***
На что люди способны ради своего счастья? Порой они могут пожертвовать всем миром, чтобы заполучить то, что они желают; забыть о чувствах других людей ставя свои превыше всего. Но что случается, когда они получают то, чего хотели, но счастья в этом не находят? Мечты светловолосой Султанши разбились вдребезги, когда она поняла, что любви от мужчины, в которого она влюблена, не получит. Но это осознание пришло не сразу; сначала она кричала, упрекала, требовала, но ничто из этого не помогло. Силахтар, как всегда, был отстранён, холоден и не прикасался к ней. Она провела не одну ночь, утопая в собственных слезах, не понимая почему он с ней так себя ведёт, ведь она думала, что будет счастлива с этим мужчиной, но реальность оказалась не совсем такой, как в её мечтах. — Силахтар Паша так и не приходил? — Атике встала ближе к обеду, так как опять заснула только под утро в ожидании мужа. — Нет, Госпожа. — Сколько можно?! Я уже начинаю терять терпение! — выдохнув и уже более спокойно продолжила, — Скажи, чтобы приготовили карету, мы поедем во дворец. — Как прикажете, — служанка поклонилась и поспешила выполнять приказ. Силахтар уже какую ночь подряд не ночевал дома, если сначала он появлялся только под утро, то вскоре вовсе перестал приходить. Это несомненно расстраивало, Атике, ведь она не понимала, по каким причинам это происходит, но одна мысль, которая объясняет его поведение, всё больше и больше начинала её тревожить.***
Кёсем, прийдя в свои покои, хотела заняться бумагами, которые никак не кончались, но как бы не пыталась, не могла сконцентрироваться на них. Все мысли были лишь обо дном «Что же делать?». Она не могла сидеть постоянно в своих покоях, только лишь бы не встретить его; ей нужно было заниматься делами государства, но Кеманкеш её кетхюда, а значит, он будет всегда рядом, всегда возле неё и изменить она ничего не может. С каждым новым днём она всё больше и больше уступала чувствам, как бы сама того не хотела. Не могла противостоять им. Не осталось на это сил. Вопросы один за другим сменяли друг друга от этого, у Кёсем Султан разболелась голова. Она не понимала, за что ей это испытание. — Султанша, к вам пожаловала Атике Султан. — Путь проходит, — встала из-за стола, оставляя бумаги, к которым почти не притронулась. — Валиде, — поклонилась светловолосая госпожа. — Хаджи, скажи, чтобы накрыли стол на двоих. — Дочка, присядь, расскажи, как ты. Ты в последнее время не часто приезжаешь во дворец. — Я хорошо, Валиде. Вы обо мне не думайте, — опустила глаза, чтобы мать не увидела в них печаль. — Что случилось? Ты сама не своя. Силахтар тебя чем-то обидел? — та лишь промолчала. — Не держи в себе. Поделись со мной, — аккуратно приподняла её лицо, заставляя посмотреть в глаза. — Он совсем перестал появляться дома. Я приехала сюда надеялась, что он здесь, но его нет. Я не знаю, что мне и думать, — голос начал дрожать, а слёзы беспрестанно текли по её щекам. — Я каждую ночь засыпаю одна, он даже не прикасается ко мне! — Я поговорю с ним, и тогда пусть только попробует проявить неуважение к тебе! — Нет, не надо. Я сама с ним поговорю, — Кёсем лишь кивнула и уложила Атике к себе на колени аккуратно поглаживая мягкие волосы. Было ли такое когда-то? Нет. Они никогда не были близки. Из-за холодности Валиде маленькая Госпожа никогда не говорила ей о своих истинных чувствах, которые трогали её душу и сердце, но сегодня что-то изменилось. Атике редко замечала на себе материнскую заботу, а со временем остались лишь замечания и поучения. Между ними никогда не было особой душевности и понимания со стороны друг друга, и всё же этот небольшой разговор стал первым шагом к их сближению. Обед прошёл в тишине. Молчали и думали о своём. Не хотелось говорить ни о чём, хотелось убежать от всех проблем, от всего мира подальше, чтобы никто и ничто их не тревожило. У каждой сердце болело о своём, но они были не в силах остановить эти страдания. По окончании трапезы Атике решила проведать своих братьев, которых не видела достаточно давно, ведь раньше она каждый день встречалась с ними. Кёсем Султан, как и планировала, отправилась в Вакф. Она сидела в карете, смотрела в окно и старалась думать только о делах, которые ей нужно выполнить. А их достаточно много, так как она долгое время не появлялась в нём. Хоть Вакфом и занималась Эстер, но некоторые дела она не могла решить без Валиде Султан, поэтому приходилось их откладывать. Через некоторое время карета остановилась. Кеманкеш открыл дверцу и протянул руку Кёсем. Она, не смотря на своего кетхюду, взяла его руку и аккуратно спустилась. Гордо подняла голову и пошла в Вакф. Зайдя в него, она сразу же поднялась в свой кабинет, чтобы не терять времени, так как бумаг накопилось достаточно много. За окном уже красовался зимний закат, а в воздухе кружились снежинки, придавая этому вечеру особую атмосферу. Разбирая документы, Кёсем и не заметила, как пролетело время. Глаза её болели, как и спина. Она решила немного передохнуть и потом продолжить работу, так как её ещё много. Стоило ей прикрыть глаза, как в дверь постучали. — Войдите. — Султанша, — поклонился Кеманкеш, — вы не взяли с собой Хаджи агу и служанок. Я бы хотел спросить, не желаете ли вы чего-нибудь? — Нет, — ответила кратко и холодно, бегая глазами по столу. Не поднимала свой взор на него, хотела стереть обожаемый ей образ из памяти. Чтобы тот каждую ночь не всплывал перед ней, как только она закроет глаза. — У вас всё в порядке? — Да, — после нескольких секунд раздумий ответила. — Извините за дерзость, Султанша, но за несколько лет нахождения рядом с вами, мне посчастливилось поближе узнать вас, поэтому я не уверен, что ваш ответ правдив, — смотрел на неё, пытаясь понять, что же происходит с его Госпожой. — Кеманкеш. Я, — проиграла самой себе. Посмотрела в его темно-карие глаза, в которых отражалась луна, стоило ей только поднять свой взгляд. О, говори! Твой голос - вздох мечты, Моей души восторженное эхо. В мой взор взглянув, себя в нем видишь ты, Мне голос твой - ответная утеха. Он видит печаль в её бездонных глазах, чувствует, что она хочет что-то сказать, разделить свои переживания, но в этот раз её что-то удерживает. Он всегда её понимает без слов, всегда чувствует, когда её сердце разрывается от боли. В такие моменты хочется забыть обо всех границах и заключить в своих объятиях, забрать всю боль себе, тем самым облегчить ношу своей госпожи. Кёсем отводит глаза, а тяжёлый вздох раздаётся эхом в приятной тишине её кабинета. Она встаёт из-за стола и медленно подходит к окну, смотря на то, как снежинки кружатся в своём танце. — Говорят, что человек приходит в этот мир, чтобы встретить и прожить любовь. Но, к сожалению, не всем это удаётся. Порой люди должны отказаться от неё из-за того, что по-другому не могут, потому что у них нет другого выбора, — она чувствовала его дыхание за спиной, обжигающее кожу. В легких с каждой секундой становилось всё меньше такого необходимо ей воздуха. — Порой мы не видим другого выхода, кроме как отказаться от чего-то, потому что боимся. И человек делает выбор, полагаясь на свой страх. Но это не всегда верно, — догадывался, что на самом деле имела ввиду Султанша. Закат медленно тлел, оставляя лишь отголоски своего присутствия. Кеманкеш остался на месте, не смея отойти или приблизится. Кёсем прикрыла глаза, чувствуя необыкновенное спокойствие рядом с этим человеком. Сейчас они касались душ друг друга, оставляя в них навсегда свои следы. Казалось, что во всём мире остались только они вдвоём, и никто не мог нарушить их идиллию, оставляя два кричащих о любви сердца наедине. Но не один не решался сказать об этой любви вслух.***
На небосклоне уже появилась луна, освещая собой тёмные улицы Стамбула. Светловолосая Султанша готовилась ко сну, как к ней в покои зашла служанка и сообщила, что её муж вернулся домой. Она удивилась, ведь его сегодня уже не ждала. Она знала, что Паша к ней не зайдёт, поэтому сама пришла к нему в кабинет, где он проводит большую часть своего времени, когда находятся дома. — Силахтар. Ты сегодня рано. Странно. Что-то случилось? — ухмылка заиграла на её лице. — Атике Султан, — обернулся и поклонился Паша, — ничего не случилось. Просто сегодня дела закончились раньше, вот я и решил отдохнуть. — Что же это за дела такие, что ты перестал приходить домой? — с подозрением сощурила глаза. — Дела государственной важности, Султанша. — Как же. — лишь выпустила смешок на его слова. — Что-то ещё? Если нет, то я бы хотел побыть один, — указал рукой на дверь. — Силахтар! Почему ты так себя ведёшь? Почему?! — тот ничего не ответил, только отвернулся и подошёл к столу, начиная разбирать разбросанные документы. Ему было известно, о чём начнёт говорить Султанша. Повторяла это уже миллионы раз, поэтому этот разговор ему был не интересен. — Хватит! Правда хватит! — быстро подошла к нему и резким движением вырвала бумаги из его рук и кинула на пол, — ты можешь хотя бы не игнорировать мои слова. Ты постоянно избегаешь меня. Постоянно. — Я уже знаю, что вы хотите сказать, поэтому не утруждайтесь. — Хорошо, — немного успокоилась, — но я ведь правда думала, что мы будем счастливы вместе. Я правда думала, что мы создадим семью, — уже умоляющим голосом говорила, пытаясь вызвать хоть какие-то эмоции у него. Силахтар наконец-то посмотрел в глаза Атике Султан и увидел в них слёзы, но от этого он ничего не почувствовал. — Как жаль, что не все наши мечты сбываются, — произнёс с горечью и вышел из кабинета. Султанша лишь посмотрела ему вслед, ничего не сказав.***
— Султанша, уже совсем поздно, нужно возвращаться во дворец. — Ты прав, Кеманкеш. Скажи, чтобы подготовили карету. — Всё уже готово. Стояла глубокая ночь; на небосводе ярко сияли звёзды, вырисовывая собой всевозможные созвездия. Валиде Султан сидела в своей карете, думая о завтрашнем дне, о задачах, которые нужно решить, как вдруг карета внезапно остановилась. Сначала Кёсем не поняла, что именно произошло до момента пока не услышала лязг мечей. И в этот же момент схватилась за сердце от сильной боли. Вспомнила, что из охраны два человека, а нападающих, по всей вероятности, намного больше, и Кеманкешу не подсилу будет справиться со всеми. Дверь резко открылась, и в проёме появился человек в капюшоне и закрытым лицом, некой тряпкой. Но он быстро оголил своё лицо. Оно было грязным и покрыто шрамами. Он ухмыльнулся и схватил Султаншу, пытаясь вытащить её из кареты. — Отпусти! Кто ты такой, чтобы ко мне прикасаться?! — она пыталась вырваться, но разбойник сильно потянул за руку и, чуть не упав, она оказалась на земле. Тем временем поднялся сильный ветер; два охранника были убиты, и Кеманкеш остался один сражаться с негодяями, которые его окружили с разных сторон. Мустафа ловко справлялся с каждым из них, но в один момент почувствовал сильную боль в правом плече. Ему уже хотели нанести удар с другой стороны. Заметив это, Кеманкеш быстрым движением убил нападавшего с левой, а потом и с правой стороны. Расправившись со всеми, он услышал крики Валиде Султан. Повернувшись, он увидел, как негодяй держит его Госпожу, прижимая к горлу нож. — Эй, ты! Немедленно отпусти Кёсем Султан! — Мустафа начал быстро идти в его сторону. — Стой, или я прям сейчас покончу с ней, — из уст этого негодяя послышался ехидный голос; ухмылка появилась на его лице, а рукой, которая была на талии прижал Султаншу к омерзительному для неё телу ещё сильнее, от чего злость Кеманкеша становилась только больше. Хотелось собственными руками задушить того, кто посмел прикоснуться и причинить боль его Госпоже. Но опоясался сделать неверное движение, боясь за жизнь Кёсем Султан. Она смотрела в его глаза, словно прощаясь с ним, и Кеманкеш это понял. От того его сердце сжалось; он ничего не мог сделать в данный момент, чтобы её спасти. — Мне приказано убить её, и я это сделаю с великим удовольствием, — слеза скатилась по щеке Кёсем, и она прикрыла глаза, готовясь к своей участи. И как только неверный хотел выполнить приказ, внезапно стих ветер, и сзади него послышался шорох. Стоило разбойнику повернуть голову, как Мустафа попал ножом ему в шею, от чего тот упал на землю. А из кустов вышла сбежавшая во время боя лошадь. Кеманкеш и Кёсем оказались в объятьях друг друга, не задумываясь о границах дозволенного, которые они уже давно переступили. Им было не важно, что происходит вокруг и что будет происходить; Кеманкеш радовался тому, что снова может вдохнуть её аромат, заменивший ему воздух. Кёсем никогда не боялась смерти, но тогда внезапно в ней проснулся страх не увидеть больше лик дорого её сердцу человека. И чтобы убедиться, что это всё правда, что это не сон, она оторвалась от его груди и посмотрела в его глаза. Их лица были непозволительно близко, от того она ощущала его дыхание на своей коже. Кеманкеш опустил свой взгляд на её губы. Султанша это заметила и непроизвольно сделала тоже самое. Мне чудится, что любишь ты меня, Я слышу затаенные признанья, Ты мне близка, как ночь сиянью дня, Как родина в последний миг изгнанья!