Война империй

Тучи заволокли небо, тёмной пеленой отвоёвывая пространство у света. Сильный ливень, сопровождаемый ярким блеском молний и под аккомпанемент громовых ударов, обрушился на плоскогорье и с каждой минутой его ярость становилась всё сильнее. Дневная жара сдала свои позиции без боя и рассеялась, будто её и не было. Покосившиеся здания жалобно скрипели, с трудом сопротивляясь бешенству стихии. Здесь, на высоте, Каллист ощущал себя, попавшим в шторм сельским рыбаком, где крохотный домик был лодкой, а горные пики — километровыми волнами. Каллист был рад, что их временное жилище так хорошо спасало от непогоды, особенно тогда, когда маленькие льдинки начали срываться с неба и разбиваться на множество осколков. Он сложил вдвое теплый плащ и постелил возле стены. Их постель была чрезвычайно узкой, что особенно радовало Каллиста. Стаскав трухлявые деревянные остатки крыши в каменный круг, он нетерпеливо ждал Тита, не решаясь развести огонь. Прошло уже много времени и беспокойство только нарастало. Неужели, Орест с отрядом их обнаружил? Или он стал жертвой несчастного случая? Каллист вспомнил труп демона и холодок пробежал по его спине. Нет, нет, нет! С Титом всё хорошо. Каллист успокаивал себя и после очередного громового раската не выдержал, и решил отправиться на поиски. Не успел он сделать и пары шагов, как вспышка молнии осветила темный знакомый силуэт. Каллист бросился к нему навстречу. Ветер трепал его одежду, волосы хлестали по лицу, но он упорно бежал вперёд. Его сердце бешено колотилось, он так боялся, что Тит ранен. Картина избиения Тита его же соратниками ясно стояла перед глазами и приносила невыносимые страдания. В какой-то момент Каллист осознал, что ни за что не хочет потерять его. В его голову закрались дерзкие мысли провести Тита через Врата, чтобы он всегда находился рядом с ним. При этом он понимал, что это слишком эгоистично и Тит, скорее всего, не согласится. Да и возможно ли? Пройти через Врата можно только с пятилепестковым лотосом в груди, что весьма удачно оберегало высшие миры от демонов и монстров. Процесс полного раскрытия цветка долгий и упорный. Каждый новый лепесток требует больше благородных мыслей и поступков, больше возвышенных чувств, больше благодарности, сочувствия и любви. Даже аксеалы в Среднем мире годами при помощи длительных медитаций и тяжелых странствий, оттачивали магические способности и взращивали духовный лотос. А Тит? Выросший в мире, где нет любви, красоты, заботы; служа в разведотряде, безжалостно убивая врагов; сколько времени понадобится, чтобы получить возможность пройти через Врата? А может… Вернуться сюда и посвятить свою жизнь , чтобы помочь распуститься цветку Тита? Каллист был готов был на это. Раз за разом открывая монстру удивительный для него мир, ледяная корка, охраняющая сердце Каллиста от влюбленности, постепенно таяла. Возможно, что второй причиной этого явления была невозможность дарить свою любовь и делиться радостью с кем бы то ни было в Нижнем мире, и весь поток эмоций, чувств хлынул из переполненного сосуда прям на ничего не подозревающего монстра? Впрочем, это уже не так важно. Каллист, не замечая ледяных порывов ветра, царапающих лицо льдинок, подбежал к Титу и обеспокоенно заглянул в его красивое лицо. По коже, смывая дневную пыль и грязь, текли потоки воды, слипшиеся мокрые волосы причудливым узором украшали лоб, а глаза, излучая мягкий голубой свет печально смотрели на жреца. — Я… Я ничего не принес, — тихо пробормотал монстр и уставился в землю. Ему хотелось провалится со стыда. Всю жизнь быть слабее всех монстров и даже слабее этого хрупкого, как хрустальная статуэтка, божества, ощущение собственной ничтожности не приносило никакой радости. Неужели, ему уготована судьба самого слабого существа Трех Миров?! Тит не может с этим так просто смириться. Прохладные влажные ладони божества обхватили лицо монстра-полукровки и повернули к себе. — Ничего страшного. Главное, ты вернулся живым. Каллист, вдыхая знакомый запах, смешанный с дождем и влажной пылью, целовал его щёки, словно стараясь впечатать в своё сознание, что Тит жив, с ним всё хорошо, он снова рядом и нет причин для беспокойства. Не переставая осыпать легкими поцелуями его лицо Каллист крепко прижал монстра к себе и тихо приговаривал: — Главное, вернулся живым, вернулся ко мне. Каллист и правда сильно беспокоился. Острые мокрые скалы, крутые обрывы, беснующийся ураганный ветер, ливень, застилающий глаза, яркие вспышки молний — одно неосторожное движение и ты труп. Он однажды чуть не потерял его и сегодня, именно с этого момента, Каллист решил для себя ни на минуту не оставлять его одного. Он чётко осознал, что в этом огромном враждебном Нижнем мире только Тит один был его защитой, надёжной опорой и другом. Другом? Каллист внимательно посмотрел в его глубокие небесно-голубые глаза. Нет. В последнюю очередь он хочет быть его другом. Ещё раз крепко прижав Тита к себе, Каллист произнес: — Всё, всё. Пойдём. Тит, зачем-то поддерживаемый Каллистом, направился в сторону их убежища. Тайфун продолжал бушевать и принесённые им ветки и камни спешили поздороваться с бегущей в дом парочкой и оставить им напоследок несколько ссадин и синяков. Совсем рядом в скалу с оглушительным треском, сопровождающимся ослепляющей вспышкой ударила молния и слегка обугленный кусок камня треснув, сорвался вниз, увлекая за собой большие и маленькие камни. Пролетев вдоль отвесного обрыва он упал в горную реку разогнав и без того напуганных рыб. Пышущая яростью своенравная река забурлила, перекрикивая шум ветра, вздыбилась, подняла свои воды и с чувством собственного достоинства победоносно перевалила заблокировавший её ход валун, и хлынула дальше на Север. Каллист вздрогнул и поблагодарил всех Богов Мироздания за то, что их «дом» был в центре каменистого плато и вероятность того, что они проснутся на дне реки была крайне мала. Перед тем как вбежать в зияющую в этом беспорядочном хаосе дыру в стене, яростный порыв ветра в негодовании от ускользающих от него игрушек обломком деревянной стропилы «пнул» Каллиста по красивой округлой заднице. — Ой! Едва переведя дух они посмотрели друг на друга. Видок был ещё тот: мокрая, рваная, грязная одежда, кровоточащие ссадины от камней, струящиеся ручейки дождевой воды и взлохмаченные бурей волосы. Каллист прыснул со смеху: — О, Милостивые Боги Трех Миров! Видел бы ты себя сейчас! Не переставая хохотать он выжимал свои волосы от влаги. — Раздевайся. Необходимо высушить одежду. — Бросив в него одеяло приказал Каллист. Монстр с некоторой долей сомнения посмотрел на потерявшее свои краски старое одеяло и принялся стягивать с себя мокрую одежду под пристальным, чуть светящимся золотистым светом, взглядом Божества. Тронув край исподнего Тит направил прямой взгляд на Каллиста: — Может быть ты отвернешься? — А? Ах, да. Юный жрец резко развернулся и, чтобы отвлечь себя от порочных мыслей, принялся хозяйничать. Закончив развешивать мокрые вещи, вылил часть масла, которое тягуче обтекало старую древесину, и зажег огонь. — Каллист! Огонь! Собственное имя, впервые прозвучав из уст монстра, вызвало неконтролируемую дрожь. Абсолютно обнаженный, завёрнутый в одеяло, с обеспокоенным взглядом, Тит подался вперед с явным намерением затоптать костёр, но был остановлен изящной и твёрдой рукой: — Нет! Я больше не хочу страдать в темноте и сырости! Я, Каллист Хелге, младший жрец Храма Абсолютного Покоя Великой Полярной Империи, обладающий ужасающей мощью семилепесткового Божества, смогу защитить нас от врагов!!! И кротко добавил: — Ты же не против? Безрассудное ребячество и мягкость удивительным образом сочеталось с абсолютной силой и могуществом. Если бы кто-то в Нижнем мире обладал такой силой, то наверняка уже подавил бы сотни, а то и тысячи монстров, чтобы взойти на престол. Верховный. Высокий и стройный. Одним движением руки низвергал небесный голубой огонь. Он на вершине и в его руках неоспоримая власть. Если в Нижнем мире не существует магии, как говорит Каллист, то может ли быть Верховный пришельцем из Другого мира? Ведь Тит не встречал ранее никого способного на такое. Кроме Каллиста… Но уроженец Верхнего мира был совсем иным. Он не стремился превзойти всех и, казалось, лишён каких-либо амбиций. Пока Тит предавался размышлениям, Каллист поставил на огонь котелок с тушкой птицы. - Твоя одежда. - Моя одежда? - Да. Она мокрая. - Ох! Ничего страшного. Рядом с огнём она быстро высохнет! - Отмахнулся Каллист. Монстр нахмурил брови: - Снимай! - А? Но одеяло… - Мы поместимся и под одним. Тон Тита не терпел возражений. Не хватало ещё, чтобы «красивый и прекрасный» стал «больным и немощным». Каллист столько раз раздевался перед сыном слуги, но в этот раз, к своему ужасу, он испытал жуткий стыд и неловкость. Тонкое одеяло не было таким большим, чтобы можно было сидеть избегая телесного контакта. Сердце пустилось вскачь, стремясь выскочить из груди. Невероятных усилий стоило Каллисту подавить свет татуировки и унять предательскую дрожь. Сможет ли он держать себя в руках? Возможно, сегодня всё и случится. Разве он не этого хотел? Тогда почему он весь трясется, как паутинка на ветру? Отвернувшись, скрывая ярко-красное, как закатное солнце в преддверии Полярной ночи лицо, Каллист снимал с себя одежду и развешивал на камнях. - И белье тоже! - Тит не мог позволить преимущества белого демона. Нервно сглотнув, Каллист повесил последний предмет одежды на каменный выступ и юркнул под одеяло. Он старался сесть как можно дальше, но сильные руки подхватили и усадили легкое, изящное и холодное тело на колени. От позы наездника и наготы тело жреца сотрясла крупная дрожь. - Тебе холодно? «Хрена с два мне холодно!» Краями теплого одеяла Тит накрыл бледные плечи, крепко прижав молодого жреца к своему горячему телу. В отчаянии сжимая кулаки Каллист уткнулся монстру в плечо одновременно проклиная его, а заодно и себя самыми нецензурными словами. Он прекрасно помня все реакции Тита на его шалости, Каллист понимал, что не представляет для монстра объекта сексуального вожделения и раскрыть свои низменные желание, значит привязать себя нагишом к позорному столбу на осуждение общественности. Он не знал, как можно отвлечься от этих мыслей и, на его счастье, Тит заговорил первым: - Как ты поймал птиц? - Мне помогла сила ветра! Ха! - А? Если Каллист испытывал тягучие муки сексуального голода, то Титу, неискушенному в любви, было ничуть не лучше. Его душевное состояние синхронизировалось с хаосом снаружи. Тит ясно видел, что белый демон нерешительно и неохотно располагается рядом с ним под одеялом, избегая вообще каких-либо прикосновений. И поэтому, будучи не в состоянии справиться со своими чувствами, разумно решил направить их в другое русло. Всё то необходимое, что ему требовалось достать для выживания чудесным образом материализовалось здесь. Неужели Каллист маг и волшебник? Ответ оказался весьма прозаичным. Тит в силу горячей крови уроженца Нижнего мира не был способен быстро стабилизировать свое эмоциональное состояние. Оранжевые отблески костра смешивались с голубым сиянием глаз и в этот момент Каллист вспомнил то, о чём давно хотел спросить: - Тогда… Когда нас обнаружили, тот монстр сказал, что ты слаб из-за своей крови. Что он имел ввиду? Тит надеялся, что эти унижающие его слова Каллист не слышал или хотя бы не придал им большого значения, ведь говорить о своём низком происхождении Божеству Верхнего мира значит отдать свою честь на поругание. Кто же не хочет быть самым лучшим, самым сильным и благородным в глазах объекта симпатии. Но врать было куда хуже. - Он прав. Моя мать родом из Южных провинций. Её народ отличался недюженной силой. Зачастую имея по две пары рук, они безжалостно убивали врагов. А отец… Им может быть кто угодно. Из-за этого… Я действительно слаб. Признание в собственной слабости ввергнуло в пучину отчаяния и мельком скользнув взглядом по красивому лицу Божества Тит застыл. Каллист смотрел на полукровку с явным недоумением и неверием. - Ты слаб? Ты?! Каллист просто задыхался от возмущения. - Как ты можешь так говорить? Ведь ты… Не укладывалось в голове, как сильнейший маг Трех миров может считать себя беспомощным. Каллист не знал, как ему сказать о своих догадках и, вероятно, лучшим решением было бы это показать. Взяв свои бушующие чувства под контроль жрец медленно выдохнул: - Ты не прав. И те монстры тоже. «Он смеётся надо мной?» - Мне не нужна твоя жалость! - Нет, нет! Ты всё не так понял. - Тогда? Шумно выдохнув «как же сложно с этим тугодумом» Каллист мягко взял его за руку и улыбнулся: - Позволь мне показать? Тит смотрел на него с явным скептицизмом, но всё же утвердительно кивнул. Пухлые губы Каллиста довольно расплылись в улыбке. «Получится ли?» Аксеалы с одним лепестком духовного лотоса могли после утомительных тренировок зажечь на ладони крохотный огонёк. Жрец ясно видел, что Тит достиг начального уровня и, учитывая его происхождение, всё должно получится. Ласково поглаживая тонкими пальцами большую мозолистую ладонь монстра, Каллист с серьезным видом сказал: - Закрой глаза. Зажги свой внутренний свет. Тит послушно погрузил себя в темноту. Татуировки в то же мгновение ярко вспыхнули. - Позволь своим мыслям сплестись с потоками энергии Нижнего мира. И пусти их по своим венам. Треск костра, завывающий шум ветра и тихий шёпот Каллиста тонули в полумраке. Огромный мир сжался до крохотного местечка на безлюдном, забытом Богами плоскогорья. Невидимые стены отделили их от внешнего мира и одновременно открыли бесконечности темно-синего с фиолетовыми сполохами пространства. Тяжелые плотные реки энергии глубокого синего цвета текли в разные стороны. Тит усилием мысли направил к реке поток своей ярко-голубой энергии и она, вклинившись в поток, разрезала материю, направив её часть прямо в центр смуглой груди. Тягучая, потрескивая голубыми искрами, энергия легко проникнув в тело, потекла по венам, неся с собой ужасающую мощь. Мыщцы вздулись от напряжения, увеличились, стремясь удержать и подчинить новую силу. - Тит, что ты чувствуешь? - Тит? Сквозь толстые стенки ниоткуда и отовсюду одновременно Тита звал мелодичный голос. Он открыл глаза. Вертикальные зрачки сузились в тонкую линию. Свет глаз был настолько ярким, что Каллист невольно прищурился. И самое удивительное, в этих глаза больше не было слабости. Однако, взгляд выражал отнюдь не спокойную уверенность. Этот взгляд подавлял абсолютной властью. Каллист вздрогнул, а не совершил ли он страшную ошибку, пробудив спящее внутри чудовище? - Я? Чувствую себя потрясающе. - Х..хорошо. Каллист, продолжая поглаживать ладони, мягко продолжил: - Попробуй направить поток в центр ладони и зажечь огонёк. Тит улыбнулся так, будто делал это бесчисленное количество раз. Юный жрец почувствовал, что ладони монстра стали очень горячими. Он с нетерпением всматривался в ладони, надеясь увидеть чудо. - Если не получится, не переживай. Не у всех получается с первого раза. Но в этот момент яркий, потрескивающий столп голубого пламени вырвался из рук и врезался в трухлявый потолок. От неожиданности Каллист отпрянул назад. Он знал, что полукровка намного сильнее, чем Божества Верхнего мира, но он и представить не мог насколько. Играюче погасив пламя, Тит спросил: - Тебе… страшно? Его голос звучал, как из другого измерения. Уголок рта поднялся в кривой усмешке и руки, резко схватив Каллиста за бёдра, подвинули к себе. - Хотя… Страх тебе к лицу. Ты выглядишь… мило. Накрыв большой ладонью затылок Каллиста, Тит притянул его к себе и с нетерпением накрыл его губы.