* * *
Тэхен волновался так, как не волновался до этого на своем рабочем месте, даже в свой первый день. Он ждал появление Джина. Их первая встреча после того, как Тэхен отверг его благородный порыв. Определяющая. Теперь будет понятно, куда все это движется, куда приведет и… Тэхен, наверное, драматизировал, но у него не было другого выхода. Если Джин не постеснялся говорить об этом с братом, при том, что скорее всего не привык ТАКОЕ обсуждать… Колокольчик зазвенел. Тэхен выпрямился, двумя руками схватившись за деревянные бортики стойки, будто его могло куда-то унести. Ударной волной морозной холодности, к которой он не успел подготовиться. Джин что-то решал в своем телефоне, не поднимая глаз. Плохой расклад. Потому что он бы обязательно на него посмотрел. О, Джин поднял голову. Посмотрел. Улыбнулся. Спрятал телефон. Подошел, пока Тэхену нужно было вновь научиться дышать, потому что он разучился делать всё, кроме как вслушиваться в свой пульс. Но он смог выйти из-за своей метрдотельской стойки, оставшись стоять солдатиком с явно дебильным выражением лица. — Что такое? — Джин сразу заметил, взяв Тэхена за плечо, вглядываясь в его лицо. — На тебе лица нет. — Я переживаю. — Он привык говорить только правду и ничего кроме правды, и дышать стало сразу полегче. — Тэ, если это по поводу твоего отказа — не стоит. — Джин улыбнулся, кажется, не только для того, чтобы просто усыпить бдительность. — Да, я удивился. Да, я даже… Ну… — Он опустил глаза. — Поразмышлял об этом, но это всё никак не изменит наши отношения. Мое отношение к тебе. И мои чувства. У тебя может быть тысяча причин, и если ты захочешь, я выслушаю их все. Взгляд Джина был мягким и теплым, интонация — ласковой и немного покровительственной, в том смысле, в котором Тэхену очень нравилось. Он улыбался, но в этой улыбке была только готовность к сотрудничеству и компромиссу… — Эй. — Джин мягко взял его за подбородок, побуждая смотреть на него, а не размышлять в пол. — Хочешь, я тебя поцелую? — Хочу. Всё хочу. Очень хочу, но кое что пока не могу. Но потом кааааак смогу, и… — Тэхен не успел договорить, но успел улыбнуться в уже целующие его губы. Просто мягкое прикосновение, но в нем было что-то волнующе интимное, какой-то особый чувственный подтекст, который был очевидным по тому, как Джин задержался на его губах, поцелуй прервав, но оставшись в паре миллиметров, как будто продолжая целовать уже лишь только теплым дыханием, при этом словно обещая что-то. — Так лучше? — Джин лишь кончиками пальцев поправил упавшую на лоб Тэхена длинную челку. — Скажи, ты сможешь посвятить мне вечер и поздний вечер через… — Тэхен был задумчив и сосредоточен. — Через три дня? Когда у меня будет выходной. — Если ты хочешь провести со мной время, я могу устроить тебе выходной в любой день. Как и себе. — От такого Джина сносило крышу так стремительно, что она даже не успевала жалобно попрощаться, пока сам Джин думал о том, что ему должно хватить трех дней, чтобы доставить машины в отель господина Нама и, наконец, закрыть все свои обязанности перед заказчиком, оставив только обязательства, которые, как водится, всегда взаимны. — Нет, три дня. Мы будем играть. По моим правилам. И тебе лучше надеть что-то, что потому не жалко будет… снять. Вместе с твоим напряжением. Тэхен смотрел Джину в глаза бесстыдно прямо, Джин смотрел Тэхену в глаза также, и со стороны могло показаться, что они теперь что-то выясняли на телепатическом уровне, возможно, успев перейти к бесконтактному рукоприкладству, но Джин сдался первым, улыбнувшись и прижавшись губами к виску Тэхена. — Как скажешь. Тэхен обнял его двумя руками за талию. Крепко. Прижал к себе, пока Джин обнимал его за плечи. Если и дальше всё будет так просто… Что будет?* * *
— Проходи, Ким Тэхен, и чувствуй себя как дома. — Юнги, который на правах хозяина открыл Тэхену дверь, очень гостеприимно развел руками, при этом так же широко улыбнувшись. — Не скажу, что привык принимать гостей в столь раннее время, но всё равно рад. — У меня смены до десяти, а свой выходной… — Тэхен разувался, теперь вспомнив о своей проблеме и о запланированном с Джином свидании, которое он не уставал продумывать. — Мы договорились провести с твоим братом. — Перестань оправдываться. — Юнги скривился, терпеливо дожидаясь, когда Тэхен выпрямиться, чтобы указать ему в гостиную. — Неважно когда, главное, с кем. Ну и то, что у твоего дружка теперь тоже вечерние репетиции, а у меня — запланированный отпуск... Чтобы стабилизировать нервную систему и набраться сил перед новым гениальным и музыкальным запуском. — Юнги звучал обречнно-задумчиво, а затем, усадив Тэхена на диван, вновь улыбнулся, устроившись чуть напротив в кресле. Удивительно, но ему так шла улыбка… Особенно, в свете того, что Тэхен прекрасно знал и даже успел запомнить, каким суровым мог быть Мин Юнги. Теперь он был настолько очарователен, что Тэхену невольно стало думаться, что он самый честный и прекрасный и милый человек на земле. — Если ты хочешь спросить, где твой… — Сегодня вечером я свободен. — Чимин, который появился из ниоткуда, потому что Тэхен не успел вовремя повернуть голову и застал только тот момент, когда его лучший друг оказался напротив, бросив телефон на диван и усевшись рядом. — Чу проебался со студией, так что сегодня нас там никто не ждет, а с тем количеством бэктанцоров, что нужны для эфира… Можно плясать на улице, но это будет похоже на попытку захватить власть. В танце. — Чимин закончил, затем нырнув Тэхену под бок, положив ему на плечо голову. — Так рад тебя здесь видеть! Потому что здесь, кажется, мой дом. — Кажется? — Тэхен многозначительно улыбался, затем посмотрев на Юнги. — Я думал, ты уже чувствуешь себя здесь как хозяин… — Точнее будет сказать… — Юнги задумчиво посмотрел на Чимина, который тут же устроился на подлокотнике кресла, которое он занимал, собственнически положив на его плечи руки. — Хозяин хозяина этого дома. — И он повернулся к Чимину. — Скрутил мне мозги и поломал все мои оборонительные механизмы. — Потому что это любовь. — Тэхен, откинувшись на спинку дивана, по которой не постеснялся разложить руки, с удовольствием наблюдал за тем, как счастлив и явно взаимно влюблен был его лучший друг, который теперь задержался на губах Юнги, который даже стал его отпихивать, явно стесняясь слишком нежных проявлений. — Ты с нами ужинаешь сегодня, получается? — Чимин отпустил Юнги, положив на его колени свои ноги. Он смотрел на Тэхена с ожиданием согласия. Пока Тэхен скривился. — Чим, у него работа. В отличие от тебя. — Юнги сначала погладил закинутые на него ноги, а потом мягко спихнул их, поднявшись. — Так что, угощаться будем сейчас. — Работа… — Чимин на глазах скис. — Я забыл совсем. — Он тоже поднялся, подойдя к дивану и протянув другу руку. — Тогда пойдем. Работа… А я так надеялся… Это было как-то очень душевно, несмотря на то, что Тэхен был не так близко знаком с Юнги, как хотелось бы, а теперь Тэхен был уверен в том, что ему захочется с Юнги дружить. С Юнги, который при ближайшем рассмотрении оказался не таким страшным, как после первого и сильного впечатления, произведенного на Тэхена, когда он думал, что Юнги бандит. И Юнги от души посмеялся, только укрепив мнение Тэхена о его настоящем очаровании, когда прослушал, в красках и лицах, рассказ о его бандитской судьбе. — Котик, расскажи Тэ о Бэкхене. — Чимин смотрел на своего парня очень серьезно, не обращая внимание на шипение Тэхена, которое раздавалось справа и ради которого Тэхен ближе придвинулся к обеденному столу, за которым они так красиво и душевно заседали, попивая безалкогольные напитки. — А ты, дружок, расскажи Юнги о том, что сам узнал от него. И Тэхен, посомневавшись, все же поведал тезисно мнение Бэкхена о сложившейся ситуации. — Слушай, скажу сразу — я не знаю Бэкхена в отрыве от собственного брата, потому все мои оценки крайне субъективны и вполне могут не соответствовать действительности. Кроме того, что я видел своими глазами и за что могу ручаться. И если тебе интересно, за что я самозабвенно величал его дерьмом — я видел, как он умеет врать. — Юнги откинулся на спинку стула, сразу потеряв в очаровании, и теперь он вновь был похож на интеллигентного гансгестера. — Вот представь — я вижу, как он флиртует с левым чуваком. Я не лох и не додик, и прекрасно разбираюсь, когда люди контачат, однажды намереваясь почесать не языками, а членами. Я вижу это своими глазами, зная, что это парень моего брата, который думает, что Нам Бэкхен — озабоченный, но честный гражданин. Разумеется, я говорю об этом Джину. Здесь не будет подробностей его реакции, потому что это не вашего с Чимом ума дело, но… — Он усмехнулся. — Знал бы ты, как убедительно Бэкхен выворачивался, божась в глаза Джину о том, что он просто поздоровался со своим знакомым, разумеется, из прошлой свободной жизни, с которым даже словом не успел перекинуться, так торопился сохранить верность. Просто представь, что испытывал я, который все видел своими глазами. И даже я готов был засомневаться в своей адекватности, настолько он хорошо сыграл. После этого пошел разлом. Не только в наших с ним взаимоотношениях, потому что то, что он навешал тебе о моей ненависти — пиздеж. Я не мог ненавидеть парня своего брата просто потому, что он был его выбором. Я был к нему лоялен и даже максимально дружелюбен, потому что знал, что это было важно для Джина, но после того случая… — Юнги ухмыльнулся, опустив голову. — Потом он тиснул у Джина наличность. И тоже все отрицал, просто напугавшись. А потом Джин просто нашел потерянные деньги на своем столе, рядом с сожалениями Бэкхена. Вот тогда у него в голове сложился пазл. И они расстались. Не знаю, могу ли я говорить об этом… — Юнги задумался, затем дернувшись, когда у него в кармане завибрировал телефон. Который он взял, разблокировал экран и улыбнулся. — Джин страдает. Черт, я впервые заметил это у него, когда нам было лет по пятнадцать. После этого прошло столько же, а он все продолжает мне жаловаться, когда устанет. — Однако, по голосу и взгляду Юнги было понятно, что он это ценил, а может, ему даже нравилось выступать главным утешением. — Так, секунду… — Он что-то быстро набирал на экране, затем выложив телефон перед собой. — Будем считать, что это знак. В общем, пусть Джин и говорил, что между ними был только секс, я так не думаю. При всем моем неуважении и судя по тому, как хорошо и ладно Бэк рассуждает, он не глуп, а значит, полагаться только на свою привлекательность не мог, при том, что Джину всегда было из кого выбрать. — И к чему это ты? — Чимин нахмурился. — Думаешь, что он может вильнуть обратно к своему бывшему любовничку? — Думаю, тебе нужно быть поаккуратнее в выражениях. — Юнги поджал губы в сторону Чимина, который сразу поднял две руки. — Нет. Джин пережил это. Плюс… Не знаю, могу ли я это говорить, но судя по всему, он на самом деле в Тэхена влюблен. По крайней мере, здесь чувства нисколько не слабее тех, что он питал к Бэкхену. А скорее всего, даже глубже. Просто… — Юнги на минуту взял паузу. — Я не хочу говорить об этом с Джином, но тебе, Тэ, советую держать ухо в остро. Я не верю в то, что подлецы перевоспитываются по щелчку пальцев. Подлецы перевоспитываются только тогда, когда жизнь надает им по голове, заставив покаяться. Это не случай Бэка. — А я здесь причем? Это ведь не меня он будет обхаживать, если вдруг… захочет что-то вернуть. — Тэхен сосредоточенно нахмурился. — А я не хочу оказывать никакого давления на Джина, потому что он должен решить самостоятельно. Невозможно удержать человека от чего-то, просто потому, что невозможно надеть надеть на него ошейник и поводок, сказав ФУ. Юнги смотрел куда-то мимо него, а потом рассеянно кивнул. — Ты прав. И я уверен, что Джин уже окончательно определился со своим выбором и не станет наступать на прежние грабли. Если бы Чимин и Тэхен знали его получше, они бы поняли, что перед «уверен», Юнги стоило бы вставить почти. Он не сомневался в чувствах Джина к Тэхену, видя как по-настоящему горят его глаза. Он сомневался в том, что находясь лицом к лицу с тем, кто до этого проделал в нем дыру, его глаза не погаснут. Поводок и ошейник не помешали бы Бэкхену, прекрасно дополнив его повседневно-лицемерный образ. Нет, Юнги не мог этого допустить. И вполне мог кое что сделать… И он даже не рисковал, потому что был абсолютно уверен в себе и в том, к кому обратится за помощью. Просто он до сих пор не отпустил ту ситуацию со вскрытой изменой, и злился он не на Джина, который в какой-то момент засомневался в его честных намерениях, а на Бэкхена, который заставил Джина сомневаться. Пора было с этим разобраться. Раз и навсегда.* * *
— Господин Ким! Я хочу сказать, что машины просто потрясающи, как и вы! Опередили контрактные сроки, дав нам чуть больше времени на оформление машин в парк и… — Владелец отеля с восхищением смотрел на Джина, который специально подгонял доставку и подготовку к передаче в лизинг автомобилей, чтобы немного поумерить пыл господина Нама контролировать всё до последнего винтика и циферки. Он усыпил его бдительность. Точнее, поуменьшил энтузиазм. — Если есть возможно осуществить контрактные обязательства чуть раньше срока, этим нужно пользоваться. И я рад, что вы оценили этот жест. — Джин почтительно склонил голову, пока господин Нам продолжал восхищенно его оглядывать. Не просто восхищенно, что часто созвучно подобострастию, а так, будто только теперь он смог разглядеть в Джине его деловые и профессиональные достоинства. — Бэкхен помогал мне, координируя логистику. — Да-да, он мне рассказывал, насколько вы были терпеливы, позволив ему осуществить эту часть сделки. — Господин Нам вздохнул, а затем вдруг приосанился. — Господин Ким, позвольте пригласить вас на обед! Сын рассказал, насколько высокой кухней вы заведуете, но наш ресторан… Думаю, он не проиграет в борьбе за ваше вкусовые рецепторы! И честно признаться, мне хочется вас отблагодарить за такую оперативную работу. — Его глаза блестели. — Уверен, Бэк к нам присоединится, как только закончит контролировать оформление машин. Разумеется, этим занимаются специально обученные люди, но он мой сын, будущий владелец компании, и имеет право быть дотошным. Джин нервно сглотнул, вспомнив о дотошности господина Нама старшего, о которой, наверняка, скоро начнут ходить городские легенды, нагоняя липкий ужас, когда все его компаньоны и клиенты случайно соберутся в одном месте и откроют рот. — Большое спасибо, господин Нам, почту за честь. И вновь Джин склонил голову и даже не дернулся, когда господин Нам очень воодушевленно сжал его плечо, за плечо же направив по светлому и оформленному штукатуркой и металлом коридору. Вообще, это было весьма нестандартное оформление, особенно если учесть, что интерьер в целом не выбивался из рамок чего-то простого и классического… Но вообще, в этом был вкус. Как и в отсутствии лепнины и красных ковров с золотыми кисточками. — Прошу, присаживайтесь. — Господин Нам, кажется, общался с официантами телепатически, потому что они ничего не говорили, но что-то оперативно выполняли, кружась вокруг, позволяя владельцу наблюдать за их работой с довольной улыбкой. И Джин оказался на обитом бордовым льном сидении лаконичного кресла достаточно быстро. Так же быстро, как господин Нам, который сразу попросил дополнительное место и приборы для сына, с которым явно успел связаться по телефону. — Если позволите, я выберу. — Он изучал меню, пока Джин был готов на все. Он прикрыл этот контракт до появления первых споров, а, значит, у него было на одну головную боль меньше. А, значит, он будет с большим нетерпением ждать подробностей от Тэхена по поводу их совместного выходного, хотя он готов был на все. Лишь бы… Добраться до его тела. Да, и Джин не стеснялся себе в этом признаться, прекрасно осознавая, что он получит еще что-то, более важное и нужное, что будет греть внутри даже после того, как они перестанут друг друга касаться. — Бэк?! Джин даже подскочил, слишком внезапно услышав слишком близко от своего уха громкое недоумение и раздражение. А потом он посмотрел в ту же сторону, что господин Нам, который теперь хмурился. Нам Бэкхен, который сидел у барной стойки, подперев голову, будто отказываясь смотреть на отца. Интересно, давно ли он так сидел? Джин никогда не видел его таким. Кажется, он на самом деле теперь был уставшим, а может даже — заебаным, выражаясь не интеллигентно, но точно. — Я закончил, отец. — Он быстро подошел и вместо приветствия просто положил руку Джину на плечо. — Все проверил. Посмотри в мои глаза. — Он нагнулся к отцу. — Там кровь. Это я порезался о слишком точные расчеты и формулировки твоих специалистов. — Тебе все бы шутки шутить. — Господин Нам нахмурился. — Присаживайся! И он отставил для сына стул, пока Джин с любопытством оглядывал Бэкхена. Однозначно, он не видел его таким до этого. На самом деле уставшим. Причем, явно не физически. Скорее всего, он не мог адекватно воспринимать пожелания отца, внутренне им противился и потому, из-за внутренней борьбы, чувствовал себя подавленным. Обычное состояние, когда ты должен делать то, с чем не согласен и в чем не видишь пользы. — Вы, я надеюсь, успели найти с господином Кимом общий язык? Я же не просто так поручил тебе провести ужин. — Господин Нам смотрел на сына явно с определенными ожиданиями, которые, возможно, успел ему до этого озвучить. — Мы нашли общий язык до ужина. Когда были в отношениях. — Бэкхен расстегнул пиджак, расслабленно раскинув его полы и начав руками чуть нервно поправлять столовые принадлежности. Пока Джин… выпал с осадок, сел в ступор. Лег в ступор. Упал в ступор, но в любом случае ему было легче, чем Наму старшему, который теперь рисковал потерять выкатывающиеся от удивления глаза. — Помнишь, я говорил, что работаю в ресторане? Так вот, я работал у господина Кима. И состоял с ним в серьезных отношениях. Нам старший профессионально быстро справился с шоком, но как-то непримиримо сцепил перед собой руки. Чуть агрессивно. — Почему состоял? А что теперь? Джин очень явно угадал контекст. Для Нама старшего он явно представлял выгодную партию для его сына, не столько с должностью супруга, сколько ментора. — Я украл у него деньги. Стащил без спроса. — Бэкхен говорил так спокойно, будто совершенно не боялся реакции отца, который замер. — Джин потерял ко мне доверие, и мы расстались. — Это правда? — Господин Нам был так серьезен, что Джину теперь казалось, что отчитывать будут его. За то, что он посмел потерять доверие. — Очень близко к истине. Но Бэкхен все вернул и принес извинения. Этот инцидент был исчерпан. Старший Нам задумался, начав нервно теребить углы хлопковых салфеток, иногда посматривая на сына, который смотрел на Джина, как будто хотел что-то прочитать на его лице. Прямо вглядывался, полностью развернув к нему голову. Джину было неуютно. Как будто от него чего-то ждали. — Когда я учился в университете, жил на содержании родителей, которые никогда не прятали от меня деньги, не скупясь на карманные расходы. Однажды мне захотелось впечатлить одну девчонку, но я знал, что если подойду со своим планом к отцу, он меня не поймет. И я деньги стащил. — Старший Нам глубоко вздохнул. — Отец, разумеется, об этом узнал. Меня не ругали, не отчитывали, не наказывали, продолжая давать деньги. Только стали прятать от меня свои кошельки и всегда брали их с собой, демонстративно, даже если просто шли в туалет. Они с мамой. Мне никогда не было так стыдно и никогда я не чувствовал такого унижения. Я сам стал инициатором серьезного разговора с родителями, потому что я не был вором и хотел их в этом убедить. Стоит ли говорить, что после этого я никогда не брал чужое, даже если знал, что мне за это ничего не будет? Это к вопросу доверия. Которое намного дороже денег. — Он вновь вздохнул, пока Бэкхен все-таки перевел на него свой взгляд. — Да, пап. Я понимаю это теперь. Понял еще тогда, когда меня выставили за дверь, лишив доверия. Теперь я не беру чужое и не смотрю в сторону других мужчин. Я, как и ты, не смог смириться, но слушать меня не хотят. А вот это был запрещенный прием. — Господин Нам, как я уже говорил, инцидент с вашим сыном исчерпан, и я пообещал ему, что если наше общение не будет выходить за рамки делового, мы сможем очень продуктивно сотрудничать. Наше совместное прошлое никоим образом не отразится на нашем контракте. — Джин вежливо улыбнулся, пока старший Нам почему-то качал головой. — Да, Бэк. После всех твоих увлечений ты встретил достойного и… — Он с горечью на языке и губах, чуть нахмурившись, улыбнулся, подняв на Джина прямой взгляд. — Я понимаю, господин Ким. Дела давно минувших дней. А теперь… — Он увидел приближающегося официанта. — У нас новая повестка. Вкусная. И я очень хочу услышать ваше мнение! Джин получил удовольствие от кухни и, что было удивительно, от общения с господином Намом старшим, который, как оказалось, был искушенным ценителем хорошей кухни. Неформальное общение было настолько приятным, что к концу обеда Джин даже позволил себе рассмеяться, после какого-то неожиданно остроумного замечания старшего Нама. Возможно, их сотрудничество будет приятнее и полезнее, потому что господин Нам был прекрасным и успешным бизнесменом, а учиться, как говорится, никогда не поздно. Было бы желание. И возможно именно это отец пытался внушить своему сыну, который за ужином был немногословен. И Джин почему-то ощутил внутри желание его приободрить. Жалость? Как будто он забыл все обиды? — Будешь? — Бэкхен, которого провожать Джина снарядил отец, срочно отправившийся решать организационные вопросы в отеле и крепко и двумя руками на прощание очень извиняющийся, протянул Джину портсигар. — Я так и не начал курить. — Джин улыбнулся, начав разглядывать свою машину, которую за него припарковали до этого. — До сих пор не понимаю, как ты выносил табачный дым. — Бэкхен усмехнулся, пока взгляд Джина вновь упал на его пальцы. — Разрешая мне курить в постели. — Всего доброго. — Джин сделал шаг в сторону, но его остановила крепко вцепившаяся в его локоть рука. — Это не поможет. — Извини. Я… Я больше не буду. — Он отпустил Джина, глубоко затянулся дымом, затем подняв две руки, сдаваясь. — И извини за то, что рассказал отцу. Мне стало легче. — Ты не рассказал всей правды. И не деньги… — Джин вернулся на место, засунув руки в карманы. — Я уже говорил, что не несу ответственности за фантазии твоего брата. — Его голос звучал неожиданно твердо. Как будто он был уверен в том, что говорил. Или отчаянно хотел в это верить. — Я вор, но не предатель. И говорил тебе об этом. — Потому что вор сможет отыскать дорогу обратно, пусть и заплутав, и оцарапавшись о ветки, а может, сломав ногу… А вот предатель никогда. — Джин не улыбался. — Это понятно. — Ты думал о том, чтобы меня простить. Сомневался. Рассуждал. Мне этого достаточно. — Бэкхен затушил сигарету на середине, ловко отправив ее в урну. — Всего доброго, Джин. Не могу тебя больше задерживать, хоть и хочу. И он скрылся в дверях отеля, пока Джин направился к машине. Оригинальный опыт — познакомиться с отцом парня, после того, как он стал бывшим. Интересно, а что было бы, если бы они познакомились раньше?..* * *
— Вы… в гляделки играете? — Хосок с любопытством наблюдал за тем, как только-только вошедший в ресторан Джин остановился напротив Тэхена, ничего не говоря, просто смотря на него. — Да, пытаюсь понять, как мне могло так повезти… — Джин взгляд не отрывал, как и не отрывал Тэхен, медленно выйдя из-за своей стойки, встав напротив него, медленно потянувшись руками к его лицу, а потом сладко поцеловав, чувствуя, как губы Джина невольно растянулись в улыбку. — Надеюсь, ты заварил мне свой волшебный чай, потому что я сегодня планирую разобраться с огромной кучей дел, которые мне подсунул мой доблестный управляющий. — Уже ждет на твоем столе. — Тэхен улыбнулся. — И если я могу еще хоть как-то быть полезным… — Можешь заглядывать ко мне периодически, чтобы убедиться, что я не умер от тоски. — Джин забавно поджал губы, приподняв бровки, и Тэхен рассмеялся, крепко обняв его за шею. — Ты уже придумал для меня инструкции на завтра? Я освободил весь день. — Твой отец не будет тебе звонить? — Тэхен чуть отстранился, начав поправлять и без того безупречные лацканы пиджака Джина, при этом многозначительно улыбаясь. — Ты зря напомнил мне об этом. Мне еще работать. — После завтра… — Тэхен сделал паузу. — Таких воспоминаний будет больше. — Ты… мне угрожаешь? — Джин поднял брови, изображая на своем лице недоумение, совсем позабыв о присутствии Хосока, с головой погрузившись в намагничено карий взгляд. — Даю возможность подготовиться. Например, найти то, что не жалко будет испачкать. Чтобы потом снять. И на этот раз Тэхен не сомневался. Только хотел.