Этот мир придуман не нами, Этот мир придуман не мной. «Этот мир», Алла Пугачева
Следующие недели шли в монотонной работе. Особенных сдвигов в общении Гермионы и Северуса не наблюдалось: они так и не перешли на имена, сохраняя официозность, а разговоры строго ограничивались обсуждением исследований и наработок. Если бы Гермиона продолжила подходить к завоеванию доверия и дружбы с Северусом с прежним рвением, возможно, что-то уже успело бы измениться в лучшую сторону, но ей было не до того. Она полностью погрузилась в практическое исследование зелий для создания новых узлов нервов из теоретических наработок Снейпа. Работа шла достаточно тяжело. К окончанию месяца исследований, сопровождаемых советами Северуса, Гермиона успела изготовить два из трех разработанных Снейпом зелья. Оба провалились на практике: первое не произвело абсолютно никакого эффекта, оставив нервную систему в прежнем состоянии, а второе слегка подморозило лицевые нервные окончания, из-за чего Северусу пришлось принять восстанавливающее. Кроме того, Гермиона тратила почти все рабочее время в лаборатории на личные разработки, которые были далеки от того, что было необходимо Мунго. Гермиона понимала, что однажды ее настигнут муки совести, но пока это ее волновало. Однако случилось кое-что похуже: глава отдела заметил излишнее самовольство Гермионы и в наказание загрузил ее изготовлением стандартных зелий для Мунго, отстранив от рабочих исследований на ближайшие недели. Из-за этого Гермионе приходилось проводить в лаборатории поздние часы после работы, оставляя на сон не более четырех часов. Первым усталость Гермионы заметил Гарри. Два раза в месяц весь Орден традиционно собирался в его доме на Гриммо. Рабочих вопросов еще было немало, но разговоры все чаще становились далеки от формальных. Им всем не было нужды встречаться из-за работы так часто, но, пожалуй, главной причиной сбора Ордена в последнее время стала необходимость держаться вместе. В результате всего, что пришлось пережить за время войны, члены Ордена стали невероятно близки и, когда раны каждого начали постепенно затягиваться, им всем, без слов, захотелось снова сплотиться. На последнюю встречу Гермиона пришла невероятно вымотанная. Два дня перед общим сбором она провела в лаборатории Мунго, изготавливая тонны кроветворного днем и занимаясь исследованием последнего спроектированного Снейпом зелья для нервных окончаний ночью. За двое суток она проспала всего три часа и ближе к концу официальной части собрания Ордена тихо заснула в затемненном уголке. Проснулась она от легких потряхиваний. — Гермиона, — послышался чей-то настойчивый голос, и волшебница заставила себя приоткрыть глаза. — Гермиона, наконец-то… Я уже испугался. Ты никогда не спала так крепко во время наших походов. Конечно, это был Гарри. Глянув недовольно на друга, Гермиона вдруг широко зевнула, поздновато прикрывая зевок рукой. — Что такое, Гарри? — спросила она, отмахиваясь от парня, продолжавшего слегка потряхивать ее. — Официальная часть собрания подошла к концу, — произнес он, убирая руки и заглядывая в ее лицо. — Гермиона, что-то случилось? — С чего вдруг? — окончательно проснувшись, девушка поерзала в кресле, устраиваясь повыше. — Ну… — Гарри почесал затылок. — Прости, но ты выглядишь ужасно уставшей. — Спасибо за комплимент, — фыркнула Гермиона, поправляя растрепавшуюся прическу. — Я серьезно. У тебя все в порядке? Что-то в Мунго? Гермиона вздохнула и посмотрела на Гарри тяжелым взглядом. Объяснять было слишком долго. Он ничего не знал об их разговоре с Минервой, а также о том, к кому Гермиона приходила чуть ли не каждый вечер. Пока она не хотела рассказывать об этом никому из своих друзей или знакомых. Последовала бы куча вопросов или, что хуже, предложений помочь, которые по итогу запутали бы всю ситуацию только сильнее. Потому Гермиона выбрала отговориться стандартной фразой. — Все нормально, Гарри. В лаборатории немного тяжеловато. Нужно было изготовить за раз огромное количество кроветворного, так что пару дней пришлось потратить на длительную работу, — технически, она даже не соврала. — А как же нормы работы? Они не имеют права изводить сотрудников. Гермиона, если ты захочешь, я могу поговорить с Кингсли или даже отправиться с отрядом авроров на внутреннюю проверку. Гермиона сдержалась от того, чтобы закатить глаза: конечно, в Гарри взыграла его внутренняя справедливость. В любое другое время она бы поблагодарила его за такую участливость, но здесь это совсем не играло ей на руку. — Гарри, не стоит. С кроветворным уже все завершилось, так что впереди меня ждет парочка заслуженных выходных, — теперь Гермиона уже врала по полной. Гарри слегка покачал головой, поднимаясь с соседнего кресла. — Береги себя, Гермиона, хорошо? Не стоит изводиться так в лаборатории. Если возникнут какие-то сложности — говори мне, я всегда тебя поддержу. Гермиона слегка улыбнулась: в конце концов, это был бы не Гарри, если бы он не проявил такую заботу. — Хорошо, — она кивнула головой. — Обещаю, что посплю сегодня все положенные восемь часов. Гарри добродушно усмехнулся. — Тебе нужно помочь добраться до дома? — Гарри Поттер, да за кого ты меня принимаешь? — Гермиона состроила наигранно недовольный вид. — Думаешь, я заработалась настолько, что не смогу аппарировать? Гарри поднял руки в сдающемся жесте, едва сдерживая смех. — Ни в коем случае, но, если что, я на кухне с остальными. Тебе нужно лишь подойти, и я все пойму, — на этих словах, Гарри пропал за дверью. Проводив его взглядом, Гермиона потянулась к своей чашке с остывшим чаем и погрузилась обратно в свои мысли. До окончания изготовления последнего разработанного Снейпом зелья оставалось чуть меньше недели, и она не собиралась просто отдыхать в это время. Гермиона очень надеялась, что зелье сработает. Больших наработок у Снейпа в анамнезе не было, а сама она не была уверена в своих силах разработать что-то более утонченное. Работы Северуса были очень филигранны, как по расчетам, так и по технологии изготовления. За этими мыслями Гермиона не заметила, как уснула. Утро она встретила в гостевой спальне дома на Гриммо.***
В гостиной дома на краю Паучьего Тупика Гермиона оказалась только через несколько дней. До окончания изготовления экспериментального зелья для Северуса оставалось два последних этапа, и Гермионе необходимо было проконсультироваться с ним по нескольким теоретическим пунктам. После сбора Ордена Гермиона так и не организовала себе ни одного выходного. Она старалась спать чуть подольше, чтобы оставаться сконцентрированной в лаборатории, но это не избавляло ее от усталости, давившей на плечи тяжелым грузом. Гермиона была уверена, что если бы Северус мог увидеть ее синяки под глазами и тяжелый взгляд, которые она сама наблюдала каждое утро, то запретил бы ей приходить в его дом, пока она не даст себе несколько дней отдыха. Поэтому, как бы ужасно это не звучало, но Гермиона была рада, что пока он их видеть не мог. В этот вечер Гермиона застала Снейпа в гостиной с ополовиненным стаканом огневиски. Последний раз на ее памяти он пил алкоголь в день их первой встречи после войны и Мунго. Пожав плечами и не останавливая дальнейшее внимание на этом факте, Гермиона привычно устроилась в гостевом кресле, и они начали вносить последние уточнения по экспериментальному зелью. Гермиона не собиралась задерживаться надолго, но неожиданно Снейп предложил стакан огневиски и ей. Немного поразмыслив, Гермиона все же согласилась: отдохнуть за нейтральным разговором было не лишним, тем более что у нее оставался к Северусу один глубоко волновавший ее вопрос. — Расскажите, — первый глоток огневиски слегка обжег ей горло, и она сделала небольшую паузу. — А все-таки, как вы можете чувствовать магию другого волшебника? Северус усмехнулся на этот вопрос. Он расслабленно сидел в кресле и, как казалось Гермионе, был уже немного не трезв. — Это не так уж сложно. Процесс схож с легиллименцией, только здесь нет необходимости держать зрительный контакт и взаимодействовать с чьей-то памятью или мыслями. Нужно лишь сконцентрироваться на окружающем вас пространстве. Как и в человеческом мозге, в атмосфере передаются импульсы: при должной концентрации и практике, ощутить магическое поле становится не так сложно. — И что же, возможно даже различать кому оно принадлежит? — Возможно, в случае если вы смогли познакомиться с магией волшебника ранее. Я не узнал вашу магию в нашу первую встречу здесь, так как до этого никогда не пытался отличить ее. Гермиона ненадолго задумалась. Пожалуй, навык действительно был полезным и вполне понятным по описанию. Стоило бы попрактиковаться на досуге. Внезапно ее мысли прервал голос Северуса. — Предполагаю, вы уже задумались об изучении этой практики? — Вы правы, — голос Гермионы прозвучал смущенно. — Что ж, хоть я и уверен, что вы меня сейчас не услышите, все же я не советую вам использовать ее в повседневной жизни. Это очень энергозатратно и, кроме того, чревато болезненными откатами. — Да, боюсь я могу вас не услышать, — она улыбнулась. — Я все же хочу попробовать изучить этот способ. — Ваше право, — Северус небрежно махнул рукой. Немного покрутив в руке бокал с огневиски, Гермиона выпила последние глотки залпом перед тем, как задать последний интересовавший ее вопрос. Напиток обдал жаром ее горло и ощутимо опустился к желудку, вызывая слезы, которые Гермиона стерла рукавом тонкой рубашки. — Расскажите, а как у вас получилось изобрести этот способ? Гермиона знала, что ступила на тонкий лед. История должна была быть связана либо с войной, либо с его слепотой, она была в этом уверена. Когда тишина затянулась, а Северус сделал еще несколько приличных глотков огневиски, допивая стакан, Гермиона уже подумала, что не дождется его истории. Но тут, переместив невидящий взор к слабо горящему камину, Северус начал говорить. — Если вы думаете, что это было связано с заклятием Лорда и его… последствиями, вы ошибаетесь. Я изучил этот способ в преддверии второй войны и, судя по тому, что было после возрождения Лорда, сделал это не зря. Его подозрительность в то время усилилась в разы, а требования Альбуса с каждым днем становились все выше и безумнее. До того безумнее, что окончились его смертью. Гермиона смотрела на Снейпа в немом удивлении. Она до последнего сомневалась, что он начнет рассказывать ей о чем-то личном. Даже в последние месяцы войны после нападения Беллатрисы ей приходилось буквально вытягивать его на разговоры. Поставив опустевший бокал на столик, она замерла, вслушиваясь в его речь. — Больше всего навык пригодился мне, когда уважаемый Дамблдор оставил мне школу, — в голосе Северуса различались злость и боль. — Кэрроу всегда были слишком навязчивыми. Видимо, только по этой причине Лорд отправил их в Хогвартс. Кроме того, способность была не лишней и на собраниях. Будучи фамильяром Лорда, Нагайна могла считывать мысли, как и ее хозяин, только змее для этого не было необходимости заглядывать в глаза — стоило лишь приблизиться к жертве. На этом Северус прервался, поднимая стакан. Последние капли, задержавшиеся на дне, оказались на его губах. Гермиона смотрела на него также молча. Он и правда был уже не трезв. Это проглядывалось не только в его расслабленной позе, но и в том, как и о чем он ей говорил. Гермиона чувствовала, что и ее сознание накрыло приятной умиротворяющей дымкой. Пожалуй, стоило уходить, но внезапно Гермиона услышала тихий, хрипловатый и совсем невеселый смех Северуса. Очевидно, он прокручивал что-то в своих мыслях, и она решилась задать вопрос. — Почему вы смеетесь? Его смех оборвался также резко, как начался, и он повернул голову в ее сторону, останавливаясь немного правее. — Вы и правда хотите знать? — ответом Северусу была тишина. — Что же, я отвечу вам. Пожалуй, я смеюсь над тем, где мы оказались в итоге. Вы — в потрепанном кресле в гостиной ужасно старого дома в бедном районе Лондона с навешенными на вас обязательствами, я — в том же месте, с единственной возможностью ощущать окружающий магический мир за пределами того же чертового дома путем ментального поиска магии. Гермиона была оглушена его ответом. Впервые на ее памяти он позволил себе сказать вслух о том, что было у него на душе и, если говорить честно, слышать это было достаточно тяжело. Но Гермионе было что на это ответить. — Я здесь по своему желанию, — начала она. — Все это совершенно не связано с обязательствами, я думала, вы уже это поняли. И профессор МакГонагалл здесь совсем ни при чем. Разговор с ней лишь придал мне той уверенности, которой раньше мне не хватало… А что касается ощущений, — в воздухе повисла небольшая пауза. — Здесь вы не правы. Они не единственные. На этих словах, Гермиона, потянувшись к нему, дотронулась до его руки. В ту же секунду, Северус застыл, напоминая каменное изваяние, как и недели назад. Задержав свою ладонь поверх его кисти и не почувствовав сопротивления со стороны мужчины, Гермиона попыталась переместить свои пальцы так, чтобы взять его за руку, но, внезапно, он прервал ее своими словами. — Остановитесь, — его голос прозвучал резко в абсолютной тишине комнаты. Гермиона перестала перемещать свои пальцы, но руку не убрала, попытавшись переубедить его. — Я… — Мисс Грейнджер… Вам стоит пойти к себе. На этих словах Гермиона замерла, заглядывая в его лицо. Она не удивилась, обнаружив на нем застывшую маску. Пожалуй, она действительно поторопилась. В этот вечер Северус и так доверил ей куда больше, чем она могла ожидать. Давить на него дальше точно не стоило, ведь главное, что процесс был запущен. Пусть немного, но нужно было подождать. Убрав свою руку и сдержанно попрощавшись, Гермиона захватила бумаги и ушла с твердым намерением разрешить вопрос доверия очень скоро. Скрывшись в темном узковатом коридоре, она уже не увидела, как Северус обессиленно уронил голову на свои руки.