Подари мне вторую жизнь

— Нам определенно придется искать компромисс, Хенджин, — строго говорит Ли, предупреждая, что теперь они едут к нему домой. — Что из алкоголя ты предпочитаешь? Хенджин дергается в сторону старшего и на секунду задумывается. — Я пил только соджу и пиво, но напоить меня будет плохой идеей. Если ты вернешь меня домой в пьяном состоянии, то вряд ли ты останешься таким же милым и пушистым в глазах моей мамы, — провокационно говорит Хенджин, замечая, что Минхо это не останавливает. — Это что, намек остаться у меня на ночь? — Ты живешь в однокомнатной квартире, а я не привык спать на полу, так что нет. — А кто сказал, что кто-то из нас будет спать на полу? — Нет-нет, мы не так близко знакомы, — Хенджин активно машет руками, вызывая смех у Ли. Уже начинало темнеть. Хенджин стойко продержался весь день в обществе Минхо, обмениваясь сообщениями с Сынмином, и думал, что первый этап их «знакомства» уже пройден, как вдруг под вечер в голову Минхо пришла идея поговорить. Он выпытал у него истории из детства и под шумок достал соджу. После первой рюмки у Хенджина закружилась голова. Ел он сегодня всего два раза. Перед употреблением алкоголя этого критически мало. Стало очень жарко, и Ли добродушно открыл окно. Хенджин забыл про телефон, продолжая рассказывать о том, как познакомился с Сынмином, а после третьей рюмки напряжение ушло вовсе. — Не знал, что ты такой тактильный, — Минхо спокойно прижимает к себе Хенджина, которому в голову пришла идея прогуляться по мосту, но старший не рассчитал, что, прижавшись, Хенджин начнет обнимать его. Объятия не были ему противны, но то, как свободно это делал Хенджин даже смущало. — А ты? Почему ты ничего не рассказываешь о себе? — Мне нечего рассказывать. Я всегда делал то, что говорили мне родители: учился, ходил в определенные секции, закончил универ. Друзей у меня не было, кроме одного, о котором никто не должен знать. Хенджин еще ближе прижимается к нему, пытаясь его пожалеть. Ли ставит себе заметку не давать ему больше двух рюмок соджу и пользуется тем, что Хван говорит без остановки, медленно спуская руку к его ногам, а потом так же медленно поднимая на руки. — Прав был ты, такого тебя точно нельзя домой. Оказавшись на кровати, Хенджин словно трезвеет на секунду, смотря на старшего потерянными глазами. Минхо никогда не заботился о пьяных людях, хотя и сбегал в клубы от родителей и спал с омегами. Быстро опустившись на колени, Ли гладит парня по волосам, чтобы тот уснул, а потом отходит в другую сторону. Теперь жарко было ему. Очень странно было так заботиться о почти незнакомом парне, хотя Хенджин, наверное, уже все о себе выложил. Нельзя скрыть, что Ли не заинтересовала фигура Хвана, он был каким-то особенным. Хо слышал где-то, что алкоголь открывает настоящую личность, но почему он был рад понимать, что настоящий Хенджин – такой милый парень, о котором заботишься рефлекторно, как о ребенке? Ведь утром Хенджин проснется и снова включит защитный режим стервы. Телефон на столе вибрирует, заставляя Минхо вздрогнуть. Это была мама Хенджина, поэтому, собрав волю в кулак, Ли прикладывает телефон к уху, сладким и тихим голосом говоря, что они с Хенджином многого гуляли и он случайно уснул, поэтому останется на ночь у него. Женщина с радостью поверила в каждое его слово, а потом парень сбросил трубку и начал прибираться. Он чувствовал, что в его доме есть кто-то еще, что он не один, но все же, он не знал, что чувствует на самом деле. Чанбин, тот самый тайный и запретный друг, часто ночевал у него, но в основном Минхо был один. Мозг горел, осознавая, что его покой сейчас нарушен даже не привычным Чанбином, а посторонним Хенджином. Но ради этого парня Минхо был готов терпеть. Или он не терпит вовсе, а ему даже приятно? Нет, последнее точно бред. Утром Хенджина щелкнуло короткое чувство дежавю, потому что, открыв глаза, он снова увидел Минхо. Но в этот раз он не сидел рядом, а спал, прижимая его к себе. Со страхом проверив на себе одежду, Хван попытался резко выскочить, только голова начала сильно болеть, поэтому Хенджин невольно простонал, зажмуриваясь. — Доброе утро, — с сарказмом произносит Ли, переворачиваясь на спину. — Какого хрена? Почему у меня так болит все? — А ты не предупреждал, что такой пятикапельный. Минхо хрипло смеется в подушку, хотя самому не смешно. Он не планировал обнимать Хвана во сне, но, действительно, какого хрена ему так хорошо спалось? Хенджин не обычный омега на ночь, но влюбляться в него — слишком тупо. — Ты… мы же… — Успокойся, — уже строже произносит Минхо, увидев, как по чужой щеке скатывается капелька слезы, — ты вчера напился, и я уложил тебя спать, потому что ты хотел погулять. Твою маму я предупредил, с тобой ничего не делал. Возможно, я признаю тебя сексуальным, но все только с твоего трезвого согласия. Хенджин удивленно смотрит на Ли, который опять словно статуя, на лице которого нет эмоций и даже не догадывается, какую панику переживает внутри сам Минхо, ведь последнюю фразу он добавлять точно не планировал.