Благородная кровь

— Ты даже не представляешь, как мне сейчас хочется поцеловаться с парнем, — развалившись в кресле, печально сказал брюнет и получил крайне ошарашенный взгляд однокурсника. Марк никогда не стыдился своей бисексуальности, да и узнал он о ней лет в одиннадцать, но был не до конца уверен в этом. Его раздражали такие моменты, как сейчас, потому что Блэкторн не знал о представителях нетрадиционной ориентации на своем факультете и уж тем более на других. Поэтому какого-либо опыта с парнями у него не было. — Ты сейчас пошутил, надеюсь, — продолжал на него смотреть Эдриан. — Надейся, — усмехнулся парень, взглянув на однокурсника. В зеленых глазах появились смешинки от вытянувшегося лица слизеринца. Его натура не позволяла ему проигнорировать столь ярко выраженные эмоции. Блэкторн медленно встал с кресла, с грацией хищника приблизился к шатену, а ухмылка не сходила с его губ. Никогда не откажет себе в том, чтобы немного позабавиться. Да и что тут такого? Маркс навис над парнем, заглядывая тому в глаза. Руками уперся в спинку дивана, на котором сидел слизеринец и приблизился к его лицу. Пьюси вжался в мягкую обивку, стараясь отдалиться как можно больше и был так напуган действиями друга, что боялся отвести взгляд в сторону. — Чего ты так испугался, Эдриан? — практически шепотом спросил Блэкторн, больше приближаясь к волшебнику. Растерянность в глазах напротив была такая яркая, но не настолько чтобы затмить страх на дне зрачков. Зеленый тусклый свет, выделял все рельефы на лице: скулы, нос, губы, создавая совсем другую атмосферу. Марк холодными пальцами случайно коснулся теплой кожи на шее своего друга, тут же сдвинув руку в сторону. Настолько сильно личные границы нарушать он не собирается. — Я вроде не страшный чтобы на меня так смотреть, а вполне себе красив, — продолжал брюнет, наслаждаясь реакцией юноши. Марк не смотрел на его губы совершенно, они не привлекали его, как и сам слизеринец, но хотелось повеселиться. Сегодня они решили прогулять травологию, как и еще несколько учеников Слизерина. Слишком скучным был предмет Помоны Стебель. Блэкторну хотелось спать, а не идти после урока к Снейпу за наказанием в виде мытья котлов, и очень хотелось есть, но вот обед тоже будет пропущен по этой же причине. После отработки обязательно сходит на кухню с просьбой для домовых эльфов, сделать ему что-нибудь поесть. Мысль ходить голодным до самого ужина его не прельщала. — Меня пугает не твоя внешность, а действия, Блэкторн! — возмутился слизеринец. — Да ладно тебе, — встал ровно, смотря на Пьюси сверху вниз. — Я все равно ничего не собирался делать. Ты меня не привлекаешь. — И слава Мерлину, что это так! Не смей так больше делать! Брюнет рассмеялся, вновь плюхаясь в свое кресло. Холод в подземелье заставлял поежиться и носить мантию или что-то что может согреть без помощи согревающих чар. Сегодня он бы в любом случае пошел к Снейпу, ведь только он мог научить его легилименции. Хотя бы ей, потому что окклюмент из него никакой. Держать мысли в порядке Блэкторн научился сам без всякой окклюменции и магии. Если бы не научился, то давно бы уже сдался... Лишь благодаря самоконтролю и порядку ему удавалось хорошо подстраиваться под то общество, в котором находился уже шестнадцать лет. Серый британский кот с чуть заметными темными полосками, белой грудкой и нижней части тела по кличке Фумо, мурлыкнув, потерся о штанину хозяина, выгибая спину и подняв хвост трубой. Блэкторн нагнулся, поднимая пушистого, но крайне вредного друга на колени. Тот сразу обвил передними лапами руку слизеринца, начав облизывать, а затем и слабо покусывать. Маркс уже не обращал на это внимания. Кота главное не злить и тот не оставить царапин. К нему животное относится куда спокойнее чем к Скарлетт, которой приходиться залечивать царапины не только на руках, но иногда и на ногах, потому что он обожает играть с ней, выпуская когти. Именно Фумо додумался напасть на сипуху сестры и случайно сломал птице крыло. Когда гостиная Слизерина начала заполняться учениками различных курсов, брюнет, отнеся кота в свою комнату и направился к Снейпу, мысленно предполагая сколько котлов ему придется отмыть все же желательно до обеда, который должен был быть примерно через час. — Мистер Блэкторн, я рад, что вы пришли вовремя, — сурово произнес мужчина, когда Маркс зашел в аудиторию. — Палочку. Северус подошел к нему, протянув руку, ожидая, когда юноша вложит в нее волшебную палочку. Виноградная лоза с сердцевиной из волоса единорога оказалась в руке профессора зельеварения сразу после этих слов. Без палочки карман ощущался совсем пустым и было как-то некомфортно, будто родное древко, которого он часто касался, когда волновался или переживал, дарила спокойствие и умиротворение. — Ты знаешь, что делать. Не впервой, — кинув это парню в след, вышел из кабинета. Скинув с себя мантию, ощутил, как мурашки от накатившего холода побежали вдоль спины и рук, но никак на это не отреагировав, повешал ее на спинку стула, а рукава рубашки закатал до локтей. Внимательный взгляд зеленых глаз оценивающе пробежался по классу. Кто-то на последнем уроке явно не справился с приготовлением какого-то зелья из-за чего произошел взрыв. Блэкторн подошел к большой луже на одной из пострадавших парт, осмотрев зелье со странным грязно-розовым оттенком с кусочками крысиных хвостов и игл дикобраза. «Неудачно сваренное Дыбоволосное зелье», — без труда определил волшебник. Значит кто-то со второго курса решил усложнить ему уборку. «Спасибо большое, малышня, это так любезно с вашей стороны», — подумал Марк, раздражаясь. Все же решив, оставить этот беспредел напоследок, собрал с других парт, брошенные грязные черпаки. Взяв все в охапку, направился в угол класса, мыть их под струями фонтана. Ледяная вода полилась из пасти каменной горгульи, морозя руки из-за чего в и так прохладном подземелье Марку стало еще холодней, а убираться в мантии крайне неудобно. Сосредоточившись на уборке, свел брови к переносице. Хоть за ним все детство и по сей день убирались домовики, он не прочь прибраться собственными руками. Иногда это даже расслабляло. Вот и сейчас протирая тряпкой полки от пыли и пятен от протекших отваров и масел, Блэкторна не посещали никакие мысли, не было ощущения скуки. Вряд ли он считал это для себя наказанием, ведь единственный дискомфорт, который он ощущал в данный момент — голод. Хотя, наверняка, уборка в скором времени ему надоест. Вернув все на свои места в кладовой, в которой он провел по меньшей мере минут тридцать вытирая все полки, протекшие колбы и склянки, старые котлы, что покрылись пылью. Прополоскав тряпку у все той же горгульи, взялся за стол декана просто стирая пыль и сухие листья бадьяна, сбрасывая последние себе в руку, после чего те улетали в мусор. За дверью класса разнесся топот и громкие голоса. Слизеринцы, как и вся школа направились в Большой зал на обед. Марк жалобно посмотрел на дверь, а потом окинул класс угрюмым взглядом. Оставалось еще то самое взорвавшееся у второкурсников зелье. Неожиданно Снейп вернулся, нет даже влетел обратно в класс, сразу врываясь в создание слизеринца. Блэкторн, почувствовав вторжение в свой разум, попытался выстроить стены, но тщетно. Парень издал болезненный стон, ладонями оперевшись в стол профессора и сжимая пальцами тряпку. Перед ним замелькали его последние воспоминания, как только он шагнул в этот класс. — Тебе нужно овладеть окклюменцией, — тут же бросил Северус. — Нет никакого смысла от легилимента, который не способен закрыть свой разум. — Я не понимаю, как мне ей учиться, — промычал брюнет, опустив голову. Мигрень была страшная. Если так продолжится, то наказание затянется. «Ты решил сегодня следовать фразе «совместить приятное с полезным» или как?», — подумал Маркс, подняв брови, когда глаза вновь начали слипаться от недостатка сна. Этой ночью он не мог уснуть, изучая эту чертову окклюменцию, как раз для сегодняшнего урока, но так и не смог разобраться со всем. Единственное что он понял, так это то, что не является природным окклюментом. Предполагал, что Скарлетт вполне могла быть им. — Для начала научись обманывать легилимента ложными воспоминаниями, одновременно прячь важное за абсолютно не важным или медленно скрывай нужную для чужака информацию, следуя второму совету. Легилимент пойдет к тем воспоминаниям, которые ты стараешься усердно спрятать, поэтому пряча абсолютно бесполезное в другой части сознания, скрывай важное. В твоей голове должна быть постоянная игра в кошки-мышки. Прячь и убегай, если нашли. Преимущество находится под легилименцией в том, что тебя тащат за собой и ты знаешь куда направляется вторгшийся в твой разум, — четко и медленно объяснил Северус. — Если спрятать уже не удается, то устанавливай барьеры. Не ставь их сразу если вторжение резкое, как это было сейчас. Ты сам уже должен был заметить, что пробивание сквозь них — это болезненный процесс. Твоя голова будет раскалываться; из носа пойдет кровь, когда давление поднимется; капилляры в глазах лопнут; а мозг и вовсе может вскипеть, если твой разум будут осаждать долгое время. Ты просто не выдержишь. Это тот самый случай, когда упорство не вариант. Еще раз! Слизеринец напрягся, мысленно воздвигая барьеры в своем разуме. Это было сложно и, чтоб эту дрянную окклюменцию, бесполезно! Стоило Снейпу ворваться в его сознание, как все старания канули в геенну огненную, пронзая острой болью в висках. Парень раздраженно зарычал от досады. Его выводило из себя то, что он не способен обуздать то, что ему, кажется, не по силам. Такая явная слабость, которая может обернуться против него в любое время. — Экспеллиармус! — быстро сказал Блэкторн, используя беспалочковую магию. Палочка Северуса вырвалась из рук и, взмыв в воздух, оказалась у слизеринца. Держать чужую палочку было очень неудобно и неприятно. Пожалуй, это одно из всех существующих в мире заклинаний, которое на данный момент он способен использовать без палочки идеально. На лице Снейпа появилось удивление, когда его палочка вылетела из рук, отлетая в сторону подростка. Декан Слизерина настороженно смотрел на ученика своего факультета, угрожающе прищурив темные глаза. Поступать так на поводу своих эмоций было очень опрометчиво, но парень сейчас совершенно об этом не думал, прокручивая гладкое темное древко в левой руке. — Легилименс! — направив волшебную палочку на декана, выкрикнул он. Перед ним замелькали моменты из жизни мужчина и все остановилось на том, как Северус вбежал в дом, в котором настежь раскрыты двери. Плачь ребенка заглушал его шаги, хруст осколков под ногами. Снейп замер, смотря на мертвое тело мужчины на полу у входа в комнату откуда и доносился плачь, но будто опомнившись, рванул в дверной проем. Блэкторн подошел к мужчине в круглых очках. Он был знаком ему по фотографиям отца как по старым, со школьных годов, так и после. Джеймс Поттер и он был поражен убийственным заклятием — Авадой. Грудь сдавило, а по телу пробежали мурашки от мертвого взгляда карих глаз, что смотрели на него сквозь круглые очки. Дыхание участилось от нахлынувших эмоций, сдавливающих грудную клетку все сильнее. Марк вспомнил фотографии, на которых этот мужчина улыбался, был счастлив и жив. Как будто впав в какой-то транс, слизеринец повернул голову в сторону двери, что была в паре метров. Именно туда забежал Снейп и именно оттуда доносился плач ребенка. «Гарри...», — пронеслось имя у него в мыслях. Слизеринец аккуратно прошел в комнату, застывая на месте. Северус держал на руках рыжую женщину. Она тоже была мертва, а мужчина плакал, прижимая тело к своему все теснее, повторяя вновь и вновь одно имя: «Лили»... — Хватит! — рявкнул Снейп. Марк покинул разум декана, продолжая держать палочку на готове. Его рука теперь дрожала и, к его огромному удивлению, на глазах стояли слезы. То, что он сейчас увидел было слишком личным. Как только очутившись в том воспоминании его собственные эмоции смешались с эмоциями Северуса, отягощая, перенося на него отчаяние и боль. — Я смотрю, вы тоже не лучший окклюмент, — прищурился Блэкторн, стараясь не думать об увиденном. «Лили», — мысленно произнес он имя той рыжей женщины, которое услышал из уст Снейпа в воспоминании. Единственный человек с таким именем, о котором он знал это мать Гарри — Лили Поттер. Она не была для его декана никем. Того, кто является для тебя никем так не оплакивают, не держат на руках и не испытывают такую боль, которую почувствовал парень, просто побывав в том воспоминании. Боль и детский плачь. Как теперь ему смотреть на Гарри Поттера после увиденного? Он не бессердечный слизеринец, каким считают его и остальных на этом факультете! Увиденное оставило свой отпечаток в его душе. — Вы были в Годриковой впадине в ту ночь... — опустил палочку, ошарашенно смотря на декана. — Мать Гарри была вам небезразлична... Северус молчал, сверля своего ученика взглядом и проклиная того за догадливость и чрезмерное любопытство. — Вы ошибаетесь, Блэкторн. Темные глаза грозно смотрели в зеленые. Юноша сосредоточился на собственном создании, выстраивая барьер и укрепляя его. Для него это сложный и медленный процесс, поэтому подстраховаться всегда нужно. Декан Слизерина мог забраться в его разум молниеносно, Марк и опомниться не успеет, как окажется окружен своими воспоминаниями. — Чужих так не оплакивают, мне ли не знать. Вы недолюбливаете Гарри, потому что он похож на Джеймса Поттера, да что уж там он вылитый отец. Непроницаемая маска мужчины на мгновение дрогнула, подтверждая догадки слизеринца. Блэкторн и правда просто предположил. Если Северус любил Лили, то явно недолюбливал ее мужа — Джеймса, а младший Поттер так похож на своего отца. — Какой же вы догадливый и умный парень. Голову Блэкторна пронзила острая боль, а в ушах раздался грохот, затем звон. В его сознание попытались пробраться, но в этот раз он смог выстоять. — Еще и предусмотрительный, — уголок губ Снейпа изогнулся в слабой ухмылке, а его рука выудила из кармана мантии палочку Марка. — Продолжайте уборку. Экспеллиармус! — палочка из виноградной лозы предательски кинула в своего хозяина луч заклинания, выбивая палочку. — Естественно без магии. Цокнув языком, Марк вновь принялся за уборку, хватая со стола тряпку. Северус призвал свою палочку и вновь удалился из класса.

***

Обед сегодня был просто превосходный. Лазанья и рагу как на запах, так и на вкус были просто невероятны. Хотелось попробовать все и сразу, но гриффиндорка и так уже достаточно переела и хватало место только на то, чтобы допить чай. Устроила себе самый настоящий праздник живота. Рядом сидящая Гермиона читала учебник Трансфигурации одновременно с тем же, подносила ложку с рагу ко рту. Блэкторн каждый раз с волнением смотрела на кусочки мяса, картошки и других овощей в ложке, тут же кидая взгляд на учебник. Казалось, вот-вот что-то упадет на старые страницы книги. К счастью, такого не происходило. Самое удивительное было то, что на обед присутствовало не так много человек и не было уже привычного за пару дней для Скарлетт разделения на факультеты. Каждый сидел за тем столом за которым хотел и с кем хотел. — Ты с ума сошла? — возмутилась гриффиндорка с четвертого курса за столом напротив, вскочив с места и ошарашено смотря на когтевранку рядом. — Нет! Просто...Ты не понимаешь! — ученица Когтеврана отвернулась от девушки. — Я понятия не имею, как отдать это ему. Несколько человек уставились на них создавая различный спектр эмоций: раздражение, интерес, осуждение. Даже Гермиона оторвалась от книги, глянув на девушек. Теперь, видимо, учебник Трансфигурации привлекал ее не так сильно. — Какие страсти... — удивленно произнесла Скарлетт, наблюдая за ними. — Интересно, о чем это они? — нахмурилась Гермиона, смотря на них, но тут же оживилась. — Кстати, ты в курсе, что уже приглянулась МакЛаггену? — Мерлин! Гермиона, я даже понятия не имею кто это вообще такой! — взвыла чистокровная, со страдальческим видом. Грейнджер звонко рассмеялась после этих слов, получая наигранно-осуждающий взгляд серых глаз в свою сторону. Она сразу объяснила откуда и как узнала об этом. Оказывается, пребывание в гостиной Гриффиндора иногда бывает очень интересным. Гермиона в тот вечер как обычно училась в самом углу, отодвинув доску с волшебными шахматами и услышала разговор сидящих у камина четверокурсников. Грейнджер рассказывала о вычитанном в книге, лежащей перед ней. Ее очень привлекло то, как летящую стрелу за секунду превратили в маленькую колибри. Блэкторн слушала внимательно, уверенная в том, что когда-нибудь, возможно, даже в ближайшее время волшебница повторит это. — Эм...привет, — обратились к ней совсем рядом. — Скарлетт, можешь, пожалуйста, передать это своему брату? Даже после сказанного имени Блэкторн не сразу сообразила к кому обращались, поэтому только через несколько секунд повернулась к старшекурсницам, узнавая в них тех самых девушек, которые что-то очень громко обсуждали. Та самая гриффиндорка нервно кусала губы, протягивая коробку конфет, причем очень вкусных! Рядом с ней стояла хмурая и, кажется, смущенная рыжая ученица сине-бронзового факультета. — Хорошо, — кивнула Блэкторн, забирая коробку из рук. — Спасибо большое, — заправив русый локон за ухо, поблагодарила ученица Гриффиндора. — Видишь, это было не так сложно, — хватая подругу под локоть, сказала она рыжей. Провожая девушек из Большого зала, Блэкторн открыла коробку конфет, осматривая их. Но ни каких лишних капель, запаха или чего-то подозрительного. — Ты что делаешь? — спросила Грейнджер, наблюдая за действиями однокурсницы. — Во-первых, мой брат не любитель сладкого. Во-вторых, хочу проверить кое-что. Ли Джордан, эй! — навалившись на стол, позвала первого попавшегося на глаза знакомого парня со своего факультета. — Скар, что ты... — начала Гермиона, но была перебита коротким «цыц». Волшебник, что общался с близнецами Уизли обратил на брюнетку внимание, взирая на нее с немым вопросом. — Будешь? — показала ему конфеты. — Давай, — ничего не заподозрив, согласился парень, потянувшись за конфетой. Скарлетт протискиваясь между столом и скамьей, подошла к нему. В этот же миг еще две руки потянулись за сладостью за что получили легкий удар. — Эй, а нам? — синхронно обиженным голосом возмутились близнецы. — А вам не за что, — улыбнулась Скарлетт, протискиваясь обратно. Не прошло и пяти минут, как Ли Джордан сорвался с места, крича имя и то, как он любит некую Келси. Так он и выбежал из Большого зала, сопровождаемый взглядами учеников и профессоров. Уизли недоуменно посмотрели на гриффиндорку, теперь поняв почему им не дали взять конфету. — Что это было? — подсаживаясь ближе вместе с Фредом, спросил Джордж, кивая в сторону дверей. — Походу все же любовное зелье, — закрыв наконец эти отравленные конфеты, ответила чистокровная. — Походу что? — ошарашенно спросил подошедший Гарри. — Эти конфеты попросили передать моему брату. Вот и решила проверить их на наличие любовного зелья. Да простит меня Ли Джордан, я этого правда не хотела! Хотя, наверное, надо было отдать брату. Было бы весело. Но и позорить его перед Слизерином не хотелось. Близнецы рассмеялись, а Гермиона лишь покачала головой, негодуя. Рон и Гарри удивленно уставились на конфеты. Остальная часть обеда прошла спокойно, а про письмо, лежащее в кармане и вовсе забыла, общаясь с золотым трио. Близнецы убежали помогать другу. Они хотели пробраться в кабинет Снейпа пока тот сидел здесь и попросили в случае чего его задержать. Первые уроки были очень интересны, а преподаватели произвели хорошее впечатление. Хагрид был очень рад познакомиться с девушкой. Он рассказал ей о том, как любит животных, пока наблюдал за действиями учеников и нюхлеров, которые за все время урока успели стащить пару сережек и браслетов, когда их гладили. Все украшения сразу были возвращены своими хозяевам благодаря Хагриду. — Точно! — воскликнула Лаванда что-то вспомнив. — Профессор Трелони говорила, что после Рождества наши ряды пополнятся! Блэкторн уставилась на нее, как на умалишенную, выгнув правую бровь недоуменно. — И откуда она могла это знать? — Она якобы провидец и увидела это своим «внутренним оком», — закатила глаза Гермиона. — Я не верю во всю эту чушь. — Моя бабушка по папиной линии провидец. Мать запрещает нам общаться с ней... Узнала гриффиндорка об этом случайно, подслушав их разговор на следующий день после того, как глава семьи ушел по работе. Бабушка говорила что-то угрожающим тоном, грозилась забрать детей, если женщина не опомнится. Говорила, что та не имеет никакого права носить данную ей фамилию по каким-то причинам. — Почему? — спросила Грейнджер, заглядывая в лицо одноклассницы. — Поверь мне бы хотелось это знать...

***

— Уизли? Вы что здесь забыли? — застыл слизеринец между парт, до этого мучаясь с зельем оставленного после второкурсников. Гриффиндорцы резко открыли дверь, видать, совершенно не думая, что здесь кто-то может быть. Стояли в дверном проеме словно громом пораженные. Теперь две пары глаз смотрели на Блэкторна, а одна из них быстро и оценивающе пробежалась по его телу. — Пападос, — хором произнесли близнецы, закрывая дверь. Марк сверлил их взглядом, ожидая ответ на свой вопрос. Зеленые глаза опасно сузились, подозревая неладное. Если близнецы сейчас что-нибудь устроят он сунет им в зубы эту же тряпку, которую сейчас держал в руке, и Уизли не выйдут отсюда пока класс не будет сиять. Ему уже надело находится здесь. — Нам нужен антидот от любовного зелья, — объяснил Фред. Слизеринец опешил от такого. Он ожидал от этих двоих любой ответ на свой вопрос, но никак не такой. Однако на лице все также оставалась маска хладнокровия и только выгнулась правая бровь, давая понять, что он ждет объяснений. — Зачем? — сложив руки на груди спросил брюнет. Закатанные до локтей рукава белой рубашки уже, наверняка, были такими мятыми, что их придется разлаживать с помощью магии. — Ли Джордан съел конфеты, которые предназначались тебе. Благодари Скарлетт за то, что она перед тем, как выполнить просьбу каких-то девчонок, проверила их на наличие любовного зелья, возможно, даже Амортенции, — с улыбкой произнес Джордж, пробегаясь взглядом по классу. — Как же достали эти девки, — тяжело вздохнул брюнет. — Пока я здесь убирался, — парень саркастично выделил слово «убирался». — То не находил противоядие от любовных зелий. Я могу дать вам ингредиенты и сварите сами. — Если бы мы еще умели... — неуверенно сказал Джордж. — Хотя может Гермиона справится. — Так, ладно, я вас понял. Сварю вам антидот, и вы будете мне должны. — Ачуметь, — вновь хором сказали близнецы. — Сегодня Снейп на мне знатно отыграется, — пробубнил Маркс себе под нос. — Уходите. Я подойду к вашей гостиной, когда оно будет готово. — Ты лучший слизеринец, Маркс! — в один голос сказали Фред и Джордж. — Я в курсе, — ухмыльнулся Блэкторн. — Спасибо, что напомнили. Когда рыжие близнецы ушли, Марк продолжил вытирать последнюю парту. Вымытые котлы стояли на своих местах, а остатки зелий на других столах и полу убраны. Несколько раз он чуть не обжегся о какое-то другое, как понял, еще одно неправильно сваренное зелье. На самом деле нет ничего удивительного в том, что он умеет варить антидот любовного зелья. Наизусть уже запомнил. Слизеринцам довольно часто дарят подарки с приворотным зельем, а иногда даже с Амортенцией. Первый раз Марк на такое попался, когда сосед по комнате на третьем курсе съел его подарок, потому что думал, что это ему так, как тот, кто принес конфеты, перепутал кровати. Именно тогда Блэкторн впервые сварил противоядие от любовного зелья для соседа. После того случая слизеринец просто выкидывал подарки от поклонниц. Не волновали его разбитые сердца влюбившихся в него девиц. Если ему хотелось хорошо провести время с девушкой, то он знал к кому на своем факультете обратиться и кого раскрутить на это. Пока он не был готов к каким-то серьезным отношениям. Да и не было подходящих на это людей. Промыв тряпку в том же углу у горгульи, Марк сел на стул за учительским столом, дожидаясь Снейпа. Обед он уже все равно пропустил, так что терять было нечего. Дополнительный урок с Люпином должен был быть еще совсем не скоро. Прикрыв глаза чтобы хоть немного передохнуть, в надежде не задремать, Блэкторн откинулся на спинку стула. Только Салазар знает, когда вернется декан. Перед глазами неожиданно сами собой предстали близнецы Уизли. Такие похожие, но в то же время совершенно разные. Взгляд Фреда в отличие от его брата близнеца более открытый и дерзкий и именно он чаще всего начинает говорить. Блэкторн с огромной уверенностью мог сказать, что именно Фред пробежался по нему взглядом и продолжал смотреть, пока Джордж осматривал класс и в принципе переводил взгляд на различные предметы. Именно Фред обернувшись улыбнулся слизеринцу перед тем, как выйти вслед за братом. Марк был уверен в этом не потому что чертовски самоуверен в самом себе, а потому что какого-то дьявола различает близнецов, которых, наверняка, путает даже собственная мать! Шумно выдохнув, обреченно посмотрел на темный потолок. Не нравилось ему все это. Дальше ждал он совсем не долго. Через минут десять Северус вновь влетел в класс, словно дементор, пробегаясь по помещению оценивающим взглядом. — Вы свободны, мистер Блэкторн, — в итоге выдал мужчина, протягивая пятикурснику его волшебную палочку. Родное древко отозвалось, создавая приятное чувство наполненности и целостности. Жесткая виноградная лоза с сердцевиной из волоса единорога продолжала находиться в левой руке слизеринца, пока тот указательным пальцем правой руки очерчивал линии вдоль палочки. — Профессор Снейп, могу я сварить антидот от любовного зелья? — спросил Блэкторн. — Зачем? — выгнув бровь задал встречный вопрос декан. — Хотя можете не отвечать, — видать он застал Ли Джордана под приворотом. — Догадываюсь для кого. Разрешаю. — Благодарю, — кивнул Маркс, направляясь в сторону кладовой за котлом. Однако замер снова услышав глубокий и в то же время прохладный голос Снейпа: — Я поставлю вам оценку за то, как оно будет сварено и за все ваши действия. Считайте это внеурочной практикой. Если будет «неудовлетворительно», исправить будет невозможно. Уверенно кивнув, Маркс приступил к приготовлению зелья. Наполнил котел водой, ожидая, когда та нагреется, с разрешения декана зашел в кладовую за необходимым. После уборки он помнил где что примерно находится. Темные глаза внимательно следили за каждым движением юноши. Антидот любовного зелья является одним из самых быстроготовящихся зелий, которое можно было сварить за час, да и по ингредиентам оно не затратное. Северус поднял взгляд на лицо слизеринца сразу стоило тому поставить стеклянные баночки на стол. Вновь он стремительно ворвался в разум юноши, пробегаясь по последним воспоминаниям и его губы дрогнули в слабой улыбке. Марк скрыл от профессора воспоминание о том, кто именно приходил сюда и осведомил его о надобности антидота. Зная цель легилимента Блэкторну было проще спрятать нужное воспоминание достаточно быстро, хоть это и было очень заметно. Пока он не умел создавать фальшивые воспоминания. Плотно сжав челюсти, игнорируя дикую пульсирующую боль в висках, он добавил четыре веточки волшебной рябины в кипящую воду пока зелье не позеленеет. Взяв в руки ковш, начал медленно перемешивать до тех пор, пока зелье не стало оранжевым. Боль в висках потихоньку распространилась и на глаза из-за чего слизеринец чуть прищурился, нахмурив темные брови. Снова острая боль резанула по черепу, вырывая болезненный стон из-за проникновения в его разум. Марк локтями уперся в стол, сжимая в руках голову, которая жутко раскалывается, и у волшебника такое чувство, будто, если он не сожмет ее руками, она разлетится на куски. Благо в скором матче по квиддичу в этот раз он не участвовал, поэтому можно было не волноваться по поводу тренировки и своего самочувствия. К мадам Помфри он конечно же не пойдет, махнув рукой на то, что голова сама пройдет в скором времени. Собравшись, Блэкторн откупорил флакон с касторовым маслом и начал его добавлять пока зелье не посинело почти, сливаясь с темными стенками котла. Теперь это варево нужно перемешивать до фиолетового цвета, сразу, как оно изменило цвет Маркс добавил экстракт лирного корня, пока зелье не покраснело. Помешивая готовящийся антидот с помощью волшебной палочки, правой ладонью уперся в стол, стараясь игнорировать как головную боль, так и мысли об одном чертовом Уизли, который неожиданно для волшебника засел в его голове. — Как ты узнал, что нужен антидот от приворота? — спросил профессор, заглядывая в котел. — Ведь ты был здесь. — Сюда пришли гриффиндорцы и хотели попросить вас или сварить самостоятельно, кто их знает, — пожал плечами Марк, убирая использованные ингредиенты по баночкам. Снова добавил веточки волшебной рябины, а далее экстракт лирного корня, пока зелье не стало вновь фиолетовым. Осталось довести зелье до кипения, пока оно не станет красным. — Кто приходил? — Профессор, вы думаете я знаю всех в Хогвартсе? Своих однокурсников с других факультетов то не запоминаю, — частично соврал Блэкторн. Марк мысленно повторял каждый этап рецепта, если он напортачит, то его не заботило то, что ему поставят неуд, противоядие может стать ядом и тогда Ли Джордан избавиться не только от приворота, но и от всех проблем в жизни. Добавил ещё экстракт лирного корня, пока смесь не позеленела. Начал помешивать, пока оно не стало оранжевого оттенка. Еще семь веток волшебной рябины было добавлено в зелье. Теперь осталось ждать, когда оно порозовеет. На это уйдет еще примерно минут пять-семь. — Даже не знаю хочу ли знать ответ на свой вопрос, откуда вам наизусть известен рецепт антидота любовного зелья, — даже как-то с презрением произнес профессор, заглядывая в котел — зелье стало светло-оранжевого оттенка, похожего на цвет спелого персика. Закончив с зельем, после одной фразы декана: «Превосходно», — Марк надел мантию, чувствуя, как кожа покрылась мурашками от вплетенных в ткань чар, регулирующих температуру. Наконец-то было тепло. Перелив антидот в небольшой пузырек, вышел из класса, попрощавшись с деканом своего факультета. Ему хотелось отдать флакон лично, поэтому призвал патронуса и отправил его за кем-нибудь из близнецов Уизли. У него не было желания бегать по всему Хогвартсу в поисках гриффиндорцев. Этому заклинанию его научил Римус еще в начале года из-за круживших вокруг Хогвартсв дементоров. Впервые увидев физический облик патронуса, был удивлен тому, что это оказался, как сказал профессор Люпин, черепаховый кот. Встретившись с близнецами через пол часа у портрета сэра Кэдогана, Маркс отдал им антидот, попросив тех передали сестре чтобы больше так не делала, а просто отдавала то, что просят. С остальным он разберется самостоятельно. — Это так прекрасно наблюдать за хорошими отношениями гриффиндорцев и слизеринца, — прощебетала женщина на одной картин, что висела рядом со входом в гостиную. Как же он ненавидел этот коридор с этими портретами. Глазеют на тебя, как на экспонат, хотя таковыми являлись только они. Висят на стенах, то и дело сплетничают. Сэр Кэдоган что-то без умолку трещал о доблести и чести, все больше разжигая в Блэкторне желание использовать какие-нибудь сжигающее заклинание если не сразу «Адское Пламя» чтоб уж наверняка. — Очень жаль, что вы, слизеринцы, здесь крайне редкие гости. Все такие красивые и холодные, как скульптуры лучших скульпторов эпохи Ренессанса. — Да прям уж все, — съехидничал Блэкторн, изогнув бровь, вспоминая некоторых учеников Слизерина. — Это необычно слышать такого рода комплимент, мисс, — обворожительно улыбнулся портрету парень. Она кокетливо рассмеялась, прикрывая рот бледной ладонью, явно демонстрируя смущение. Развернувшись к лестнице, Маркс нацепил на лицо привычную маску равнодушия, направляясь к кухне чтобы наконец пообедать и выкинуть из головы ненужные мысли.