По рукам

      Тэхен, вернувшись домой и не испытывая потребности во сне, решил порисовать. Поставил мольберт, взял кисти, краски, не позаботившись о воде и палитре, и просто встал напротив чистого холста, не имея понятия, как быстрее этот чистый холст перенести в их с Джином отношения. Это всё становилось глупее и глупее. Было очевидно, что Джин влюблен, и все его общение с господином Чхве — ни что иное как спланированная провокация. Они работали вместе, дружили и невозможно теперь было представить, что Бо мог отказать своему не только начальнику, но и другу в небольшой просьбе вывести своего парня на ревность. И Тэхен был уверен, что это станет только очевиднее, когда он заговорит об этом с Бо Бэ. Правда, оставался вариант, что господин Чхве не захочет с Тэхеном говорить из вредности или просто по тому, что откровения и разговоры не входили в их с Джином план. Он очень скучал по Джину. Раскаивался и кожей чувствовал, как мимо, неприятно покалывающим холодком проскальзывали забота, ласка и страсть, в которых они друг друга ограничивали. Джин их ограничивал, просто потому, что привык всё контролировать и не захотел проиграть. Ведь провокация Тэхена формально удалась. Нельзя сказать, что Тэхен настолько сильно жалел об этом, чтобы выйти в окно или начать сочинять предсмертную записку для потомков, каких-нибудь, потому что сам он еще не обзавелся, но он был решительно настроен выиграть снова. И заполучить любимого Джина обратно. Как? Раскрыв его планы и заставив вспомнить, как им было хорошо.       После того, как план был абстрактно определен, Тэхен быстро лег спать, так и не притронувшись к холсту. Который остался чистым даже с утра и после обеда, потому что Тэхену захотелось приобрести костюм. Он не мог точно предугадать, как на Джина повлияет то, что он больше не носил его подарки, но ему просто хотелось себя занять. И потратить деньги. Он мог позволить себе что-то качественное. Не брендовое, разумеется, но из хорошей ткани и качественного пошива. Классику в ее винтажном выражении. Свободного кроя брюки по талии, с защипами и стрелками, и просторный двубортный пиджак, идеально скроенный по плечам. Что-то из американской моды 30-х, когда все любили джаз… И на то, чтобы найти костюм мечты, брюки от которого даже не пришлось подшивать, ему потребовалось три с половиной часа, за которые он успел совершенно увериться в своей конечной победе, и четыреста баксов, что тоже было победой, потому что он взял с собой шестьсот.       Но он передумал его надевать, решив всё же выбрать то, что выбрал для него Джин. Тот самый, в котором было узко и ощущение, что ты ходишь по подиуму, а все смотрят и хотят купить то, что на тебе надето. Или хотят купить тебя. И он оперативно справился, решив специально прийти на работу чуть раньше. И сразу заметил сосредоточенно разговаривающих Хани и господина Чхве, который явно говорил о работе, потому что был очень серьезен. И даже его задорный хвостик теперь нисколько не облегчал его облик и сквозившее из всего неприкрытого настроение.       — Добрый день. — Колокольчик внимание не привлек, а вот внезапно раздавшийся голос — да, и первый голову подняла Хани, пока Бо Бэ что-то изучал в своем телефоне.       — Тэ! Отлично выглядишь! — Она широко улыбалась. — Мог приехать попозже — мы с господином Чхве всё-все уладили, даже то, что не планировали. Я уже представляю, насколько Хоби будет удивлен, когда вернется. И когда завтра приедет Джин.       — Завтра? — Тэхен не знал, что делать. Удивляться или подозревать что-то, для чего явно не было нормальных оснований. По крайней мере пока.       — Сегодня он пашет, пока я здесь прогуливаю свой долгожданный отпуск. — Бо Бэ наигранно трагично вздохнул, затем посмотрев на Тэхена с любопытством. — Одобряю выбор костюма. Тебе беспощадно идет.       Прозвучало вполне искренне, и Тэхен только улыбнулся, получив улыбку в ответ, а затем вопрос.       — Будешь кофе? — Господин Чхве дал какие-то наставления Хани, которая тут же скрылась, лишь глазами следя за Тэхеном, который направился к подоконнику, склонившись над горшком, удивляясь тому, насколько быстро заместитель Джина смог всё взять в свои руки, во всем разобраться и принять все нужные решения. Как бы он к нему не относился, хотя явного негатива там не было изначально, это не могло не восхищать.       — Я не люблю кофе. — Он выпрямился, для проформы убедившись, что все было в порядке, пока Бо качал головой.       — До старости решил дожить… Хитрый какой… — Он лукаво улыбнулся, затем направившись в обеденный зал. — Ну, тогда я сам.       — Тебе нужна компания? — Прекрасный шанс разобраться со всем здесь и сейчас, и Тэхен даже гордо и мужественно расправил плечи, будто готовясь принять судьбоносный бой.       — Не откажусь. — Бо задумчиво поджал губы, а затем, улыбнувшись, кивнул.       — В таком случае, я выберу лимонад.       Получив напитки, они заняли один из столов, клятвенно пообещав Хани, что к моменту открытия ужина, он будет выглядеть так же, как до того, как они выдвинули стулья.       — Где кофе вкуснее: здесь или у Джина дома? — Тэхен придвинулся к столу, пока Бо в сомнении прищурился.       — Я не пил кофе у Джина дома. Вроде. — Заместитель на самом деле задумался, затем закатив глаза. — По крайней мере, не во время моего уже явно неудавшегося отпуска.       — Он сказал мне вчера, что собирался отблагодарить тебе приглашением на кофе. За то, что ты позволил ему весь вечер пить шампанское… — Тэхен теперь буквально уставился на Бо Бэ, который так же придвинулся к столу, двумя руками обхватив чашку и очень хитро улыбаясь.       — Я доставил его и уехал. Он тебя обманул. — Тэхен выдохнул внутрь себя, а потом Бо Бэ продолжил. — Наверное, это часть его воспитательной работы. — Теперь Тэхен застыл с не успевшим до конца завладеть его лицом удивлением, пока Бо снисходительно улыбнулся. — Он так вдохновенно со мной делился своим негодованием, что я сразу понял — он хочет, чтобы я поучаствовал. Но я отказался. Потому что это глупо.       — Я тоже считаю, что это глупо. — Тэхен хмыкнул, пока Бо пытался сдержать улыбку.       — И тем не менее это ты начал воспитывать взрослого и самодостаточного дяденьку, полагаясь на его слабости. Ай-ай-ай… Не буду обвинять тебя в лицемерии, но с дяденькой вышло нехорошо, это точно. — Бо Бэ медленно и многозначительно качал головой, пока Тэхен напрягся, так же как он, схватившись за свой холодный, покрывшийся ледяной испариной стакан. — Я скажу тебе как человек, который умеет предсказывать и прогнозировать с помощью калькулятора — перевоспитание любого человека, который перешагнул через свое четырнадцатилетие — дело очень рискованное, даже если ты хочешь научить его всем общечеловеческим благам. А учить того, кто вступил в свою красивую тридцатку — даже опасное, не говоря уже о том, что рискованное. И при этом не факт, что выгорит. Совсем не факт.       — А что Джин считает по этому поводу? — До этого ушедшие за горизонт тучи теперь все были над головой Тэхена.       — Это была не дискуссия — я просто высказал свое мнение по этому вопросу, выслушав до этого его показания. — Господин Чхве откинулся на спинку стула. — Вообще, я не могу быть объективным, потому что знаю много историй, где такие вот замыслы с перевоспитанием закачивались И жили они долго и счастливо, но по раздельности. А время и нервы тебе никто не вернет. Контрпродуктивно. А Джин влюблен в тебя, так что… терпеть будет долго. И надеяться на лучшее.       Почему-то Тэхена это не воодушевило, но он не мог понять, почему. Возможно, из-за раздавшихся в его тучах первых громовых раскатов.       — Вообще, это не перевоспитание. Джин просто хочет меня проучить за то, что я заставил его волноваться без причины. А всё остальное во мне его полностью устраивает.       — Проучить за то, что ты пытался его спровоцировать на лишние траты нервных клеток. При том, что ему такое в принципе не свойственно, и он, как деловой человек, предпочитает говорить, а не драматично умалчивать, чтобы потом поэффектнее выложить на стол правильные слова. Да и один раз проучив, невозможно… Ну, разумеется, смотря как постараться. — Бо, глубоко задумавшись, увел взгляд в сторону бара, затем вновь вглядываясь в Тэхена, чуть наклонив голову. Изучал. И в его взгляде не было задорно блеска — только мысли. Серьезные. Он был серьезен. — А насчет всего остального — сколько вы знакомы? Точно не больше трех недель, потому что иначе я бы узнал. Но в любом случае этого времени ой как недостаточно, чтобы убедиться в том, что тебя в другом человеке устраивает на самом деле всё. Неизбежно будут всплывать новые и новые подробности, и хорошо, если приятные.       — Я не хотел, чтобы он волновался без причины — только чтобы он понял, что мне можно доверять. Это другое. Хотел, чтобы он впоследствии чувствовал себя спокойнее и увереннее рядом со мной, потому что я бы больше таких штук повторять не стал. А насчет всего остального… Двух лет хватит, чтобы убедиться? — Тэхену не нравилось, куда свернул разговор, а он не привык замалчивать и закапывать эмоции.       — Ты хотел, чтобы всё было по-твоему, это немного другое. Пусть у тебя и благие намерения, которыми, по некоторым данным, выложена дорога в ад. — Господин Чхве миролюбиво улыбнулся. — И если ты о нас с Кимом маленьким, то у нас полное взаимопонимание, которое со временем становится только глубже. Я никогда не разочаровывал его, а он — меня. Собственно, поэтому нам так хорошо вместе. Работается. Но кто знает, сколько еще может быть приятных опций у нашего сотрудничества…       Бо Бэ смотрел на Тэхена так многозначительно, как будто он знал ответ на этот вопрос. Но Тэхен теперь лишь зацепился за последнюю фразу, в уме пытаясь разорвать ее в клочья, как разъяренный пёс, чтобы даже упоминания и намека на упоминание не осталось.       — Уверен, некоторые опции так и останутся для тебя тайной, покрытой мраком. — Тэхен решил попить. Освежиться. Смыть желание сказать какую-нибудь грубость.       Господин Чхве отнесся к этому настолько спокойно, что… было два варианта. Либо ему плевать на мнение Тэхена. Либо ему плевать на приятные опции. Ну… Три варианта. Либо он уже этими опциями пользовался, но Тэхен отмел этот вариант сразу. И запил его. Чтобы наверняка.       — Давай с тобой займемся примитивным моделированием. Поиграем. — Бо обезоруживающе улыбнулся, но его прямой, утыкающийся теперь Тэхену между глаз взгляд выдавал его совсем не игривые намерения. — Вот у тебя есть парень. Весь из себя прекрасный, и ты в него влюблен, но вы знакомы не так давно. И вот этот парень выкидывает какую-то дичь. Она достаточно безобидна, чтобы ты не думал о расставании, выбрав метод пряника и воздержания. Для дрессировки. Но у тебя также есть друг, без которого ты не можешь обойтись, которому доверяешь, при том, что он на самом деле доверия заслуживает... тоже весь из себя замечательный и красивый. И знакомы вы очень давно, с другом. На которого ты не мог смотреть иначе, кроме как на друга, потому что уже на момент знакомства он состоял в серьезных отношениях. А теперь он свободен. А ты постоянно переживаешь по поводу своего парня, который дрессировке не поддается, но такой хорошенький… Но у тебя есть друг, который решает все твои проблемы. И который теперь свободен. Ты разве не задумаешься? Только рассуждай отстранено — мы взрослые люди и способны на независимый от эмоций анализ.       Тэхен не долго думал, потому что у него по этой теме был жизненный опыт.       — Сложно и страшно переходить черту дружбы, потому что на этом дружба закончится, а любовный союз может не состояться. И ты потеряешь человека, который до этого был тебе очень дорог. Так что здесь нужно подумать о том, будет ли стоить игра свеч. Иногда дружба затевается для того, чтобы оставаться дружбой до конца. Да и слабо мне верится, что сексуальный интерес к другу может возникнуть ни с того ни с сего, просто потому, что возникли проблемы с парнем.       — Справедливо. — Бо Бэ кивнул. — Но ведь в условиях задачи не оговорено, что интерес не может возникнуть из ниоткуда? Это вещь субъективная и непостоянная. Плюс у некоторых человеков интерес зарождается только после того, как мозг взвесит все плюсы и минусы. Я лично знаю таких, так что здесь всё вероятно.       — То есть, ты бы задумался?       — Разумеется. Если бы дрессировка затягивалась, а я бы так и не научил своего парня не трепать мне нервы без повода… Это ведь утомляет. Да и любая дрессировка сначала начинается с ласкового и мягкого, а когда не получается, переходит на командный тон, и… Муть. — Господин Чхве закатил глаза, затем их прикрыв и улыбнувшись, пока у Тэхена внутри было неприятное, колющее под лопаткой ощущение от того, что вся эта внезапная нежность Джина была лишь поощрением. — Понимаешь, Тэ… — Бо бэ, вновь приняв невозмутимый вид, будто теперь был профессором за кафедрой и читал особенно скучный материл, отставил чашку, сцепив перед собой руки. — С опытом приходит понимание, что свои нервы — это самая дорогая валюта, которой стоит расплачиваться только когда на кону что-то реально жизненно важное. А не на чужие провокации. И если ты спросишь у Джина, он согласится со мной. Нервов ему хватает на работе, чтобы еще дома ему подкладывали адреналин и кортизол.       — Но ведь есть много вещей, которые могут компенсировать потери.       — Ну точно, так и работает дрессировка. Поощрение, чтобы хотелось повторять заученные и нужные действия. — Бо Бэ снисходительно улыбнулся. — Но вообще, ты прав. Я понял, о чем ты говоришь. Ты прав. Только нервные клетки не восстанавливаются, и это не я придумал. Так что…       — Но ведь любовь никогда не обходится без волнения. Это же эмоции, чувства, они не могут быть всегда спокойными и ровными. Сначала это всегда ярко пылающие искры, которые могу обжигать, а со временем это можно превратиться в спокойный и греющий огонь. Как в камине.       — Ты романтик. — Бо Бэ улыбнулся как будто сочувствующе, но без издевки. — Я согласен по поводу влюбленности и что это всегда остро и горячо. Главное, не довести до пожара и человеческих жертв. И хорошо, если в какой-то переломный момент с тобой рядом окажется человек, который сможет затушить твои искры и наставить тебя на путь рационального, остудив пыл и сохранив силы для чего-то более созидающего. Иначе станешь неврастеником. Или… — Бо Бэ задумался, затем махнув рукой. — Просто неврастеником.       — Необязательно чтобы это был посторонний человек. Достаточно иметь что-то общее помимо этих искр, чтобы держать их в узде. Взаимопонимание, уважение…– Тэхен догадывался, что теперь смотрел слишком прямо и даже бесстыдно, пытаясь проделать в Бо Бэ дыру, потому что не был дураком и понимал, к чему он ведет. Но Бо Бэ легко выносил этот взгляд. Возможно, его пульс даже успел успокоиться, в отличие от Тэхена.       — И вы с Джином успели обзавестись этим абстрактным чем-то? — Бо, кажется, искренне удивился. — Я думал, что ваши чувства пока что обусловлены только химией, за которой никогда нельзя достоверно разглядеть истинных намерений и вероятного совместного будущего. Химией или искрами — как ни назови. Звучит опасно. И так и норовит обмануть. Или бомбануть. Лично мне по душе что-то более определенное, спокойное, на что можно опереться.       — Как Джин всегда может опереться на тебя, да-да, пока я его только нервирую. Только здесь нужно еще подумать о том, как можно строить отношения без химии и искр. И насколько это понравится Джину, который, судя по его темпераменту, сам без моего разрешения способен искрить. — Тэхен немного агрессивно схватился за стакан, положив на стол локти и свой тяжелый взгляд, думая... Просто думая.       — Мне остается только догадываться. — Бо Бэ пожал плечами. — Я просто порассуждал о вероятностях, а ты уже обиделся, но если ты хочешь конкретики… Вероятно, что Джин настолько влюблен, что сдастся и смирится. Вероятно, что он все-таки добьется своего, и сдашься ты. Вероятно, что ты добьешься своего, и Джин станет ходить перед тобой на задних лапках. Вероятно, что Джин уже успел сделать какие-то выводы, не желая их признавать из-за вашей химии, и они скоро выберутся наружу из-под его неоправдавшихся ожиданий. Вероятно, что ты просто играешься, потешая свое самолюбие, обманываясь только желаниями, а не чувствами. Вероятно, что играется Джин, который вполне может оказаться не так прост, как кажется. — Бо Бэ закончил загибаться пальцы. — И много чего еще. Ты сам можешь придумать еще уйму вариантов.       — А если вписать в эти вероятности еще и тебя? Или у тебя нет никаких намерений в отношении Джина, и ты просто теперь обеспечиваешь ему комфорт, на который не способен я со своей химией? — Тэхен почему-то чувствовал себя уязвленным и не мог понять почему, при том, что господин Чхве не адресовал ему никаких обвинений.       — Мои намерения в отношении Джина, если таковые имеются, тебя не касаются, потому что касаются только меня и Джина. — Бо Бэ снисходительно улыбнулся. — Тебе не нужно оглядываться на меня. Мое участие не играет никакой роли. Это дело между вами, и если ты в себе достаточно уверен, сможешь совместить и химию, и искры, и комфорт и всё остальное, что сделает…       Очень вовремя зазвонил телефон, и господин Чхве, извиняясь, полез в карман пиджака.       — Да. — Он был очень сосредоточен, и теперь его лицо выглядело агрессивно острым, как нож. Он молчал, а потом вдруг улыбнулся. — Ты вынуждаешь меня. Нет, ты вынуждаешь, и не нужно тут говорить о моих обязанностях! Я в отпуске и теперь могу легко повесить трубку, выключив телефон. — Бо взялся за чашку, продолжая улыбаться куда-то в стол, затем нахмурившись. — Где ты обедаешь? В смысле? Я по-твоему должен знать все злачные места, где… — Вдруг Бо замолчал, слушая, а потом искренне и звонко рассмеялся. — Я подумаю. Буду минут через тридцать. Договорю с Тэхеном, дам последние наставления и… Нет, не Тэхену. — Бо смотрел на Тэхена с задумчивой и очень хитрой улыбкой. — Это ваши игры, и я в них не участвую. Не хочешь передать ему привет? Нет, Джинни, единственное, что меня заботит — как спасти твою красивую задницу от дедлайной. Всё, хватит чирикать. До встречи. Да. — И Чхве Бо Бэ спрятал телефон, быстро допив кофе и поднявшись.       — Спасибо за разговор. И я пожелаю тебе удачи. — Бо Бэ улыбался, но хитро, даже немного опасно. — Потому что у того, кому можно позвонить в любую минут, и он примчится, всегда есть фора.       Сказав это, Бо Бэ тут же скрылся из виду, оставив Тэхена в глубокой задумчивости. В которой он рванул петлю галстука, ослабив его и как будто впустил в мозги свежий воздух. Потому что там теперь было слишком душно. Тэхен понимал, что то, что говорил Бо Бэ вполне может не иметь ничего общего с действительностью. Кто вообще сказал, что Джину не достает комфорта? И кто сказал, что ему с Бо вообще комфортно? Но у Бо есть определенная позиция по вопросу таких вот воспитательных работ и любви в целом, и… Кто сказал, что Джин не прислушается? Почему-то теперь только Тэхен осознавал, насколько Джин был взрослее. Между ними было пять лет разницы, но… У Джина жизненный опыт был богаче. Было больше обязанностей, ответственности, которые успели притупить его юношеский максимализм и всё остальное, подсунув немного другие ценности, помимо общечеловеческих. В одном Бо Бэ точно был прав — между ними было много химии. Не только сексуальной, но и романтической. Они плохо знали друг друга. А вот господин Чхве наверняка успел узнать Джина как облупленного… И наоборот. С одной стороны, это неинтересно и убивает всякую интригу. А с другой — это гарантия того самого комфорта, когда ты всегда и в любой момент представляешь, что можешь ожидать от другого. Интересно, что было ближе Джину? Который вновь проведет вечер в обществе Бо.       Как они общались? Судя по всему, между ними не было формальных границ, и несмотря на то, что Джин был непосредственным начальником Бо Бэ, он позволял ему очень много. Они были друзьями. Доверяли друг другу. А как часто друг друга трогали? Дружеские поглаживания, сжимания рук и плеч, волосы поправить или просто размять после долгого сидения… В конце концов, подержаться за талию, чему Тэхен был свидетелем. А насколько дружескими могли быть эти проявления? Был ли у них контекст? Тэхену просто нужно было увидеть своими глазами, вот и все. Это многое прояснит. И Тэхен в этот момент как будто споткнулся обо что-то в своих мыслях. Он упрекал Джина в неуверенности в себе и в нем, когда тот посетил его ужин с Франсуа, а сам теперь рассуждает о том, как спокойно было бы посмотреть, как Джин общается со своим заместителем. Именно спокойно. Потому что Тэхен доверял Джину, но не мог доверять Бо Бэ.       — Тэ! — Тэхен вздрогнул, увидев нахмурившееся личико Хани, которая взяла его за плечо. — Ты почти собрал очередь.       Она показала на разбредшихся посмотреть на цветы гостей, а затем ободряюще улыбнулась.       — Извини. — Тэхен виновато улыбнулся, затем оперативно собравшись со всеми остальными, не связанными с Джином мыслями. И вернулся к работе.       После этого он почему-то совсем не думал о сложившейся ситуации. Он вообще не мог на чем долго задерживать интеллектуальные усилия, в один момент смирившись с этим и расслабившись. А потом, приехав после смены домой, он позвонил Джину, и Джин не смог с ним поговорить, хотя было уже около десяти часов вечера. Он был на работе? Вокруг слышались голоса. А его собственный был как будто… Как будто он пытался что-то от Тэхена скрыть или же просто спрятать, потому что это было неуместно. Сдерживаемый смех. Кто-то его веселил? И веселил качественно, если Джин поспешил разговор прервать, пожелав Тэхену приятных снов. В десять вечера. Как будто кто-то открыл окно, из которого пахнуло промозглым сквозняком, который только усилил озноб после разговора с господином Чхве, который не понятно почему так его взволновал. Может, этот же сквозняк выветрил всю их с Джином химию? Впервые Тэхен начал сомневаться в своей конечной победе. Или поражении. А может, в этом противостоянии не может быть победителей и проигравших? Божечки, откуда вообще в их замечательной истории появилось противостояние?! Из-за него. Из-за Франсуа. А ведь Тэхен мог быть откровенным во время того ужина и дать Джину все гарантии, которые у него на самом деле были, но которые он прятал в кармане. И тогда что было бы сейчас? Они бы наверняка делились друг с другом теплом и лаской. Но Тэхен поступил глупо. А ведь остальные всегда сдавались без боя. Значит, Джин был особенным, если решился на перевоспитание. И это были не розовые очки, а вполне логичный вывод из слишком эмоциональных изысканий.       Тэхен лег на диван, не снимая свой неудобный костюм, и тут же уснул, не обращая внимания даже на неудобную позу и необходимость принять душ. У него вообще не было сил. Все ушли на сомнения и страхи, что Джин поменяет свою точку зрения. Вспомнит опыт с Бэкхеном, когда полагался на химию, решит, что это похожий случай и сделает работу над ошибками. Не захочет, чтобы играли с ним, и сам начнет притворяться, пока Тэхен продолжит углябляться и влюбляться. Вот те вероятности, которые мог озвучить Бо Бэ. И теперь всё это почему-то перестало быть безобидной игрой.

* * *

      — Как у тебя хватает сил приходить на работу каждый раз в новом костюме? — Хани с любопытством и нескрываемым восхищением смотрела на Тэхена. — Кардинально отличается от вчерашнего, а ты все равно выглядишь как боженька, если бы кто-то когда-то смог его увидеть.       — Вообще, я просто уснул во вчерашнем костюме, а с утра отглаживать его было лень. Так что, секрет прост. — Тэхен пожал плечами, сделав шаг назад от стола, на котором расставлял бокалы и проверял завершенность сервировки. — Идеально. И спасибо за комплимент. — Тэхен придвинулся к Хани, распахнув свои глаза, на нее уставившись. — Вот, видишь как блестят? Это всё ты.       Девушка рассмеялась, по-дружески ткнув Тэхена в грудь, чтобы не только дать ему понять, что шутка удалась, но и сдвинуть в пространстве, потому что у них еще была работа. Мелкая, практически не обременительная, но ее в любом случае надо было закончить строго в срок, чтобы после появления в ресторане посетителей, не носиться по обеденному залу. Это было как минимум некрасиво, а как максимум — накладывало неэстетичный след на впечатление и репутацию.       — Я пойду, поухаживаю за цветочками. — Тэхен бегло, как и Хани рядом с ним, оглядел зал, убедившись, что хотя бы на первый взгляд, но все было безупречно. — Если что, ты знаешь, где меня искать.       Хани только кивнула, а Тэхен первым делом направился в служебную ванную комнату, где хранился распылитель. Некоторые цветы любили влагу и цвели особенно пышно и очаровательно тогда, когда у них были влажные блестящие листья. Несмотря на идеальный микроклимат в помещении, сказывалось то, что за окном уже во всю стоял летний зной. И Тэхен тоже не отказался бы от того, чтобы кто-то протер ему листья. И ласково погладил по бутону. И Тэхен даже не обидится, если немного ласки достанется тычинкам. Тычинке. Он вдруг остановился рядом с высоким вазоном, выпрямившись. Как называется мужской орган у цветка?..       — Смотри, как пчелка трудится.       Тэхен обернулся, услышав голос Джина, который улыбался так, будто теперь умилялся какой-нибудь очаровательной выходке ребенка.       — Да, не чета тебе. Потому что ты, когда трудишься, скорее похож на целеустремленного… скарабея. — Бо Бэ, который стоял за плечом Джина, самодовольно улыбался, пока Джин медленно к нему повернулся.       — Я тебе, противный… — Он опасно приблизился к лицу до сих беспечно радующегося удавшейся шалости господина Чхве. — Нос откушу.       — Прекрасно. Я буду как сфинкс. Ты один символ Египта, я другой… Мне кажется, Джинни, или наша встреча это всё-таки судьба? — Бо Бэ в сомнении прищурился, затем широко улыбнувшись, пока Джин, задержавший на нем взгляд почему-то дольше приличного, затем ответил безмолвно ёрничащей улыбкой. Которая что-то знала. И которую заметил Тэхен.       — А когда Хоби вернется? — Тэхен решил перевести тему на насущную, но явно сделал это не слишком элегантно, потому что Бо, переглянувшись с Джином, сделал шаг в сторону Тэхена, вооруженного пульвелизатором. Жаль, там была обычная вода. Но он в любой момент мог остудить слишком игривый пыл.       — Я тебе надоел, правда? — Бо Бэ поджал губы. — Это было очевидно. Что ты станешь ревновать ко мне маленького Кима. Слишком уж он хорош…       Бо Бэ посмотрел в сторону Джина, и Тэхен не мог теперь видеть его выражение лица и мимику, но Джин, который пытался сдержаться, поравнявшись со своим заместителем, и что-то ему сказать, вместо этого громко рассмеялся, повиснув на его плече, пока Бо Бэ прихватил его за талию, будто Джин на самом деле мог упасть.       — Я не ревную — просто соскучился по Хоби. Как и все здесь работающие. — Тэхен пожал плечами, повернувшись к вазону и сразу начав распрыскивать воду. И сразу остановился, почувствовав уставившиеся ему в спину глаза. И когда Тэхен обернулся, он сразу заметил тот самый взгляд Джина. И теперь ему не хотелось сдаваться, потому что в памяти всплыли все те вероятности, которые он успел несколько раз передумать. Да к черту всё!       — Это потому что Бо недостаточно хорош или я? — Джин тем временем как ни в чем ни бывало улыбался, заложив руки в карманы брюк, до этого миновав полы светло-серого пиджака. И улыбался недобро. Так, как будто ему не понравился этот ответ. А Тэхену было все равно. И он только гордо задрал подбородок, чтобы у Джина не возникло никаких сомнений по поводу того, что он думает на этот счет.       — Чего? — Бо Бэ повернулся к Джину, до этого изучающее уставившись на Тэхена, очень убедительно нахмурившись. — Это кто тут недостаточно хорош?! А ну пошли выйдем!       — Тихо, тихо маленький. — Джин на этот раз сочувствующе улыбался, взяв Бо за щечки, как ребенка. — Пошли в мой кабинет. Я утешу твою самооценку.       — Ой, ну только не бухгалтерскими балансами, если можно. — Бо Бэ закатил глаза, но затем все же нырнул по расправленную Джином руку, которая сжала его плечо.       — Джин, а что ты будешь делать, если дрессировка затянется? — Тэхен отложил бутылку со спреем, агрессивно засунув руки в карманы брюк. Непонятно откуда в нем взялось столько обид и раздражения. Наверное, из его изначально гениальных, а потом провалившихся планов. Наверное, из-за того, что он теперь не мог влиять, лишь упиваясь последствиями. — Опустишь руки и найдешь себе новую зверушку? То есть, метрдотеля.       — Тебя кто-то укусил? — Джин с подозрением сощурился, затем переведя взгляд на господина Чхве, который теперь пытался разглядеть каждую песчинку покрывающей высокий потолок побелки.       — Я поговорил с твоим заместителем, которому ты так доверяешь. — Тэхен прикусил щеки с внутренней стороны, будто теперь боясь выплеснуть все остальное, что скопилось внутри. — И он мне, неразумному, который с пукалкой полез на медведя, объяснил всё. Популярно.       — Ай, ну взял и сдал. — Бо Бэ закатил глаза, пока Джин сделал шаг к Тэхену, который сделал ответный шаг навстречу. Не сулящий ничего хорошего.       — Так что будет, если я стану сопротивляться? М? Перестанешь меня даже обнимать, возьмешь кнут и начнешь отдавать команды?       — РасплАчусь. От того, что у тебя нет своей головы на плечах. — Джин покачал головой, неуместно для агрессии Тэхена, улыбаясь. — Мне казалось, что ты умный и капризный пацан, а ты просто капризный. А я просто… На те же грабли.       Джин посмотрел на Тэхена как будто украдкой, как будто с сожалением, которое тут же сжало сердце Тэхена, буквально выжав из него всю агрессию. И сразу захотелось подумать как следует, чтобы быть не только капризным, но и умным. Пока Джин, взяв Бо, который что-то торопливо и раздраженно ему объяснял, за плечи, поплелся в сторону своего кабинета. Почему Джин вспомнил о его уме? Потому что… Надеялся, что Тэхен его проявит. Как он может проявить ум в их ситуации? Догадается о… О том, что хочет Джин? О том, чего он добивается? О том, что всё это на самом деле план? План… И Тэхен опустился прямо на пол, рядом с подоконником и благоухающими красотой под ним цветочными вазами, сцепив пальцы на коленях. Нужно подумать. Просто подумать. Что изначально Джина расстроило? То, что Тэхен его обманул по поводу встречи с Франсуа в его квартире, заставив волноваться просто так, потому что Тэхен с ним так и не остался наедине. Ага… Похоже на историю с кофе. Джин сказал ему, что позовет к себе Бо, но не позвал. Хорошо… Затем, Джин уделил большое внимание дрессировке, решив, что Тэхен просто хочет переделать его под себя. И Бо вчера заговорил о дрессировке. А Тэхен решил, что Джин его на самом деле дрессирует, подпуская к себе, но все равно удерживая на расстоянии. А как Тэхен дрессировал Джина? Ну… Тэхен пытался вспомнить формулировку… А, ну тем, что сначала сделал то, что ему было нужно, а потом стал покорно расстилаться, надеясь, что Джин не сможет на него злиться.       Но главной темой оставалась ревность, неуверенность в себе и контроль. Всё, что Тэхен уже успел испытать. И не хотел испытывать. И Джин тоже не хотел. А сейчас Джин вряд ли даже захочет для своей дрессировки применять пряники. Совсем перестанет Тэхена трогать. Божечки, моменты, когда он просто мог подойти сзади и прежде, чем обозначить свое присутствие голосом, до него дотронуться, были каким-то уже забытым счастьем. Все время был близко. Старался быть ближе. Казалось, тогда Тэхен принимал это как данность. Мелочь, но теперь, когда этого нет, а возможно, не будет, она казалась ценностью. Тэхен медленно поднялся, оправив костюм, в этот самый момент решаясь на что-то. Он умный. И капризный. И его капризом теперь был Джин рядом. Отмщенный. И он сам за него отомстит. Себе же. Забавно, но теперь еще и очевидно, после того, как мысли внутри о ситуации между ними перестали быть похожими на черную дыру, высасывающими в деструктивные эмоции все доводы разума. А ведь стоило только принять один факт…       Тэхен решительно направился в кабинет Джина, не успев даже посмотреть на часы, чтобы узнать, сколько у него будет времени. Ему теперь было все равно, кто что подумает, потому что он сам, лично успел передумать столько дерьма, что воняло даже из ушей. А нужно думать только о Джине.       — О, ты без стука. — Господин Чхве сидел за столом Джина, пока сам Джин находился у книжного стеллажала в углу кабинета, рядом с окном, что-то высматривая между ярких пластиковых корешков папок. — Смело.       Джин повернулся явно с недоумением, даже склонив голову набок и нахмурившись, пока Тэхен окончательно преисполнился решительности. Он до этого не знал, что делать, а теперь был уверен как никогда. И чтобы эту уверенность не растерять, он молча, с хищной, но немного нервной грацией направился к Джину, остановившись перед ним. Джин продолжал хмуриться, продолжал недоумевать, подозревать, строить в своей умной и красивой голове предположения, пока Тэхен просто… любил. Искренне, без условий, а значит, сейчас. Спустя мгновение, Джин его не оттолкнет, потому что почувствует. Гарантии. И Тэхен, выдохнув, решительно двумя руками взял Джина за шею, резко притянув к себе, крепко сцепив свои длинные пальцы на его затылке. Он с первого раза не попал хорошенько по губам, зацепив только их уголок, но он тут же исправился, не дав возможность Джину прийти в себя. Он не придет в себя, пока не убедится в искренности намерений Тэхена. Гарантии. И пусть Джин, спустя пару мгновений, когда язык уже скользнул по его губам, все же начал пытаться Тэхена отпихнуть, ладонями упираясь в его грудь, губы отвечали на поцелуй. Тэхен мог бы решить, что он выдает желаемое за действительное, но они отвечали так явно и так решительно, что в какой-то момент даже завладели инициативой, пока руки Джина крепко ухватились за талию Тэхена. Возможно, это не было уступкой, и он хотел причинить ему физические страдания, но для Тэхена, который до этого успел испить непередаваемый по своей горечи коктейль эмоций и чувств, испытывал удовольствие. Моральное. От того, как крепко его держал Джин, не желая отпускать. Поэтому Тэхен очень быстро отдал инициативу, контроль и все остальное, что теперь ему совершенно не было нужно. Кроме разъяснений.       — Я… — Дыхания немного не хватало, и Тэхену пришлось выдохнуть, вместе с тем, как Джин направил его к находящемуся рядом подоконнику, который тут же чувствительно уперся в его ягодицы, дав опору. Но для надежности Тэхен все же обхватил плечи Джина. — Пришел контролировать. Ревную. Как неуверенный в себе мужик. Потому что ты слишком хорош. Потому что… — Тэхен, сглотнув, еще не осознавая до конца, что решился разгромно проиграть, смотрел в глаза Джина, не моргая и не замечая теперь, что тот улыбался, с нежностью. — Потому что я слишком хорош, и мы обязаны быть вместе. Я все готов сделать для этого, даже смирившись со своим поражением. А я реально планировал выиграть и настоять на своем. Но тогда бы я не получил приз. — Тэхен улыбнулся, и Джин, как будто отметив, что слушал очень внимательно и соглашался, поцеловал его мягко в губы, сумев пробраться руками под пиджак.       — Ну, я проиграл первым, когда поддался на твою провокацию, но это лишь потому, что я был без ума от тебя… — Джин теперь смотрел тепло, улыбался тепло, касался нежно, но уверенно, чтобы никогда не лишний раз убедить Тэхена, что всё между ними по-прежнему. — Я и теперь без ума.       — Вы оба без ума, а Бо Бэ, как всегда молодец. — Бо поднялся, самодовольно улыбаясь и направившись к двери.       — Что ты ему вчера наговорил, хитрый черт? — Джин обернулся на друга, который продолжал улыбаться самодовольно. С чувством полного и заслуженного превосходства, успев записать столь скорое примирение на свой счет.       — Потом шепну тебе на ушко. Развлекайтесь. — И он вышел из кабинета, аккуратно прикрыл за собой дверь.       — Бо предпочитает девушек, а точнее — одну единственную, с которой помолвлен. — Джин теперь бережно обнимал Тэхена, который тоже обнимал его, двумя руками, прижав к себе за плечи. — Это всё был его план. Потому что он на самом деле умнее меня. И чтобы он тебе вчера не наговорил — это всё неправда.       — Он сказал, что тебе нужен покой, что ты старый, умудренный опытом пень, которому не нужны искры и страсти, но нужен комфорт.       — Так и сказал? — Джин удивленно поднял брови, затем забавно задумавшись, обратив взор и мысли в окно, пока Тэхен с серьезностью художника и удовольствием влюбленного и вознагражденного за все пройденные испытания мужчины смотрел и не мог насмотреться. — Возможно, я и старый пень, но амбициозный. Мне нужны и искры вместе с острыми ощущениями, и комфорт.       — А я говорил ему, что ты темпераментный. — Тэхен самодовольно улыбался, обхватив лицо Джина руками, пока тот изловчился, повернул голову и поцеловал одну из его ладоней. Как раньше. Хотелось петь и просто смотреть на него. — А еще Бо сказал, что ты предпочитаешь обстоятельные разговоры по выяснению отношений, а не молчаливые драмы, поэтому… — Тэхен в одни момент стал серьезным, опустив уголки до этого счастливо улыбающихся губ. — Давай все обсудим. Я не хочу, чтобы ты волновался и чтобы я переживал. Только если от счастья или возбуждения.       — Поговорим. Завтра у тебя выходной, и я приглашаю тебя на ужин. — Джин тоже теперь стал серьезным и, возможно, взволнованным, потому что он стал поглаживать спину Тэхена, как до этого, однажды, но через рубашку. — Не сюда. В другое место, чтобы мы смогли сменить окружение и посмотреть друг на друга в другой, непривычной обстановке. И удивиться, разумеется.       — А сегодня? — Глаза Тэхена загорелись и, казалось, все искры и хмимя их отношений теперь отражались в нетерпеливом взгляде. — Какие планы на сегодняшний вечер? Ночь? Завтрашнее утро?       — У тебя есть предложения? — Джин спросил это на ухо, затем губами спустившись к шее, ласково прикусив кожу.       — Требование. — Тэхен прикрыл глаза, чувствую, как медленно и чувственно его кожа покрывалась поцелуями. — Я хочу видеть тебя у себя дома.       — Будет исполнено. — Джин оторвался от шеи Тэхена лишь для ответа, затем вновь к ней вернувшись. — Что-то еще?       — Ты будешь мне позировать. — Тэхен сказал это и улыбнулся собственному замыслу, пока Джин чуть отстранился от него, очень забавно нахмурив брови.       — Мы только-только примирились, а ты уже командуешь? — Он нахмурился еще увереннее, а потом прикрыл глаза и сладко улыбнулся, так сладко, что Тэхен не удержался, оставив на его губах поцелуй. Чтобы эту сладость разделить. — Я согласен. Потому что я уверен, что мне понравится.       Джин на самом деле был уверен, а Тэхен, который догадывался о том, что Джину может понравиться его смелая фантазия, теперь… он был вдохновлен настолько, что…       — Я, кстати, помню, как ты играл, и тоже требую. Чтобы ты поиграл мне еще.       Теперь у них было очень много дел.