24 часа

Фушигуро не имел привычки опаздывать. Ему никто не говорил с детства, что это плохо, это неуважительно к оппоненту, не важно кого ты заставляешь ждать — друга, коллегу или члена семьи, просто он сам дошел до этого. Опаздывать, это прежде всего неуважение к себе. Так ты показываешь свою несобранность — неумение распределять время, а это плохая привычка. А вот Сатору Годжо, являющийся ему начальником, далеким родственником, почти что наставником (и даже другом, но в этом Фушигуро не признается ни себе, ни тем более этому белобрысому идиоту) опаздывал всегда. Даже если Мегуми шел на хитрость и оговаривал время заранее на полчаса, этот идиот все равно умудрялся опоздать. В последнее время он делал это реже, под строгим контролем Юджи, но все равно даже если опаздывал, то по вине друга. И сейчас, Годжо опаздывал уже на пятнадцать минут, а ему вообще-то на самолет нужно. Фушигуро нервно постукивает ногой по паркету и в скупой надежде осматривает корпус на наличие белой и розовой макушки. И находит. Правда, только одну розовую, но решает, что Юджи с Сатору разделились и потерялись. — Юджи! — довольно громко окликивает Мегуми друга и спешит к нему, раздражаясь с того, что тот его полностью игнорирует. — Юджи! — вновь зовет он парня по имени, но тот даже и ухом не видет. — Итадори! — Мегуми наконец, достигает парня и хватает его за плечо, не замечая разницы. Парень оборачивается, когда Мегуми дергает его за плечо и застывает с выгнутыми бровями. Фушигуро растерянно хлопает длинными ресницами. Перед ним точно вылитый Юджи на лицо, единственное с непонятными татуировками и только сейчас парень замечает существенную разницу: Выше. Этот парень выше его, Мегуми, и шире Юджи, но очень на него похож. — Знакомы? — произносит тот сиплым голосом, явно простуженным. — Н-нет, — отвечает Фушигуро смято, — Извините, просто вы похожи на моего друга, Юджи. Это… — Это мой брат близнец, — отзывается незнакомец уже чуть более заинтересованно и поворачивается к Мегуми всем корпусом, — Вы друзья? — Да, — уже более собранно говорит брюнет, чувствуя, как внутри что-то неприятно скребется. Юджи действительно упустил такой важный момент в своей жизни? Или он утаивал его? Почему не сказал, не доверяет? — Эй, — брат Юджи щелкает перед ним пальцами и шмыгает носом, — он должен был встретить меня сегодня, но уже опаздывает. Раз ты его друг, должно быть знаешь почему его еще нет? — Сам его жду, — моргает Фушигуро, отступая на шаг, — Он должен быть тут, уже как пятнадцать минут. — Вообще-то я уже как час жду, — морщится Итадори. А Юджи младший брат или старший? — Ого, — хмыкает Мегуми, ничуть не удивленный, — Он никогда не был пунктуальным, — добавляет брюнет, чтобы хоть как-то занять время. Близнец молчит, скользя глазами по телу Фушигуро. — Сукуна, — говорит он через некоторое время, — старший брат Юджи. — Фушигуро Мегуми, — отвечает парень после короткой заминки и опускает взгляд на руки. Должен ли он протянуть руку для пожатия? Сейчас уже нет, момент безоговорочно упущен. Они стоят в тишине еще пару минут, а потом телефон Мегуми взрывается мелодией. Тот даже не взглянув на экран, закатив глаза и глубоко вздохнув, принял вызов. — О, Мегуми, прости нас пожалуйста, мы немного…проспали, — начинает бормотать Юджи в трубку, — а сейчас ужасные пробки, но мы уже почти приехали. Сколько до вылета? — И тебе доброе утро, — выдыхает брюнет через зубы, борясь с ярым желанием послать прямо и на долго, — вылет через сорок минут, передай этому белобрысому мудаку, если он все же опоздает, я уволюсь к черту. — Мегуми не горячись пожалуйста, — тон Итадори младшего становится виноватым, — Я знаю, что ты сделаешь это, но пожалуйста, если ты уйдешь, Сатору совсем от рук отобьется. Пожалуйста. Можешь стукнуть его при встрече. — Я жду вас, — отрезает Мегуми холодно и кинул взгляд на Сукуну, который слушает его с беспристрастным лицом, — Сукуна тоже ждет тебя. Уже час, Юджи. — Что?.. — Итадори затихает на пару секунд. — Сегодня…что двадцатое? О Боги…он убьет меня, — Сукуна на этих словах широко скалится, непременно соглашаясь с братом, — Сатору, это все из-за тебя! — раздается в трубку, Мегуми отдергивает смартфон от уха и закатывает глаза. — Черт возьми. Блядь. Агрр… Мегуми…мы почти подъехали. И не говоря больше ничего в ответ, кладет трубку. Мегуми хмыкает, возвращая телефон обратно в карман и переводит взгляд на близнеца. Определенно, характеры у них с Юджи разные. Не стоит ждать того, что Сукуна будет беспечным добряком, скорее уж наоборот. Скользя по смуглому лицу взглядом, Фушигуро вдается в детали: глаза у Сукуны насыщенные, карие, в то время как у Юджи они ореховые, почти золотистые; форма лица чуть шире и острее и нет морщинок вокруг глаз от вечной улыбки, точнее морщины есть, но только небольшие полоски на лбу и между бровей, как подтверждение того, что старший больше хмурится, чем улыбается. — Красивый? — бровь парня вздергивается и поднимается уголок губ в усмешке. — Что? — моргает Фушигуро. — Ты слишком пристально разглядываешь меня, — продолжает он ухмыляться, — Я в твоем вкусе? Или быть может… — его тон становится вкрадчивым и парень делает короткий шаг навстречу, чуть наклоняет голову в бок, — ты влюблен в моего брата? М? Не думай, что я стану его заменой. Мегуми давится воздухом от такой наглости. — Даже не мечтай об этом, — хмуро басит он, сводя брови к переносице. Сукуна все еще слишком близко, его внимательный взгляд блуждает по лицу. В его глазах проскальзывает веселье, которое раздражает брюнета еще больше. У Фушигуро чешется язык, подколоть в ответ. Спросить тоже самое, разве что намекнуть на бывшего. Например: «я похож на твоего бывшего? он все еще нравится тебе?». Мегуми прекрасно читает людей, он точно знает, что это все еще больная тема для Сукуны. Может быть это слишком, но Мегуми всегда бьет по самому больному. Только он хочет съязвить, как слышит оклик Юджи и все его внимание переключается на пару. Естественно, он знает настоящую причину их опоздания, но, правда, у него нет сил бороться с этим.

***

Становится малость обидно. Юджи говорит, что сказать о брате, просто не представлялось возможности, просто, мол, к слову не пришлось. Но разве для этого нужен повод? Разве Мегуми не был честен с ним, когда поделился тем, что его отец — убийца? Вот для этого точно требовался повод и предлог, но Фушигуро сказал это так, не считая особой тайной и полностью доверяя Юджи. Наверное, Юджи все же доверяет ему не настолько, — колет мысль под ребрами. О Сукуне он узнает еще пару моментов: тот приехал из-за границы, окончил Оксфорд, теперь устраивается в неплохую компанию айти-разработчиком. Неплохо, что сказать. Главное, чтобы ему не хватило ума устроиться в компанию Сатору. Не хватало и его терпеть днем. После той встречи в аэропорту, от общения с Итадори-старшим осталось едва ощутимое раздражение на кончике языка. Может быть, Мегуми корил себя за то, что все-таки не ответил ему на колкую шутку. Или из-за того, что тот представился неприятным типом. Может быть, его слова задели куда сильнее, чем Фушигуро думал. Нет, он не был влюблен в Юджи, это точно, но сама формулировка: «не думай, что я стану его заменой». Прозвучало так, словно Сукуна когда-то уже успел ею побывать. Мегуми с досадой кусает губы и хлопает себя по щекам. Совершенно ненужные мысли о брате Юджи на работе. Парень уверен — это была их первая и последняя встреча, поэтому решает не загонятся из-за каких-то слов. А буквально через пару дней, такая же шутница, как сам Итадори-старший — Судьба, посылает его Мегуми вновь. И потом еще. И еще. Еще.

***

— Поцелуешь? — ухмыляется Сукуна, пожевывая сигарету. — Иди к черту, — отвечает Мегуми скрипя зубами. Глупо было надеяться, что это когда-нибудь прекратится. Все началось, когда Юджи отправил своего брата как курьера с важными документами к Мегуми, в их компанию. Встретив Итадори-старшего на байке, с сигаретой в зубах, Мегуми знатно удивился. Немного сконфуженно попялился на губы с сигаретой, что не осталось не замеченным для Сукуны и понеслось. — Хочешь меня поцеловать? Ты слишком пристально смотришь на мои губы, нравятся? Так целуй. Нет, Мегуми не смотрел пристально на его губы. Даже сейчас, когда те изгибались в ехидной улыбке, оголяя клыки. Определенно нет. Просто ему приелась та фраза парня, вот он и обращал внимание на них раз за разом, имея неприятные ассоциации. Все. Не нужно ломать комедию. — Не в настроении сегодня? — Итадори-старший чуть опускает подбородок, пытаясь разглядеть брюнета под другим ракурсом. — Эй, белоснежка, хочешь куплю тебе яблок? — Давай сюда свои паршивые документы, — выдыхает Мегуми, не имея желания как-либо спорить с этим парнем. — Эй, — Сукуна отбрасывает окурок в мусорку, — да ладно тебе, не злись еще больше, — он со вздохом слезает с байка и лезет в багажник, — Держи мои «паршивые» документы, принцесса. — Отвали со своими не менее паршивыми кличками, — Фушигуро сердито выхватывает папку из рук. — Клички дают животным, — отзывается парень, — я даю тебе прозвища. Не нравятся эти прозвища? Тогда какие нравятся? — Сукуна с интересом выгибает бровь. — Никакие не нравятся, — брюнет глубоко вздыхает, немного успокаиваясь. — Хорошо, — пожимает плечами Сукуна, — тогда буду звать тебя по имени, Мегуми. Мегуми. Фушигуро хлопает ресницами, пораженно смотря на парня. Что, так просто? — Что? — спрашивает он. — Ты мог сказать сразу, что тебе не нравится. Я никогда не делаю то, что людям не нравится. Мегуми не верит, что у Сукуны такие принципы. Сукуна не похож на того, у кого есть принципы. Но да, после этого, он перестает ему давать всякие прозвища, и действительно зовет лишь по имени.

***

Но каждый раз, когда Сукуна зовет его по имени, парень чувствует себя неловко. Потом Мегуми говорит, что ему не нравится, когда Сукуна курит при нем. И тот действительно перестает делать это. Курить он не бросает, от него все так же едва заметно несет табаком, но когда Мегуми появляется в зоне его видимости, Сукуна выкидывает сигарету, и неважно, докурил он полностью до фильтра или только прикурил и сделал одну затяжку. — Поцелуешь? — неизменно ухмыляется Итадори-старший со своего байка. — Перестань начинать каждый наш диалог с этой фразы, — шикает Мегуми. — Если тебе не нравится, то перестану, — легко отзывается парень, пожимая плечами. Мегуми молчит. — Так что, тебе действительно не нравится? Мегуми действительно не нравится это. Каждый раз, стоит только Сукуне открыть рот и произнести это дурацкое «поцелуешь?» Фушигуро за секунду приближается к черте, он в мгновении от того, чтобы действительно сделать это. Мегуми не нравится это, потому что в голове с этим словом против воли вспыхивают картинки, где он касается губ Сукуны своими. И ему не нравится то, как внутри все переворачивается от возможности этого сценария. Потому что знает, еще немного и он точно сделает это. Сукуна смотрит внимательно, выжидает. Он расслаблен, как кажется Мегуми, но тот даже и представить не может, как мышцы парня натянуты, словно канаты. Сукуна еле дышит и едва вздрагивает, когда Мегуми молча отворачивает голову в сторону, не выдерживая его взгляда. Мегуми знает, что если скажет ему «не нравится» Сукуна ведь правда перестанет. И что тогда ему останется? Сукуна правда ничего не делает против его воли, и это то, что невероятно трогает Мегуми. Он уверен в Сукуне, в том, что он ничего ему не сделает, плохого так точно. Когда молчание между ними затягивается, Сукуна порывается чуть вперед на байке. — Тогда, может хочешь, что бы я тебя поцеловал? — щеки брюнета наливаются алым, а сердце пропускает один удар, потом еще, а потом отдает громким «бабах» в уши, когда Итадори тянется к его лицу. — Если, — выдыхает он, замирая возле щеки, — тебе не нравится, просто скажи об этом, — и его теплые губы ложатся на теплую щеку Мегуми, чуть прихватив кожу. Сердце Мегуми останавливается, воздух одним выдохом покидает легкие и перед глазами вздрагивает земля. От Сукуны едва заметно пахнет табаком, чем-то вишневым, немного одеколоном, потом и бензином. Его губы теплые, чуть шероховатые. Мегуми без понятия откуда он это знает, если Сукуна задержал свои губы всего на пару секунд. — Не нравится? — хрипло спрашивает он отстраняясь. Мегуми молчит, сжав кулаки. Делает глубокий вздох и поворачивает голову, встречаясь с настороженным взглядом глаз цвета отборного коньяка. — Нравится, — севшим голосом шепчет он. И Сукуна улыбается. Точнее, он скалится, но по-доброму, ярко, счастливо. Вокруг его глаз образуются морщинки, и скулы едва заметно алеют, в глазах вспыхивают искры и он судорожно выдыхает. — Можно, я поцелую тебя в щеку еще раз?