Подмастерье/Apprentice

      Следующий день выдался трудным. После выхода из библиотеки Гермионе потребовалось несколько часов, чтобы заснуть, и это выглядело в лучшем случае жалко. Она проснулась на час раньше обычного, понимая, что больше не имеет смысла даже пытаться уснуть.       Девушка поняла, что Северус распознал признаки проведенной ею беспокойной ночи, но воздержался от каких-либо комментариев.       Профессор был гораздо более сдержан и холоден, чем два дня назад, когда он был «не в настроении». Гермиона не была уверена, что происходит с её Мастером в последнее время, но происходящее было тревожно. Не говоря уже о том, что это чертовски её раздражало. Северус был с ней то пылок, то холоден. Гермиона же отдавала себе отчёт в том, что форсирует ход их отношений своими ночными попытками приблизиться к нему. Возможно, профессор изо всех сил пытался примириться со своими чувствами и мыслями по этому вопросу. Ей же просто нужно продолжать.       Утро вышло напряжённым. Северус был недоволен то уровнем тщательности её ответов, то отсутствием таковой. Он даже ушёл рано, оставив Гермиону читать со словами надежды на то, что «что-то действительно может остаться в её голове и сделать её достойной разговора». Гермиона изо всех сил старалась не позволить его словам задеть себя, но попытка была бесплодной, так как мнение этого мужчины имело для неё очень большое значение.       Практическая часть занятий проходила столь же напряжённо. Северус был откровенно всем недоволен, он даже напугал её, заставив уронить раньше времени глаз тритона в котёл. В результате незаконченная смесь взорвалась и выплеснулась на них, но к счастью, она не была токсичной. Однако зелье было очень горячим, и его нелегко было удалить. Именно тогда Северус прогнал её, якобы из-за её некомпетентности.

***

      —  Убирайтесь! Я сказал убирайтесь, мисс Грейнджер! Или вы совершенно не способны следовать указаниям?       Гермиона даже не успела войти в комнату. Она закрыла за собой дверь и сделала два шага, прежде чем замереть. Она не позволит себя остановить. Вчера всё тоже не очень хорошо начиналось и в конце концов закончилось для неё разочарованием… Но на пути к нему всё было очень даже приятно.       — Я могу… я хочу…       — Что? Ты хочешь чего? Угодить мне? — он всё ещё был расстроен, но завтра Северус может быть столь же напряжённым, если сейчас не найдёт освобождения. Гермиона кивнула.       — А если я скажу, что ты этого не делаешь? Ты уйдешь? — она не знала, как ответить. Да — если бы Северус сказал, что она ему не нравится и попросил бы уйти, она бы ушла. Но Гермиона в это не верила. Что-то изменилось, она чувствовала, что он хочет, чтобы она была здесь. Она лишь надеялась, что Северус хотел видеть её здесь так же, как она хотела здесь находиться.       — Ну, тогда тебе следует уйти.       Гермиона направлялась к креслу, когда он вскочил на ноги. Она замерла от внезапного движения и даже отшатнулась. Северус сделал два больших шага в её направлении, и внезапно её спина столкнулась со стеной позади неё. Гермиона оказалась зажатой между возвышающимся над ней Северусом и холодной стеной. Его рука была выше её груди на основании шеи.       — Зачем ты это делаешь?       — Я хочу…       — Прекрати! Перестань так говорить! — она могла видеть битву эмоций на его лице. Выпитый огневиски не позволял Северусу сохранять обычное хладнокровие. Его рука переместилась вверх и крепко сжала её шею.       — Ты не хочешь… — его голос был мрачным и полным боли.       — Ты не можешь этого хотеть!       Его левый кулак ударил по стене над её головой, и хватка усилилась. Гермиона подпрыгнула от его внезапной агрессивности. Карие глаза расширились от удивления, она задрожала. Когда их взгляды снова встретились, девушка увидела, как мужское лицо смягчилось и исказилось от сожаления. Северус уже собирался отстраниться, и Гермиона инстинктивно протянула руку и схватила его за рубашку.       Они уставились друг на друга. Гермиона опустила руки, расстёгивая его рубашку.       —Прекрати, — его голос всё ещё был тёмным и хриплым от алкоголя, но больше не выражал ни презрения, ни команды.       — Я сказал тебе остановиться.       Она добралась до последней пуговицы и как раз в тот момент, когда её пальцы собирались схватиться за кожаный ремень, удерживающий его брюки, рука вокруг её шеи сжалась.       — Хорошо, — его губы были в нескольких сантиметрах от её губ, когда Северус прижал её спиной к стене. Рука, которая до этого ударилась о стену над ней, теперь больно сжимала бедро, отправляясь в путешествие вверх по её телу. Она дрожала под его прикосновениями, больше от предвкушения, чем от страха. Гермиона уважала его власть и способность добиться чего угодно, но не боялась этого человека. На самом деле она доверяла ему больше, чем кому-либо ещё в своей жизни. Правда, сейчас она не была уверена как понимать его поведение. Северус был разгорячён, слегка пьян и касался её гораздо грубее, чем когда-либо прежде. Он схватил её за грудь и сжал, заставив захныкать от болезненной хватки, но она не закричала.       — Посмотрим, насколько тебе нравится доставлять мне удовольствие, — он без сопротивления стянул её платье. Когда Гермиона попыталась прикрыть грудь, Северус схватил её за руки и поднял их над головой.       — Почему ты прикрываешь своё тело, если мне приятно его видеть? Зачем тебе прикрывать своё тело, если ты так явно хочешь, чтобы я прикоснулся к нему?       Он отпустил её руки, и она позволила им упасть, не пытаясь больше прикрыть грудь. Северус расстегнул ремень и спустил свои брюки до лодыжек. Наступил краткий момент, когда Гермиона подумала, что сегодня вечером он пойдёт дальше, чем в прошлом, но впервые Гермиона не хотела этого. Это было не так, как она хотела. Гермиона не хотела, чтобы Северус был пьян и зол. Она хотела его, но сейчас это был не он. Её мысли были прерваны, когда мужчина схватил её.       — Я же говорил тебе, я… — он покачал головой. Северус был явно расстроен. Гермиона положила в успокаивающем жесте руку ему на грудь, отпуская Северусу всё, что его беспокоило.       — Помни, что это то, чего ты хотела, — сказал он, толкая её вниз по стене.       Гермиона почувствовала облегчение от того, что Северус не собирался лишать её девственности в момент пьяного гнева. Она предполагала, что это не может быть намного хуже, чем первые две ночи, когда он явно пытался отпугнуть её. Боже, как же она ошибалась. Северус вымещал на ней все свои обиды и злость. Он был гораздо грубее, чем когда-либо прежде. Он зажал её между собой и стеной, которую использовал для опоры, и её голова ударялась об неё, встречаясь с особенно сильными толчками. Северус схватил её сзади за шею и удержал на месте. Он трахал её рот быстро и грубо, не давая ей ни отдышаться, ни проглотить слюну, ни вытереть слёз, бегущих по лицу. Ему потребовалось немного времени, чтобы кончить. Северус отстранился, и Гермиона рухнула на пол.       Его глаза были широко раскрыты от шока, когда он смотрел на неё. Наступила тишина, разбавляемая рыданиями, которые Гермиона не могла подавить.       — Я не… — он покачал головой, словно отрицая реальность того, что произошло. Северус отшатнулся, не глядя ей в глаза и выглядя совершенно потрясённым своими действиями.       — Я так…       Впервые Северус Снейп вышел первым, оставив Гермиону одну в своей библиотеке. Она сидела на полу, прижимая к груди ночную рубашку, пытаясь понять, что же только что произошло.