Космическая пыль

Благополучно сопроводив графиню Крайз на переговоры в Сенат, джедаи отправились перекусить в кантину Декстера. Когда еду подали, Энакин набросился на нее, как бритвокрыса на свою добычу. А захандривший Оби-Ван даже не притронулся к любимому гаргонскому рагу, разглядывая свое отражение в окне. Он поворачивал лицо и так и эдак, то и дело дотрагиваясь до рыжей поросли на своем подбородке. — Кому ты там позируешь, мастер? — позвал его Скайуокер, прервав свое довольное чавканье аноатской овсяной кашей с сухофруктами. Кеноби вздрогнул и отвел глаза от стекла, чересчур заинтересовавшись содержимым своей тарелки: — Никому. — Вот только лапшу мне на уши не вешай, — Энакин ласково толкнул мужчину плечом, — Тебя что-то тяготит. Давай выкладывай. Оби-Ван театрально вздохнул. Поковырял вилкой рагу и снова вздохнул. — Тебе нравится моя борода? — нерешительно спросил он, наконец-то посмотрев Скайуокеру в глаза. — Ааа, вот где вомпа-песчанка порылась. Комплексуешь из-за того, что сказала Сатин? — усмехнулся Энакин. — Ничего и не комплексую… просто так, интересно стало, — быстро ответил Кеноби. Энакин задорно улыбался, его взгляд мелкими стежками прошивал лицо Оби-Вана: — Она безумно сексуальная, — выдал юноша. — Энакин! — приглушенно воскликнул Кеноби, озираясь по сторонам — вдруг кто услышал. Скайуокер приблизился к его уху, говоря с придыханием: — Сказать по правде, меня до чертиков заводит, когда ты проводишь по ней пальцами, — Энакин показал на своем гладком подбородке, как, — Каждый раз, когда я вижу это, я готов спустить прямо в штаны. — Сила, Энакин, — Кеноби густо покраснел, отпихивая его от себя, — Какой ты озабоченный. Лучше бы я спросил у Декса. — Тоже мне, нашел ценителя. Для него все люди на одно лицо, — фыркнул Скайуокер, возвращаясь к поеданию своей сладкой каши. *** Несколько раз за время отчета адмирала Юларена о ходе боевых действий Оби-Ван порывался задумчиво погладить бороду, но, вспоминая слова Скайуокера, опускал руку. В конце концов он сцепил их за спиной, дабы не было искушения дотрагиваться до своего лица. Энакин всаживал в него пристальные, парализующие, как дротики с ядом взгляды, на которые он старался не обращать внимания. «Хочу посидеть у тебя на лице,» — раздалось у Оби-Вана в голове. Сразу же поймав негодующий взор мастера, парень медленно провел указательным пальцем по ямке на подбородке. Стороннему наблюдателю этот жест мог показаться невинным, но для Оби-Вана он был вопиюще вульгарным. «Э н а к и н. Не сейчас». «…Тереться яйцами о твою великолепную бороду, пока ты целуешь мое очко. Я бы обкончал тебе всю грудь, даже не притронувшись к себе,» — самозабвенно продолжал Скайуокер, постукивая кончиком пальца под губами, как бы указывая место на лице Оби-Вана, где расположатся его яйца. Губы Кеноби вытянулись в тонкую полоску, а брови сошлись на переносице. Энакин еле заметно сменил позу — ноги расставлены чуть шире плеч, глаза полуприкрыты. Палец чиркнул по нижней губе, оставив на ней бледный, быстро наливающийся кровью след: «Не сердись. Я и о тебе не забуду. Я могу сосать твой член хоть до самого завтрака. И вместо завтрака». Заметив, что его никто не слушает, Вуллф раздраженно прочистил горло. «Опять эти двое вперились друг в друга, как будто сейчас подерутся. Или потрахаются». И он был недалек от истины. — Ты запомнил хоть что-то из того, что говорил Юларен? — набросился Оби-Ван на бывшего ученика, едва турболифт тронулся от мостика. — Да там все легко, — отмахнулся Энакин, — Мы контролируем 36% Галактики. — Ты взял эту цифру из головы, — прорычал джедай, — Завтра перед клонами ты тоже будешь плести эту чушь? — Нет. Я предоставлю слово тебе, — легкомысленно пожал плечами Скайуокер, — Ты объясняешь гораздо доходчивее, чем этот напыщенный болотный индюк, не высовывающийся дальше этих стен, — Энакин неопределенно обвел рукой окружающее их чрево «звездного разрушителя». У Оби-Вана невольно поползли уголки губ вверх: — Умеешь же подлизаться, скотина. Причем так, чтобы я еще и разгребал за тебя все твои косяки. — Фу, как грубо, мастер, — нахально улыбнулся Скайуокер. Джедаи дожидались вагонетку молча — их обступили закончившие смену инженеры и клоны. Едва они с Энакином уселись на скамью спереди, подальше от остального народа, Кеноби, и не надеясь перекричать визг вагонетки, мысленно спросил: «Ты говорил искренне?» «О чем ты?» — взгляды мастера и рыцаря соприкоснулись. В глазах Оби-Вана смешались обида и надежда, и Скайуокер мягко улыбнулся, понимая. «Ах, это. Я люблю тебя, хоть с бородой, хоть без». Кеноби отвернулся, смотря на магистраль перед собой, но Энакин ощутил его удовольствие, приятное, как прикосновение мерцающего шелка к обнаженному телу. Осторожно стащив его правую руку с колен, Скайуокер спрятал ее промеж их бедер и сжал. Удовольствие Оби-Вана стало отчетливее, распускаясь, словно пышный цветок, в который хотелось зарыться лицом. «Я не врал, когда говорил, как она возбуждает меня. Я бы устроил ночь поклонения твоей бороде». В краски алого удовольствия Кеноби вкраплялись лиловое смущение, капелька синего возмущения. Энакин больше не лез к нему, давая этим чувствам устаканиться, настояться. Он только нежно кружил большим пальцем по его ладони. «Я согласен». Желание Оби-Вана было багряным, как кровь, обволакивающим, впитывающим в себя. Скайуокер подмешал туда своего, сливово-черного; негромкий стон Кеноби потонул в стуке колес. Энакин вжал голову в плечи, чтобы сдержаться и не начать слюнявить бороду мастера прямо здесь. — О Сила, Оби, — подвывал он получасом позже, дразня свою сухую дырку о колючую бороду мужчины, — Оби, я сейчас… Скайуокер задрожал, извиваясь всем телом. Комкая простынь, словно тука свой любимый плед, поджимая пальцы на ногах. Если б не кольцо на его яичках, он бы просто утопил джедая в сперме. Оби-Ван смотрел, как мышцы Энакина ходят под кожей, как каждый волосок на его теле приподнимается в предвкушении оргазма. Бывший почти на пике юноша весь покрылся испариной, его едва ли не подбрасывало от страсти. Когда Кеноби принялся обводить его сокращающееся отверстие кончиком языка, он захныкал, словно от нестерпимой боли. — Сядь на мой рот, — потребовал мастер, откидываясь и сжимая бедра Скайуокера, — Так, чтобы я, черт возьми, задыхался. Энакин покорно завалился назад, вдавливая затылок восхитительно мычащего Оби-Вана в матрас. Ягодицы легли на щеки джедая, а стянутые яички окунулись в бороду, из-за чего его сердце чуть не выскочило из груди. Сочащийся слюной рот широко открылся ему навстречу, горячее одобрение Оби-Вана ввинтилось в зажаренный до хрустящей корочки мозг, и Энакин посыпался, как штукатурка с лица королевы Набу. Упершись ладонями в кровать, он исступленно раскатывал жопой его лицо. — О, дорогой, — срывающимся голосом лепетал Скайуокер, двигаясь все быстрее, — Я так люблю тебя, Сила не даст соврать. Наконец он оторвался от Кеноби, давая ему глотнуть воздуха. Его хриплое, со стонами дыхание раздувало нехилый огонь в животе Энакина. — Энни, — на грани слышимости прошептал Кеноби, приподнимаясь на локтях, целуя и посасывая раскрытую попку. Восторженно вздыхая, Энакин почувствовал, как медленно скользят вниз по бедрам сжавшиеся до синяков пальцы. Он бы уже десять раз кончил, если бы не ограничитель на яйцах. Его потянули назад, и юноша, рисуя красные борозды ногтями на животе Оби-Вана, сорвался обратно в жерло ласкового рта. Заведя руки за спину, Скайуокер медленно кружил тазом, поглядывая, как поджавшиеся яички утопают в ставшей влажной от слюны бороде. Багровые на золотом. — Оби-Ван! — ахнул он, ощущая, что его ласки набирают обороты. Джедай отлизывал с таким аппетитом, будто его анус был изысканным десертом. Энакин больше не воспринимал себя как личность, став мороженым с ягодой-лакомкой, которое с хлюпаньем разворошили языком, добираясь до джема в серединке. Внутренне растекаясь и засахариваясь, он позабыл, что Кеноби, вообще-то, нужно дышать. Сильный щипок на мягком месте заставил его приподнять задницу. Слишком разомлевший, чтобы держаться хотя бы на коленях, Энакин кучей свалился на торс Оби-Вану. Стоя кверху задом, как опрокинутый «бегунок», он пробубнил: — У меня сейчас перед глазами пролетели все постельные сцены из детективов мастера Сайнубе. — Там есть постельные сцены?! — изумился Кеноби, снимая кольцо с его яичек. — Не спрашивай меня о них, — Скайуокер сглотнул, — Я едва не поседел на пятой главе «Резни на Джей-Стрит». Оби-Вану пришлось прикрыть рот ладонью, чтобы не заорать от хохота, как аклай. Отфыркавшись, он потащил Энакина за бедра на себя, возвращая тому вертикальное положение. — Поехали до конечной, красавчик? — прорычал Кеноби на манер какого-нибудь заносчивого кореллианского контрабандиста, — Твой рыжий конь уже роет землю от нетерпения. — О, дааа, — простонал Скайуокер, садясь на приоткрытые губы и возобновляя скачки.