Полгода назад
— Скажи, что ты пришел просить прощения за то, что не стал есть то, что я приготовил для тебя. — Джин сидел за своим рабочим столом, подписывая какие-то бумаги, не слишком заостряя внимание на том, что там было написано, прекрасно зная, что Чон Хосок не пропустил бы подлянку. — Ну, должен же быть у тебя хоть один недостаток... Хотя, вообще я пришел сказать спасибо за костюм. — Мягкий, чуть заискивающий тембр, и Джин просто не мог не поднять глаза, заметив, что Бэкхен стоял прямо напротив его стола. В мире было много вечных вопросов, один из которых — откуда у человека могут быть такой потрясающей длины ноги?.. А Джин имел безупречный вкус, поэтому смог подобрать крой, который самым беспощадным образом теперь воздействовал на его и так не успевшее отойти после перенесенной ночи воображение. Черные узкие брюки с матовыми, не слишком выбивающимися из классики, но все же делающими свое дело лампасами, которые дополнительно вытягивали ноги, и приталенный пиджак, с вторящими лампасам лацканами и окантовкой карманов. В сочетании с черной шелковой рубашкой, которую Бэкхен прямо при нем стал расстегивать, ослабляя слишком официально застегнутый воротник… Джин поднялся, обошел стол, на который присел, скрестив на груди руки. — Ты обижаешься, но я, кажется, с утра успел доказать свою преданность тебе… — Бэкхен расстегнул пиджак, небрежно бросив его прямо на стол, чтобы затем встать напротив Джина, схватившись за его предплечья. — Так же как ты успел… — Хитрый, демонически черный прищур, и такая же по силе воздействия полуулыбка, которая таяла вместе с тем, как губы приближались к губам Джина. — Успел покормить меня. И я уже прошу добавки. А ведь Джин на самом деле был обижен, что Бэкхен слишком категорично отказался от завтрака. А потом вспомнил длинные ноги на своих плечах, тонкие пальцы на своем члене, а теперь смотрел в эти глаза, которые вынимали из него душу, и… смирился. — Я должен сказать тебе спасибо? — Джин расплел руки, упираясь ими в столешницу по бокам от себя, пока Бэкхен нежно взял его за шею, прильнув к нему, воспользовавшись тем, что Джин удобно расставил ноги. — Только если это был твой первый и последний секс. Но я принимаю только в денежном эквиваленте. — Бэкхен перешел на шепот, продолжая дразнить поцелуем приоткрытые губы Джина. — Ты предлагаешь мне сделку? — Теперь Джин отстранялся, когда губы Бэкхена, наконец, подобрались достаточно близко, почти в притирочку. — Я предлагаю тебе перестать скрываться. В конце концов, ты здесь главный и тебе должно быть все равно по поводу того, что будут говорить. Потому что мне все равно. Пока у меня будет возможность просыпаться рядом с тобой. — Бэкхен улыбался, затем все же поймав губы Джина. — Они в любом случае догадались, судя по тому, как часто я стал заходить к тебе. И как косо они стали на меня смотреть. — Его рука оказалась на бедре Джина, затем мучительно медленно заскользив вверх, как будто нечаянно опустившись на ширинку. Нечаянно, но его прямой, всегда настаивающий на своем взгляд говорил обратное. — И готов заходить еще чаще… Потому что… — Пальцы стали настойчивее, пока взгляд Джина перестал выдавать в нем хотя бы зачатки рассудка, заволоченного возбуждением. — Я слишком хорош, чтобы терять время. Как и ты. — Ммм… — Джин чувствовал, как проваливается в эмоции, испытанные ночью, когда они впервые уединились в его спальне, теперь подставляясь под настойчивые пальцы. — Напомни мне дать тебе мелочи на мороженое.Здесь и сейчас
— Тэ, я сам. — Джин коснулся плеча Тэхена (который, кажется, пока не смог разглядеть трагедию в этом вскрывшемся подвохе с ужином), мягко улыбнувшись, затем повернувшись к Бэкхену, сделав улыбку вежливо-дежурной. — Пойдемте, господин Нам, столик ждет. Бэкхен вежливо склонил голову, успев улыбнуться вполне приветливо Тэхену, который задумчиво смотрел им вслед, а после обратился с чем-то, очевидно, рабочим к Хосоку. Джин уверенно следовал к столу, пока Бэкхен озирался по сторонам с какой-то странной улыбкой. — Скажи, ты выбрал этот костюм, чтобы спровоцировать меня на ностальгию? — Джин занял место, решив не ухаживать за своим гостем, который и не надеялся на такое обхождение. — Честно сказать, это до сих пор мой самый стильный и при этом эффектный выход. Только я заменил черный шелк на черный хлопок. — Бэкхен расстегнул пиджак, демонстрируя лаконичную футболку с глубоким овальным вырезом, который во всей красе демонстрировал его заточенные ключицы. — У тебя прекрасный вкус. И это очень видно по твоему метрдотелю. — Бэкхен улыбнулся многозначительно, пока Джин напрягся. — Одеваешь его для себя. Честно признаться, я не думал, что всё так быстро закрутится. — О, Бэк… — Джин откинулся на спинку кресла. — Ты набивал себе цену, потому что хотел подарить себя подороже. Здесь немного другая история. Тэхен не принимает наличность. — Я понимаю. — Бэкхем улыбнулся, кивнув. — У художников другая валюта. Джин собирался получить уточнение, но к ним уже подошла официантка, которая как будто специально не смотрела на Бэкхена, спокойно откинувшегося на спинку кресла и умиротворенно улыбающегося. — Господин Ким. Прошу. — Она протянула ему меню, улыбаясь. — Готовы сделать заказ сразу? — Хани, не нужно делать вид, что мы не знакомы. — Бэкхен скрестил на груди руки, пока девушка очень медленно, не скрывая своего презрения, повернула к нему голову. — Я здесь по делу. Это деловой ужин. И можешь не пытаться плюнуть мне в бокал. — Деловой ужин? Ты стал бизнесменом? О, господин Нам, то, что ты перестал профессионально подлизываться и таскать из чужих карманов мелочь, еще не значит, что ты стал солидным человеком. — Она ядовито улыбнулась, протянув ничуть не обидевшемуся Бэкхену меню. — Тем временем, это ты мне теперь прислуживаешь, а не наоборот. — Господин Нам, следите за своим языком. — Джин изучал меню и выглядел вполне миролюбиво, но в голосе слышалась та власть, которой он на самом деле обладал, являясь безраздельным владельцем этого места. Являясь человеком, которому Бэкхен, несмотря на все свои попытки, не мог перечить, в последний момент всегда сдаваясь перед его тихой силой. — Вашему отцу бы не понравилось, как вы выражаетесь в адрес человека, который обеспечивает ваш комфорт. Имейте уважение и обязательно получите его взамен. То, что я заключил сделку, не значит, что я буду спокойно вслушиваться в ваш яд. Бэкхен теперь только глазами метал молнии, начав тарабанить по темно-синей скатерти, пока Хани смотрела на него с чувством… морального самоудовлетворения. Она была отмщена. — В таком случае, ей стоит также передо мной извиниться. И я извинюсь в ответ. — Справедливо. — Джин медленно оторвал от меню свой взгляд, чуть развернувшись к официантке. — Мин Хани, я прошу тебя извиниться перед моим гостем. Я уверен, что господин Нам перестал быть высокомерным и беспринципным приживалой, поэтому твои слова могут его обидеть. Он мой деловой партнер, и я очень не хочу, чтобы у него остались негативные впечатления от посещения этого места. Повторюсь, в качестве моего гостя. — Слушаюсь, господин Ким. — Хани пыталась скрыть улыбку, увидев мягкий кивок Джина, который перевел на Бэкхена полный вежливого участия взгляд. — Господин Нам, я прошу прощения, если успела вас обидеть. — Извинения приняты. В свою очередь… — Нельзя было теперь точно сказать, не подавал ли Бэкхен виду или просто не воспринял слова Джина на свой счет. — О! — Хани подняла руку. — Засуньте, пожалуйста, свои извинения себе в… — Девушка улыбнулась. — В кармашек. Между нами никаких обид. — Вот и прекрасно. — Джин отложил меню. — Крошка, передай шефу, что я полагаюсь на его вкус, а для господина Нама пусть приготовит овощную тарелку и побогаче, но в соус добавит соевый йогурт, потому что мой дорогой гость вегетарианец и очень избирателен во всем, что касается кулинарии. Это нужно учесть. — Хорошо, господин Ким. Будет исполнено. — Хани поклонилась и, взяв меню, направилась в сторону кухни. — Замечательное представление. — Бэкхен схватился за запотевшую бутылочку минеральной воды, самостоятельно наполнив свой бокал. — Ты знаешь толк в представлениях, я помню. — Джин кивнул, пока Бэкхен поднял на него задумчивый взгляд. — Я сознался в том, что присвоил себе наличность, но не в неверности, которая привиделась твоему брату. Поэтому может я и приживала, но уж точно не беспринципный. — Он надул губы, которые затем все же искривились в злой ухмылке. — Я не хочу в это вникать. Это дела давно минувших дней. И если ты намерен постоянно к ним возвращаться, мы не сможем наладить нормальное общение. — Джин придвинулся к столу. — Я понимаю, тебе сложно в это поверить, но меня больше это не волнует. — Просто… Скажи, неужели всё было так плохо? Неужели ты страдал настолько, что люди, тебя окружающие, меня теперь ненавидят, при том, что им я уж точно не успел сделать ничего плохого. — Бэкхен повторил позу Джина, который мог теперь перестать чувствовать себя хозяином положения. Потому что давно перестал думать о хорошем, что было между ними. Потому что это только препятствовало процессу заживления. — Я не снимаю с себя ответственности за обман, но… Это не повод. — Это не повод вспоминать теперь то хорошее, что было. Я согласен. — Джин опустил глаза, затем посмотрев куда-то в сторону. Он кого-то искал. — Потому что откликается, да, Джин? — Бэкхен был серьезен, без тени злорадства. — Во мне тоже. — Нет, Бэк. Не откликается. — Джин улыбнулся, подняв руку, и Бэкхен посмотрел в ту же сторону. — Как вам атмосфера, господа? — Жизнерадостно улыбающийся Тэхен остановился рядом со столиком, положив рук Джину на плечо, затем пальцами скользнув к его шее, сделав этот жест достаточно интимным, чтобы Бэкхен смог его оценить. — Передайте хозяину, что за атмосферу он должен выписать вам премию. — Джин испытывал явный эмоциональный подъем, смотря теперь на Тэхена, во взгляде которого… Были их тайны на двоих. И эмоции. Джина не нужно было спасать от Бэкхена, потому что спасение утопающего дело рук самого утопающего, но ему в любом случае не помешает уверенно сжимающая его пальцы рука. И он бережно взял ладонь Тэхена, приложив к своим губам. — Я слишком скромен — мне будет достаточно… — Тэхен наклонился к уху Джина, что-то быстро шепнув, от чего улыбка на губах Джина стала еще шире, пока Тэхен выпрямился. — Приятного отдыха, господа. И в спину удаляющемуся Тэхену, который успел подойти к еще нескольким столикам, озаряя весь обеденный зал своей неисчерпаемой энергией, было направлено два взгляда. — Клин клином… Я понимаю тебя. Это достойная замена. — Бэкхен вздохнул, пока Джин… — Тебя невозможно заменить, Бэк. — В его обычно спокойном голосе появилось раздражение. — И ты знаешь, почему. И это не комплимент. Бэкхен взял минуту на раздумье, затем низко опустив голову. — Ладно. — Он выложил перед собой руки, на которые Джину теперь смотреть не хотелось. Он мог не смотреть. Не потому, что у него рядом были другие руки. Он мог не смотреть, потому что именно эти руки его не привлекали. Не должны были привлекать. — Я признаю. Я пытался вывести тебя на эмоции и заставить вспомнить то, как нам было хорошо. Я признаю, что этот план не удался. И то, что у меня в любом случае больше нет шансов. Я обещаю, что впредь буду держать себя в рамках. Но только если ты, в свою очередь, пообещаешь не вспоминать мне мои грехи. Раз уж мы согласимся на холодный нейтралитет. — Если ты будешь находиться в рамках, я также буду их придерживаться. — Джин уверенно кивнул, с облегчением выдохнув где-то внутри. — Я не держу на тебя зла, и надеюсь, что нам удастся найти общий язык в контексте делового сотрудничества. И более того, я готов помочь тебе адаптироваться к большому бизнесу, на примере нашего контракта, потому что, как я понял, господин Нам серьезно настроить приобщить тебя к семейному делу. Бэкхен поднял голову, довольно улыбнувшись. — Мне отец так и сказал. Что я должен на тебя равняться. И я готов. — Это жест доброй воли, потому что я сам был на твоем месте. Я не предлагаю тебе дружбу, Бэк. Хочу, чтобы это было ясно. И доверять буду просто потому, что за контракт пока ручается твой отец, который не успел запятнать свою порядочность в моих глазах. — Они договорились держаться в рамках, и Джин теперь их строго обозначал. Пока Бэкхен вздохнул, покачав головой. — Не перестаю удивляться, как в тебе может это уживаться... Мягкость и твердость. Контрастное сочетание, которое… Восхищаться я тоже не перестаю. И могу только повиноваться. — Вот и славно. — Джин уже заметил приближающуюся к ним Хани, с аппетитно обставленным подносом. — А теперь предлагаю тебе насладиться кухней и атмосферой. И хотя бы попытаться поговорить о деле.* * *
Джин проводил Бэкхена, с сомнением наблюдая за тем, как он как будто искренне любезничал с Тэхеном, при нем же, как будто пытаясь заслужить очки, договорившись о встрече по поводу своего портрета... И даже Хоби, кажется, на прощание ему улыбнулся. Теперь Джин с сомнением сидел в собственноручно и для Тэхена воссозданной оранжерее и думал. Обо всем и сразу, но солирующей была мысль о том, что он не доверял Бэкхену и ожидал от него подвох. И под этими сомнениями, Джин прекрасно отдавал себе в этом отчет, не было реальных оснований, кроме его до сих пор отдающего под лопаткой и заставляющего кривиться романтического опыта. Хотя, скорее это был опыт жизненный, который должен был научить его сначала проверять, а потом доверять, а он кинулся в омут с головой. Как с Тэхеном, но с Тэхеном было совершенно другое дело, и Джин тоже отдавал себе в этом отчет. С Тэхеном он доверялся не своему члену, а чему-то более осознанному. Мог бы сказать сердцу, но это звучало бы немного высокопарно, а то, что обычно звучит возвышенно, не внушает доверие, отдавая клише. Он просто относился к Тэхену по-другому, вот и все. И он мог это оценить объективно, потому что как никто другой знал о своих чувствах к Бэкхену. И в любом случае, он теперь будет на чеку и в любой момент сможет распознать нечестную игру. Ну и, в таком же любом случае, оставался шанс на то, что Бэкхен смирился, а Джин не был настолько честолюбив, чтобы тешить себя надеждами по поводу собственной незабываемости. Он откинулся на спинку стула, смотря в окно и одним глазом наблюдая за тем, как довольные и улыбающиеся гости покидали его ресторан. А потом запрокинул голову, когда ощутил в волосах осторожные пальцы, оставляющие после себя приятные и очень нужные мурашки. — Я почти закончил. — Тэхен наклонился к его уху, нежно прикусив мочку. — И я надеюсь, что ты подождешь, пока я попасусь на кухне, потому что я жутко голоден. Джин задумался. И задумался так глубоко, что вздрогнул, когда заметил вдруг опустившегося перед ним на корточки Тэхена. — Господин Ким, что такое? — Он хмурился, но в его голосе была забота и беспокойство, которые позволили Джину решиться на… На полшышечки. — Я… Я понимаю, что это бестактно, напрашиваться в гости, когда… Он не успел договорить, потому что Тэхен вдруг поднял руку, быстро обернувшись на дверь. А затем он повернулся к Джину как будто с облегчением. — Показалось. И прежде чем ты повторишь, потому что я задумался… Я приглашаю тебя к себе в гости! Удивительная способность — рубить на корню неловкость. Тэхен смотрел на него, многозначительно прищурившись, а потом широко улыбнувшись. И это было совершенно другое. Как будто тебе, наконец, самый достоверный источник показал, как должно быть на самом деле. — Я приготовлю для тебя ужин. Ты не возражаешь? Прямо сейчас закажу продукты, и к моменту, когда я припаркуюсь у твоего дома, они уже будут доставлены. — Джин сказал это на одном дыхании, пока Тэхен смотрел на него постепенно округляющимися глазами. — Как ты… на это смотришь? — И я смогу тебе помочь? — Тэхен в один миг стал серьезным, и Джин перестал даже предполагать, какие эмоции он испытывал по этому поводу. — Как захочешь. — Он растерянно пожал плечами. — А… Ты захочешь? — Да! — Тэхен уверенно кивнул, а потом, взяв Джина за руки, широченно и квадратно улыбнулся. — Я обожаю смотреть, как другие готовят! И уже обожаю смотреть, как готовишь ты. Ужин для меня. Вообще, я готовить не умею совершенно, и любое появление в моем доме домашней еды — это событие. У меня осталась посуда с тех времен, когда для меня готовил Чимин, но ты… Ох, я уже представлю, насколько это будет вкусно! Тэхен, кажется, пребывал в полне себе искреннем восторге от этой затеи, и Джин физически ощутил, как внутри него, до этого безвольно валяясь, поднялось настроение. А потом в голову Джина забралась мысль о том, что Тэхен может подумать, что он теперь просто подмазывается после ужина со своим бывшим… — Тэ, только это не потому что… — Джин больше всего на свете теперь не хотел, чтобы Тэхен понял что-то неправильно, потому что он боялся, что он поймет что-то неправильно. — Шшшш, побереги голос, чтобы командовать мной на кухне. — Тэхен поднялся, приложил к губам Джина палец, затем их мягко поцеловав. — Я всё знаю. И в отличие от тебя реально голоден! Он по-детски надул губы, и Джин сразу почувствовал себя ответственным, взявшись за смартфон. — У тебя пятнадцать минут, чтобы закончить свою смену. Тэхен оглядывал красивые картонные пакеты, в которых находились красивые лаконичные упаковки, в которых, в свою очередь, лежало то, что он потом будет есть. А еще Тэхен оглядывал Джина, которые со знанием дела и безумно красиво сосредоточенным лицом опустошал пакеты, выкладывая продукты, рядом с той утварью, что он почти официально запросил у Тэхена, вроде глубокой сковороды, разделочной доски, ножа и прочего важного и нужно, что Тэхен благоразумно обходил стороной. — Знаешь, Джинни. — Он уселся на стул, напротив Джина, подпирая голову двумя руками. — Если бы здесь был Чим, он бы сразу принялся тебя спасать… Когда он готовил, я сидел на безопасном расстоянии и только хлопал ластами, открывая рот, как морской котик, чтобы он дал мне что-то вкусненькое. Не буду врать — мне нравится такая роль, но… — Так, морской котик, тебя будет ждать стеклянная лапша с тонко порезанной говяжьей вырезкой, жареными эноки в остро-сладком соусом… — Только не очень остром. — Тэхен уже пытался договориться со своим слюноотделением, пока Джин посмотрел на него сосредоточенно и задумчиво. — Не любишь острое? — Он прищуривался, как будто теперь прямо в уме менял рецепт. — Нет. — Тэхен отрицательно помотал головой, и Джин улыбнулся. — Только чтобы чуть-чуть грело губы, но не сильнее. — Будет исполнено. — Джин многозначительно улыбался, затем вновь вернувшись к задумчивому созерцанию. Которое прервалось почти испуганным взглядом. — Соус красный, масло на сковороде… — Он оглядел свою рубашку. — И чек из химчистки. — Ой, ну это совсем не проблема. — Тэхен тут же поднялся. — Я дам тебе что-то из своего, что не жалко испачкать, а потом — всем рассказывать, что в этом готовил сам Ким Сокджин. — Тэхен гордо нахмурился, затем улыбнувшись. — Или просто надевать, когда совсем по тебе заскучаю. Трогательно, правда? Слишком трогательно. — Подойди? — Джин развернулся от стола, который Тэхен обошел, чтобы… получить поцелуй. Настоящий. В смысле, не просто дилетантский чмок, а прямо… несмотря на то, что без языка, пылкий и чувственный поцелуй. Хотя, тут секрет был в пухлых губах и том, как Джин уверенно сжал его шею одной рукой. Захотелось растаять и не устоять на ногах. — Ты чудо. — Оооох, я уже хочу, чтобы ты готовил здесь каждый день… — Тэхен только теперь ощутил, как устал, расслабившись под настойчивостью губ. Но его воодушевляла мысль о том, что всё самое интересное было впереди. И именно с этой мыслью он отправился в спальню, чтобы найти для Джина свою самую любимую футболку и молниеносно переодеться во что-то менее претенциозное, чем делающий его похожим на Джеймс Бонда костюм. Потому что так любимая футболка станет еще любимее. Потому что Тэхен был очень чувствителен к запахам, а значит… Он будет вспоминать каждый раз и улыбаться. Он такое только в кино видел, но если кто-то такое придумал, значит, и в обычной жизни такое возможно. Но когда Тэхен вернулся на кухню, беспечно размахивая просто скроенным хлопком, он остановился. — Я не дам тебе футболку. Извини, но сегодня ты готовишь так. В одежде Джин не производил впечатление атлета. Да, по нему угадывалось, что он знает, что такое спорт, и не понаслышке от каких-нибудь дальних и неспортивных родственников, но теперь, когда Тэхен увидел его плечи… Захотелось заплакать. Потому что Тэхен не знал других способов выразить одновременно восторг и… ну, что-то сексуальное, потому что подсознательное само подсовывали ассоциации к такой мужественной телокомплекции. Идеально мужественной. Господи, он должен это нарисовать! Но до этого облизать. Покусать. Помять. И все одновременно и на протяжении… — Только из уважения к хозяину этого дома. Обернувшийся через плечо Джин, который теперь стоял рядом с мойкой, теперь самодовольно улыбался. Тэхен знал, почему. Он пялился как идиот. Но почему его это не смущало?.. Его смущали эти плечи. Если Джин сходил с ума по его пальцам, то Тэхен уже лишился своего интеллектуального запаса из-за его плеч. И он, как завороженный, отбросил футболку на диван, а сам направился к Джину. Как будто его кто-то подталкивал в спину. Наверное, это был взгляд Джина, который до сих пор смотрел на него из-за плеча. У него были такие руки, как будто он умел хорошо отжиматься. Никакой пошлой накаченности — только уместная и интеллигентная сила. Которой Тэхен сразу коснулся кончиками пальцев, медленно пробежав ими до плеч. — Я… уже поел. — Он приложился к упругой коже губами, и на лице Джина появилась неожиданно смущенная улыбка, заставившая его все же сдаться и опустить голову. — Это лучшее, что мне доводилось видеть. И целовать. И я бы съел, но ты вряд ли будешь готовить себя. — Знаешь, примерно такие мысли и эмоции были у меня тогда, когда ты первым обнажился. Так что, здесь один — один. — Джин включил воду, что-то намывая в дуршлаге. — Ты еще хочешь мне помочь? — Я хочу тебя… Помочь, да. Да, помочь. — Тэхен мигом пришел в себя, потому что одними плечами, какими бы выдающимися и развратно сексуальными они ни были, не наешься. — Давай я помою. С этим я справлюсь! — Спасибо. — Джин освободил Тэхену место у мойки, теперь думая о том, что полуголым готовить ему еще не доводилось. Но реакция Тэхена… Возможно, это войдет в привычку. – Ты помоешь салат, ростки, грибы, а я пока займусь мясом. А потом мы вместе будем готовиться соус, чтобы грело твои губки, а не пыталось спалить твой желудок. Тэхен сосредоточенно кивал, на самом деле почувствовав себя на кухне не просто приятной, но бесполезной персоной, а прям… как минимум помощником повара, у которого до сих пор были беспощадные к его тонкой душевной организации плечи. Но Тэхен выдохнул, заглянув в дуршлаг, начав сразу бережно промывать каждый листик и крошечную грибную шляпку. Он был очень ответственным и не мог подвести Джина, потому что в другом случае, он не сможет помогать ему и будет только, как голодный птенец, сидеть, открыв рот. Вместо того, чтобы самостоятельно таскать с разделочной доски то, что ему доверят приготовить. И на этой мысли он взял из дуршлага несколько сочных зеленых соевых ростков, засунув в рот. Трава. Смотреть приятно, но есть… Не очень. И Тэхен поморщился, продолжив намывать овощи. А потом, когда он вызволил всё из дуршлага на поднос с бумажными полотенцами, которыми заботливо их укрыл, чтобы они не замерзли после душа, он уселся на стул, который поставил поближе к плите. На которой уже происходила магия. Как и в миске рядом, в которой уже отдыхала лапша. Запахи были просто нереальные. Тончайшие кусочки первоклассной говядины, скукоживаясь на горячей сковороде, все соки оставляли себе, а вот аромат… Тэхен прикрыл глаза. А потом сразу открыл, чтобы ничего не пропустить. Потому что Джин готовил со знанием дела, очень уверенно обращаясь со всей посудой и продуктами. Тэхен завидовал. Завидовал сам себе, что у него был такой мужчина… Эта мысль до сих пор казалась нереальной, но ему пришлось поверить, когда Джин взял с тарелки с обжаренным мясом кусочек, подул на него, затем предлагая Тэхену. Который открыл рот. Готов был так сидеть все время, но захлопнуться все-таки пришлось, чтобы жевать. Сочно. Мягко. — Еще. — Он вновь открыл рот, серьезно смотря на Джина, который засмеялся, аккуратно взявшись за его подбородок, чтобы рот закрыть. — Тогда целуй. И побыстрее. Пока я… Не упал в голодный обморок или не захлебнулся слюнями. Цунами из слюней, потому что здесь не только вкусно пахнет, но и вкусно выглядит. Особенно повар. Джин всегда себе представлял это именно так. Совместная готовка, которой легко можно заменить свидание. Если бы он ни был за рулем, они могли открыть бутылочку вина… И целоваться. Чтобы в последний момент спасти мясо от сожженной участи. Что удалось Джину, когда он в этот самый последний момент оторвавшись от губ Тэхена, успел перевернуть кусочек вырезки. А после вновь началась магия… На сковороду, на которой были следы чуть присмажившегося мясного сока, Джин налил немного воды, которая тут же начала ароматно бурлить, затем кинув туда сразу все зеленые ингредиенты и грибы, над которыми успел посомневаться лишь минуту, решив, что и тушеные они будут великолепны. — А теперь соус. Он взял плошечку, в которую начал прямо на глаз выливать и высыпать содержимое бутыльков и баночек. Красный перец, мед, соевый соус, кунжутное масло, сахар, соль, рисовый уксус… Что-то еще, что Тэхен не успел распознать, переводя голодный после всех запахов взгляд с красной плошки на сосредоточенного Джина и обратно. И вот он снял первую пробу. Поморщился. Начал что-то еще добавлять, украв из сковороды немного бульона. Кажется, второй замес ему угодил больше, потому что он взял ложечку и протянул ее Тэхену. — Пробуй. Тэхен попробовал. Подумал. Губы грело, во рту было сладки-кисло-пряно и при этом чувствовался вкус мяса и кунжута. Он обожал кунжутное масло. И уже обожал этот соус, который смог бы вычерпать ложкой. — Нравится? — Джин был сосредоточен, и как только Тэхен кивнул, он выложив сразу весь соус в сковороду, добавив замоченную лапшу. Тэхен поднялся, чтобы заглянуть внутрь, и уже приготовился потерять сознание. Это выглядело так вкусно, что он явно не сможет дождаться, когда блюдо остынет. А Джин накрыл его крышкой, будто спасая теперь от бессовестного покушения. — Потомится и впитает в себя весь соус, особенно лапша. Потом я открою крышку, чуть его выпарю, чтобы сконцентрировать вкус, и после уже можно будет есть. И завтра все еще будет вкусно, потому что соус продолжит впитываться в мясо и овощи. — Джин следил за тем, что происходило под крышкой, после развернувшись к Тэхену. — Всё просто. — Я умру, если не попробую это в ближайшее время, Джин. Я серьезно. — Тэхен сосредоточенно нахмурился, а потом решил не терять времени, усадив Джина на стул и схватившись за его плечи. — Шеф, позвольте вас немного расслабить перед подачей. Это было даже лучше, чем в его фантазиях на заданную тему.* * *
Можно ли было закончить этот день лучше? Однозначно, нет. И в этом Тэхен успел убедиться уже бесчисленное количество раз, переваривая самый вкусный ужин на коленях у Джина, который задумчиво, но при этом очень ласково перебирал его волосы. И рассыпающиеся по скальпу мурашки самым правильным образом сочетались с чувством сытости. А Джин проследил за тем, чтобы Тэхен не переел и не чувствовал тяжести, сразу его предупредив о том, что спать лучше ложиться не меньше, чем через полтора часа. А еще он успел повиниться по поводу того, что выбрал не слишком легкое блюдо для слишком позднего ужина. Тэхен не спорил — он только целовал, теперь не зная, как еще выразить свою благодарность. — У тебя золотые руки, Ким Сокджин. — Он взял ладонь, которая рассеянно поглаживала его сытое и довольное пузо, будто подстегивая процесс переваривания, и поднес к своим губам, при этом чуть больше запрокинув голову, чтобы посмотреть на реакцию Джина. — Спасибо. Это взаимно. — Джин, пользуясь тем, что Тэхен теперь сжимал его пальцы, поднес их руки к своим губам, приложившись к руке Тэхена. — Я рад, что тебе понравилось то, что я приготовил. — Знаешь, Джинни, я могу тебя уверить, что совершенно не обижусь, если ты захочешь это повторить. Правда. Ты официально и вполне легально можешь приезжать ко мне в любое время и готовить. Но в следующий раз, ты тоже будешь есть. — Тэхен насупился, но в сочетании с тем положением, что он занимал, это было очень забавно, и Джин улыбнулся. — Я не помню, когда последний раз готовил для своего парня. — Он звучал так задумчиво, будто до сих пор пытался вспомнить. — Я не помню, чтобы с кем-то чувствовал себя как дома, а не как на свидании или просто специально организованной встрече, для которой удалось выкроить время. Постоянно… Что-то мешало в голове. Или не в голове… Может, обязывал статус. Зачем готовить дома, если ты можешь позволить себе ужин в дорогом ресторане... Особенно, если у тебя у самого есть ресторан. Почему-то все думают, что это привилегия. А я всегда был уверен, что если позову на ужин домой, заставлю думать, что продешевил. Не захотел тратиться. При том, что находился в серьезных отношениях. — Какие-то у тебя были неправильные парни до этого. — Тэхен поморщился. — Как можно думать ГДЕ, если главное здесь всегда С КЕМ? Это же элементарно и просто. Тем более в ресторане у тебя никогда не будет возможности развалиться на диване в объятиях своего самого правильного парня, который одним своим присутствием всегда повышает жизненный тонус и освещает все возможные перспективы. Хотя… — Тэхен задумался, и Джин стал сразу слушать еще внимательнее. — У меня такого не было. — Какого такого? — Ну, серьезных отношений. Настолько, чтобы… Не знаю, как сказать. — Тэхен вздохнул. — Вот бывает, ты видишь человека, идешь с ним на свидание и понимаешь, что это серьезные отношения. А иногда… Они сменяются слишком быстро, увлечения, или просто нет этого ощущения… Это ведь всё идет изнутри, а не из головы, когда ты просто осознаешь, что это серьезно. Ты это должен чувствовать. Прямо ощущать, что находишься именно в серьезных отношениях, а не просто отношениях. Это состояние души. И хорошо, если оба думают об этом одинаково. — А у нас серьезные отношения? Заданный вопрос заставил Тэхена подняться и посмотреть на Джина с недоумением. — А у нас серьезные отношения? — Он отозвался эхом. — Ты не должен это озвучивать мне, как и я тебе. Озвучишь и сразу навесишь ярлык. И так и начнешь это воспринимать. Знаешь, некоторые вступают в брак и продолжают жить вместе только потому, что над ними горит вывеска БРАК. А если бы ее не было, сбежали бы друг от друга и были бы еще счастливее. Так и с серьезными отношениями. — Но ты ведь сказал, что это можно почувствовать чуть ли не на первом свидании… — Джин смотрел на Тэхена так, как смотрят начальники, пытающиеся добиться от своих подчиненных признания. — Сказал. — И чтобы убрать эту формально, Тэхен забрался к нему на колени, обняв за плечи, которые уже, на безопасном расстоянии от плиты были вновь укрыты рубашкой. — И? — Джин явно не отчаялся услышать ответ. — И... что? — Тэхен округлил глаза. — Это не только ярлык, но и гарантии. Уверенность. — Джин еще не начал возмущаться, но Тэхен уже хитро улыбнулся. — Хочешь, я покажу тебе, что такое настоящие гарантии? — Ну? — Кажется, Джин был скептически настроен, и когда Тэхен потянулся к нему, постарался отстраниться. — Это перевод темы. — Я же сказал, что покажу тебе, а не объясню словами. Перестань искать подвох — его просто нет. — Тэхен расслабленно улыбнулся. — Ты до этого загонял себя в рамки гарантий, и сам же попал в ловушку. Неужели, тебя спасло, что это были серьезные отношения? Разумеется, нет. Потому что эти гарантии они лишь успокаивают тебя, но ничего не гарантируют. Гарантирует другое. Взгляд. — Тэхен побудил Джина откинуть голову на мягкую спинку, теперь смотря на него чуть сверху. — Когда на тебя смотрят так, как будто хотят съесть и, при этом, обрыдаться и покончить с жизнью, после того, как ты закончишься и начнешь перевариваться. Сложно? Но ты ведь чувствуешь. — Он продолжал смотреть в глаза Джина, при этом улыбаясь лишь самыми уголками рта. — Это и сексуальное, и романтическое, и родственное. Присмотрись, и ты увидишь. Или не увидишь. — Пальцы Тэхена медленно скользили по лицу Джина, пока его взгляд остановился в его глазах. — Или преданность. Преданность во взгляде невозможно скрыть и очень легко распознать. И другие очень важные качества и эмоции, которые не ставят рамки, а просто греют тебя. — Тэхен тепло улыбнулся, затем нагнувшись чуть ниже, приблизившись к губам Джина. — И поцелуи это тоже гарантии. Недаром есть мнение, что поцелуи это намного интимнее чем секс. Это разговор сердец, который нельзя услышать просто потому, что он заглушается прижатыми друг к другу губами. — И Тэхен приблизился еще немного, пока Джин совершенно замер, весь обратившись в слух. — Это возможность не пытаться выражать чувства и эмоции словами. Ты… Просто расслабляешься, прикладываешься к губам, и всё становится ясно. И это тоже гарантии. И ты не можешь со мной поспорить. — И ты после этого не можешь эти гарантии мне дать? Что ж… — Джин поджал губы, закатив глаза, пока Тэхен рассмеялся, запустив пальцы в его волосы. — Ты умный и при этом глупый. Слушаешь свою умную голову тогда, когда нужно прислушиваться к глупому сердцу. Находишь нужный момент, и сердце тоже становится умным, ведя тебя по правильному пути. — Я буду конспектировать за тобой, но теперь… — Джин улыбнулся. — Я просто хочу, чтобы ты поцеловал меня. И Джин прикрыл глаза, потому что знал, что его желание будет исполнено. Потому что, если прям положить руку на сердце, его теперь не заботили гарантии. В данный момент ему нужны были только губы, которые почти нашли его, в тот момент, когда сильные пальцы оказались на его затылке, пока вторая рука так и осталась в волосах. И губы соединились, чтобы дать возможность сердцам пообщаться тет-а-тет. Раньше Джин бы посчитал подобное сравнение чем-то пошлым, но теперь… Он на самом деле мог различить в поцелуе эмоции и оттенки, не ограничиваясь лишь очевидным. А сейчас Тэхен просто накрывал его губы своими, мягко, открыто, тепло от прерывающегося горячего дыхания, которое всегда торопилось куда-то... Вот он прихватил его нижнюю губу, а затем, чуть отстранившись, провел по ней языком. Джин не хотел просто принимать ласку — он хотел в ней участвовать, иначе это не диалог сердце, а монолог, поэтому он высунул между губ кончик языка, очень вовремя наткнувшийся на язык Тэхена. Ему понравилось, потому что он тут же вновь соединил их губы, чуть повернув голову Джина. Поцелуй стал глубже и откровеннее, но при этом он оставался терпеливым. Медленным, чувственным, с неторопливыми, еще по чуть-чуть увеличивающими напор поворотами головы, позволяющими губам соединиться настолько идеально, что как будто стать одним целым. Это было томительно. И Джин опустил свои руки на бедра Тэхена, которые ему пришлось приподнять, чтобы тщательнее целовать, потому что голова Джина все еще покоилась на мягкой спинке. Пока его руки незаметно оказались под футболкой Тэхена, сжавшись на мягкой теплой коже, не прижимая, но давая понять, что уйти от ответственности за инсценированное не удастся. Потому что Джин чувствовал возбуждение. Не то, которое под действием ладно работающей гормональной системы разгоняет кровь и отправляет ее в член, а эмоциональное. Когда ты хочешь, осознаешь это, неторопливо обдумываешь, расстаяв в настойчивой, но мягкой ласке языка, вдруг обратив внимание на поглаживающие шею и подбородок пальцы, чтобы затем вновь провалиться в поцелуй, накрывшись им с головой... Правила изменились, когда губы Тэхена как-то незаметно и очень органично оказались на подбородке Джина, затем оказавшись под ним, чтобы оставлять на шее короткие, но влажные поцелуи, обостряющие и так очевидную чувствительность тонкой кожи. Тонкой кожи, прикрывающей эрогенное место. И Джин не смог остановить свои руки, которые оказались на круглых ягодицах, побуждая Тэхена чуть сдвинуться. Чтобы убедить его в том, насколько Джину нравились эти гарантии. Но Тэхен упорствовал, опустившись как раз в руки Джина, на его бедра, продолжая губами и языком терзать его слабое место, зубами едва-едва прихватывая кадык и раскрасневшуюся кожу. — Ты так мило сопишь. — Он прервал ласку неожиданно, приподнявшись вновь, чтобы посмотреть в прикрытые глаза Джина. Это была последняя капля. Ни у одного здорового и влюбленного человека не будет столько терпения, потому Джин взял все в свои руки. На самом деле, все и так было в его руках, а в следующее мгновение, когда он осторожно опрокинул Тэхена на диван, всё это было под ним и в его власти. И это кружило и без того очумевшую голову. — Мне это льстит. — Тэхен, закрыв глаза, улыбнулся, пальцами скользя по широким плечам, затем выгнув шею, подставляя ее под губы. Джин был жадным, когда испытывал голод. Вполне естественная реакция организма, стремящегося получить свое, и только поэтому теперь он вынужден был подбросить дров в их медленно, но горячо тлеющее пламя. Ладно, на самом деле он плеснул туда керосина, в тот момент, когда одной рукой чуть приподнял находящиеся под ним и по бокам от его ног бедра, чтобы позволить чувственный диалог не только разговорившимся сердцам, но и членам. А он уже был на пути к крепкой эрекции. Как и Тэхен, который задышал чаще, потеряв возможность дразнить. И вдруг он остановился, когда рука Джина нашла его член. — Нет. — Он открыл глаза, и если бы не туман в них от возбуждения и чуть опущенные веки с подрагивающими ресницами, Джин бы решил, что он притворялся до этого. — Не нужно. — Я не настаиваю на сексе. — Джин в одно мгновение стал мягким, нежным, заботливым огоньком, убрав руку с члена на крепкое бедро. — Мы можем доспевать до этого момента сколько угодно, но… — Он игриво улыбнулся, уставившись на губы Тэхена. — Я кое что должен тебе. А я ненавижу копить долги. Тэхен закатил глаза, о чем-то думая, потом закрыл их и только после этого посмотрел на Джина. — Нет. Ты накормил меня ужином, а теперь собираешься ублажать… Это нечестно, и я протестую. — Я хочу этого. — Джин нахмурился, не ожидая услышать такую реакцию на свою инициативу. — А значит, вопрос в честно-нечестно не стоит. Только твой член. Которому самое место в моем… — А я не хочу. — Непонятно откуда в Тэхене появилась эта решимость, но Джин даже приподнялся, двумя руками упираясь в мягкий диван. — Сейчас не хочу. А так хочу. Но сейчас — нет. Джин не мог понять, в чем могла быть причина. Вопрос секса был слишком деликатным, чтобы давить и что-то решительно выяснять, поэтому он… даже возбуждение чувствовать перестал, выпрямившись и усевшись. — У тебя… какие-то проблемы? Просто скажи да или нет. Я не собираюсь тебя пытать — просто… волнуюсь. — И не потому, что не смогу тебе отсосать, а потому, что ты слишком стремительно изменил настроение, стоило мне только намекнуть на сотрудничество моего рта и твоего члена. — Нет. Никаких проблем у меня. Никаких проблем у тебя… — Тэхен подтянулся, теперь упираясь в подлокотник плечами. — Просто… не время. Я так считаю. Я… Так уверен. Но если ты потом не захочешь, я… — Захочу, Тэ. — Джин был серьезен, и Тэхену стало очевидно, что про себя он теперь просчитывал все возможные причины и сценарии. — Но если тебе есть что мне сказать, даже то, что может мне не понравится, лучше сделать это теперь. Ну или позже, когда ты будешь готов. — Не обижайся, пожаааалуйста. — Тэхен уселся на колени, двумя руками взял задумчивое лицо Джина, пальцами бережно сжав его щеки. — И спасибо тебе огромное за ужин. И за твою заботу. Я… Ты не знаешь, как я ценю. И продолжу ценить. И обязательно отвечу тебе тем же! — Тэ, я не обижаюсь. — Джин улыбнулся, но чуть криво. — Я понимаю, это тонкий вопрос, просто… Я не люблю не понимать. Но и давить не люблю. — Джин схватился за запястья Тэхена, большими пальцами погладив тонкую кожу с красивыми жилами и венами, но затем их бережно убрав от своего лица. — Мне нравится о тебе заботится. И я продолжу это делать, если ты позволишь. Тэхен вздохнул. И еще раз. И глубже. Всё неправильно! Черт бы побрал… У него ведь реально была проблема. И не только связанная с тем, что Джин теперь сделал шаг назад.