Мой упрямый омега

      Услышав вопрос Перавата, альфа сначала восхитился его умением находить «идеальное» время для обсуждения щекотливой и чувствительной темы их отношений, а после задумался над ответом. Единственное, что Прачая абсолютно чётко осознавал в данный момент — он больше не может потерять своего омегу.       Не теперь, когда было преодолено столько препятствий.       — Крист, пожалуйста, не бери дурное в голову. Мой единственный спутник жизни — это ты, — произнёс Сингто.       Перестав толкать инвалидное кресло, альфа слегка наклонился, и его длинные пальцы осторожно потянулись к волосам собеседника, чтобы поправить прядь, которую сдуло ветром.       В ответ омега, сидящий в инвалидном кресле, повернул голову, избегая пальцев Прачаи, и поинтересовался:       — И почему же я — твой единственный спутник? Потому, что являюсь биологическим папой твоего ребёнка? Или потому что мы с тобой состоим в законном браке? — подытожил Перават и — на удивление — его тон был настолько прохладным, что напоминал застоявшуюся воду бассейна без каких-либо волнений.       Альфа ещё никогда не видел Криста таким. Ему казалось, что сейчас рядом находится абсолютно незнакомый человек и это чувство отдавалось внутри легкой тревогой. А ещё после слов омеги у Сингто возникло ощущение, что муж ему не верит, потому он поспешно проговорил:       — Нет, потому что я…       — Хочешь сказать, что любишь меня? — спокойно перебил Перават, уверенный в том, что он ухватил суть ответа Прачаи, а его тон немного потеплел.       В ответ Сингто не стал продолжать свою фразу, а притянул Криста в свои объятия.       Прижав к своей широкой груди худое и вялое тело мужа, он вдруг испытал желание холить, лелеять, держать его в объятиях всё свободное время и быстро проговорил:       — Если я отвечу «да», ты… Ты поверишь?       От крепких объятий альфы дыхание Перавата потяжелело, но, не оттолкнув мужа, а лишь слегка опустив голову, так что тонкие волосы упали ему на глаза, он произнёс:       — Всё в порядке, Пи`Сингто, — на бледном лице омеги появилась блёклая улыбка. — Ты не должен сочинять красивые сказки из страха, что мне будет больно. Знаешь, я провел много бессонных ночей, думая о наших отношениях, прежде чем зажал сердце в кулак и принял это непростое решение, — тихо подытожил Крист. Его голос был слаб, но каждое произнесённое почти шепотом слово вонзалось в сердце альфы, словно острый нож.       Испытывая с одной стороны огромную боль, а с другой — желая, чтобы Перават его услышал и поверил, Прачая выдохнул:       — Никаких сказок, Крист! Я, правда, не лгу. С некоторых пор ты действительно волнуешь моё сердце.       Услышав это, парень напрягся всем телом, в его светло-карих глазах мелькнуло удивление, и омега, окинув Сингто ясным и пристальным взглядом, поинтересовался:       — А… как же Кит? Ты всё ещё испытываешь к нему чувства?       Перават говорил очень тихо, спокойно и даже ласково, но Прачая всё равно заметил, что его голос дрожит. При звуках имени дорогого человека, в душе альфы поселились боль и уныние. Он знал: муж боится того, что он произнесёт в следующую секунду, но также осознавал и то, что Кит настолько сильно пророс в его сердце, что вырвать омегу оттуда можно было только с корнем.       Крист спокойно ждал ответа Сингто. На его лице было выражение полного спокойствия, тогда как тело было напряжено до предела.       Тишина давила на Перавата, а растущие в его сердце страх и беспокойство поглощали малейшую надежду на лучшее.       Чуть позже, осознав, что ответа он не получит, Крист иронично улыбнулся сам себе: откуда у него вообще взялась смелость сравнивать себя с младшим братом?       Неужели, родив ребенка, он стал самодовольным и забыл, где его место?       Такие мысли быстро привели омегу в чувство, и кое-как взяв себя в руки, он проговорил:       — Ах, извини, я нафантазировал себе лишнего. Окей, представь, что я тебя об этом никогда не спрашивал, ладно? Вы с Китом были прекрасной парой и настолько хорошо подходили друг другу, что это признал даже я — уродливый в своей зависти соперник брата!       Произнеся это, Крист тихо вздохнул, раз и навсегда перечёркивая все связанные с Сингто надежды, остававшиеся в его сердце.       Ведь даже если Кита больше нет, он не должен проявлять к альфе жестокость, обрекая его на то, чтобы всю оставшуюся жизнь прожить с нелюбимым.       Осторожно высвободившись из объятий Прачаи, Перават едва слышно произнёс:       — Я прошу прощения за то, что ты потерял любимого человека. За то, что был вынужден так долго жить с нелюбимым. И за то, что тебе столько времени приходилось мириться с тем, что я выдавал желаемое за действительное.       — Крист… Всё не так… — начал альфа, но омега перебил его, тихо припечатав:       — Подпиши соглашение, Пи`Сингто и тогда ты вновь будешь свободен.

***

      В тот вечер, после захода солнца, когда на землю стала опускаться ночь и кругом заплясали тени, вилла Прачаи была погружена во мрак, за исключением кабинета альфы, окна которого выделялись в этом темном царстве ярким пятном.       На широком письменном столе не было ничего, кроме бокала с неподвижной гладью шампанского, а компанию напитку бледно-золотистого цвета составляли кубики льда.       Сидя за своим столом, Сингто открыл ящик и посмотрел на то, что лежало внутри. Чуть позже альфа протянул руку, беря документ, и хотя он прекрасно видел, что держит всего лишь несколько тонких листков бумаги, по ощущениям казалось, что в его руках груз весом в тысячу килограмм.       Вздохнув, Прачая стал изучать соглашение, так медленно переворачивая лист за листом, словно он был ржавым роботом. А вот и последняя страница. Знакомый почерк в подписи и пустое место на другом конце документа резали глаза не хуже яркого света солнца.       Ещё раз, тихо вздохнув, Сингто подумал о том, что Крист всегда был чересчур упрямым человеком.       Вот только, если ранее он упрямо боролся за свою любовь, то теперь столь же упрямо боролся за то, чтобы её отпустить.       Альфа осознавал, что в том, как сложились и как сейчас заканчиваются их отношения, есть немалая доля его вины. Ведь это именно он не берёг чувства Перавата, бесцеремонно затаптывая ростки его привязанности и нанося одну душевную рану за другой.       Насколько же по-скотски он себя вёл, если муж решился похоронить все свои надежды на лучшее и подписать соглашение о разводе?!       Думая об этом, альфа сильно нахмурился. Сейчас в его голове царил хаос, а грудь сдавило так сильно, что он едва мог дышать.       Вероятно, это то, что он заслужил, верно? И теперь надо пожинать то, что посеял, да? Судя по всему, так и есть, ведь всё, что до недавних пор делал Прачая — убегал от боли, не разбирая направления и думая, что пока он бежит, никому и ничему его не догнать. И в стремлении отдалиться от боли, а главное — от самого себя, совсем не дорожил близкими людьми, день за днём раня их всё сильнее.       С этим пора было заканчивать, а потому Сингто взял в руки бокал, осушив его до дна.       И когда последняя капля горького шампанского попала в его — отчего-то горящее огнём — горло, вернул бокал на стол, после чего, взяв ручку, аккуратно вывел свою подпись в том самом пустом месте.

***

      На улице лил сильный дождь, даря сухой земле весь день страдающей от раскаленного солнца долгожданную живительную влагу. Сквозь тяжелые рваные тучи, время от времени пробивался молодой полумесяц, заливая небо ярким светом, который покрывал далекие просторы космоса, как искрящаяся и переливающаяся вуаль.       Крист, который только что затарился продуктами в супермаркете, шел по тропинке вдоль реки, наблюдая за тем, как звёзды, похожие на мелкую серебряную пудру, отражаются в водной глади. Несильный ветер, принося свежесть и прохладу, овевал омегу, растворяя усталость, накопившуюся за сегодняшний день.       Возле жилого дома, в котором он сейчас обитал, располагались рынок и небольшой парк, а временной промежуток, в который Перават возвращался домой, приходился на тот час, когда люди выходили на прогулку.       Так что, путь Криста пролегал мимо парка, где было очень оживленно, и отовсюду звучал громкий смех.       Неспешно делая шаг за шагом, Перават, на лице которого играла нежная и спокойная улыбка, наслаждался расслабляющей и комфортной атмосферой, думая о своём.       Когда-то он тоже мечтал лишь о том, чтобы родить прекрасного здорового малыша, создав со своим альфой счастливую и гармоничную семью, в которой будет царить тепло, любовь и счастье.       Но всё это оказалось нереально. И хотя Крист изо всех сил стремился к своему счастью, в надежде на благоприятные перемены, поставив на карту даже жизнь, всё это закончилось ничем.       И раз уж всё случилось именно так, наверное, не стоит больше суетиться, докучая любимому своими чувствами.       Вздохнув, омега молча отметил, что у него в голове опять какой-то беспорядок, порождающий ненужные мысли, после чего ускорил шаг, продолжая путь домой.       Небольшой участок парка был отдан под детскую игровую площадку, на которой были построены разные интересные сооружения. И сейчас Перават проходил мимо горки, с которой, восторженно визжа и воодушевленно переговариваясь, один за другим скатывались дети.       Глядя на этих милых маленьких пупсиков, Крист вспомнил о сыне, которого он, скрепя сердце, оставил на вилле Сингто и попечении семьи Руангрой.       Месяц назад Прачая наконец подписал соглашение о разводе, прекратив их запутанные и болезненные отношения. Но, сообщив об этом Перавату, довёл до его сведения, что Фиат — единственный наследник как рода Сангпотират, так и рода Руангрой. И, исходя из этого, настоял на том, что Кристу не разрешается забрать Фиата, но омега может навещать сына в любое время, пусть только сообщит ему о своём приходе.       И возможно Перават бы воспротивился такой постановке вопроса, но слова бывшего мужа подкреплялись довольно весомым аргументом — состоянием здоровья Криста. Кроме того, он пока не мог провести операцию по удалению метки, так как организм всё ещё не восстановился. Из этого следовало два вывода: во-первых, будучи столь слабым Перават не смог бы сейчас полноценно заботиться о сыне. Во-вторых, пока метку не удалят, период течки омеги будет находиться под контролем Сингто.       Так что Перават согласился с этим, на первый взгляд, бесчеловечным условием своего альфы, не желая провоцировать конфликт. После стольких переживаний он искал лишь немного покоя.       Более того в пользу Прачаи говорило кое-что ещё: омега сам оборвал всяческие связи с семьей Сангпотират. И прекрасно понимал очевидный факт: если о Фиате позаботится его биологический отец, ребёнок получит необходимое образование и должный уровень заботы, чего Перават не мог себе позволить даже при большом желании.       После развода Крист вернулся на работу в книжный магазин Года и использовал все сбережения, чтобы выкупить половину квартиры, в которой жил раньше. К счастью, альфа, не предъявив омеге ни единой претензии, принял его обратно и с радостью предоставил кров.       Целый месяц Перават, с головой погрузившись в работу и обустройство своего одинокого жилища, не посещал неприветливую виллу Прачаи, не видел собственного сына, и период течки преодолел с помощью лекарств и ингибиторов.       Нельзя сказать, что Кристу было просто. Конечно же, он хотел тепла своего альфы, но без крайней необходимости ни за что не стал бы его беспокоить.       И даже, если с течением времени омега всё чаще хотел выть от тоски, всё это было неважно.       Главное, чтобы его близкие люди были в порядке.       А счастье?.. Да кому оно надо?       Сейчас Перават хотел только покоя.

***

      С наступлением сухого сезона климат стал ещё более душным и невыносимым. Жаркое солнце нещадно палило сухую землю, а по ночам, когда было немного прохладнее, за окном шумели цикады.       После полудня покупателей в магазине было очень мало, поэтому чаще всего Год лентяйничал за кассой, перелистывая какую-нибудь книгу. Из-за мощного кондиционера температура воздуха в магазине была ниже, чем на улице, отчего находиться в магазине было очень приятно.       В один из таких ленивых дней Крист, выйдя из комнаты отдыха с маленькой тарелкой, на которой лежал десерт и чашкой ароматного черного чая, осторожно поставил всё это рядом с владельцем магазина.       — Спасибо, — улыбнулся альфа, до этого не знавший, что Перават умеет и даже очень недурно готовит.       Когда Год протянул беременному омеге руку помощи, а потом, спустя время, вновь передал Криста на попечение мужа, то думал, что больше никогда не увидит симпатичного парня, работающего у него продавцом. Но, в итоге прошло чуть больше чем полгода, и Перават вернулся.       — Зная, какой Басс сладкоежка я оставил порцию десерта и для него, — подал голос Крист и альфа, посмотрев на коллегу, пробормотал:       — Спасибо.       — Кстати, могу я сегодня уйти с работы пораньше? — поинтересовался омега, и Год удивленно уставился на парня перед ним — Перават редко просил о раннем отгуле.       Альфа бросил взгляд в окно. Уже с самого утра небо было пасмурным, а к этому моменту погода совсем испортилась, вследствие чего на улице поднялся сильный ветер, который срывая с деревьев листья, швырял их в двери, окна, и засыпал ими дороги.       Казалось, назревала буря.       — Да, ты можешь уйти раньше, но будь осторожен — кажется, на улице вот-вот пойдёт сильный дождь, — после небольшой паузы отозвался Год.       — Ничего страшного. Я возьму с собой зонтик, — быстро проговорил Крист, а в его тоне зазвучала небывалая настойчивость. Причина такого поведения омеги была проста — сегодня было запланировано нечто важное, и он очень боялся, что если не попадёт туда, куда надо, то упустит нужный момент.       Поэтому, как только разрешение было получено, Перават, схватив зонтик, поспешил выйти из книжного магазина. И вскоре уже был на остановке, мимо которой проносились различные транспортные средства, а на тротуаре в ожидании автобуса стояло большое количество людей.       Крист ушёл из магазина прямо в час пик, когда многие люди возвращались с работы, а потому, втиснувшись в автобус, крепко ухватился одной рукой за опорное кольцо и, покачавшись несколько остановок, покинул транспортное средство, выйдя на нужной улице.       К тому моменту небо помрачнело ещё больше, и лишь кое-где его оттенок оставался более-менее светлым. Понадеявшись на то, что дождь не застанет его прямо в момент пути, омега опустил голову, втянув её в плечи, и быстро зашагал к высокому розовому зданию.       Согласно новостям, которые он получил от тёти Минт, сегодня был день, когда малыша Фиата водили плавать и развиваться. Обычно альфочку забирал сам Прачая, но как раз сегодня у него была важная встреча, которую Сингто никак не мог пропустить, а значит, Крист мог хоть одним глазком посмотреть на ребёнка.       Только Бог знал, как обрадовался Перават, когда услышал эту новость. Его очаровательный сын был настоящим олицетворением живости и поэтому лишь один-единственный взгляд на малыша вызывал в груди омеги бесконечное и приятное волнение.       Войдя в здание, Крист поднялся наверх и оказался в тихом коридоре, по обе стороны которого располагались детские бассейны высокого класса. Каждое из помещений было спроектировано и оформлено в соответствии с полом детей. Бассейны были отгорожены стеной, которая представляла собой прозрачное стеклянное окно в пол и позволяла в деталях рассмотреть, что происходит внутри.       Перават подошел к окну и пристально вгляделся в стекло. В поле его зрения тут же попали весело плескающиеся в воде милые розовощекие детишки, а потом омега внезапно застыл. В его носу защипало, глаза обожгло, а щеки вдруг стали влажными.       Белоснежное и хрупкое тельце малыша Фиата бережно — так, чтобы немного погрузить в прозрачную и теплую воду — держал на весу тренер, в то время как альфочка с удовольствием работая руками и ногами, весело плюхался в бассейне.       Находясь под воздействием эмоций, Крист протянул слегка дрожащую руку и, согнув пальцы, постучал по стеклу окна, приветствуя сына.       Фиат, радостно плескавшийся в воде, внезапно, как будто что-то почувствовав, повернул голову. При виде папы, уголки рта альфочки растянулись в улыбке, и он что-то быстро-быстро залепетал.       Перават больше месяца не видел своего сына, и теперь, когда вновь получил эту возможность, его сердце бешено колотилось, буквально вылетая из грудной клетки. Прижавшись к стеклу, омега широко улыбался, а по его щекам катились слёзы.       Как же ему сейчас хотелось обнять своего малыша. Хотя бы ненадолго…       — Крист? — прозвучал за спиной парня до боли знакомый голос, в котором отчетливо слышалось сомнение.       Перават вздрогнул, а его рука, стучавшая по стеклу окна, замерла. Появление этого человека произвело на омегу эффект грома среди ясного неба, сформировав в его мозгу лишь один вывод.       Ему не следовало приходить сюда. И прямо сейчас он должен повернуться и убежать от Прачаи, а потом сделать всё для того, чтобы никогда больше не встречаться с бывшим мужем.       Приняв лучшее, на его взгляд, решение, Крист развернулся и, невзирая на крики Сингто, побежал по лестнице с такой энергией, какой у него никогда в жизни не было.