***
— У нас щас...? — спросил слизеринец с пятого курса, выходя из кабинета по Истории магии. — Зельеваренье, — бросил им Марк, огибая однокурсников. В кармане черно-зеленой мантии лежал конверт со сложенным пополам письмом для сестры, в нем же было письмо что адресовано ему. Сейчас парень хотел отдать его той, кому оно и написано. Дорогая Скарлетт, Поздравляю с попаданием на факультет Годрика Гриффиндора, однако не стану врать на счет того, что рада этому. Было бы куда лучше попади ты на Слизерин, но, я смотрю, даже в этом случае ты решила брать пример со своего отца, который обучался на Гриффиндоре. И это печально. Твоя сова идет на поправку. Ветеринар сказал, что крыло срослось правильно и через неделю птица может летать. Как только дадут добро, так сразу отправлю ее к тебе с парой вещей. А теперь самое главное: 1. Не позорь ни меня, ни себя, ни Маркса перед знатными семьями. 2. Не якшайся с грязнокровками. 3. Не скрывай то, кто ты есть. Ты — не серая мышь, ты — из аристократичной и благородной семьи Блэкторн.❝ Mercy, peace and justice ❞
«Милосердие, мир и справедливость» — фраза рода Блэкторнов. Их мать взяла, а позже и оставила фамилию отца — Альберта Блэкторна. Она тоже была из семьи аристократов, но в той, о которой уже даже никто не помнит. Да, он читал это письмо и каждое слово оставленное на бумаге отпечаталось и у него в голове. Постучав, зашел в класс Трансфигурации. Минерва МакГонагалл оторвалась от проверки работы, подняв взгляд на слизеринца. Ее зеленые глаза взирали на него с немым вопросом. — Мистер Блэкторн, вы что-то хотели? — поинтересовалась женщина, сложив руки на столе. — Да. Пришел спросить у вас, как декана Гриффиндора: какие сегодня предметы у третьего курса? — Неужели хотите контролировать посещение своей сестры? — пошутила профессор, перебирая стопку пергаментов. Марк издал тихий смешок на слова МакГонагалл. — Не мне это делать, профессор. Мне нужно встретиться со Скарлетт на этой или на следующей перемене, а бегать искать ее по всему Хогвартсу я не хочу. — Рада, что вы осознаете свою не идеальную посещаемость предметов. В том числе и моего. Да, пропускал он достаточно. Кроме ЗОТИ и зельеваренья, второе по вполне понятным причинам. Не очень хотелось потом отчитываться Снейпу почему он не присутствовал на его уроке. А на остальные Блэкторну иногда просто не хотелось идти и не важно была на это весомая причина или нет. Хотя сон, по его мнению, вполне весомая причина. Профессора уже закрывают глаза на его пропуски, передавая через других учеников задания, либо позже Марк приходил к ним самостоятельно. Отметка «превосходно» уже не удивляла никого. Если же на уроке должна была быть какая-то важная работа, то слизеринец сам себе не позволял прогуливать, либо просил преподавателя переписать, когда им будет удобно. Спустя какое-то время каждый профессор видел стремление к знаниям и изучению его предмета. Хитрость и находчивость. — Однако моя успеваемость позволяет закрыть на это глаза, — хитрый прищур зеленых глаз и лукавая улыбка на губах. — К сожалению, — вытянув пергамент, взглядом пробежалась по таблицам. — Сейчас у них будет Защита от Темных искусств, а потом уход за магическими существами. — Благодарю, профессор МакГонагалл, — сказал Маркс, быстрым шагом выходя из кабинета. Коридор почти опустел, вновь становясь свободным. Мелочь больше не путалась под ногами, бегая в разные стороны. Больше никто не толкался, куда-то торопясь. Марк ненавидел таких людей. Одни настолько ослеплены весельем, что мешают другим даже не замечая этого; другие постоянно куда-то спешат, толкая других. Такие обычно со стороны выглядят крайне неуверенными в себе, казалось, они пытались сбежать и скрыться даже от самих себя. Подобных этим двум группам хотелось поймать за шкирку и увидеть признание собственной оплошности или толкнуть в ответ. Но Блэкторн только смотрел на них холодным взглядом, демонстрируя свое презрение к таким как они. Лестница наконец остановилась, позволяя с нее сойти на нужный этаж. Здесь было куда больше людей чем на прошлом. Дети с интересом смотрели на пятикурсника, а кто-то даже не пытался скрыть своего восхищения. Почему-то старшие всегда приковывают к себе взгляд младших, получают восхищение и интерес из пустого места. Особенно так смотрят на Слизерин и Когтевран. Быть может, потому что первые это чуть ли не факультет аристократов, о которых многие дети могли только слышать и читать, а второй достаточно мозговитых. Поворот на право, еще метров восемь и Блэкторн стоит перед дверью в кабинет ЗОТИ. Черт знает, когда будет звонок с перемены, да и скорее всего он опоздает на Зельеварение, получит выговор и отнимут очки факультета, которые он попытается вернуть хотя бы часть, работая на уроке. — Здравствуйте, профессор Люпин, — поздоровался парень, входя в кабинет, который уже был заполнен гриффиндорцами, значит уже скоро звонок. — Мистер Блэкторн, — улыбнулся Римус. — Рад вас видеть. — Взаимно. Но сейчас я не к вам, а к Скарлетт. Защита от Темных искусств всегда была его любимым предметом. Кроме второго курса. Златопуст Локонс тот еще клоун, который путал заклинания, выпендривался и рекламировал свои книги. Тогда Марк впервые начал прогуливать ЗОТИ. Сейчас его полностью устраивал профессор Римус Люпин, который, как оказалось, был другом его отца в школьные годы и, к сожалению, они стали общаться меньше из-за работы Блэкторна в Министерстве и обязанностей главы семьи. В нынешнее время профессор навещает бывшего гриффиндорца. Марк кивнул сестре в сторону двери, когда поймал на себе ее взгляд. Серые глаза с немым вопросом уставились на него даже после того, как они вышли из класса. Блэкторн протянул волшебнице письмо, но та не спешила его брать. — От матери, да? — спросила она, касаясь пергамента пальцами, но не забирая его. — Да. Не воспринимай слишком близко то, что она пишет, хорошо? — взволнованно заглянул в ее глаза, пытаясь приободрить. Она поджала губы, опуская глаза на герб Слизерина на мантии брата. Змея на зеленом фоне, скрутилась серебряными кольцами у самого низа и высунула язык, будто наблюдает за тем, кто потревожил ее, предупреждает о скором нападении. Все эти змеи серебряные и невозможно угадать чей яд смертельно опасен, а чей просто вызовет небольшой недуг, который пройдет в скором времени, а кто вообще оставит только след от укуса, потому что яда у нее нет. — Не могу. Ты для нее весь такой идеальный, а я постоянно какая-то не такая, когда даже повторяю точь-в-точь за тобой. Чувствую себя каким-то ничтожеством, — ее голос все же дрогнул под конец. Коридор теперь был совершенно пустым, лишь из окон лился свет, скользя по стенам и полу, по двум ученикам Хогвартса. Марк обнял Скарлетт, когда та забрала письмо и сунула его в карман мантии. Однажды в детстве он поклялся перед ней и перед отцом, что всегда будет защищать младшую сестру. Не важно на каких они факультетах. Не важно, как относится к ним единственный родитель. — Для меня ты идеальна, — сказал Марк, теснее прижимая к себе гриффиндорку. — Для меня идеален ты, — ответила она, обнимая слизеринца в ответ. Ему приятно было слышать это именно от нее, а не от матери. Скар ничем не хуже него, но этого не признают оставшаяся от семьи часть. Кроме бабушки по отцовской линии, к которой их не отпускали. Звонок заставил Марка напрячься. Он отпрянул от сестры. — У меня зельеварение, поэтому я побежал иначе Снейп меня сожрет! — убегая крикнул брюнет, рассмешив волшебницу. Сумка постоянно сползала с плеча пока он бежал в сырые и холодные подземелья на урок. Нет, его точно съедят с потрохами. Голос Северуса был слышен даже за закрытой дверью, но стоило парню войти, как тот замолчал, выжидающе смотря на опоздавшего ученика. — Простите за опоздание, профессор, — ровно произнес Мрак, хотя легкие грели после бега и ему казалось, что он вот-вот задохнется. — И по какой такой причине вы, мистер Блэкторн, опаздываете на урок? Что-то, я смотрю, совсем обленились. Минус двадцать очков и остаетесь после уроков, — грозно и в своей манере сказал Снейп все это время, смотря на него. — Да, профессор. Парень прошел ко второй парте к однокурснику, что не мог разобраться в ингредиентах. Этот парень всегда был не особо приметным и тихим, а по зельеварению выше «удовлетворительно» не получал. Тяжело вздохнув, Марк забрал у слизеринца учебник, пробегая глазами по строкам. — Что мы делаем? — полушепотом спросил он, исподлобья смотря на растерянного парня. — Огнезащитное зелье. — И ты не можешь разобраться в трех ингредиентах, когда еще и в учебнике все написано понятным языком? — выгнув правую бровь, спросил брюнет, откладывая учебник. — Взрывающиеся грибы нужно было сначала раздавить чтобы выделился сок, а не сразу крошить их. Кровь саламандры нужно было добавлять в последнюю очередь, потому что она начинает ужасно вонять, если ее долго держать на огне, — заглянул в котел и в нос сразу ударил отвратительный запах застоявшейся и сваренной крови. Маркс быстро отстранился, подавляя рвотный рефлекс. Медленно выдохнув, искоса глянул на котел. Ему вообще-то сегодня это мыть, да еще и руками. Отвратительно! Снейп укоризненно на него посмотрел, но все же ничего не сказал. Марк заметил ошибки сразу, и декан Слизерина про себя оценил это. На самом деле, впервые увидев старшего Блэкторна, Северус и не думал, что тот попадет на его факультет. Но чем больше он наблюдал за парнем, тем больше понимал, что Слизерин Марксу подходит идеально, хоть тот характером чем-то и похож на своего отца. Прикрыв глаза, брюнет обреченно вздохнул, пальцами сжав переносицу. — Жан... — начал Блэкторн, в голове подбирая менее обидные высказывания, чтобы не задеть и так неуверенного в себе юного волшебника. — Ты безнадежен. Давай сейчас я все сделаю сам, а вечером объясню и покажу куда, как и что, ладно? Если тебе это, конечно, нужно. — Хорошо, — кивнул слизеринец и отошел в сторону. — Читай учебник и иногда подавай мне то, что я попрошу без всяких вопросов. Иначе Снейп заметит, что зельем занимался только я, — поставив другой котел на огонь, прошептал Маркс. Ножом раздавил Взрывающиеся грибы и мелко их покрошил, быстро пройдясь по ним острым лезвием. Жан стоял рядом, периодически заглядываясь на действия соседа, на то, как бледные руки ловко управляются с ножом, как длинными пальцами медленно добавлял Бородавочный порошок в котел. Давал все, что просил Марк. Кровь саламандры была последним ингредиентом, который брюнет добавил тогда, когда зелье было почти готово. И то кровь была добавлена пока Снейп проверял зелья остальных, комментируя некоторые ошибки и недочеты. — Превосходно, — вынес вердикт профессор после проверки зелья слизеринца, а его темные глаза смотрели на Маркса и лишь через несколько секунд перевел взгляд на стоящего рядом парня. — Обоим. Глаза Жана чуть ли не засветились от счастья. Он был готов бесконечно благодарить Марка за помощь, хоть и понимал, что таковой она толком не была, что Блэкторну была нужна хорошая оценка вот и все.***
— Мисс Блэкторн, пожалуйста, останьтесь, — попросил Римус. Та, кивнув, подошла к столу профессора. Люпин стоял, оперевшись бедрами и руками о стол, наблюдая за уходящими учениками. — Могу я обращаться на «ты» в неурочное время, как сейчас? — спросил мужчина, посмотрев на гриффиндорку и та кивнула. — Хорошо. Маркс упоминал, что ты, обучаясь в Дурмстранг любила предмет по Темным искусствам. Как смотришь на то, чтобы посещать факультативы по моему предмету? — Я всеми руками «за», — улыбнулась брюнетка, обрадовавшись такому предложению. — Я так понимаю ты будешь сдавать ЖАБА по ЗОТИ? Маркс сказал, что будет, поэтому и у тебя спрашиваю. — Да. Хочу стать аврором, поэтому сейчас и углубляюсь в изучение темной магии, чтобы в будущем было проще, — сказала она, поправив сумку на плече. Римус внимательно ее слушал, кивая на некоторых моментах. Она поступает правильно, но такое решение может в один момент завести не туда. Ты просто решишь сократить путь, завернув за поворот, что появится на пути в длинном коридоре, но, когда поймешь, что в этой части света постепенно становиться все меньше, обернешься и увидишь стену. Ты погрязнешь во мраке коридора, подпитаешь им собственных демонов, что начнут просить крови все больше и больше, чаще и чаще, пока они окончательно не возьмут над тобой вверх. Пока их когти не будут достаточно остры чтобы впиться в твои лопатки, пока их клыки не станут острые чтобы пустить отравляющий разум яд. В конечном итоге коридор озарится светом, однако свет этот будет зеленым, как вспышка Авады. — Только будь аккуратнее, изучая Темную магию. Она непредсказуема, и ты должна понимать это. Твой отец в школьные годы тоже был увлечен этим, но хорошо, что его привлекала не совсем магия, а то какие она оставляет следы и как понять, что это было за заклинание даже если оно скрыто. Однажды мне довелось увидеть его в деле, когда он был аврором. Благодаря нему и его формы анимага быстро нашли Пожирателя Смерти и в конце концов отправили в Азкабан. — Вы знали его в школьные годы? — она понимала, что это был странный вопрос, но на какой-то другой сейчас не была способна. — Он был моим другом. Хотя нет, не так. Он был другом Сохатого, Бродяги, Лунатика и Хвоста. — Мародеры, — прошептала Блэкторн в восхищении. — Папа рассказывал о них, но не упоминал имен. — Сохатый — Джеймс Поттер, Бродяга — Сириус Блэк, Лунатик — это я, Хвост — Питер Петтигрю. И Бирюк — Альберт Блэкторн. — Почему «Бирюк»? — нахмурилась гриффиндорка. Для нее это слово было незнакомым, даже не слышала о нем никогда. Поттер... Значит ее отец дружил с родителями Гарри, возможно, и с Уизли тоже. Долгопупсы тоже были его друзьями и после того, что с ними сотворила чокнутая Лестрейндж, глава семьи решил собственноручно поймать эту ведьму и отправить в Азкабан. Но в то время его напарник «всадил ему нож в спину», загнав в ловушку и обезоружив. Он оказался Пожирателем Смерти, предав того, кто доверял и, кто был добр к нему. Блэкторн предпринял попытку сбежать, обернувшись волком, но неожиданно появившаяся Белластриса кинула в него Круцио, наслаждаясь сначала скулежом животного, а потом и криками уже человека. — Бирюк — волк-одиночка, угрюмый, нелюдимый. Его форма анимага был чёрный канадский волк. Иногда издалека его путали с Бродягой хоть он и был куда крупнее, — посмеялся Римус, вспоминая те деньки. — Альберт поначалу возмущаться из-за такого прозвища, говорил, что вовсе он не угрюмый и не нелюдимый. На шестом курсе, когда он начал встречаться с твоей матерью, то это прозвище ему снова встало поперек горла из-за шуток от Сириуса и Джеймса по поводу того, что одинокий волк больше совсем не одинокий. Гриффиндорка улыбнулась после этих слов. Она была благодарна профессору Люпину за эту информацию и надеется узнать от него еще больше, но, к сожалению, не сейчас. Перемена, насколько она помнила, была совсем короткой, а расстраивать Хагрида, которого Золотое трио описали, как добродушного и ранимого полувеликана, не хотелось. Пока она ни разу его не видела, но сложилось уже хорошее впечатление. — Ладно, беги пока на следующий урок. Спрашивать о факультативах можешь у меня в любое время или у своего брата, — подытожил Люпин, обходя стол чтобы сесть на стул. — Хорошо. До свидания, профессор Люпин, — попрощалась Скарлетт, открыв дверь. В коридоре стояло Золотое трио что-то бурно обсуждая. Гермиона держала в руках учебник по уходу за магическими существами обвитую коричневым ремешком. Ее маленькие глазки бегали в разные стороны, как у испуганного зверька. «Жесть какая», — подумала брюнетка, не сводя взгляд с учебника. — Ну наконец-то! — всплеснул руками Рон, обратив на знакомую внимание. — Пошлите уже к Хагриду.