перебирая старые листки на полке среди тетрадей понять лишь толику или не понять толком ища смысл среди закрученных нитей сетей и паутин «Каждый день я теряю себя», найтивыход
Вернувшись домой, Гермиона буквально осела на диван и дала себе немного времени, чтобы выдохнуть. Снейп действительно выстроил вокруг себя непробиваемую стену. МакГонагалл права. Конечно, это был всего второй их разговор спустя долгое время, и поведение Снейпа было вполне объяснимо, но Гермиона буквально физически ощущала, насколько он отдаляется при встречах. Как ни парадоксально, во время войны общаться с ним было гораздо проще, хотя и тогда Гермиона порой уставала от его характера, когда они вместе разрабатывали планы по поиску крестражей и безопасному перемещению по лесам. Снейп говорил с ней неожиданно по-взрослому, не бросал уничижительных взглядов и не отпускал презрительных комментариев, как это было во время уроков. Несмотря на то, что они не всегда сходились во мнениях, он прислушивался к ней и даже иногда соглашался. Тем не менее, их общение долго оставалось нейтральным и достаточно холодным, но все изменилось в один день. В тот день Гермиону вместе с Гарри поймала Беллатриса, хотя они следовали по маршруту, который обсудили со Снейпом за несколько дней до этого. Он знал о планах Лорда и всех его приближенных и всегда был в курсе, где готовились засады. Однако в этот раз все пошло не по плану. По всей видимости, Беллатриса что-то заподозрила, ведь куда бы Снейп не направлял ее, Поттера там не оказывалось или он успевал улизнуть прямо у нее из-под носа. Тогда пожирательница решила действовать самостоятельно. В тот день Гермиона с Гарри переместились далеко на юг. Почти все крестражи уже были уничтожены, и Снейп собирался переправить подростков в школу, где в ближайшие несколько недель ожидалась битва. Когда они аппарировали рано утром, все было спокойно. Они устроились близко к берегу моря и, оставив Гарри разбираться с палаткой, Гермиона отправилась устанавливать защитный барьер. Когда первый слой был наложен, Гермиона позволила себе немного расслабиться: еще пара минут и они были бы в безопасности. Но все повернулось иначе. Как только Гермиона начала колдовать над следующим слоем, защита в дальнем конце барьера вспыхнула. Ее поразило пыточным заклятьем еще до того, как она успела обернуться, и Гермиона лишь понадеялась, что Гарри успел активировать порт-ключ в Хогвартс, который оставил им Снейп на случай крайней опасности. Судя по тому, что второго луча Гермиона не увидела, так и случилось. Когда боль от проклятия отступила, и Гермиона попыталась подняться и дотянуться до палочки, в воздухе зазвенел безумный смех Беллатрисы. Гермиона в ужасе замерла — это конец. Она отчетливо осознала, что цель Лестрейндж — Гарри, а из нее вытрясут всю возможную информацию, поиграют и убьют. Оставалась слабая надежда, что Гарри успеет добраться до Снейпа, а он успеет оповестить Орден через Минерву. Но шанс был слишком мал. Зажмурившись от боли, Гермиона, охваченная ужасом, снова потянулась к палочке, собираясь бороться до последнего. Но Беллатриса с хохотом пнула палочку ногой в сторону. Она кричала и веселилась, но Гермиона не могла разобрать ее слов за собственным криком. Казалось, время остановилось и пытка длится бесконечно. Гермиона смутно осознавала, что пожирательница наносит ей раны, однако после боли от круциатуса, они почти не ощущались. Вдоволь поиздевавшись над своей жертвой, Беллатриса вновь направила на нее палочку. «Ну вот и все», — промелькнуло в голове Гермионы. Она искала в себе силы, чтобы бороться, но их не осталось, а Беллатриса лишь зашлась новым приступом смеха, наблюдая за ее безуспешными попытками сдвинуться. И Гермиона сдалась. Она ожидала встретить зеленый луч и умереть, больше не ощущая боли, но неожиданно, почувствовала совершенно иное — пожирательница влезла в ее голову. От ужаса все картинки замелькали перед ее глазами. Нужно было закрыть мысли щитом, но Гермиона не могла этого сделать — не после того, что ей пришлось перенести. Она видела, как Лестрейндж начала вытаскивать их одну за одной, и попыталась смешать их между собой, но вскоре потеряла сознание. Очнулась Гермиона в доме Ордена. Боль по-прежнему охватывала все ее тело, и опустив взгляд, она увидела, что ее одежда была в крови. Удивляться этому не было сил. Разум словно вывернули наизнанку, а через распаленные круциатусом нервы каждое дуновение ветра ощущалось, как новая пытка. Гермиона слышала голоса вдалеке, но распознать слова не удавалось. Вскоре в комнате оказалась Минерва. Она шептала ей на ухо что-то утешающее, и Гермиона пыталась различить хоть эти слова, но все было тщетно. Когда МакГонагалл подняла ее при помощи мобиликорпуса, Гермиона снова потеряла сознание. Вновь пришла в себя она в незнакомой комнате. Вокруг было темно и тихо. Боль все еще расползалась по ее телу, но, усилием воли Гермиона заставила себя приподняться. — Тише, — произнес чей-то низкий голос, и Гермиона ощутила на своем теле ладонь, укладывавшую ее обратно. — Не стоит этого делать. С усилием повернув голову, она увидела того, кто разговаривал с ней и, наконец, поняла, где она находилась. — Мы в Хогвартсе? — шепотом произнесла волшебница. Ее голос был сорван. — Да, вы в безопасности, — ответил ей Снейп. — Однако вам не стоит сейчас разговаривать. Он сел на край кровати и тяжело вздохнул, разглядывая ее. — Вы очень быстро пришли в себя, учитывая повреждения ваших нервных окончаний, — продолжил говорить он. — Беллатриса на этот раз действительно постаралась. Гермиона нервно сглотнула, вспоминая то, через что ей пришлось пройти. — Вы позволите? — внезапно произнес Снейп, притрагиваясь к ее кофте. Только сейчас Гермиона заметила, что все еще лежала в окровавленной одежде. — Минерва напоила вас обезболивающим пока меня не было, но я еще не успел разобраться с вашими ранами, — произнес он. В его голосе Гермиона уловила некоторую неловкость и мысленно улыбнулась этому. Он ждал ее ответа, не решаясь действовать без прямого согласия и Гермиона кивнула, позволяя ему излечить себя. В тот же момент вся ее одежда, кроме нижнего белья, испарилась и Снейп принялся колдовать над ее ранами. Когда большинство из них было закрыто, Гермиона ощутила на своем теле осторожные прикосновения пальцев, которыми Снейп наносил заживляющую мазь на оставшиеся особенно глубокие порезы. К своему удивлению, Гермиона поймала себя на мысли, что ей было это приятно и вскоре заснула, убаюканная зельями и тишиной темной комнаты. Последнее, что она ощутила на грани сна, было тепло одеяла, которым Снейп укрыл ее, перед тем как уйти. Возвращаясь в реальность в собственном доме, Гермиона встряхнула головой, выбрасывая из головы маленькое воспоминание — оно вызывало слишком много противоречивых эмоций. После произошедшего их отношения в тот год стали теплее, если так было возможно выразиться. Несколько недель перед битвой Снейп присматривал за ней и даже позволял ей выводить себя на разговоры, не касающиеся войны. Тогда Гермиона позволила себе думать, что они могли бы стать друзьями. Она ощущала, что общаться с ним ей было приятно и интересно, и в то же время, чувствовала жгучую вину за то, что произошло, но не могла ему в этом признаться. Хоть произошедшее и не было только ее ответственностью, Беллатриса точно успела вытащить из ее головы некоторые воспоминания, и Гермиона была уверена, что теперь подозрения этой сумасшедшей относительно Северуса подтвердились. Она боялась за Снейпа в день битвы. Несмотря на то, что Лестрейндж не сделала ничего раньше, она вполне могла рассказать обо всем Лорду, который мог приготовить для Снейпа какой-нибудь жуткий «сюрприз». Конечно, Северус знал о том, что Белла успела покопаться в голове Грейнджер, и сохранял предельную осторожность. Волдеморт явно подозревал его последние несколько месяцев, но не предпринимал никаких действий, и Снейп готовился к тому, что в ходе битвы может что-то произойти. Однако он не успел увернуться от заклинания в замке. Беллатриса явно выслеживала его и, сконцентрировавшись на борьбе с ней, он пропустил заклятье от Долохова. Очнувшись в хижине, Снейп осознал, что совершил роковую ошибку. К ужасу Гермионы, все ее опасения подтвердились. Когда оказалось, что Северус лишился зрения, она не могла найти себе места. В этом была доля ее вины, но Гермиона так и не смогла признаться Снейпу в том, что корит себя за произошедшее. Гермиона надеялась, что все еще можно было исправить, и искренне старалась поддерживать его первые недели в госпитале. Но внезапно он закрылся от нее, как и от остальных. Снейп не терпел собственной беспомощности. Гермиона видела, как он раздражался от любых мелочей и в каждый ее визит был на пределе гнева. Отчасти поэтому она решила оставить его в покое — своими визитами она заставляла его чувствовать себя только хуже, ведь никак не могла помочь. Почти сразу после этого Гермиона начала думать о Мунго. У нее хватало знаний и изобретательности, чтобы пойти работать в лабораторию и после тщательного взвешивания всех за и против, она решилась строить карьеру исследователя. Гермиона быстро смогла влиться в небольшую и тихую команду, и работа началась очень даже успешно, но каждый день она продолжала повторять себе, что пошла в лабораторию ради себя, а не из-за Снейпа. На этих мыслях Гермиона постаралась остановить новый круговорот воспоминаний. Протянув руку к сумке, она вытащила из нее стопку листов и посмотрела на верхнюю страницу. Несмотря на все сомнения, теперь, спустя целый год, она могла постараться помочь ему.***
Всю ночь Гермиона просидела за бумагами. Она бегло просмотрела его исследования, чтобы быть готовой к встрече, и остановилась на его собственном анамнезе. Перечитав его несколько раз, Гермиона глубоко задумалась. Со зрением все действительно было сложно. По записям Снейпа, нервные окончания были уничтожены до конца и восстановить их стандартными или даже экспериментальными зельями или чарами не представлялось возможным. Ко всему, что было испробовано на нем в Мунго, Снейп также приписал несколько собственных теоретических разработок по созданию новых узлов нервов, которые могли бы заменить уничтоженное. Но без какой-либо практической подоплеки реализовать задумки в ближайшее время было нереально. Единственное, что оставалось, это отложить вопрос в долгий ящик. Но кое-что Гермиона могла предложить Снейпу уже в следующую встречу. На прошлой неделе она завершила зелье, которое полностью восстанавливало нервную систему после круциатуса. Гермиона немало удивилась, когда увидела в стопке исследований Снейпа точно такое же зелье. Рецепт совпадал практически идеально — Мастер зелий только не успел провести последние расчеты. Пролистав его анамнез в первый раз, Гермиона была шокирована. Он подвергался пыткам круциатусом едва ли не еженедельно. Было не удивительно, что жутчайшие головные боли преследовали его, проявляясь несколько раз за месяц. Ее зелье для восстановления нервных окончаний еще не было запатентовано, но испробовав его на себе и еще на нескольких испытуемых, Гермиона получила отличные результаты — система восстанавливалась после одного применения. К тому же, рецепт был один в один, как у Снейпа. Поразмыслив об этом, Гермиона позволила себе довольную улыбку — она и правда догнала своего учителя, а еще смогла бы избавить Северуса от головных болей, после чего оставался бы лишь вопрос с его зрением. Волшебница также понадеялась, что, решив эту проблему, она смогла бы сделать большой шаг к тому, чтобы он ей доверился и приспустил свои железные щиты. Единственной загвоздкой оставалось лишь то, как преподнести это зелье ему.***
На этот раз Паучий Тупик встретил ее столь же неприветливо, как и раньше — холод пробирался сквозь легкую ткань летней одежды, но на этот раз хотя бы не капал дождь. Гермиона хорошо подготовилась к предстоящей встрече. В сумке лежали наработки Снейпа с ее собственными заметками по некоторым из них, а в отдельном кармашке покоился маленький пузырек с незапатентованным зельем. Она все еще не знала, как было бы лучше преподнести его Северусу, но предусмотрела несколько вариантов разговора. Дверь на этот раз открылась практически сразу. Очевидно, Снейп ждал ее и был готов к встрече. Глядя на темный коридор, Гермиона снова почувствовала, как ее начала обуревать неуверенность: от собранного Снейпа можно было ожидать чего угодно похуже их предыдущих разговоров. Но оказавшись внутри Гермиона заставила себя собраться — сомнения точно не привели бы ее к нужному результату. Пройдя несколько шагов вглубь коридора, Гермиона заглянула в гостиную. Как она и предполагала, Снейп оказался там, сидя, судя по всему, в своем излюбленном кресле. — Добрый вечер, сэр, — произнесла Гермиона. Обращаться к нему «профессор» уже казалось неестественным. — Вечер, мисс Грейнджер, — ответил Снейп, поворачиваясь в ее сторону. Он подождал, пока она устроится напротив. В абсолютной тишине комнаты скрипнула пружинка старого кресла. — Перейдем к делу, — произнес он, едва услышав негромкий звук. — Что вы уже успели просмотреть? — На самом деле, я успела просмотреть все бумаги, — начала говорить Гермиона, доставая толстую стопку из своей сумки. — Но проанализировала только около половины. Снейп усмехнулся. — Звучит похоже на вас: сделать недельный объем работы за один день. — Просто я подхожу к делу со всей ответственностью, — ответила Грейнджер. Ее голос прозвучал недовольно, что заставило Снейпа усмехнуться еще раз. — С чего полагаете начать? Следующие несколько часов пролетели почти незаметно в обсуждении зелий. Они успели разобрать четверть из них: в некоторые Гермиона вносила новые правки, а другие по мнению Снейпа требовали полного пересмотра. В середине дискуссии Гермиона поймала себя на мысли, что разговор удивительно напомнил ей старые времена: с таким же напором и увлеченностью делом они обсуждали поиски крестражей. Несмотря на то, что в то время вокруг витала опасность и нужно было действовать как можно скорее, они затевали долгие споры, словно двое ученых в поисках истины. Сейчас же спором действительно можно было насладиться. Гермиона отметила, что Снейп также расслабился во время разговора. Черты его лица стали живее, а движения — более плавными и свободными. Похоже, исследования действительно были делом всей его жизни. Гермиона мысленно поставила в своем списке галочку напротив этого пункта. Все шло куда лучше, чем она могла себе вообразить. Но время шло, и ей вскоре нужно было уходить: следующий день был ее рабочей сменой в Мунго. Глянув на часы в очередной раз и мысленно собравшись, Гермиона перешла к самой щепетильной теме вечера. Хорошо, если удача не оставит ее и здесь. — Я бы хотела обсудить последнее зелье, перед тем как уйти, — произнесла Гермиона и переместила бумаги в стопке, останавливаясь на нужной странице. — Зелье от долгосрочных повреждений нервной системы после круциатуса. Она внимательно вгляделась в его лицо. Если Снейпа и напрягла эта тема, он не подал вида. — И какие уточнения у вас имеются по этому пункту? — уточнил мужчина. — Если я правильно помню, исследование было практически завершено в моих бумагах. — Да, все так, — ответила Гермиона. — Дело в том, что свои исследования этого зелья я начала до того, как увидела ваши бумаги. Я даже успела завершить их вполне удачно — зелье уже прошло все стадии экспериментов и находится на стадии оформления патента. — Что ж, могу вас поздравить, мисс Грейнджер, — произнес Снейп, пусть и достаточно сухо. — Но позвольте узнать, к чему вы сообщаете эту новость мне? «Теперь соберись, Гермиона», — подумала волшебница и выпалила слова на одном дыхании. — Зелье уже применяется в практике, несмотря на то, что не оформлено официально во всех бумагах. Рецепт идеально совпадает с вашим: оно восстанавливает нервные окончания за одно применение. И… Вы, вероятно, скажете мне, что я опять лезу не в свое дело, но я по себе знаю, какие последствия оставляет пыточное заклинание, хотя и не была подвержена ему многократно. Догадываюсь, чем было вызвано ваше вчерашнее состояние и, если вы позволите мне я… Я хочу помочь вам. Гермиона ожидала чего угодно: что Снейп снова замкнется в себе и не станет ей отвечать, что прогонит ее или накричит, что, в конце концов, выйдет из гостиной, оставив ее наедине со своей затеей, но она никак не ожидала услышать, что в ответ на ее слова он вдруг сухо засмеется. — А вы так и не справились со своим неуёмным любопытством, мисс Грейнджер. «Что?» — пронеслось в голове Гермионы, но вопрос задать она не успела. — Скажите мне, с чего у вас возникли подобные соображения? — Как я уже и сказала, — неуверенно начала Гермиона. — По своему опыту и по опыту волшебников, находящихся в Мунго, я предположила, что ваша головная боль могла быть вызвана… Снейп покачал головой, прерывая ее. — Врать — это совсем не по-гриффиндорски, мисс Грейнджер. Может все-таки ответите правду на мой вопрос? На некоторое время в доме повисла тишина, прерываемая лишь тиканьем часов. Очевидно, Снейп уже догадался обо всем, и Гермиона, пристыженная своим поведением, все же решила признаться. — Я видела ваш анамнез. — И? — И забрала его с собой, — еле слышно закончила Гермиона, опуская голову. Снейп изобразил на своем лице кривую улыбку. — Я знал это с самого начала, мисс Грейнджер. Я проверял вас. На этих словах Гермиона снова вскинула голову. — Или вы думаете, я случайно оставил бумаги в одном месте? — он усмехнулся. — Вас все так же легко подловить. Наверное, если бы Северус мог видеть лицо волшебницы, его ухмылка стала бы еще шире. Гермиона то открывала, то закрывала рот, не находя нужных слов. Она была одновременно возмущена фактом такой проверки, но в то же время чувствовала стыд от собственных действий. — Я так понимаю, это наша последняя встреча? — наконец вымолвила Гермиона. — Почему же, мисс Грейнджер? Я этого не говорил. — Значит… Вы не злитесь на меня? — Гермиона была в замешательстве. — Тогда к чему все это? — Я вполне осведомлен о том, зачем вы находитесь здесь. Поверьте, я легко могу проанализировать мотивы ваших поступков и поступков Минервы. В этой ситуации я лишь хотел понаблюдать за вашими действиями и, если ваше зелье настолько успешно, насколько вы говорите, я готов закрыть глаза на ваше любопытство, — произнес Снейп, сохраняя на лице подобие усмешки. — Однако попрошу вернуть мне бумаги при следующей встрече. Гермиона пораженно воззрилась на него. Теперь ей действительно нечего было сказать. Конечно, Снейп всегда поступал неоднозначно, но на этот раз, он окончательно ее запутал. Не говоря лишних слов, Гермиона порылась в сумочке и, выудив маленький пузырек из внутреннего кармана, поставила его на стеклянную поверхность кофейного столика перед Снейпом. Снейп в свою очередь не стал вновь изображать мраморное изваяние и, пройдясь по поверхности стола пальцами, нащупал пузырек и поднял его. Откупорив крышку, он вдохнул тонкий запах зелья, замер на несколько секунд и после, закрыв емкость, убирал ее во внутренний карман сюртука. — Как действует ваше зелье? — уточнил Снейп. — Необходимо сразу выпить все содержимое, — начала объяснять Гермиона. Ее мысли витали далеко от разговоров об алгоритме зелья и голос звучал как будто на автомате. — Через несколько часов вы почувствуете, словно по вашей нервной системе проходят разряды тока. В это время зелье устранит повреждения и после начнется восстановление нервных окончаний. Процесс достаточно неприятный — в течение нескольких часов будет ощущаться жгучая боль, но после все будет излечено. Снейп слегка кивнул, выслушав ее монолог. — Вы действительно изобрели зелье, формулу которого выводил я, — несколько удивленно произнес Северус. — Эффект предполагался в точности таким же. Он замолчал в раздумье на несколько секунд, но позже со вздохом добавил. — Похоже, я недооценивал вас, мисс Грейнджер. Последние слова Снейпа ненадолго вырвали ее из размышлений о мотивах его же поступков. Он что, действительно напрямую признал ее ум? Пожалуй, стоило удивиться этому сильнее, но, даже несмотря на то, что эмоциональный диапазон Гермионы был шире, чем у зубочистки, она не могла переварить все произошедшее одновременно. — Прошу прощения, но мне нужно идти, — внезапно произнесла она. — Завтра тяжелый день. Вы не против, если мы встретимся через два дня? Снейп в удивлении приподнял бровь. Похоже, Грейнджер последние несколько минут думала о чем-то своем, раз свернула их диалог так резко. — Отнюдь, — произнес он, позволяя себе устроиться в кресле чуть более расслаблено. — Хорошо, — произнесла Гермиона, будто также на автомате. — Тогда до четверга. Она подхватила бумаги со столика и засунула их в сумку уже по пути к двери. Гермионе хотелось оказаться дома как можно скорее: ей нужно было подумать. Когда за волшебницей закрылась дверь, Снейп снова достал пузырек из внутреннего кармана и стал вертеть его в пальцах, представляя, как флакон должен выглядеть в реальности. Гермиона действительно была очень умна, теперь он признал это окончательно. Всего за несколько месяцев придумать зелье такой сложности — это было невероятно. Он не пожалел о том, что оставил бумаги со своим анамнезом вместе с исследованиями в тот вечер, когда размышлял о мотивах Минервы и Грейнджер. Вначале он лишь хотел немного развлечься, поставив ее однажды в неловкое положение, но теперь, крутя в руках флакон с зельем, он вдруг осознал, что все повернулось иначе. Так Северус позволил крохотному лучику надежды зародиться в своей душе.