Горящие камни

      Дилюк открыл дверь дома без какого бы то ни было предупреждения и нагло прошёл дальше, оставляя вещевой мешок на стуле. Дверь за спиной захлопнулась, и всё погрузилось в полную тишину, словно больше не было никого живого на ближайший километр.       – Альбедо, я здесь, – достаточно громко сказал Дилюк, осматривая сравнительно небольшую комнату.       Ответа не последовало, а это значило, что Альбедо был в своей лаборатории, при этом полностью вовлечённый в эксперимент. После недавних событий он стал очень сильно погружаться в свои исследования, порой забывая об элементарных потребностях, что уж говорить об отвлечении на шум.       Дилюк вздохнул и пошёл дальше в дом, по дороге скинув со спины пальто и оставив его на каком-то диване. В доме Альбедо царил настоящий хаос, который властвовал над каждым углом и любой поверхностью, то тут то там лежали одежда, ингредиенты для алхимии, какие-то безделушки и ещё много разных вещей. Дилюк когда-то пытался всё привести в порядок, но всего за два дня Альбедо вернул дом в прежнее состояние, несмотря на то, как сильно любил порядок раньше.       – Альбедо, – позвал Дилюк, открывая дверь лаборатории.       Его тут же окутали духота и жар комнаты, а в нос забился аромат разнообразных трав и жидкостей. Дилюк поморщился, не понимая, как Альбедо с его обострившимся нюхом мог тут находиться часами.       – Альбедо, – повторил Дилюк, приближаясь к склонившемуся над столом партнёру. – Тебе нужен перерыв и возможность проветрить комнату.       – Всё нормально, у меня сейчас последний этап важного эксперимента, – хрипло отозвался Альбедо, что-то добавляя в котёл одной рукой и второй помешивая с помощью лопатки. – Я практически нашёл способ, чтобы избавиться от дурной крови.       Дилюк напряжённо выдохнул и сжал пальцы в кулаки, не зная куда себя теперь деть. С одной стороны ему нужно было уговорить Альбедо сделать перерыв и не истощать себя лишний раз, а с другой он тоже хотел, чтобы его партнёр поскорее избавился от дурной крови, которая отравляла его жизнь.       Дурная кровь – это неизлечимое проклятье, которое пришло в человеческий мир из самого ада. Оно постепенно меняло внешность пораженного, лишая людских черт, а также отравляло сознание, превращая в кровожадного монстра. Дилюк за всю свою жизнь встречал шестерых проклятых, и шестым был Альбедо, которого он всей душой желал спасти и исцелить, но не знал как.       Единственные, кто боролся с дурной кровью, – церковь Ордо Фавониус, вот только вся их битва заключалась в обыкновенном убийстве. Из-за того, что от проклятья невозможно избавиться, было предписано устранить угрозу до полного её расцвета, а потому всех поражённых предавали Очищающему пламени одаренных самим Барбатосом.       Дилюк был таковым, а потому когда-то и сам следовал заветам церкви, избавляя мир от дурной крови. Но сейчас он давно уже покинул церковь, а потому не обязан был кому-то подчиняться и искоренять проклятье в самом зародыше.       – И готово, – тихо выдохнул Альбедо. Он повернулся к Дилюку и улыбнулся одним уголком губ.       На него смотрели два абсолютно разных глаза: один привычно бирюзовый, а второй пугающе розовый с вытянутым зрачком. По неестественно бледной коже Альбедо позли змейки красных вен и чёрные узоры проклятья. Кажется, с прошлого визита Дилюка их стало только больше.       – Я принёс вино, как ты и просил, – сказал Дилюк, подходя ближе, и на секунду скосил взгляд на какое-то варево в котле. – И ещё выпечку из деревни.       – Спасибо. Тогда я закончу свой эксперимент, и мы сможем поесть, хорошо? – предложил Альбедо, поддаваясь осторожным объятиям и отвечая на них. – Побудешь тут?       – Конечно, – кивнул Дилюк, отступая назад к открытой двери.       Он занял место рядом с каким-то шкафом и опёрся плечом на косяк. Альбедо тем временем набрал своё зелье в стакан и повёл носом. Демонический глаз запульсировал цветом вместе с чёрными линиями и вспыхнул. Альбедо кое-как удержал стакан задрожавшей рукой и выпил всё одним глотком.       Сначала с ним ничего особенного не произошло, только остановилась пульсация, а потом Альбедо рухнул на пол, хватаясь за горло со святой меткой. Дилюк бросился к нему во мгновение ока, прижимая к груди и обнимая за голову, надеясь утешить и отвлечь от возможной боли.       Альбедо заскулил подбитой собакой, засучил ногами по земле и начал беспорядочно за всё хвататься руками. Удлинившееся когти поцарапали доски, а потом полоснули по бедру, разрывая штаны и оставляя глубокие царапины на плоти. Дилюк прикусил язык, чтобы не зашипеть от боли, и попытался перехватить руки Альбедо и не дать нанести новых травм. Тот так просто не дался, почти вцепившись в лицо, но Дилюк уклонился и зашептал на ухо что-то успокаивающее.       Альбедо ещё несколько раз взбрыкнулся, попытался ранить или вырваться, а потом обмяк и покрылся холодным потом.       – Бесполезно, – выдохнул он, прикрывая ладонью почерневшую звезду. – От этого не избавиться… – Ты сможешь найти решение, – перебил Дилюк, поглаживая по спутанным волосам.       – У меня нет времени, – не своим голосом зарычал Альбедо. – Я в любой момент могу потерять рассудок.       – Я могу быть рядом, чтобы тебя остановить, – предложил Дилюк, напрягаясь всем тело и старательно игнорируя кровоточащую ногу. – Так что попытайся ещё раз, ты же гений.       – Не всё в этом мире можно исправить с помощью алхимии, – немного горько усмехнулся Альбедо, складывая когтистые руки на животе. – И я представляю угрозу для всех вокруг.       Дилюк сглотнул и осторожно поцеловал влажный висок, стараясь показать свою поддержку. Он не мог отрицать, что Альбедо опасен, это было бы попросту глупо и наивно. Дилюк всегда был реалистом, видел мир со всей его гнилью и несправедливостью и не верил, что всегда может помочь какое-то внезапное чудо. Но он надеялся на Альбедо и его алхимию, которая была невероятна.       – Вчера я ранил Сахарозу, – поделился Альбедо и опустил взгляд на царапины Дилюка. – Она ушла и сказала, что всё нормально, но я видел её кровоточащую спину и испуганные глаза. А сегодня – тебя.       – Мелочь, и не такое переживал, – отмахнулся Дилюк.       – Проклятье ушло слишком далеко, – продолжил Альбедо, словно и не слыша утешения. – Это больше не перепутье, когда можно выбирать, а прямая дорога в ад.       Дилюк сильнее обнял Альбедо, не зная, как ещё он может уговорить его попытаться спасти себя вновь. Он перепробовал столько вариантов, так много раз находил в себе силы и дальше бороться, но теперь сдался. Дилюк не мог поверить, что это всё-таки случилось.       – Ты помнишь случай с Декарабианом, и я не хочу стать таким же монстром, который чуть не уничтожил город, – грустно улыбнулся Альбедо, прижимаясь теснее к груди. – Прошу, избавь меня от этого своим пламенем.       – Я больше не член церкви, – попытался отказаться Дилюк, но он и сам понимал, насколько слабы его доводы. – Я не должен использовать огонь.       – Мне больно, Дилюк, – прошептал Альбедо, прикрывая глаза.       Сердце Дилюка пропустило удар и отчаянно сжалось, грозясь рассыпать на осколки прямо в груди. Больше того, что случилось с Альбедо, он ненавидел только то, что это заставляло его страдать физически и морально.       – Ты хочешь услышать молитву? – на всякий случай уточнил Дилюк.       Альбедо был членом церкви, он был благословлён Барбатосом и верил в него. Дилюк уже знал ответ на свой вопрос, но всё равно решил его задать.       – Если несложно, – кивнул Альбедо, укладываясь в объятиях удобней.       Может, Дилюк и покинул церковь несколько лет назад, но знания, которые он получил там, были выжжены в его голове до самой смерти.       – О дарованное Барбатосом Очищающее пламя, я взываю к тебе и прошу освободить эту несчастную душу от пороков нашего мира и позволить ей уйти на покой. Да упокоится она без боли и страдания, да развеется чистейшим пеплом то проклятье, которое сковало грешное тело... – начал Дилюк, нежно поглаживая светлую голову ладонью.       Где был их бог, когда люди погибали от адского проклятья? Почему он наблюдал за их муками и ничего не делал?       Альбедо медленно охватывало пламя, оно танцевало на его одежде и коже, нежно заключая в свои объятия. Дилюк знал, что это не больно, Очищающее пламя, в отличие от обычного, не доставляло лишних страданий и так мучающимся людям.       Дилюк хотел сгореть в нём вместе с Альбедо.