказалось, мои чувства не взаимны. Я просто не смог вытерпеть эту тяжесть.. Моя человечность осталась там, в замке Мартелей. Там, где я научился жить, и погиб. Снова. *** Мокрая дорожка неприятно холодила кожу щеки, когда Ник открыл глаза. Он думал, что привык просыпаться после снов с ней. Однако этот момент прочно засел в голове. Никлаус пытался забыть тот день, вычеркнуть, будто его и не было никогда. Будто множество деревень, разорённых и сожённых после отключки человечности были не его рук делом. Будто Аврора не могла с ним так поступить. Сев на край кровати, Ник измученно провёл рукой по скользкому, от холодного пота, лбу. Нужно срочно выяснить, кто замешан в его кошмарах и что можно с ними сделать. Эти сны невероятно выматывают и подавляют саму мощь гибрида. После них он чувствует себя двухсотлетним неопытным вампиром, а не одним из самых могущественных существ планеты. Ник машинально обводит комнату взглядом, стараясь найти новые предметы, связанные со снами-воспоминаниями. Взгляд не цепляется ни за что в минималистичной комнате, с почти голыми стенами, деревянным полом и своеобразным «уголком для творчества». Взор выхватывает пятно на подоконнике, сосредоточившись, Ник различает среди мрака ночи и завалов масляных красок очертания цветка. Подойдя ближе, Никлаус понимает, что это красная роза с прикреплённой к её стеблю запиской: «Розы красные, лаванда с синевой Найди меня, пока я не пришла за тобой» *** — Надеюсь теперь ты мне веришь, брат? — Ник сидит на кресле в гостиной, нервно крутя в руке наполовину пустую бутылку трёхсотлетнего бурбона. — Это какое-то безумие, Никлаус. Если бы Аврора была в городе, мы бы непременно узнали об этом.. — Элайджа прожигал взглядом записку, будто пытаясь обнаружить слова, написанные между строк. — Если только она не нашла себе сильную ведьму в помощники, — Фрея всё время находилась за столом, устеленным картой мира. Она пыталась с помощью розы и заклинания поиска найти ту, что их оставила. — Я не могу ничего сделать, словно у меня и нет магии. Эта роза буквально бесполезна, — старшая Майклсон швырнула цветок в стену, разгневанная тем, что её, тысячелетнюю ведьму, смогли провести. — Не гневайся, сестра. Не думаю, что существует ведьма, что была бы сильнее тебя и Хоуп. Здесь явно замешано что-то другое, — Элайджа задумался, пытаясь понять, как Аврора провернула всё это бесследно. Никлаус же всё это время смотрел в одну точку, вспоминая те слова, произнесённые Авророй накануне его отъезда. Что-то не вязалось в его голове, какая-то деталь словно не давала покоя его разуму уже тысячу лет.. — В этой ситуации нам очень пригодился бы Кол, — из раздумий вывел мелодичный голос, принадлежащий Давине Клэр. Видимо, Хоуп вызвала подмогу, — я чувствую тёмную магию, исходящую от предметов. И не просто тёмную: она принадлежит одному из артефактов, что мне показывал ваш брат. Вы не знаете, где они могут находиться сейчас? Никлаус перевёл взгляд на ведьму, вставшую рядом с Фреей. В голове что-то щёлкнуло и он вспомнил коробки с предметами, спрятанные в тайной комнате церкви. Камилла говорила, что это наследство, оставленное дядей, но видимо, это наследство принадлежит его брату. — Думаю, я знаю где находится чудная коллекция Кола. Скажи, что конкретно мне отыскать? — Ник не стал сразу раскрывать все карты, зная, что к Камилле может наведаться разъярённая Давина, узнавшая о скрытой под носом лазейке для воскрешения возлюбленного. Он был уверен, что с помощью какого-нибудь артефакта можно и со смертью договориться. А ему нужно преимущество перед этой несносной ведьмой. — Что мне будет, если я помогу вам? — О чём он и думал. Никто в этом городе не делает ничего просто так. — А что тебе нужно? — Хорошо, Никлаус сыграет в эту игру, однако он на шаг впереди, ведь знает, что она попросит. — По мимо артефакта для поимки твоей бывшей пассии, я хочу чтобы ты нашёл артефакт в виде черепа. Если до него докоснётся существо, что умирало прежде, глаза черепа вспыхнут алым и начнут высасывать магическую энергию, позволяющую жить мертвецу, прах которого будет помещён внутрь. Так что будь осторожен, Ник, — последнюю фразу Давина сказала с пренебрежительной ухмылкой, что давала понять: она ни капли не заботится о нём. — А на счёт первого артефакта: скорее всего, ведьма Авроры использовала «чашу увечий». Она помогает нашедшему её скрыться от воздействий любой магии, но взамен существо, использовавшее её, должно наполнять чашу своей кровью до краёв всякий раз, как она опустеет хоть на сантиметр. — И с помощью чего мы сможем обойти действие чаши? — подала голос Хоуп, явно заинтересованная самой сутью артефактов. — Есть два варианта: попросить помощи предков, что исключено, зная их отношение к Майклсонам, или заклинание должна произнести ведьма на последнем издыхании. Чтобы провернуть это нужен артефакт, что выглядит как оковы для сердца. В прочем, действует он и правда как оковы: его надевают на ведьминское сердце, оно постепенно останавливается, но не даёт умереть колдующей; в общем, ставит на границу жизни и забвения. Ник внимательно слушал рассказ Давины об артефактах. Видимо, Кол действительно лучше всех из них разбирался в магии, даже будучи вампиром. Клаус решил не медлить ни секунды, встал с кресла и тут же исчез, оставляя после себя лёгкое дуновение ветра. *** Тяжёлый воздух, смешанный с вековой пылью, отдавал сыростью с примесью ладана. После множества драк, устроенных здесь по инициативе семьи Майклсон или Давиной Клэр, помещение больше походило на заброшенное. Однако «целомудренные и терпеливые» посетители церкви каждый раз пытаются реставрировать её. Неожиданно для себя, Никлаус заметил, что дверь в «тайную комнату» приоткрыта. Он, стараясь не шуметь, прошёл вдоль церкви и резко открыл дверь, заставив человека, стоящего внутри, вздрогнуть и резко обернуться. Девушка схватила какой-то предмет странной формы и нацелилась им на Клауса, выставив руки вперёд. — Камилла, ты что, хочешь убить меня.. этим? — Ник обвёл девушку и предмет, похожий на искривлённый нож, скептичным взглядом. Он усмехнулся, отмечая про себя испуганный, но боевой взгляд блондинки. Она медленно убрала оружие и провела тыльной стороной ладони по лбу, убирая остатки страха. — Ты меня напугал, — выдохнув, сказала Камилла и отвернулась, продолжив что-то искать, — ты что-то хотел? — Да, — Никлаус подошёл ближе, — видишь ли, как оказалось, эта коллекция принадлежит моему брату, а не церкви, и мне нужно забрать пару артефактов для одного дела, — Ник отогнул край одной из коробок и посмотрел внутрь, желая сразу найти нужные предметы и уйти из этого места, пропитанного ладаном и смертью. — Нет. — Камилла перехватила руку Никлауса и развернула его, заставив посмотреть на себя. — Эти вещи уже несколько веков принадлежат семье О`Конелл и неважно, кому они принадлежали до. Ты не возьмёшь ни пылинки отсюда без моего одобрения, — Камилла посмотрела в глаза Никлаусу, встречаясь с недоумённым взглядом гибрида. В следующую секунду эмоция в глазах Майклсона сменилась на усмешку и он громко рассмеялся, закинув голову назад. — Меня всегда удивляла твоя храбрость, барменша, но не забывайся, — Ник ловко выкрутил свою руку, заводя руку Камиллы за спину и прижимаясь к ней всем телом так, что его губы оказались в паре сантиметров от уха Ками, — я возьму то, что мне нужно, и мы разойдёмся без потерь. Или ты можешь сразиться со мной, что крайне опрометчиво. Кости людей заживают очень медленно, — он выкрутил руку чуть сильнее, на что Камилла тихо зашипела и зажмурила глаза. Собравшись с силами, О`Конелл пнула Никлауса в ногу, чего он явно не ожидал, и получила преимущество, резко вырвавшись из ослабевшей хватки. Она подбежала к ближайшей коробке и схватила первый попавшийся предмет. Это оказался тонкий клинок с какой-то надписью на лезвии. Камилла схватила его обеими руками и попятилась назад, держа его перед собой. Никлаус, находившийся в смятении после такого манёвра не сразу бросился на Камиллу. Он медленно начал подходить, пока барменша не упёрлась бедром о край стеллажа. Он поднял одну бровь, ожидая нападения. Камилла смотрела на Клауса снизу вверх, оценивая шансы. Время замедлилось когда их глаза встретились. Руки Камиллы медленно опустились, А Никлаус за секунду преодолел расстояние между ними и впился жадным поцелуем в её губы. Клинок выпал из рук блондинки и она обвила шею Никлауса, не особо осознавая, что делает. Адреналин вперемешку с желанием застелили ей разум, а Ник тем временем вжимал её в стеллаж, руками повторяя плавные изгибы тела Камиллы. Холод рук, пробравшихся под блузку, отрезвил разум О`Конелл. Она быстро отстранилась и посмотрела на Клауса глазами, полными гнева и недоумения, встречая на себе насмешливый взгляд гибрида. Пару секунд они смотрели на друг друга, осознавая, что произошло. Тишина нагнетала обстановку и Камилла быстро проговорила, разрушая её молчаливую пелену: — Забирай то, что тебе нужно и немедленно уходи отсюда, я не хочу тебя видеть. Взгляд Никлауса не выражал ничего. Холодное безразличие больно ранило сердце Камиллы и она покинула помещение, борясь с жжением в глазах. Никлаус рылся в коробках на протяжении получаса, пока не отыскал нужные предметы. Он покинул церковь, даже не посмотрев в сторону Камиллы.